Проект «Близнец». Том 3



Глава 1

Ноги после верховой езды с Анной Лазаревой все еще слегка побаливают, и это притом, что я с недавних пор обладатель неплохой регенерации. Шестой Круг маны невероятно увеличивает силу мага, более того, я до сих пор не раскрыл весь его потенциал. Просто нужно гораздо больше и дольше тренироваться — благо, благодаря наставникам проекта, есть понимание, куда двигаться дальше.
Но, а пока мне снова предстоит провести почти весь день за делами рода. После завтрака я связываюсь с Суркиным. Матвей по моей добровольно-принудительной просьбе приезжает в поместье лично.
Я встречаю его у террасы и предлагаю прогуляться по саду.
— Да, Алексей, свежий воздух способствует работе мозга, — устало улыбается Суркин.
А вот что он никогда не устает делать — так это выглаживать свой новый брендовый спортивный костюм.
На его черных трико и олимпийке в клетку по бокам переливаются золотые блестящие «лианы». И ладно бы только это, так нет же. Еще одно украшение премиального спортивного костюма — это красные змеи, что вышиты толстыми нитями и украшены блестящими камушками.
Такой вот новый стиль у моего партнера — любит он, оказывается, в некоторой степени показушность. Впрочем, нам это нисколько не мешает распределять заказы между подставными фирмами в логистической сети.
— Субботнюю поставку лучше доверить фирме «Быстро Надежно»?
— Алексей, почему именно ей? — поглядывая на миниатюрное озеро, спрашивает Суркин.
— Поставка откуда?
— Из Екатеринбурга.
— Верно. Будет странно, если вчерашняя локальная новосибирская фирма начнет вдруг работать с поставками из столь далекого города. Понимаешь, о чем я? Дьявол кроется в мелочах. Лучше перестраховаться.
— О, теперь уже прекрасно понимаю, — Суркин одобрительно кивает. — Тогда поставку из Китая лучше принять через «ЭлитЭкспресс».
— Да, верно. Они подойдут для этого.
Мы какое-то время обсуждаем еще несколько более сложных вопросов, связанных с подставными фирмами. Мало просто шифроваться в мелких деталях, это ведь на самом деле гораздо более сложная задача. Но в итоге приходим к решению и меняем тему.
— Вот список, — говорю я и протягиваю увесистую папку Суркину, — вчера мне его прислал Тихомир, главный артефактор. Нужно постараться и свести все ниточки с иголочками. Чем лучше ты поработаешь, тем больше у нас будет прибыли.
— Да, разумеется. Я сделаю все, чтобы распределить поставки заказов максимально эффективно, — улыбается Суркин, видимо, вспоминая свою прошлую неудачу. — В этот раз уж точно никаких простоев и «холостых» перевозок.
— Отлично, на этом всё. За работу, — говорю я, смотря на часы.
Суркин, что уже давно работает со мной, быстро считывает намек. Прячет папку в свою сумку, прощается и уходит. Люблю, когда люди хоть таким образом понимают намеки.
Нет, я, конечно, мог бы сказать ему прямо: «А теперь у меня дела, поэтому уходи». Но в то же время я бы точно начал этим злоупотреблять, чтобы зря не тратить время.
И тогда такое мое поведение вошло в привычку, а мне не нужны привычки, которые надо жестко контролировать во время светских мероприятий.
Именно поэтому я так старался не казаться благородным и воспитанным наследником, а действительно, стать им.

⁂

К трем часам дня захожу в кабинет Аманды. Помощница в бежевом спортивном костюме и удобных кроссовках не спеша шагает по беговой дорожке. Перед ней высокий стол с множеством бумаг. Причем шаги ей будто бы даются на автомате, а вот интеллектуальная работа явно требует больших ресурсов.
— Аманда, ты готова? — спрашиваю я чуть громче обычного.
— Простите, Алексей Федорович, — оглядывается она. — Очень увлеклась, совсем не услышала, как вы вошли… Но да, я готова.
— Тебе нужно больше отдыхать, — улыбаюсь я, уже давно не слежу за рабочим графиком помощницы. В этом плане я полностью доверяю Аманде, а потому она сама решает, сколько и когда ей работать.
Она выключает беговую дорожку, и мы усаживаемся за массивный стол, рядом с которым два компьютерных кресла, причем не стандартных, а ортопедических. Очень Аманда помешана на здоровье, а впрочем, это, скорее, «плюс».
— Итак, Аманда, ты мне написала про закупку редких металлов. Так какие ты видишь схемы финансирования этого направления? — спрашиваю я: у меня есть свои мысли на этот счет, благо девушка уже предоставила необходимую для анализа информацию, но лучше обсудить это с теперь уже состоявшимся профессионалом. Тем более сам я несильно углублялся в это, просто ознакомился чуть подробнее.
— О, вам понравится, — коварно улыбается она. — У меня есть сразу две подготовленных стратегии. Одна более консервативная, другая — рискованная.
— Меньший риск предполагает меньший потенциальный доход, как я понимаю?
— Все так, Алексей Федорович.
— Что же, давай тогда обсудим более детально и решим, насколько мы можем много взять на себя риска.
— Хорошо.
Ближайшие два часа проходят за обсуждением, мы уже близки к принятию решения, как в дверь кто-то стучится. Аманда смотрит на меня, а во взгляде читается: «Это мой кабинет, но главный же здесь вы». Я просто отмахиваюсь и улыбаюсь:
— Войдите.
— Алексей Федорович, — в дверном проеме появляется слегка встревоженный Федотов. — У нас неожиданные гости.
— Ясно, будьте готовы действовать, если это понадобится. Я сейчас буду.
Пусть я еще и сам не знаю, что там меня ждет, но лучше проявить чуть большую осторожность.
— Есть! — быстро отвечает капитан гвардии. Он хватается за рацию и покидает кабинет.
— Аманда, как видишь, дела не ждут, — но я указываю на некоторые записи и прошу: — Посчитай, потом подведи итог. Вечером мы должны принять решение.
— Сделаю в лучшем виде, господин, — учтиво кивает она.
Не успеваю я выйти из кабинета, как девушка бодро стучит наманикюренными коготками по кнопкам калькулятора. Все записи она ведет электронным «пером» в планшете.
Выхожу на террасу и жду: надоело мне всяких непрошеных гостей запускать в свой дом. Это же не проходной двор, в самом деле.
Со стороны центральных ворот идут трое.
Бодрый отряд во главе с Федотовым, вооружившись огнестрельным оружием, стоит неподалеку от меня. Денис, в рабочей форме садовника, тоже держит ухо востро. Буквально чувствую, как он готов использовать аспект земли, чтобы атаковать или защищаться.
В центре тройки непрошеных гостей вышагивает молодой мужчина лет двадцати пяти. Высокий, хорошо сложенный, с черными волосами. Он в дорогом, но немного неряшливом костюме — кто-то явно не умеет следить за собой.
По левую руку от темноволосого — высокий лысый верзила. Он тоже в деловом мешковатом костюме, а еще у него массивная золотая цепь на шее и непропорционально длинные руки, на которых, к слову, красуются огромные тяжелые браслеты, не то из стали, не то из камня.
Еще один «персонаж» из этой компании — худой, низкий и жилистый парень с большим носом и густыми закрученными усами. Его длинные волосы собраны в хвост.
Что интересно, от каждого из тройки веет аурой сильного мага. Думаю, не ошибусь, если предположу, что у каждого минимум четыре Круга маны. Это вызывает определенный интерес.
Наконец они, уверенно вышагивая, приближаются настолько, что мне удается рассмотреть их лица. Лысого здоровяка и низкорослого с усами не знаю, а вот центральная фигура — не так давно Аманда составила досье на этого человека.
Так вот, им оказывается не кто иной, как Кирилл Коршунов. Известный в Новосибирске бретер, любитель дуэлей до мозга костей. Еще он частый гость званых ужинов, на которых всегда успевает и обольщать женщин, и оскорблять мужчин. Я даже не скажу, что ему нравится больше.
Но этого все еще недостаточно, чтобы Аманда составила на этого Коршунова досье. А дело все вот в чем — у него репутация человека, который живет не только нагло и громко, но еще и не стесняется напоминать всем о своей «особой» крови.
Кирилл Коршунов — один из бастардов моего отца, возможно, поэтому у него как раз такая фамилия. Для рода Орловых такие бастарды не редкость. Глава рода никогда не скрывал своих многочисленных любовных связей и даже иногда легализовывал детей от них, в зависимости от выгоды. В этом плане он недалеко ушел от своего отца, который, по сути, и начал такую «традицию» — многие мои «дяди» до сих пор работают на благо нашего рода.
Но конкретно Кирилл Коршунов никогда не был признан официально. Для отца он был, скорее, неудобным напоминанием о старых грехах и одновременно потенциальной угрозой.
Именно из-за всего этого Аманда и составила на него досье по моей просьбе. Кажется, с того дня не прошло и месяца, а Коршунов собственной персоной — вот он, уже почти в шаге от меня.
Меня это не может не напрягать, ведь я знаю, что Коршунов никогда прежде не смел переступить порог нашего официального родового «гнезда».
А сегодня этот бастард не просто пришел, он буквально ввалился на территорию моего поместья. Причем сопровождают его всего два друга. Такое чувство, что Коршунов идет не на переговоры, а на одно из многочисленных показательных выступлений.
Бойцы держат автоматы наготове, разве что не целятся в непрошеных гостей. Никита занимает позицию у двери. Аманду я не вижу, но знаю, что она где-то рядом, в тени, откуда и следит за каждым движением этой тройки.
Чем ближе к нам Коршунов и его дружки, тем больше накаляется атмосфера. Наконец они подходят предельно близко и останавливаются. Коршунов смотрит по сторонам, а затем мне в глаза. Его дружки держат ухо востро, но тоже молчат.
Я встречаю бастарда сдержанно и холодно, никаких добродушных улыбок или приглашений пройти в дом — поговорить за столом. Я уже привык к подобным «играм» и тонким намекам. Однако гость, похоже, не из таких.
Бастард действует демонстративно прямолинейно.
— Алексей, ты же хорошо знаешь, кто я такой, — не спрашивает, а утверждает Коршунов, причем эти его слова звучат без всяких приветствий.
— Бастард моего отца, — холодно отвечаю я.
Смотрю парню в глаза, затем лениво окидываю взглядом его прихвостней. Демонстративно даю понять этому наглецу, что уже сейчас оцениваю их в качестве потенциальных врагов, с которыми нужно сразиться.
— Моя фамилия Коршунов, — отвечает Кирилл и язвительно поясняет: — Просто лучшая… и последняя насмешка отца. Однако во мне бежит его кровь, поэтому я тоже наследник, пусть и не признанный.
— Да? — холодно спрашиваю я, а затем усмехаюсь. — Ну хорошо. Обязательно позову тебя в гости, когда будут составлять генеалогическое древо. Но, боюсь, отцу это не понравится… Так зачем ты здесь, бастард?
— Бастард? Уж лучше быть бастардом, чем прославиться своими пьяными дебошами.
— Хех, — усмехается лысый здоровяк.
— Ха-ха, — поддерживает его смешки усатый с длинными волосами, собранными в хвост.
Смотрю на них, как на два недоразумения. Кроме брезгливости они ничего не вызывают. Затем перевожу взгляд на Кирилла.
— Было и было. Это в прошлом, — холодно отвечаю я. А сам в очередной раз поминаю оригинального Алексея не самым добрым словом. — Люди имеют свойство меняться.
— Подменыш — так тебя называют некоторые за глаза, но… — Коршунов недовольно хмурится и задумывается, — они просто не верят, что человек способен из ничтожества так быстро преобразиться: победа на границе с Польшей, свой логистический бизнес, приобретение земель у Источника… А знаешь⁈ Я — верю! Смотрю на твое лицо и понимаю, что никакой подмены нет, — говорит он с ядом в голосе.
Если это попытка спровоцировать меня, то какая-то вялая.
— Так необычно меня еще никто не нахваливал, — сдержанно отвечаю. — Или это ты так демонстрируешь уязвленное самолюбие? А может, у тебя банальная зависть взыграла?
Бастард в этот момент настолько выразительно на меня смотрит, что мне сразу становится понятно. Он пришел не для того, чтобы договариваться или торговаться.
Его дружки тоже считывают напряжение в воздухе, низкий с усами отводит руку за пиджак, к поясу. Лысый здоровяк нервно поглядывает на массивные браслеты-наручи, концентрируя в них силу, но так, чтобы я не заметил. Вот только я замечаю.
Денис и Никита тоже напрягаются, чувствую, как вибрируют их ауры, воздух насыщается силой. Уже не говорю про Федотова, который в двух секундах от того, чтобы велеть гвардейцам открыть огонь. Впрочем, без моего разрешения не посмеет.
— Расслабьтесь! — Кирилл недовольно размахивает руками. Он даже не оглядывается на своих дружков, но они и без того прекращают наполнять пространство рядом с собой силой. После Коршунов смотрит мне прямо в глаза и тычет пальцем в грудь. — Я вызываю тебя на дуэль! На мечах и только с одним аспектом.
— Так с этого и нужно было начать, — отвечаю я, перестаю сам готовиться к драке и жестом велю своим людям тоже охладить пыл.
— Выбирай оружие, — Кирилл говорит это как ни в чем не бывало.
— Клинки с артефактным усилением, — делаю я свой выбор. Опыта с этим оружием у меня предостаточно.
— До первой крови?
— Кошка поцарапала — тоже кровь, — говорю я. — Нет, пока ты не захочешь сдаться, — добавляю в голос немного насмешки.
И не то чтобы мне искренне хочется смеяться над этим человеком, в котором, действительно, течет кровь рода Орловых, но эмоции тоже нужно проявлять, даже если действую с абсолютно холодным расчетом.
— Я и сдаться⁈ — закипает Коршунов, затем смотрит куда-то вниз в сторону и тяжело выдыхает. — Пока один из нас не захочет сдаться.
— Формально, да, — соглашаюсь я.
— Время и место?
— У старого дуба завтра на закате.
Есть у нас в округе одно такое примечательное дерево, в которое когда-то попала молния — так что все местные знают о нем.
— Договорились, — наигранно лениво бросает Коршунов, разворачивается и уходит вместе со своими дружками.
Да уж, он явно хотел этим пафосным жестом произвести на меня впечатления. Вот только не получается, потому что усатый, как я предполагаю — любитель скрытых клинков, дважды оборачивается.
— Все, расходимся, — оглянувшись, говорю своим людям.
Сам усаживаюсь прямо на террасу, нужно немного поразмыслить над произошедшим. Понятно, что «родственничек» приехал ко мне не просто для того, чтобы повыпендриваться. Это точно моя очередная проверка, скорее всего, заказная. Просто потому, что не было и быть не может у меня никаких конфликтов с Коршуновым.
Он все пытался вывести меня на эмоции, на конфликт, но так и не смог. Поэтому прямо сказал, что хочет дуэли. Во всяком случае, я так думаю.
А вот кто его мог подговорить или подкупить? Что же, это хороший вопрос. Может быть, кто-то из конкурентов, может быть, кто-то из других ветвей рода, но и Игоря со счетов списывать нельзя. Тем более, дорогой братец в последнее время был очень уж тихим.
Не отказываюсь от дуэли только потому, что отказ означал бы, что я — всего лишь случайный выскочка. По крайней мере, кто-то бы точно сделал такие выводы.
В то же время принять дуэль — это большой риск показать силу. Вернее, сделать это открыто, и не просто силу, а ту ее часть, которая по-хорошему должна быть скрыта. И чем дольше, тем лучше.
По итогу наилучший исход — просто согласиться на дуэль. Без особого театра и лишнего пафоса. Собственно говоря, так я и поступил. Для меня это не столько вопрос чести, а сколько самодисциплины и контроля над собственным имиджем.
— Алексей Федорович, — рядом со мной усаживается Аманда. — Все хорошо?
— А может быть иначе? — с легкой улыбкой спрашиваю я.
— Конечно, хорошо, даже не знаю, почему я засомневалась, — Аманда виновато, но расслабленно пожимает плечами. Кажется, что одна только моя улыбка снимает с нее лишнее волнение. — У вас уже есть план.
— Нет, пока нет… — задумываюсь на несколько секунд. — А вот теперь есть. Я не стану его убивать, это слишком ударит по роду и подпортит мою репутацию. Сломать его, показательно и аккуратно — это то, что нужно.
Выиграю бастарда на дуэли, сломаю. И уже тогда точно все узнают, что я — давно не тот безвольный гуляка. Более того, многие поймут, что бросать мне вызов — это не забава, а очень опасная ошибка, которая может закончиться для них неприятными последствиями.
Холодное спокойствие и даже какое-то нетерпение — это все, что я испытываю сейчас. Это будет не первая моя драка, не первый бой и не первая дуэль. Но это будет первый раз, когда на кону не только моя жизнь, но и репутация. Мое новое имя и все то, что я построил с таким большим трудом.



Глава 2

Вечер, солнце уже близится к горизонту. До дуэли меньше получаса. Я, мои верные слуги и отряд гвардейцев впереди мчимся по полевой дороге к старому дубу.
Кругом деревья и кусты, ветер завывает, играя бесчисленными листьями. Разве что рев мотора белого «Стрижа» явно перебивает звуки природы.
Впереди, в нескольких десятках метров несется «Бизон», Артем очень настаивал, что на подобного рода «мероприятия» обязательно нужны бойцы в качестве телохранителей. Просто для подстраховки, ведь дуэль не из числа публичных, а значит, может быть ловушкой. Спорить с ним я не стал.
Я сижу на переднем сиденье, правой рукой поглаживаю красный бархат, что обшивает дверку. Приятно все-таки к нему прикасаться, хоть теперь и сам красный цвет уже кажется слишком вульгарным. Впрочем, это не так важно, покупка новой машины уже не за горизонтом, и в этот раз, я надеюсь, она будет соответствовать моему статусу и текущему положению.
— Аманда, если нам придется подождать Алексея Федоровича, — Никита с улыбкой рулит и смотрит в центральное зеркало заднего вида, — мы можем снова сыграть в настолку «Древний ужас».
— О нет… — Аманда недовольно хмурится, — я… у меня с собой полно документов. Да, точно, и они требуют внимания. А может, я вообще за дуэлью посмотреть хочу?
— Ну не хочешь, как хочешь, — парень пожимает плечами, изображая на лице добродушную улыбку, — так и скажи, я навязываться не буду.
— Не хочу, — тут же выпаливает моя помощница, довольная тем, что призналась.
— А, так вот чем вы занимались, когда ждали меня возле загородного поместья Лазаревых? — заинтересованно посмотрев на этих двоих, спрашиваю я.
— Да это ужас, господин, — недовольно ворчит Аманда, — там одних только правил на тридцать страниц.
— И что, ты с твоим аналитическим умом не осилила? — удивляюсь я.
— Осилила, конечно, но это было непросто…
— Да ладно тебе, — отвечает Никита, — это всего лишь первое издание без дополнений.
— Все равно сложно…
А мне даже интересно стало, что это за развлечение такое — настольная игра. На базе проекта никому из участников не доводилось сыграть в такую.
Зато у нас были шахматы — тоже своего рода настольная игра. По словам кураторов проекта, они развивают стратегическое мышление и планирование действий на несколько шагов вперед. Не знаю, так это или нет, но после проекта я пока за фигуры ни разу не брался. Не люблю это дело, пусть и умею.
— Алексей Федорович, — раздается звонкий голос Федотова из рации. — Подъезжаем к старому дубу, вижу три машины. Прием!
— Сколько людей? — спрашиваю я.
— Шестеро. Три парня и три девушки.
— Артем, не сильно похоже на ловушку, правда? — спрашиваю я его, не удержавшись от ироничной интонации.
— Разумеется, господин. Вообще не похоже, но мы будем начеку. Мест для засады вокруг просто полно.
— Делайте свою работу, только без вмешательства в дуэль, — приказываю я, жду несколько секунд, но не слышу ответа. Тогда добавляю холода и зычности в голос: — Валун?
— Да, Алексей Федорович, мы не вмешаемся, — вынужденно говорит он и теперь должен следовать своему слову.
Знаю я своих парней, они за меня горой и даже тогда, когда это невыгодно мне. Никита выруливает из-за кустов, и мы выезжаем на поляну перед старым дубом.
Здесь всего три машины. Два черных «Стрижа», а еще широкий внедорожник с массивными задними колесами и скошенной задней частью кузова — «БАМ» (Берлинская автомобильная мануфактура) — тоже черный.
Никита выруливает ближе к дубу и паркует «Стрижа» так, чтобы всем нам было удобно открывать двери, не мешали кусты и трава. «Бизон» стоит черной горой тоже неподалеку, Федотов и остальные бойцы уже высыпались из него и угрожающе стоят рядом.
— Артем, без лишних движений, — говорю я капитану отряда.
Никита тем временем открывает багажник «Стрижа», Аманда стоит рядом. Она недовольно поглядывает на Коршунова с его дружками и тремя девушками. Впрочем, лишнего себе не позволяет.
— Эй, Алексей, защитничков привел? Испугался, что ли? — наигранно вызывающе спрашивает Коршунов и идет в мою сторону. На нем черные кроссовки и удобный серый спортивный костюм. Рядом с ним, верно полагать, его девушка.
— Да-да, я тоже безумно рад тебя видеть, — парирую его наивную провокацию.
Если он думает, что сможет вывести меня на эмоции и заставить ошибиться, то пусть подумает еще раз.
— Мечи с артефактными стержнями куплены вчера, — Никита достает из багажника два кейса из дорогого укрепленного пластика, ловко закрывает багажник и передает их моим гвардейцам.
Парни молча, словно манекены, держат кейсы с холодным оружием и ждут. Никита тем временем продолжает:
— Алексей Федорович, Кирилл Федорович, — он обращается с почтением не только ко мне, но и к моему недругу, чем лишний раз демонстрирует свой профессионализм. — Вы можете убедиться в оригинальности клинков с помощью этого кьюар-кода.
Коршунов с недоверием, но без колкостей достает смартфон, наводит камеру и через несколько секунд выдает.
— Действительно, клинки оригинальные. Судя по серийному номеру, сделаны один за другим.
— Я попрошу обратить ваше внимание на строку ниже, — Никита взглядом указывает на смартфон, — это тоже очень важно.
Коршунов проводит пальцем по экрану и, громко хмыкнув, озвучивает:
— Кейсы не вскрывались с завода. Ну, что я могу сказать? Вопросов к клинкам у меня нет.
И вот ради этой фразы мне пришлось потратить приличную сумму на оба оружия. Впрочем, по сравнению с подросшими доходами — это не такая уж большая трата. Более того, возможность выбора оружия — длина клинка, форма рукоятки и гарды — определенно того стоила.
— Кирилл, а вы уже выбрали аспекты? — спрашивает его черноволосая спутница с серыми глазами. Причем так смотрит на меня, будто хочет испепелить взглядом.
Ее острые черты лица и хитрый взгляд не сулят ничего хорошего. Девушка она, может быть, и красивая, но слишком коварная. Я бы сказал, что она напоминает мне затаившуюся змею… Причем не какую-нибудь гадюку, а целую королевскую кобру. Все-таки осанку и умение держаться у этой незнакомки не отнять, пусть она и не из числа дворян.
— Алексей, я предлагаю выбрать аспекты по старинке.
— Без проблем, — киваю я и смотрю на Федотова. — Артем, посчитай до трех.
— Один… два… три!
— Воздух! — выкрикивает Коршунов.
— Воздух! — в унисон с его голосом звучит мой.
— Оу, а это будет интересно, — предвкушающе улыбается подружка Кирилла.
Никита тем временем распечатывает кейсы, затем вводит трехзначные коды и выдает нам с Коршуновым холодное оружие.
— Прошу, господа.
Мы с Кириллом берем мечи в руки. Он кивает и уходит к своим, судя по тому, что он больше не провоцирует, ему все-таки хватает мозгов понять, что результата это не даст.
До начала дуэли еще есть время. Я держу меч в руке и просто не могу не любоваться им. А заодно разомнусь. Лучшая разминка перед дуэлью — легкий «танец» с холодным оружием.
Клинок безупречен, длинный и абсолютно прямой. Он отполирован до зеркального блеска. Серебристая сталь отражает оранжево-розоватые лучи закатного солнца. Острие — узкое, идеально сведенное к кончику.
В мече нет ни грамма лишнего металла, ни единой вычурной детали. Кажется, что меч выкован не в кузнице, а создан в лаборатории.
Артефактный стержень, что таит в себе мощь, недоступную обычному оружию, закован в клинок, и я уже чувствую, насколько хорошо он проводит ману. Чистая она или трансформирована в стихию — не так важно.
Рукоять, обтянутая матовым полимером, плотно лежит в ладони. Гарда — строгий геометричный выступ, ровно настолько, чтобы защитить пальцы, но не мешать молниеносным финтам. Навершие — гладкий металлический шар, уравновешивающий клинок до абсолютной точности.
— Аманда, — оборачиваюсь к девушке с довольной улыбкой, — нужно закупить партию этих мечей. Несколько мне и гвардейцам, которые пробудят дар в горах Алтая. Будет им наградой за старание.
— Сделаю, господин, — учтиво кивает слуга.
— Называется «Коготь дракона», — тихо говорит Никита, — я знал, что вам понравится.
— А теперь мне нужно сосредоточиться и размяться.
Я расстегиваю спортивную кофту и протягиваю ее Аманде. Во время дуэли она мне будет только мешать. Всё — лишние мысли прочь, даже отхожу подальше от своих людей.
Последнее, что слышу перед погружением в разминку:
— Тс-с-с!
Даже не оглядываясь, легко и живо представляю, как Аманда поднимает палец к губам и серьезно окидывает всех взглядом.
Какое-то время я разминаюсь. Прорабатываю мышцы, потягиваю связки и работаю с маной. Прогоняю ее по каналам, в том числе и по единственному артефактному — в клинке. Оружие охотно отзывается, и это радует.
В конце концов, оставшиеся минуты подходят к концу, и я слышу голос Никиты:
— Алексей Федорович, пора.
Открываю глаза и иду на центр поляны. Причем без лишней бравады или выкриков поддержки со стороны своих людей. Для меня это часть работы над репутацией, а вовсе не личный вызов.
Здесь очень короткая трава, почти газон. Такой вот у нас импровизированный ринг для дуэли. Коршунов уже не пытается меня задеть. Он сурово щурится, держа меч в одной руке. Так и чувствую, как от него веет холодом, ветром.
Мы оба смотрим на старый дуб. По его верхушке все еще пляшут последние лучи закатного солнца, но с каждым мгновением их становится все меньше.
Наконец последний луч соскальзывает с темно-зеленого листа и тем знаменует начало дуэли.
Коршунов атакует первым. Замахивается от правого плеча, бьет наискось. Его клинок рассекает воздух, словно пуля.
Ветер воет подле нас.
Я, как и он, тоже наполняю аспектом воздуха свое оружие. Поэтому парирую без особых усилий. Но все равно понимаю, что Коршунов еще быстрее, чем я ожидал.
Он обрушивает на меня ветер из десятков ударов. Колющие, режущие, рубящие… Ветер свистит в ушах, глаза едва не слезятся. Успеваю реагировать только благодаря чертовски отточенной реакции.
Удар — блок, веер искр!
Удар — парирование, свист клинков сменяется мелодичным звоном стали!
И, без лишнего преувеличения, так раза по два-три в секунду! Мы двигаемся на пределе возможностей, максимально ускоряем свои движения и сами мечи магией аспекта воздуха.
Не зря я назвал именно эту стихию. Благодаря досье, что собрала Аманда, я прекрасно знал заранее, чего именно ожидать от соперника.
Однако мне все равно сложно следить за мечом Коршунова, что вытанцовывает по воздуху размазанным блеском стали. Искры летят в разные стороны, их мгновенно сносит ветром.
Мы бьем друг по другу не только клинками, но и воздухом, который мощными вихрями срывает с лезвия или острия.
Кровь гудит в мышцах, глаза бешено дергаются, только бы не пропустить удар. Воздух вокруг настолько плотный и живой, словно он еще один участник боя.
Меч в руках Коршунова — это не просто холодное оружие с артефактным стержнем. Это настоящий ураган, обернутый в сталь.
Он не просто бьет по мне, а обрушивает целый шквал ударов. Кажется, что у него четыре руки и в каждой по мечу. Но это лишь иллюзия, хоть она и заставляет понервничать.
Парирую и блокирую удары с такой скоростью, что, кажется, за моим «Когтем дракона» в воздухе остаются серебристые шлейфы.
Первый удар — я едва успеваю подставить лезвие. Второй — отскакиваю назад, чувствуя, как ветер бьет по груди и лицу. Третий — и траву под ногами срывает, земля взрывается вихрем пыли. С большим усилием останавливаю этот низкий коварный удар.
Чем дольше длится дуэль, тем охотнее признаю, что Коршунов — это не просто бретер и умелый фехтовальщик, отрабатывающий изящные па перед дамами. Этот человек умеет убивать.
Его стиль — это вовсе не одна из популярных в Империи школ. Но это и не какой-нибудь из азиатских канонов. У Коршунова уникальный стиль: годы голой отточенной практики.
Каждый выпад без лишнего движения, каждый шаг — точный расчёт. Он не фехтует. Он рвёт, как хищник. Он обрушивает на меня ливень ударов, мечи между нами сверкают блеском стали, словно их не два, а все десять.
Но я тоже не новичок. Понимаю только одно, что от победы меня отделяет, по сути, понятный, но на деле сложный шаг. Мне нужно понять технику Коршунова. Так скажем, взломать. И только тогда я смогу перейти из почти глухой обороны в активную атаку.
Я отпускаю лишние мысли. Мой разум становится холодным, как лёд. Тело будто переходит в некий боевой транс, что, в общем-то, недалеко от истины.
И только тогда я, действительно, начинаю видеть. Видеть не в прямом смысле слова (я ведь сражаюсь с открытыми глазами, хоть и щурюсь от ветра), а видеть в значении — понимать, ощущать и предугадывать.
Атаки Коршунова, как это казалось мне ранее, вовсе не хаос. В них есть ритм. Чёткий пульс. Кирилл активно давит и обрушивает множественные удары, потому что привык ломать защиту. Он привык, что противники отступают под напором его ударов, усиленных аспектом воздуха.
Но я не отступаю. Защищаюсь, уворачиваюсь, но не отступаю. Разве что часто приходится восстанавливать равновесие танцевальными прыжками.
В момент, когда я уже точно «взламываю» его технику и даже предугадываю несколько ударов, понимаю — пора.
Вместо защиты, подгадав момент, я устремляюсь вперёд. Вместе с тем подталкиваю не только клинок аспектом воздуха, но и себя самого. И вот с этого момента бой становится ещё более динамичным.
Наши мечи сходятся, словно два стальных града из острых клинков. Бешеный звон стали, как от целого сражения мечников. Воздух бьёт во все стороны, картинка вне нашей дуэли будто становится мутная.
Но теперь уже отшатывается Коршунов. Я чувствую его замешательство — он не ожидал, что я осмелюсь пойти вперёд, а не пятиться.
Мой «Драконий коготь» бьёт раз за разом, без пауз, без передышки. Кирилл недовольно хмурится, тяжело дышит. Он практически не атакует, но в нём всё ещё полно энергии, чтобы отбиваться. Глухая оборона — явно не его конёк, и меня это радует.
Раз — мой клинок срезает искры с его гарды.
Два — Коршунов спотыкается, его пятки врезаются в голую сырую землю.
Три — клинки «визжат» в воздухе.
Я давлю. Проделываю боковые фехтовальные шаги. Стараюсь даже лишний раз не моргать, ведь каждая миллисекунда на счету. Неудачно моргнул и запросто пропустил один-два удара или «широкое» окно для атаки.
Коршунов лишь отбивается, больше он совсем не атакует. Пытается сходить с дуги безумно быстрого лезвия, что подталкивает воздух, но едва ли поспевает. Удары падают на него, как капли воды в ливень.
Его дыхание сбивается. Я, провернув меч в сложном движении, проделываю атаку из нескольких финтов. Несколько капель крови «выстреливают» из предплечья Коршунова.
Первая кровь!
И её испивает именно мой «Коготь дракона». Впрочем, радоваться рано: рана совсем неглубокая, всё равно, что кошка поцарапала.
Однако я вдруг замечаю, как расширяются глаза Кирилла после этого удара — он понимает… Понимает, что я раскусил его техники. Что понял его тактику и теперь он для меня как открытая книга.
Теперь он осознаёт в полной мере, что его ярость, его скорость — это та сила, которая больше не принесёт пользы. Потому что перейти в атаку я ему не позволю, а оборонительный бой — не его конёк.
Он привык побеждать за счет своей невероятной скорости и неплохо развитого аспекта воздуха. Круг, наверное, пятый. Даже Аманда не смогла точно сказать.
Но кто бы мог подумать, что рано или поздно на пути этого бастарда встанет один из Близнецов? Один из тех, у кого скорость реакции настолько доведена до совершенства, что есть даже фраза, которая часто звучала среди участников проекта.
«Скорость реакции у Близнеца настолько высока, что опережает его осознанные мысли на несколько шагов».
Продолжаю обрушивать молниеносные удары на Коршунова. Подгоняю руки и клинок ветром. Кирилл пытается что-то противопоставить, но у него ничего не выходит.
Резкий взмах… Один из. Мой клинок со свистом проносится по воздуху. Он не впивается в плечо бастарда, но оставляет на нём болезненную красную полосу.
Он злобно рычит, делает отчаянный выпад, но я уже не там. Я за его спиной.
Ещё удар. И ещё… Мой меч кусает и жалит Коршунова, словно дикий зверь. Красные полосы вспыхивают на серой ткани, местами появляются пятна крови — как индикатор удачных уколов.
Впрочем, я не перерубаю аорты или артерии. Я вообще по максимуму стараюсь не задевать жизненно важные органы и даже сухожилия. Мне не нужна смерть Коршунова. Мне нужно, чтобы он принял поражение.
Теперь он истекает кровью. Его спортивный костюм пропитан красными пятнами и полосами. Лезвие уже не танцует по воздуху, а дрожит в ослабевших пальцах.
По правилам — он должен сдаться. Уже бы пора. Но он не сдаётся.
— Хватит, — говорю я, — сдайся, или умрешь от кровопотери.
Он плюет кровью и снова поднимает меч.
— Нет!
Бью еще несколько раз. Кровь едва ли не веерами брызжит в сторону. Дружки Коршунова что-то нечленораздельно орут, девушки с его стороны — тоже.
Я так увлечен боем, что совсем не обращаю на них внимание. Лишь вижу, что кто-то из моих людей явно не позволяет вмешаться.
Наконец Коршунов, истекая кровью, роняет клинок. «Коготь дракона» вонзается в сырую землю с алыми пятнами. Кирилл падает на колени, судорожно хватая ртом воздух. Нет, это просто сбитое дыхание, я точно не прокалывал его легкое.
Глаза бастарда горят ненавистью, отчаянием, безумием — но тело больше не слушается. Он пытается встать, но не может. А от натуги и чрезмерных усилий лишь больше крови вытекает из ран.
— Ты проиграл, — говорю я, но свой меч не опускаю.
Он не отвечает. По правилам должен признать поражение хотя бы кивком.
— С… с-даюсь… — тяжело дыша, все-таки выдавливает из себя Коршунов.
Прокручиваю меч вокруг кисти, перехватываю в воздухе и резко, словно забиваю гвозди, втыкаю его острием в землю. Этим жестом я обозначаю завершение дуэли и свою победу.
Кровь не просто бьет по вискам, она бурлит, разнося по всему организму коктейль из адреналина, норадреналина и эндорфинов. Благодаря всем этим гормонам, я до сих пор в полной мере не ощущаю всю ту боль и усталость, что должен.
Слышу за спиной быстрые шаги. Оборачиваюсь и ощущаю теплую руку Аманды. Она берет меня под локоть, видимо, чтобы я не упал. Но это лишнее.
— Алексей Федорович, вам помочь?
— Аманда, не стоит. Все хорошо, — устало, но довольно улыбаюсь ей.
И тут слышу прямо в спину.
— Чудовище! Убийца! Да ты просто монстр! — это разоряется та самая девушка с серыми глазами, которая напомнила мне королевскую кобру при первом знакомстве.
Снова разворачиваюсь и уже хочу заткнуть ей рот, как вдруг вижу, что она бежит ко мне и вот-вот кинется. Легко уложу даже в таком состоянии, но только загвоздка в том, что дружки Коршунова и их девушки уже достали смартфоны и направили на нас камеры.
Обидно, даже крепким словцом по этой змеюке не приложиться:
— Аманда, твой выход.
— Есть! — с внезапно проявившейся солдатской выправкой говорит она.
— Люба, не медли! — в этот момент кричит Коршунов, глядя на одну из девушек, — Исцели меня! Ну, давай!



Глава 3

Девушка Коршунова, чье имя он не соизволил назвать, бежит ко мне, злобно щуря серые глаза. Ее черные волосы развиваются по воздуху, а тело принимает угрожающее положение.
Чувствую, как от нее исходит неприятная аура. Становится очевидно, что она — маг. И, судя по тому, что давление ее ауры кажется не столько сильным, сколько ядовитым, об аспекте догадаться несложно.
А потому предупреждаю Аманду еще до столкновения:
— Аспект яда.
— Поняла, — шепчет в ответ она.
Моя помощница ловко встает между мной и взбесившейся девушкой Коршунова. Сероглазая размахивает руками по воздуху, стараясь поцарапать Аманду. Понятно, зачем она это делает — я с легкостью замечаю блеск на ее ногтях: это и есть яд.
Аманда, демонстрируя чудеса ловкости и эквилибристики, играючи уворачивается от ядовитых ударов. Девушка Коршунова атакует на пределе возможностей, но ее блестящие ногти лишь зря сверкают по воздуху.
Я тем временем жестом подзываю Федотова с гвардейцами. Атаковать им не разрешу, конечно, ведь тогда все зря, но бравые бойцы и их заряженные стволы явно помогут поумерить пыл этих ненормальных.
Девушка Кирилла тем временем совсем выдыхается. Она уже не может продолжать свой безумный танец. Аманда для нее — это недостижимый уровень по ловкости и скорости реакции. Вдруг замечаю, что черноволосая собирается плюнуть. И если бы только слюной… Ядом!
Аманда видит это не хуже меня. Она словно вихрь, сжатая пружина. Мгновение, и ее тело взрывается движением: опорная нога ввинчивается в землю. Другая, гибкая и жесткая, как стальной хлыст, взмывает вверх. Корпус противовесом резко уходит вниз.
Нога рассекает воздух, пока наконец не встречается с «острым» лицом ядовитой подружки Коршунова. Ее голова тут же отшатывается, а с объемных губ срывается прозрачный сгусток яда.
Аманда мгновенно возвращается в исходное положение. Ее ударная нога касается земли еще быстрее, чем черноволосая падает на землю.
— Не двигаться! — кричит Федотов, тыча оружием в остальных. — Не двигаться! Иначе мы посчитаем это за нападение на нашего господина после дуэли и будем в своем праве открыть огонь.
Вот только одна из девушек уже совсем рядом, и, судя по тому, как она спешит атаковать меня, на нее эти слова не производят никакого впечатления. Однако Аманда к этому моменту все еще полна сил.
Она играючи вскакивает на пути второй девушки. Та не пытается пустить в ход ногти или плюнуть, зато размахивает кулаками. Впрочем, ей это не помогает, когда Аманда с замаха вбивает кулак точно в челюсть. Вторая провокаторша падает, как подкошенная.
Федотов выпускает из автомата очередь в воздух. Дружки Коршунова убирают смартфоны: провокация, что очевидно, так и не удается.
Еще одна, третья девушка вовсе не спешит напасть на меня, чтобы спровоцировать на ответные действия. Которые, надо полагать, по их плану должны были попасть на видео. Уже потом с помощью записи они могли сильно ударить по моей репутации, но как же хорошо, что Аманда поехала со мной и сильно усложнила реализацию их глупой провокации. Все же когда девушка бьет девушку, это не то же самое, как если бы молодой парень отбивался от разъяренной фурии.
А вот к Коршунову третья девушка явно торопится. Быстро подбегает к нему и начинает исцелять своим даром. И хорошо, пусть лучше она остановит кровотечение и спасет ему жизнь, чем будет риск, что этот идиот умрет до того, как его отвезут в клинику.
— И что это было⁈ — я подхожу к Кириллу и повышаю голос. — Я тебя спрашиваю: что это было?
— Будто ты не догадался… — сморщившись от боли, ворчит он.
Несколько секунд я наблюдаю за тем, как девушка водит над болезненными кровавыми ранами руками с зеленой аурой и залечивает их.
Целитель — редкая способность, а потому ее здесь появление — не случайность. Раны быстро затягиваются за считаные секунды, после них на теле Коршунова не остается даже самых незаметных шрамов.
— Кто тебя нанял?
— Я ничего не скажу, — устало произносит Кирилл, его дыхание уже не сбивается. — Но ты победил меня… Переиграл во всех смыслах. Это я признаю, — нехотя добавляет он.
— Лучше не вставай у меня на пути, — говорю холодно, жестом зову Аманду, разворачиваюсь и ухожу.
Федотов с бойцами идут следом, причем большая часть из гвардейцев направляют оружие на этих несчастных провокаторов. А дальше мы садимся в машину и уезжаем.
Лишь утонув в мягком красном бархатном сиденье с массажем, я позволяю себе расслабиться. В дуэли я победил, провокация у Коршунова не получилась, а значит, моей репутации ничего не угрожает. По сути, план «максимум» — выполнен.
Что касается Аманды, думаю, она не будет рада отпуску или нескольким выходным. А вот премия лишней точно не будет, все-таки она не мой телохранитель и не обязана была вмешиваться.

⁂

На следующий день, ближе к обеду, мы сидим с Амандой возле искусственного мини-озера. Воздух чистый и свежий — дышать таким одно удовольствие. Уже не говорю про запах трав, кустов и прочих растений, за которыми внимательно ухаживает Денис.
— Аманда, ты очень хорошо себя показала.
— Алексей Федорович, вы мне льстите, — скромно улыбается девушка, поправляя темные волосы. — Я ведь просто выполняла свою работу. Нас же учили в школе под руководством Анны Евгеньевны всему, что необходимо для нашей работы. В том числе и в качестве отличных телохранителей.
— Отбрось скромность, — взмахиваю рукой, будто стряхиваю пыль с полки, — твоя работа: бумаги, аналитика, но никак не драки со всякими ядовитыми… — пытаюсь подобрать слово.
— Змеюками, — усмехается Аманда. — Я даже не рассчитывала, что когда-нибудь встречу человека с таким даром. Но нас учили: главное — не дать себя поцарапать, укусить… — Она смотрит на меня и вдруг смущенно смолкает. — А вы все это знаете не хуже меня.
— Верно, — киваю с улыбкой. — Не будем ходить вокруг да около.
Я протягиваю к ее планшету руку. Открываю заметки, беру электронное перо и размашистым почерком вывожу приличную сумму:
— Вот, это твоя премия, — вижу возмущение на лице слуги и тут же добавляю: — Никаких возражений!
— Рада служить! Господин! — Аманда резко встает, вытягивается по струнке и едва не отдает честь, как матерый солдат.
Хм, надо все-таки будет сказать ей, чтобы слишком не увлекалась. Хватает мне вояк под боком. От капитана гвардии Федотова и ниже по званиям.

⁂

Следующих нападок со стороны Коршунова после дуэли на меня не последовало. Он вообще будто бы исчез со всех радаров, а может, просто уехал из города или ему требуется время на восстановление. Меня его жизнь мало волнует.
А вот с тем человеком, кто заплатил бастарду за провокацию, я бы серьезно поговорил. В остальном — все идет своим чередом. Видеозаписи с тем, как Аманда избивает подружек Коршунова, не попадают ни в сеть, ни в лапы желтой прессы. Иначе бы мы об этом узнали.
Моя победа в дуэли с бастардом, что удивительно, не остается секретом. Думаю, он очень многим разболтал, что вызвал меня на поединок, просто для того, чтобы провокация в будущем наделала побольше шума.
Но из-за того, что план Коршунова не сработал, он наверняка не стал докладывать о результатах дуэли никому и просто исчез. А вот его дружки и их девушки могли разболтать.
Уже не говорю про Федотова, у которого вполне могут быть друзья или знакомые, пусть и среди слуг. К слову, для капитана моей гвардии результат дуэли — скорее, гордость за господина, а не, как в случае Коршунова, позорный секрет.

⁂

Мои друзья — Илья, Захар и Сергей — уже спустя несколько дней очень настойчиво просят меня встретиться с ними в одном из новых ресторанов и отказаться уже не получается. Им, понятно дело, жутко любопытно узнать — как же я это так умудрился победить одного из самых известных бретеров Новосибирска?
— Алексей, ну расскажи, как ты его победил? А? Интересно же, — спрашивает Илья, поправляя воротник фирменного спортивного костюма и шуточно нахмурившись. — А вообще-то, мы твои друзья и ты мог позвать кого-то из нас. Если не в качестве секунданта, то хотя бы, как зрителя.
— В следующий раз обязательно позову. Всех троих, — отвечаю я, дружелюбно улыбаясь. А затем опустошаю один безумно вкусный фруктовый коктейль с нотками кое-чего горячительного, но без фанатизма.
— Ага, от нас так просто не отделаешься, — в излюбленной манере усмехается Захар и поправляет новую модную прическу, — рассказывай давай, мы умеем хранить секреты.
— Что ж вы мне отдохнуть не даете, друзья? — пробую последнюю попытку сменить тему.
Но тут в разговор вступает Сергей и наносит «сокрушительный удар»:
— Алексей, рассказывай, иначе весь вечер пытать тебя будем. А может, — он, хитро сощурившись, смотрит на фигуристых красоток за соседним столиком. Девушки уже и сами поглядывают в нашу сторону, но первого шага не делают, — попросим их помочь тебя расколоть.
— Ладно, расскажу…
И я рассказываю, с толком и расстановкой. Мне не так уж и сложно, а друзьям — интересно. Ну и, если не лукавить, это тоже отличный способ донести до остальных влиятельных людей города, что на дуэль меня лучше лишний раз не вызывать. Главное, что я не повествую про дуэль так, будто я горжусь победой над известным бретёром, будто для меня это великое достижение.
Во-первых, вовсе нет. Во-вторых, если кто-то так подумает, то и на репутации это может отразиться. Успешные люди не гордятся своими достижениями, ведь для них это данность — одно из многих. По крайней мере, подобную философию закладывали в наши головы на базе проекта «Близнец».

⁂
Бизнес между тем продолжает наращивать обороты. Вложенные ранее ресурсы в логистическую сеть, «серых» артефакторов и информационные структуры приносят плоды. И если раньше это была маленькая неспелая земляника, то сейчас — крупные заливные яблоки. Прогресс виден, но возможностей для роста все еще предостаточно.
А самое приятное, что благодаря выстроенной системе управления, дела движутся даже без моего личного участия. Бывают иногда исключения, но это либо что-то слишком серьезное в плане денег и риска, либо что-то требующее нестандартного подхода.
Суркин и Аманда — это вообще замечательный деловой дуэт. Они отслеживают все маршруты, контролируют подставные фирмы, подписывают договоры с разными партнерами и мастерами едва ли не каждую неделю.
Самое непростое и рискованное дело, которым они заправляют, — это контроль «серых схем», той самой бывшей банды Горшкова, а еще различные союзы и договоренности с контрабандистами.

⁂

В просторном кабинете Матвея Викторовича Суркина закончили ремонт всего две недели назад. Безумно дорогой интерьер напоминал пестрый ковер из дорогих, но плохо сочетающихся вещей.
Суркин никогда не отличался хорошим вкусом.
Куда больше он разбирался в бизнесе, роскоши, а еще в красивых девушках. Причем со всеми этими тремя крайне важными аспектами жизни его дела пошли в гору именно после знакомства и заключения партнерства с Алексеем Орловым.
В новеньком кабинете массивные столы с резными ножками в стиле барокко стояли рядом с ультрасовременными креслами, обитыми ярко-оранжевой кожей, да еще и на хромированных крестовинах с колесиками.
Под потолком висели хрустальные люстры в форме виноградных гроздьев. Они отбрасывали свет на стены, оклеенные шелковыми обоями с серебристым орнаментом.
Каждый предмет нового интерьера просто кричал о своей дороговизне. Вот только все вместе они никак не сочетались в один общий стиль. И это замечал почти каждый посетитель кабинета, кроме самого Суркина.
Он сейчас сидел на директорском кресле и недовольно поглядывал на очередного человека, с кем предстоял серьезный разговор. В этот раз это был Желудь — глава безымянной банды бывших бандитов, но все еще людей, живущих не совсем по закону.
Суровый крепкий мужчина с кудрявыми волосами, густой щетиной и оспинами на лице сидел, закинув на стол ноги. А еще он курил, хоть и часто думал о том, что не стоит травить себя табаком.
Суркину все это жутко не нравилось, но Матвей Викторович не был столь широк в плечах, он не обладал настолько низким голосом, да и явно уступал Желудю в силе. А потому не делал тому никаких замечаний: просто боялся, что не выдержит в битве характеров.
— Ну и что ты предлагаешь, голова? — с опасной усмешкой спросил Желудь.
— Вы должны защитить груз из Японии. Мне точно известно, что на него положили глаз «Красные псы».
— О-о-о! Нет! Я даже не подумаю о том, чтобы встать у них на пути, — решительно ответил Желудь.
— Что значит не подумаю⁈ — нахмурился Матвей Викторович, но быстро заставил себя поумерить пыл. — То есть, почему нет?
— Они нас в порошок сотрут, если ты не в курсе, — хмыкнул главарь банды.
И тут раздался стук в дверь. Не успел Суркин сказать «Войдите», как дверь открылась, и на пороге появилась личная помощница Алексея Федоровича.
— Аманда! — расплылся в доброжелательной улыбке Матвей Викторович. — Добрый вечер! Наконец-то вы пришли, я рад вас видеть!
— Аманда Андреевна, — кажущийся прежде несокрушимым и предельно суровым Желудь вдруг дрогнул.
Он неуверенно улыбнулся, поздоровался и увидел неодобрительный взгляд со стороны девушки.
Желудь случайно зацепил взглядом свои ноги в черных, грязных берцах, что красовались на столе, и одним ловким движением убрал их. А затем он сам того не заметил, насколько быстро потушил сигарету и вообще сел за стол, как приличный человек. Или даже, скорее, как примерный ученик, когда в класс входит самая жесткая учительница.
— Акакий Вениаминович, мы тут с Матвеем посовещались… в общем, твоя банда должна защитить поставку из Японии.
— Аманда, милая, я только что ему об этом сказал, — победно улыбнулся Суркин.
— Да? И что? — поглядывая на мужчин, чуть прищурилась девушка.
— Все сделаем в лучшем виде, — быстрее, чем ответил Суркин, протараторил Желудь.
Он очень уважал Аманду Андреевну и даже немного побаивался. Не так, конечно, как нового «тайного» господина, но все же. Личность его парень уже знал, но не торопился об этом говорить вслух, прекрасно понимая, что делать можно, а что нет.
— Значит, все, можем заканчивать совещание? И ради этого ты меня вызывал, Матвей?
— Мы должны были обсудить все вместе, — пожал плечами Матвей Викторович.
Ему было плевать на уважение Желудя, ведь это — ничто. Уважение Алексея Орлова и деньги, вот это — всё.
— Но… — неуверенно начал Желудь, — вы уж простите, но нам бы немного деньжат. На снаряжение, на пушки, и мы тогда точно отобьем поставку из Японии. Кто они, эти «Красные псы»? Тьфу, нам не ровня!

⁂

Сижу сейчас перед аквариумом и любуюсь, как две стайки рыбок плавают вокруг камней и коряг. Одна — оранжевые, яркие, вторая — серебристые и блестящие. Странно, но танец этих подводных жителей напоминает мне эпичное противостояние моей ручной банды и «Красных псов». Я лично видел некоторые видеозаписи с камер и со смартфонов людей Желудя.
Да… Побоище тогда вышло знатное, но — главное, что поставка из Японии не сорвалась: груз пришел в целостности и сохранности. А «Красные псы», ну, они попросту перестали существовать даже быстрее, чем стали серьезной угрозой для моего бизнеса. Некоторые из бывших бандитов с моей стороны тоже не пережили перестрелку, но Аманда говорила, что Желудь быстро восполнит потери.
Такие дела. Кто же знал, что эта банда пригодится в такого рода вещах.
Вскоре после побоища за японские комплектующие мне наконец-то удается начать плавно выходить на уровень, где можно позволить себе заниматься стратегией, а не мелким администрированием.
Радует ли это меня? Эмоций минимум, а вот понимание того, что на более важные и глобальные свершения больше времени — очень мотивирует. Хочется свернуть горы.
К слову, про горы. С Алтайских гор, из поместья вблизи дикого Источника вчера вернулась первая партия гвардейцев. Изменения очевидны, около девяноста процентов из вернувшихся смогли пробудить первый Круг, что само по себе уже неплохое достижение. Тем более, за столь короткий срок и это тоже надо учитывать.
Те же, кто не смог сформировать первый Круг, тоже вернулись не с пустыми руками. Я провел с ними тренировку и точно знаю, что мана в их телах стала плотнее, движения — резче, а аура уже немного-немного, да может надавить.
Я не просто думаю, а точно уверен, что в следующую командировку оставшиеся десять процентов точно смогут сформировать второй Круг. Получается, что моя идея с усилением и ротацией работает.
По сути, с этого момента начинается формирование элитного ядра гвардии — силы, способной влиять не только на локальные конфликты, но и на политическое положение рода.
И все бы шло так же спокойно, если бы не внезапный звонок от главы рода. Я как раз выхожу после ужина на террасу, а потому ничто не отвлечет меня от важного разговора. Федор Максимович просто так звонить не будет.
— Здравствуй, отец, слушаю, — холодно, но без всякой пассивной агрессии отвечаю.
— Алексей, это не телефонный разговор, когда ты сможешь приехать? — спокойно, совершенно без давления спрашивает Федор Максимович, в не совсем свойственной ему манере.
Несколько секунд размышляю, прикидываю.
— Послезавтра вечером. Будет удобно?
— Да, договорились.
— Это всё? — искренне удивляюсь я.
— Остальное обсудим в кабинете, — отвечает отец, и на том мы прощаемся.
Вроде бы разговор, каких много, какие случаются часто, но что-то мне подсказывает, что всё совсем не так просто. Я же прекрасно знаю, что всё последнее время отец за мной исключительно наблюдал, совсем не вмешивался в дела.
Согласно досье, он всегда позволял своим детям бороться за место под солнцем. Он никогда не раздавал благословений просто так, но и не давил слишком успешных на фоне остальных.
Я не знаю, чего ждать от этой встречи, но в одном я уверен точно — мои успехи теперь слишком очевидны, чтобы отец их игнорировал и дальше. Возможно, это будет стартом нового этапа игры.



Глава 4

День, на который я назначил встречу с отцом, наступает быстро. Вечер тоже не заставляет себя долго ждать. И вот я уже иду после тренировки с гвардейцами — ядром будущего элитного отряда, на который я собираюсь полагаться в своих планах.
Парни хорошо показывают себя, но с их первым Кругом маны они для меня все равно, что детсадовцы. Впрочем, я нисколько не принижаю их достижения, ведь прежде никто из них даже не думал, что когда-нибудь сможет стать боевым магом.
В воздухе пахнет изумительно, причем уже не просто знакомыми садовыми цветами и кустами. Бойцы, что вернулись из моего поместья в Алтае, вблизи Кош-Агач, привезли с собой разные травы и молодые деревья. Денис, которого уже без преувеличения можно назвать профессиональным садовником, смог создать пригодные условия для этих растений.
А я и не против, больше растений — разнообразнее сад. Более того, некоторые из них имеют далеко не самые заурядные свойства.
Например, теперь у меня на заднем дворе растет уже не один Годдар, а три: бойцы сильно постарались, чтобы их найти. С этих кустиков можно получить три плода в год. А это довольно высокий шанс того, что три моих гвардейца из элитного отряда сформируют «дармовой» Круг.
Но да хватит мыслей о магической флоре, я уже подхожу к гаражу, где меня охотно встречает Никита:
— Алексей Федорович, два отряда гвардейцев уже разместились по «Стрижам» и ждут вас. Какую сегодня машину вы выберете? — слуга указывает рукой на автопарк.
— «Соболь», — решительно отвечаю. Хочу немного отдохнуть от особенного «Стрижа», а если точнее — от его красного салона. Кроме того, на маслкаре мне безумно нравится колесить по дорогам.
— Мне за руль, господин, или?..
— Нет, Никита, отдыхай.
Парень передает мне ключи с брелком, на котором красуется серебристый значок в виде головы соболя. Я открываю дверку, усаживаюсь за руль. Да, сиденье без массажа и не самое удобное, но как же хорош этот мотор. Он не просто заставляет машину ехать, а едва ли не выстреливает ею с места.
Выруливаю из гаража, не дожидаясь двух «Стрижей» сопровождения. Парни у меня опытные, многие ходили на курсы экстремального вождения, а потому я точно уверен, что догонят.
Уже на трассе выжимаю из «Соболя» максимум, благо других машин совсем нет. Стрелка спидометра падает на две сотни километров в час, мотор звонко ревет. Как же все-таки хорошо, что я купил поместье за городом, а не квартиру в элитной многоэтажке. А то стоял бы сейчас в пробках, вместо этой бодрящей поездки.

⁂

Возле родового поместья меня встречает один из слуг рода.
— Здравствуйте, Алексей Федорович, проходите, пожалуйста. Федор Максимович планирует поужинать с вами.
Благодарю слугу и протягиваю ключи от авто.
— Припаркуй неподалеку.
— Разумеется, — с почтением кивает он.
Два «Стрижа» тоже паркуются рядом, бойцы из них высыпаются с оружием на поясе. Все они раньше служили в этом поместье, здесь у них много знакомых коллег, да и бывшее «начальство». В общем, парни не ждут от этого места никакой опасности, но все равно начеку.
— Ждите здесь, — говорю Дему, который сегодня за главного.
— Есть! — кивает он.
Прохожу на территорию поместья, прогуливаюсь по каменной дорожке мимо сада. Ветер приятно освежает, а пахнет здесь влажной землей. Уже на крыльце меня встречает Катя. Сестра спрыгивает со ступеней, вешается мне на шею с щенячьим восторгом.
— Привет, Алексей! А давно ты к нам не заходил, — улыбается эта зеленоглазая тайная рокерша.
— Привет, — отвечаю спокойно и легко ставлю ее рядом с собой.
Сестра уже не прямо чужой человек, но все равно такая чрезмерная эмоциональность мне совсем не характерна. Она тем временем не унимается. Шепотом говорит:
— А у нас скоро новый концерт…
— Нужна помощь? — участливо спрашиваю я.
— Нет, — с улыбкой до ушей отвечает она. — У нас теперь есть фанаты, немного, правда, но все равно. Если хочешь, тоже приходи.
— Не могу обещать, Кать. Дел много.
— Да? Ну ладно, я пойду… а тебя там отец ждет.
Первое, что я ощущаю в поместье — это запах чистоты. Моющих средств и ароматизаторов. Не то чтобы у меня в поместье с чистотой какие-то проблемы, но уж точно у меня нет целого отряда из профессиональных горничных. Надо это исправлять, скажу позже Аманде.
Поднимаюсь на второй этаж, окидывая взглядом картины, что висят на стенах в богатых рамках. Иногда поглядываю на изысканные скульптуры из мрамора или гипса. В основном это обнаженные люди или воины древности.
По пути мне встречаются слуги, они называют меня по имени и здороваются. Откровенно заискивают, а ведь прежде у них ко мне было совсем другое отношение. Не люблю таких людей. Просто не переношу тех, кто меняет свое отношение к человеку, как флюгер на ветру, стоит тому только чего-то достичь. Впрочем, прежний Алексей от них подобного бы не добился.
Перед тем, как войти в кабинет отца, стучу по дубовой двери. Ответ глухо раздается с той стороны:
— Войдите.
Лишь чуть приоткрыв дверь, я чувствую, как в нос ударяет запах терпкого табака. Да, этот запах мне хорошо знаком и прочно ассоциируется с отцом, но от того он приятным не становится. Хочется выйти на свежий воздух, но нельзя.
— Алексей, проходи, присаживайся, — с улыбкой самого доброго отца на свете говорит Федор Максимович. Его черная борода с проседью недавно пострижена, а волосы зачесаны назад.
Он сидит на мягком кресле с жесткой спинкой. В одной руке у него трубка кальяна, а другой отец расставляет шахматные фигуры. Белые сделаны из бука, а темные — из ореха.
— Здравствуй, отец, — демонстрирую ему сдержанную улыбку.
Двигаю кресло к столику и усаживаюсь напротив отца. Он указывает рукой на шахматы и говорит:
— Партию?
— Да, можно, — беру фигуры и начинаю расставлять по шахматной доске.
Последние пешки занимают свои места на шахматной доске. Федор Максимович поднимает взгляд на меня, выдыхая терпкое облако дыма в сторону.
— Дай угадаю, — не спеша говорит он, — белыми?
— С удовольствием, — уверенно отвечаю я, беру ферзевую пешку и делаю ход на две клетки.
Более чем уверен, что отец уже знает, насколько я предпочитаю действовать первым, а не выжидать нападки врагов. Иначе бы он не предложил. Все-таки беседы благородных — это всегда смыслы между строк.
— Птички напели, что у тебя теперь есть земли вблизи Источника? — спрашивает отец и делает ответный ход черной пешкой. При этом он продолжает булькать кальяном и выпускать клубы дыма в сторону.
— Слухи не врут, — киваю я, беру фигуры и делаю следующий ход. Пешка с тихим «деревянным» звоном становится на следующую клетку.
— И как только успел? — Максим Федорович делает очередной ход.
— Скажем так, не самым стандартным путем, — отвечаю без пояснений и вывожу коня.
— Сын, это твое дело, — холодно отвечает он, сверля меня взглядом. — Лезть не буду. Но что насчет «Красных псов»? Когда они успели перейти тебе дорогу? — отец передвигает одну из фигур.
А он определенно неплохо осведомлен о моих делах. Не то чтобы я эти моменты особо скрывал, но это сразу показывает интерес патриарха рода к моей персоне.
— Они хотели отнять то, что по праву мое, — так же безэмоционально отвечаю и делаю первый ход, который уже можно назвать не просто раскрытием фигур, а подготовкой к атаке.
— Правильно. Это я уважаю, дашь слабину лишь раз и вечно будешь платить всяким уличным недоноскам, которые мнят себя непонятно кем. Они понимают только силу… Только ее! — повышает голос отец и отбивает ферзем по шахматной доске.
— Неплохой ход, — искренне улыбаюсь я. Просто после него понимаю, что отец хоть и не гроссмейстер, но играть умеет, а значит, будет интересно.
— Уличные банды, криминальные боссы — все это пыль у нас, у благородных, под ногами. Но другие благородные — это та сила, с которой стоит считаться.
Федор Максимович заканчивает говорить, хмыкает и выводит на поле коня.
— К чему ты клонишь? — спрашиваю я и делаю очередной ход.
— Горшков. У него нет бизнеса в сфере логистики или грузоперевозок. Что ты с ним мог не поделить?
Отец двигает фигуру и смотрит мне в глаза.
— Не бери в голову. Мои проблемы — мои заботы. Разберусь, — второй ферзь выходит с начальной позиции.
— Нет, Алексей. Ты — Орлов, ты — один из нас, — отец передвигает черную пешку вперед. — Не забывай об этом. Твои враги могут ударить по членам рода. По близняшкам, по моим престарелым родителям… Понимаешь, о чем я?
— Горшков?.. Скажи прямо, что он сделал? — спрашиваю я и делаю ход.
— К счастью, ничего. Он звонил мне и требовал компенсировать расходы на… Этот напыщенный идиот так и не смог объяснить на что, но он сослался на тебя. Какие-то твои проделки.
Отец решительно делает ход, я быстро на него отвечаю. Накал в разговоре плавно повышается, а вместе с ним и динамика в шахматной партии.
— Намекаешь, что мне нужно выбить его из игры?
— Силенок не хватит, — хмыкает отец, переставляет фигуру и поясняет. — Он пока на нас не дернется. Я ясно дал ему понять о последствиях, но… сдается мне, что с твоим рвением у тебя будет еще много врагов.
— Допустим, — не вижу смысла отнекиваться и снова хожу.
— Что значит «допустим»? Неужели ты думаешь, что меня устраивает такой расклад? Раз уж ты — Орлов, значит, должен приносить пользу роду. Обязан! — отец наигранно повышает голос и пафосным движением делает ход.
— И как, по-твоему? — без агрессии спрашиваю я, но совсем не сдаю под напором, а спокойно переставляю фигуру.
— Передать часть контроля над новыми направлениями в руки семьи, — заявляет отец, громко ходит фигурой и выдает: — Шах!
А интересно он это придумал. Я даже не сразу понял.
Уверен, озвученный повод — это лишь «официальная» причина, хорошо спланированная и продуманная специально для меня. На самом же деле, верно полагать, Федор Максимович не хочет позволить мне стать слишком самостоятельным.
— Нет, — уверенно говорю, а сам обдумываю не только диалог, но и расклад шахматной партии. Вдруг вижу один крайне удачный ход. Беру фигуру и поясняю отказ: — Я согласен лишь на символическую долю в пользу семейного фонда, не более, — ставлю фигуру и громко объявляю: — Мат!
— Хах! — отец улыбается, хотя он явно недоволен. Я бы назвал эту парадоксальную эмоцию на его лице — восхищение противником и досада от собственного поражения. Он бережно кладет короля на бок, а затем тянет мне руку над столом. — Спасибо за игру.
Крепкое рукопожатие, и я вежливо отвечаю:
— Спасибо. Это все?
Отец уже совсем не улыбается, он сдвигает все фигуры с шахматной доски размашистым движением. Похоже, это, действительно, переломный момент. Впервые с того времени, как я заменил оригинального Алексея, отец выражает настолько очевидное недовольство.
Он даже не отвечает на мой вопрос, лишь затягивается из трубки. Затем выдыхает и… ничего. Но его молчаливое неодобрение — знак, который сложно не уловить.
— Тебе пора, Алексей, — раздраженно, но сдержанно говорит он.
— До свидания, отец, — мне, конечно, хочется сказать больше. Но, во-первых, этикет, а во-вторых, незачем «разгонять» первый потенциально серьезный конфликт с главой рода.
Я встаю из-за стола и иду к выходу. Нет, а на что он рассчитывал, интересно? Неужели, правда, думал, что я вот так просто возьму и отдам в пользу рода всё то, что возводил с нуля? Разве что кроме «Трансиба», но и его бурный рост — моя заслуга, а вовсе не Суркина, который едва держал компанию на плаву.
По итогу я ухожу с этой встречи, зная, что теперь я не просто под наблюдением. Я нечто вроде переменной, которую отец больше не контролирует напрямую. На самом деле он и раньше не контролировал, просто теперь он знает об этом наверняка.

⁂

Игорь Орлов, обливаясь потом, снимает со стоек два черных «блина» по двадцать пять килограммов каждый. Он, недовольно хмурясь, несет их к штанге и вешает на гриф. Итого получается двести килограммов стали. Рабочий вес.
Игорь смотрит в зеркало и видит свои бугрящиеся разгоряченные мышцы, а еще красное лицо, на котором будто застыла маска недовольства. При этом Игорь полностью доволен продуктивной силовой тренировкой.
Его беспокоит другое — свое положение в доме Орловых. Он — старший сын и формально главный наследник — начинает выглядеть всё более «бледно» на фоне младшего брата. Его скромные, как по меркам Алексея, инициативы тонут в согласованиях либо не приносят желаемого результата.
«Конечно, всю жизнь быть ничтожеством и тут такого добиться… Любого впечатлит! К тем, кто всегда показывает отличные результаты, совсем другие ожидания», — примерно так думал Игорь.
Он лег на скамью, взялся за гриф и начал считать повторения. Чем больше Игоря бесило свое положение и достижения младшего брата, тем проще ему было выжать вес.
В какой-то момент он вспомнил, как его знакомые шептались о том, что младший Орлов давно перегнал старшего по влиянию и результатам. Игоря это так разозлило и замотивировало, что он сделал еще пять повторений после отката.

⁂

Федор Максимович Орлов тем временем сидел в своем кабинете. Он заполнял документы. Делал это на автомате, без особого энтузиазма. Глава рода больше думал о том, что положение нужно менять.
Возможно, не сразу, но что-то в структуре власти рода придется пересобрать. Либо продумать более эффективную систему сдерживания. Либо вовсе пойти через открытый конфликт.

⁂

Месяц проходит, как одно мгновение. Много дел за это время сделано. Еще две смены гвардейцев вернулись из моего поместья вблизи Источника и много всего еще… Но самое важное — мы с Жезарем наконец-то закончили разработку первого спроектированного точно под меня ПАДа. Он называется «Метаморф», что просто идеально описывает его главную особенность, но об этом позже.
Добыть все необходимые ресурсы — это была задача, что называется, со звездочкой. В основном список закрыла Аманда. А вот работать и проектировать ПАД совместно с Жезарем — это уже какая-то сверхзадача.
Я — в целом малоэмоциональный человек, но под вечер практически каждого дня работы с Жезарем едва не срывался. Держался и терпел этого сложного в обоих смыслах мастера только потому, что он легенда в своей сфере. Да и собственный ПАД — это то, что позволит стать намного сильнее.
Сейчас я как раз еду к Жезарю. Он пообещал, что к пяти вечера закончит последние приготовления и «Метаморф» будет готов к испытаниям на полигоне при мастерской.
Выруливаю к забору, который огораживает территорию частного дома Жезаря от улицы промышленного района. Глушу мотор «Соболя», открываю дверь авто и сразу чувствую характерный запах этого места: дым, ржавая сталь и разные присадки с техническим маслом.
— О, Алексей, дорогой! Проходи-заходи, — мне навстречу выходит, чуть хромая, Яков Савельевич собственной персоной.
Его гладкая лысина блестит под солнцем, пока он не закрывает ее беретом. Черные усищи под носом побриты, похоже, в честь того, что вся основная работа позади.
Но все это пустяки. Главное, что на его лице улыбка, пусть и кривая из-за шрама. Жезарь улыбается только тогда, когда у него хорошее настроение. А значит, «выносить мозги» своими причудами он мне не будет.
— Здравствуй-здравствуй, Яков Савелич! — широко улыбаюсь ему и протягиваю руку.
Крепкое рукопожатие, обмен свежими новостями и идеями по теме ПАДов, после чего мы наконец-то следуем в мастерскую. Мне уже не терпится увидеть готовый «Метаморф» на специальной стойке.
— Ого, Яков Савелич, а ты говорил, что покраска настоящим мужикам не нужна, — усмехаюсь я.
— Да лень мне было, Алексей, честное слово, — тоже смеется он, отмахиваясь.
Затем Жезарь подходит к стене и дергает рубильник. После громкого щелчка врубаются прожекторы — яркие лучи света падают на «Метаморфа», что ждет своего часа на специальной стойке.
Стальные бронепластины — черные, как космическая бездна. Матовый корпус будто поглощает свет, не оставляя бликов. Это позволит мне стать «призраком» на поле боя в ночное время. Лишь кое-где проступают вставки из темно-фиолетового, словно отлитые из аметиста.
Наплечники острые, угловатые, как сколотый обсидиан. Левый чуть массивнее, с едва заметными щелями отвода тепла. Там скрыты стабилизаторы, гасящие отдачу от тяжелого оружия. Правый заметно скромнее, но зато тянущийся от него «рукав» покрыт специальным волокном из длинных переплетенных молекул, что особенно хорошо защищает от лезвий.
Нагрудник — две самые массивные пластины, с ребрами жесткости, плавно перетекающими в систему сервоприводов. Из-за массивного левого плеча торчит рукоятка меча — того самого «Драконьего когтя». Казалось бы, что чисто физически из-за спины его не достать, однако мы с Жезарем решили проблему, но об этом позже.
— Ну, налюбовался? — спрашивает мастер. — Понимаю: глаз не оторвать! Но…
— Но пора его протестировать, Яков Савелич, — соглашаюсь я и подхожу к «Метаморфу».
В процессе думаю не столько о его визуальном виде, сколько о возможностях. Это ведь не просто красивый ПАД, а модульная боевая система, что спроектирована специально под мои стиль боя и магический профиль.
«Метаморф» — это название идеально описывает основную способность доспеха: абсолютную адаптивность к магии любой стихии, к любому аспекту.
То есть я смогу раскрыть весь потенциал себя, как мага-универсала, с помощью этого ПАДа. Более того, у него есть и кое-какие решения, что не относятся к магической составляющей, но весьма полезны в бою. Как раз их протестирую сразу после основной адаптационной системы узлов и каналов.
Что касается класса «Метаморфа», то его сложно отнести к одной из трех существующих. Мы с Жезарем определили класс ПАДа как гибридный между легким и средним. Конкретно для меня легкий класс — это недостаточный уровень защиты, средний — уже перебор. Вот и получается, что гибрид — идеальный вариант, особенно с учетом того, что основная защита все равно магическая.
— Ну, красавец! — в своей фирменной манере Жезарь улыбается, чуть дергая головой.
Он вообще испытывает многие сложности со здоровьем, но лечиться полноценно по какой-то причине не хочет.
— Идем в тир, — звучит из динамиков мой синтезированный голос.
Причем не стандартный хрипучий, а насыщенный, пусть и жутко низкий, бархатный баритон с нотками холодного металла.
— А то! — Яков Савельевич указывает рукой на дверь и дергает очередной рубильник.
Открываю дверь и вхожу, в тире светло, вдалеке множество мишеней из подручных средств. Старый манекен, железная и деревянная бочки, чучело с чьего-то огорода, старый ящик.
Что же, сейчас я не только испытаю первую модель «Метаморфа», но еще и не откажу себе в удовольствии все это разрушить самыми разнообразными способами.
— Понеслась! — выкрикивает Жезарь, тыча пальцем в сторону мишеней, чуть подпрыгивая с ноги на ногу.
Его черный берет уже на боку, а фирменные очки-гогглы — на глазах. Значит, снова на него нашло…



Глава 5

Иду к месту тира, которое на голом бетоне отмечено красным крестом, нарисованным с помощью баллончика — как раз в стиле Жезаря. Немного грубовато, но в целом все понятно.
Каждый шаг, каждое движение рукой, головой или корпусом — плавное и легкое. Сервоприводы — мышцы и связки «Метаморфа» — работают идеально.
Они не гудят, не скрипят, а лишь едва слышно гудят и скользят по смазанному металлу, когда доспех приходит в движение. В локтевых и коленных сгибах — гибкие черные полимерные вставки. Они тоже матовые, но мягкие, как кожа ската.
Усилители скрыты под слоем брони, но их присутствие четко ощущается. Они не стесняют движений, наоборот — усиливают их.
В кистях ПАДа — титановые экзосухожилия. Они сжимают кулаки с давлением гидравлического пресса: ни меч, ни любой огнестрел точно не вылетит из рук. Более того, с настолько крепкой хваткой я могу даже карабкаться по стенам и скалам. И это при всей массе «Метаморфа».
В голенях — амортизационные пружины, готовые выбросить меня в стремительный прыжок. С их же помощью можно выдавать настолько мощные удары ногами, что врагам явно не поздоровится.
Вдоль позвоночника — ряд черных сегментов, похожих на позвонки древнего динозавра. Как говорит Жезарь, это кинетический стабилизатор, гасящий избыточную инерцию и делающий движения неестественно плавными.
Но и это еще не всё. Впрочем, пора уже взяться за дело, ведь маны я испускаю достаточно, чтобы запитать «Метаморфа». Первым делом он покрывается едва заметным энергетическим доспехом — вторым слоем: пленкой из мелких слегка фиолетовых шестиугольников.
— Идеальная форма! Пчелы не зря делают свои соты в форме гексагонов! — комментирует Яков Савельевич. — Да и псевдомышцы со связками работают как надо.
Дальше я прогоняю ману небольшими волнами через магические каналы и узлы. ПАД становится с каждой секундой всё более податливым для магии, он превращается в продолжение моей магической структуры, что уже неотделима от самого организма. Более того, в «Метаморфе» даже есть два хранилища для маны, что-то вроде аккумуляторов.
Жезарь заверял меня, что они не настолько тяжелые, насколько принесут пользы. Тоже думаю, что использовать запасенную ману в любую секунду — полезная возможность. Нечто вроде системы второго шанса.
Наконец узлы и каналы достаточно прогреты маной. На магическом уровне я чувствую, как они расширяются и гудят — полностью готовы адаптироваться под любой аспект.
Решаю начать с огня. Мана зарождается в ядре, затем проходит по спирали через Круги. И вот она, готовая взорваться пламенем, уже мчится по каналам «Метаморфа». Вытягиваю руку вперед — мощный поток огня вырывается в сторону деревянной бочки. Сносит ее, разбивает о бетонную стену и превращает в черные угли.
— Огонь — есть! — Жезарь уже не вытанцовывает на месте, он поправил берет и ведет себя вполне адекватно.
Я бы даже сказал, как уважаемый пожилой джентльмен, что к старости не растерял шарма.
Я тем временем выпускаю в ПАД новую порцию маны. В этот раз она, образно выражаясь, не мчится по каналам, а бежит. Это аспект воды, благо за спиной есть емкость с ней для упрощения работы и экономии энергии. Легко формирую водные хлысты и бью ими по манекену. Сразу после отправляю в него несколько острых ледяных ледышек.
— Вода, лед, — констатирует Яков Савельевич, — отлично, продолжаем.
И я продолжаю. Атакую мишени все новыми аспектами, пока весь мой арсенал, как мага-универсала, просто не заканчивается. После этого уже нет смысла проверять магическую составляющую «Метаморфа»: она работает идеально.
А вот проверить некоторые другие узлы и технические решения не помешает.
— Держи, Алексей! — Жезарь подхватывает черный массивный автомат с двумя вместительными магазинами, щелкает по нему пальцами, будто играет с любимым питомцем, и протягивает мне.
— Отличный выбор, — одобрительно киваю.
Беру тяжелый автомат в левую руку, дергаю затвор и целюсь во все тот же многострадальный манекен. Жму указательным пальцем левой руки на спусковой крючок, и на конце дула вспыхивает огненный цветок.
Пули летят точно в цель. Отдача, конечно же, у такого мощного оружия есть. Но я ее просто не ощущаю, будто и нет ее вовсе. Это работают те самые стабилизаторы, что почти полностью гасят отдачу от тяжелого оружия. Единственное, левой рукой ощущаю чуть больше тепла, но это не критично. По итогу пули ложатся практически в одну точку — впечатляет.
Возвращаю автомат Жезарю. Остается протестировать лишь одну инновацию. Иду к деревянному огородному чучелу. От него хоть что-то осталось. Вытягиваю правую руку за спину, чтобы схватить рукоять «Когтя дракона». Казалось бы, что это возможно только в видеоиграх.
Как бы не так! Почувствовав специфическое положение руки, «Метаморф» автоматически считывает мое желание пустить в бой холодное оружие.
Реагирует моментально, только я беру рукоять, как сложные технические ножны за спиной раскрываются. И теперь мне не нужно тянуть клинок наверх, пока острие выйдет наружу. Достаточно лишь потянуть рукоять вниз, и клинок, будто рычаг с опорой на плече, быстро оказывается передо мной.
Один точный взмах — чучело разваливается на две части.
— Браво! Бра-во!
Оборачиваюсь и вижу, как Яков Савельевич начинает медленно хлопать. Он улыбается, а значит, доволен испытаниями. Как и я, разве что восторга от «Метаморфа» он не видит на моем лице из-за шлема.

⁂

— Всё, Алексей, снял? Отлично, можешь езжать домой и передохнуть… Давай-давай, наверняка тебя там ждет любвеобильная красотка.
— Понял, Яков Савельевич. До скорого, — киваю я.
Когда он так говорит — это значит, что разговора не получится. Более того, если сам Жезарь намекает, что хочет остаться один, значит, люди его снова бесят больше, чем что-либо на свете. В том числе и я. А поэтому не вижу смысла возражать этому «творцу». Пусть мастер делает свое дело, а то еще будет ступор с выполнением заказа — уж очень такие люди могут быть капризными, но полезные и этого не отнять.
— Подшаманю немного, заберешь через три дня, — Яков Савельевич говорит это и отворачивается. Он поправляет черный берет и над чем-то глубоко задумывается.
— Обязательно, — отвечаю я и ухожу.
Через минуту я снова за рулем «Соболя» и мчусь обратно в поместье. Идет небольшой дождь, дворники синхронно сгоняют воду с лобового стекла. Свет фар встречных машин разбегается желтыми размытыми лучами по каплям в воздухе. Стало прохладно, я включил печку.
Уже через несколько дней я смогу испытать «Метаморф» в реальном бою. Может быть, это случится на одном из ближайших заданий, где-нибудь на границе Российской Империи с одной из недружественных стран.
Или это может быть внутренний локальный конфликт. Конкурентов и недоброжелателей у меня много. Главное — не привлекать излишнего внимания Империи и «друзей» к моему новому ПАДу.

⁂

— Аманда, изумительно готовишь, — доедая завтрак, говорю я.
— Спасибо, Алексей Федорович, — довольно улыбается моя верная помощница.
Теперь, когда прием пищи позади, можно обсудить дела. Причем Аманда об этом хорошо знает и почти сразу после того, как я встаю из-за стола, спрашивает:
— Будут какие-то распоряжения на сегодня?
— Нет… а вообще-то — да, есть одно, — задумываюсь на секунду, — найми горничных. Хочу, чтобы в поместье было не просто чисто, а идеально чисто.
— Лично всех проверю на соответствие, — отвечает Аманда, делая пометки в планшете. — Сделаю в ближайшее время, господин.
Я подхватываю рацию и выхожу на террасу:
— Артем, бери бойцов, сейчас подвезут ПАДы. Нужно разгрузить.
— Есть, Алексей Федорович! — радостно отвечает он.
Вместе с капитаном гвардии и бойцами мы выходим к центральному входу — встречать грузовик. Никиту с Денисом я не звал, у них много собственных дел, но и они подтягиваются.
Грузовик разворачивается дверками к входу и останавливается. Из него выходит водитель с бланком, почтенно кланяется мне и протягивает документ:
— Распишитесь, Алексей Федорович?
— Как только мои парни убедятся в целостности груза, — спокойно отвечаю я.
— Да-да, разумеется, — кивает мужчина и терпеливо замирает в ожидании.
Артем, Дем и остальные бойцы принимаются вытягивать из кузова деревянные ящики и ставить на каменную дорожку. Никита с Денисом тем временем вскрывают их с помощью ломиков и проверяют не только целостность, но и комплект.
В больших ящиках — «Драгоритные покровы» двух моделей для магов и модель «Б» для людей без дара. Первых, конечно, больше, банально потому, что жизнь мага, как боевой единицы, в сражении ценится много больше, чем рядового бойца. Да и ПАДы для меня — это все еще не обычные ежедневные покупки, а вполне себе приличные траты.
— Все отлично, господин! — в конце выгрузки сообщает мне Федотов.
— До свидания, — говорю я водителю и возвращаю документ с моей подписью.
— Благодарю, Алексей Федорович, — кивает он, прощается и уезжает.
— Что, парни, пришло время примерить ПАДы и потренироваться? — с коварной улыбкой спрашиваю я. Отлично представляю, насколько более качественными и сложными будут теперь тренировки.
— С радостью, господин! — зычно отвечает Федотов, а затем и остальные бойцы.
Собственно, именно с этого дня я и бойцы начинаем усиленные тренировки. Каждый из парней теперь тренируется по новым стандартам: физическая подготовка, работа с магией, сражение в ПАДе, отработка тактики против бойцов в ПАДах и магических существ.
Со временем мой элитный отряд из магов и бойцов в ПАДах обязательно трансформируется в самодостаточную боевую группу экстра-класса. С таким уже можно будет не просто зачищать улицы от банд, а вполне успешно противостоять гвардиям других родов.

⁂

Я проводил магическую тренировку для новоиспеченных магов, когда раздался телефонный звонок. Вынув его из кармана, я прочитал на экране: «Катя».
— Занимайтесь, парни, важный звонок, — громко объявил я и отправился прогуляться подальше от арены.
Шум на ней стоит такой, будто занимается не скромный отряд магов, а целый полк. Лишь скрывшись за стеной из зеленых кустов, я перестал слышать завихрения магии в воздухе, звуки ударов и громкие выкрики.
— Привет, Катя, слушаю.
— Привет, — звучит ее голос из динамика, но в нем нет характерного задора. — Отец с тобой не связывался?
— Нет. Что-то случилось?
— Тогда нужно встретиться. Срочно.
— Да, хорошо. Родовое поместье?
— Нет, лучше в ресторане. У нас дома сейчас такая суета… В «Облаках» сможешь через сорок минут?
— Буду, — подтверждаю я.
— Договорились, — отвечает сестра и сбрасывает.
Возвращаюсь к парням только затем, чтобы сообщить:
— Продолжите тренировку без меня, — взглянув на наручные часы, я уточняю: — Еще тридцать минут.
— Есть, господин! — будущие элитные бойцы вытягиваются, как по струнке.
И откуда в них только эта любовь к солдатской выправке? Наверное, после срочной службы сразу устроились рядовыми в родовой гвардии.
Отставляю их, затем иду в поместье и быстро принимаю душ. Переодеваюсь в одежду для выхода в свет. Не деловой костюм со всеми атрибутами, но уже и не домашняя удобная одежда. Черные джинсы, удобные туфли и свободная бежевая рубашка, удобная, словно футболка на размер больше.
В центральной гостиной первого этажа встречаюсь с Амандой.
— Алексей Федорович, вы в город? Мне поехать с вами?
— Нет, не нужно. Проследи лучше за бойцами на ринге в саду. Если будут филонить — дай знать, но сама не вмешивайся.
— Хорошо, — кивает помощница.
Я тем временем направляюсь в гараж. В помещении пахнет соляркой, бензином и разными техническими веществами, а еще сталью. Из звуков — разве что громкий джаз, который разносится из колонок новой акустической системы из кабинета Дениса.
Он не заставляет себя долго ждать:
— Господин, едем в город?
— Да, — я окидываю взглядом все еще скромный автопарк.
«Бизон» — даже не рассматриваю. Буду на нем ездить, если только отправлюсь в свое поместье вблизи Источника, среди алтайских гор. Белый «Стриж» — можно, сегодня у меня не то настроение, чтобы мчаться по дороге на шумном маслкаре.
Денис считывает мой выбор по одному только взгляду. Открывает для меня дверку, а сам садится за руль и заводит авто. И вот через сорок минут он паркует «Стрижа» рядом с рестораном.
Что примечательно, на парковке я замечаю две знакомые черные «Чайки». По номерам и лицам бойцов понимаю, что транспорт принадлежит моему роду. Получается, Катя приехала сюда с настолько серьезным сопровождением. Плохой знак, прям скверный.
— Жди здесь, — говорю помощнику.
Выхожу из машины и окидываю здание взглядом. Фасад ресторана выполнен в нежных бело-голубых тонах, словно размытых легкой дымкой.
Главная изюминка экстерьера — искусственные облака, закрепленные под козырьком крыши и вдоль окон. Не знаю, из чего они сделаны, но выглядят так, будто вот-вот сорвутся ввысь под порывом ветра.
Вывеска с названием ресторана — «Облака» — стилизована под лучи солнца, выглядывающего из-за облачной завесы. Буквы, будто вырезанные из света, переливаются золотистым оттенком, а вокруг мягкие, пушистые облака.
Надеюсь, Катя все-таки выбрала приличное заведение, а не ресторан для подростков-мажоров. Не успеваю я взяться за ручку двери, как ее открывает молодой парень в белом костюме. Единственное, что выделяется в его наряде — это белая объемная шапка. Нечто среднее между кепкой и поварским колпаком.
— Добрый день, — чуть кивает он и спрашивает: — Алексей Федорович?
Здороваюсь и подтверждаю:
— Верно, это я.
— Отлично! — широко улыбается парень. — Екатерина уже ждет вас за столиком. Следуйте, пожалуйста, за мной.
Мы проходим через холл, где мне улыбаются фигуристые официантки, форма которых даже слишком вызывающая. Разве что и их пышные шапочки-облака будто бы не позволяют эротичной атмосфере заглянуть сюда даже на секунду.
Что же касается самого заведения. Интерьер, конечно, впечатляет. Причем не столько красотой, сколько неожиданными решениями. Весь потолок — это мягкие пушистые облака. Есть среди них и серые. Облака над столиками ярко светятся.
Наконец, за одним из них замечаю Катю. Она явно очень взволнована, а четыре бойца рядом с ней внимательно смотрят по сторонам, держа руки на рукоятках «Дятлов», что находятся в кобурах. Серьезно, однако.
— Благодарю, — я жестом намекаю работнику, что ему пора нас оставить.
Он любезно кланяется и уходит. Дохожу до столика, легким кивком приветствую бойцов и усаживаюсь напротив Кати. Сразу же мне становится понятно, что сестра очень взволнована. Да на ней просто лица нет, это я уже не говорю о том, что она вышла в свет, надев мятую футболку.
— Алексей, наконец-то ты приехал, — вместо приветствия говорит она. Достает из сумочки смартфон и выкладывает на стол. — Ты совсем ничего не знаешь?
— Катя, спокойно. С тобой телохранители, я рядом. Меньше эмоций, просто расскажи мне, что случилось, — пытаюсь успокоить эту зеленоглазую юную особу, вот только такому на базе проекта нас не учили.
— Ладно… хорошо… — она тяжело выдыхает. Затем глубоко вдыхает, и так несколько раз, пока не выходит из встревоженного состояния. — Вот, посмотри это видео. На нем наш любимый братец… А чего я? Сейчас ты сам все увидишь.
Сестра снимает блокировку с телефона и запускает его ко мне по глянцевому столу. Выставляю руку на пути скользящего смартфона и останавливаю его. Нажимаю треугольник в центре экрана.
Судя по месту, откуда идет съемка, — это запись с видеокамеры. Во-первых, я слышу шум, характерный только для ночного клуба. Во-вторых, судя по контингенту за столиками, это место либо для благородных, либо для чертовски богатых.
Сперва не замечаю ничего такого, а потом вдруг за одним из столиков вижу парня со знакомым лицом. Это же Михаил Обломов, тот здоровяк, на которого меня когда-то хотел натравить Иван Гальдин.
Хм, интересно. Рядом с ним какая-то красивая девушка: ее я вижу первый раз. Вместе они усаживаются за столик. Не проходит и двадцати секунд, как рядом с ними появляется Игорь — мой старший брат и официальный наследник.
Он вдруг резко дергается, хватает девушку за руку и куда-то стремительно тянет. Она вырывается, что-то кричит ему, пытается царапать ногтями.
Михаил Обломов, конечно, смотреть на это не может. Он мгновенно вылетает из-за столика. Сперва заставляет Игоря отпустить девушку. Затем между братом и Михаилом завязывается словесная перепалка. Девушка в это время убегает и исчезает из кадра.
Игорь и Михаил уже практически начинают драку, как рядом с ними появляются другие посетители клуба, и конфликт вроде бы затухает. На секунду смотрю в глаза Кати и понимаю: нет, похоже, что это только завязка.
— Включи следующее видео.
— Добром это и не могло закончиться, он же пьян, — говорю я про своего «дорогого» старшего брата.
— Угу, — сестра лишь кивает.
На следующей видеозаписи отчетливо виднеется ночная улица, машины на парковке, причем обычные, что ассоциируются с простолюдинами. То есть Михаил и Игорь вышли не через центральный выход, а на задний двор.
Они снова начинают о чем-то спорить, видимо, говорят о девушке, а может, предъявляют что-то друг другу. Причем теперь я понимаю, что Обломов тоже сильно пьян. Смотрю на время съемки: так и есть, прошло больше часа с момента первого, так и не «стрельнувшего» конфликта.
Парни тем временем все эмоциональнее, все шире машут руками. Игорь вдруг отводит ногу назад, явно готовится нанести удар. Да, так и происходит — кулак молниеносно устремляется в лицо Обломова. Но и тот не промах, он ловко выставляет блок, в который приходится удар.
Последнее, что я вижу отчетливо, — это то, как кулак Игоря мерцает искрами маны, упираясь в энергетический доспех Михаила. Потом между ними завязывается настолько стремительная драка (все-таки два физика не самых низких Кругов), что камера едва поспевает.
Под конец видео Обломов пропускает удар. Игорь, явно ни капли не сдерживаясь, вбивает кулак здоровяку в лицо. В итоге Михаил чудом удерживается на ногах, но брату будто этого мало. Он хватает его левой рукой за затылок, а затем со всей дури бьет головой об колено.
Михаил после этого удара уже не встает, лишь кровь хлещет на асфальт из-под его головы.
— Жесть… — тихо отвечаю Кате.
Теперь понимаю, что может грозить нашему роду за убийство одного из наследников. И ладно бы только убийство, Михаил ведь был хорошим парнем. По крайней мере, такое у меня создалось впечатление, сам-то я его едва знаю.
— Как ты понимаешь… — Катя поджимает губы, — он больше не встал.
— Отец, он должен был больше времени уделять… нашему брату, — сдерживая гнев, отвечаю я. Беру сестру за руку и позволяю ей несколько секунд перевести дух.
— Не знаю, наверное… Официальная версия, ну, которая для всех остальных, гласит, что все произошло случайно. Ну ты видел эту «случайность».
— Да, — сдерживая гнев, киваю, — по записям все очевидно.
— Что нам теперь делать?
Не успеваю я определиться с ответом, как рядом появляется стройная девушка с подносом. Она ставит перед Катей блюдо, которое похоже на кремовый суп, сделанный из облаков.
Передо мной же она ставит блюдце с горячим ароматным шашлыком, что будто утопает в рыхлом снегу. Вероятно, задумка в том, что мягкая подушка из белоснежного хлеба все-таки символизирует облака.
Официантка тем временем расставляет на стол два напитка. И, кто бы сомневался, это оказываются фруктовые коктейли, тоже стилизованные под то, как бы могли выглядеть фрукты, если бы их смешали с облаками в блендере.
— Благодарю, — отвечаю я просто потому, что сестре явно сейчас непросто говорить. — Послушай, Катя, никаких сложных решений тебе принимать не нужно. Если уж на то пошло, это забота старших. Твоя же забота — это окружить себя большим количеством телохранителей и не высовываться лишний раз.
— Да… да, так и сделаю, — нехотя говорит она, потирая глаза пальцами. Затем берет ложку и пробует свой белоснежный суп.
— Обломовы уже начали действовать? — не могу не спросить я.
— Да. Сегодня все мы были на родовом собрании, я записала слова отца.
Я протягиваю сестре телефон, закидываю кусочек ароматного горячего мяса в рот вместе с куском мягкого белоснежного хлеба. Внимательно слушаю.
— Они… то есть Обломовы не стали медлить, — сестра смотрит в смартфон и продолжает: — Объявление родовой войны — это серьезный шаг. Он… он требует подтверждения Имперской Канцелярии. Но и здесь они все сделали по букве закона, — нехотя выдавливает из себя Катя. — Хуже всего то, что их род не слабее нашего. Отец предполагает, что даже сильнее. Особенно в финансово-промышленной сфере. А еще у них есть союзники… Всё.
— Ясно, — тяжело вздыхаю я, похоже, мне выдастся возможность протестировать «Метаморфа» реальным боем даже раньше, чем я сам думал. Пусть и повод не самый хороший. — И чем на все это ответил отец?
— Пока ничем, — отвечает Катя. — Даже боюсь представить, как он сейчас переживает и о чем думает.
— Да, мне тоже безумно интересно, о чем он сейчас думает…



Глава 6

Федор Максимович Орлов находился в бункере под родовым поместьем. Здесь пахло чуть влажным бетоном и немного пылью, но вентиляция, что заметно гудела, справлялась со своей задачей. Свет лился с потолка и немного через приоткрытые жалюзи искусственных окон. Интерьер бункера специально выполнен в таком стиле, чтобы каждый находящийся здесь не вспоминал о том, что он под землей и окружен толстыми бетонными стенами.
Глава рода спустился сюда не из-за страха, а исключительно по холодному расчету. Он не столько ценил свою жизнь, сколько не планировал умирать совсем по иной причине. После случившегося он был практически уверен, что Игорь — плохой кандидат в главы рода, хоть официально и является старшим наследником.
Вне всяких сомнений — Игорь силен. Но вот умен ли? Да, он умело и даже профессионально разделался с Обломовым-младшим, но этот его откровенно глупый недальновидный поступок будет стоить роду слишком высокую цену. Ведь все это изначально можно было сделать иначе, чтобы род по итогу оказался еще и в выигрыше, но нет…
Федор Максимович не хотел сейчас думать о старшем сыне, потому что эти мысли вызывали лишь ярость. Он предпочитал отбиваться от лишнего стресса с помощью вредного табачного дыма. А потому рядом с ним стоял кальян, в колбе которого то и дело булькала вода.
Старший Орлов четко знал — стоит ему умереть от яда или какой-нибудь внезапной магической атаки, и род разорвут на куски, как это делают голодные псы с ломтем мяса. Главная ценность для Федора Максимовича — это не его собственная жизнь, а род и фамилия.
— Федор Максимович, — обратился к нему первый помощник с несколькими блюдами на подносе. — Я проверил каждое блюдо трижды: все чисто.
— Сам попробовал? — холодно спросил Орлов старший.
— Разумеется. Уже прошло около часа, но никаких признаков отравления анализы крови не выявили. Даже отложенного.
— Ясно, — отмахнулся Федор Максимович.
Он передвинул поднос с едой к себе. Ему жутко хотелось есть, ведь он ждал обеда больше часа. И этот момент наконец-то настал, вот только еда совсем не лезла в рот. Сколько бы Федор Максимович ни пропустил табачного дыма через легкие, он все равно не мог перестать думать о родовой войне.
Федор Максимович до последнего надеялся все уладить за закрытыми дверьми, но по итогу все равно вынужден был принять вызов Обломовых. Согласно указу Имперской Канцелярии, на родовую войну, инициированную Обломовыми, давался месяц. Целый месяц на то, чтобы обмениваться боевыми и экономическими ударами.
Единственное условие — не затрагивать простолюдинов. Люди рода, однако, под это правило не попадали. И если слуги с разным обслуживающим персоналом еще имели шанс не попасть «под раздачу», то бойцы рода готовились к серьезному противостоянию. Это их долг и их работа.

⁂

Ночь, промышленный район. Последние машины уже уехали с дорог, работа в мастерских и на производствах уже прекратилась.
Огромный складской комплекс, что принадлежит, вернее, принадлежал, Орловым, полыхает, как сухой стог соломы в знойный день.
Рядом звучат выстрелы из крупнокалиберного оружия, раздается редкая пальба из пистолетов. Люди кричат, что-то взрывается. Воздух пронзают всполохи разных аспектов магии: камень гудит и хрипит, ветер завывает, а молния трещит.
Языки пламени танцуют на крыше, вместе с густым черным дымом они вырываются из специально выбитых окон. Центральные ворота ангара открыты, но в них ничего не видно, кроме пламени и черного дыма.
Вдруг показывается силуэт. Это женщина, причем она в ПАДе. Элегантные серебристые бронепластины отражают сверкающие языки пламени. Оранжевые элементы брони — матовые, но и они будто напоминают огонь.
Женщина уверенно шагает вперед, она только что вышла из пламени, словно из морской пены. Огонь для нее — родная стихия. Вдруг у нее на пути возник отряд из последних выживших гвардейцев, что служат Орловым.
Недолго думая, женщина концентрирует силу огня в руках и каналах ПАДа. Уже через секунду она вытягивает кулаки вперед. Два мощнейших огненных вихря, будто из огнемета, просто испепеляют бойцов. А ведь они стреляли, но пули не смогли пробить энергетический покров ПАДа из мельчайших оранжевых треугольников.
Позже женщина подошла к родовому транспорту и сняла шлем. Все присутствующие рядом ее подчиненные гвардейцы увидели роскошные рыжие волосы и яркие зеленые глаза. От бледного лица женщины с ее огненными волосами было сложно оторвать взгляд — настолько она красива.
— Валерия Петровна, какие будут распоряжения? — спросил старший по званию. Он испытывал особенный трепет перед женой своего господина — Вячеслава Ивановича Обломова.
— Позвони в поместье, хочу принять после этого джакузи с эфирными маслами, — с довольной улыбкой ответила Валерия Петровна.
Она выполнила задачу, что перед ней поставил муж, а значит, можно отдохнуть и привести себя в порядок. Пусть она и жена главы рода, но ее всегда бодрила возможность сжечь врагов в собственном магическом пламени. Жаль, что такая возможность выпадала ей не так часто.

⁂

На другом конце города ее старший — и с недавних пор единственный — сын, ударил по побочному производству Орловых. Оно необходимо для штатного функционирования основного завода, который выпускает «Драгоритные покровы».
Будучи в среднем ПАДе, что предназначен специально для двударников — физиков с аспектом огня — Игнат Вячеславович вытворяет на поле боя просто невероятные вещи.
Он прыгает на десяток метров с одного места в другое. В полете молодой аристократ выпускает из рук и ног пламя, чем ускоряет себя. В это же время успевает запускать в воинов Орловых огненные диски и волны. А ведь некоторые из них в «Драгоритных покровах», а потому дают вполне себе веский отпор.
Звучат выстрелы и взрывы. Гудят приводы ПАДов, раздается громкий топот по бетону и асфальту. Все смешивается воедино. Звонкие заклинания всполохов магии по воздуху плавно переходят в звук выстрелов. Затем звучат крики… Бойцы одной стороны перемещаются по полю боя, все чаще смешиваясь с бойцами другой.
Сложный бой длится долго. Однако сын Обломовых выполняет задачу, что поставил перед ним отец. Игнат Вячеславович и его бойцы, несмотря на жесткое сопротивление, все-таки превращают процветающее производство в руины.
— Что дальше, молодой господин? — спрашивает верный телохранитель и один из лучших бойцов рода в распоряжении у Игната.
— Все в транспорт! Быстро! Надо помочь отцу, действуем, согласно плану, — звучит низкий синтезированный голос из шлема ПАДа. — Доложи, как дела у матери?
— Валерия Петровна выполнила свою задачу и сейчас возвращается в безопасное место.
— Отлично, — кивает Игнат и шепотом добавляет: — Молодец, мам.

⁂

Промышленная территория, заброшенные здания и парковка перед заводом Орловых — все это усеяно горящим транспортом, холодным и огнестрельным оружием, трупами бойцов, как в ПАДах, так и без них.
По ночному полю сражения — где-то здесь, то там что-то горит или кто-то стонет от боли — перемещаются гвардейцы Орловых и полевые медики. Силы рода пытаются помочь раненым со своей стороны и берут выживших в плен, чтобы потом потребовать за них выкуп у Обломовых.
— Отбились… отбились, — тяжело запыхавшись, говорит Игорь синтезированным голосом одному из своих приближенных с позывным Волк.
Разблокировав специальный разъем на тыльной стороне предплечья, старший наследник снимает шлем «Драгоритного покрова». Он только успевает вытереть полотенцем пот с лица, как к нему тут же подходит медик и смотрит на оголившуюся кожу руки.
Специалист с красным крестом на плече находит вену и делает укол со всем, что, по его мнению, сейчас так необходимо молодому наследнику.
— Полевых медиков не хватает, Игорь Федорович, — сообщает приближенный гвардеец.
Он ранен, но ничего серьезного — слегка испачкался в собственной крови, но в целом жив-здоров.
— Пленные, потери? — спрашивает Игорь, ему уже сильно легче.
Истощения нет, ведь артефактная сыворотка сделала свое дело. Скоро можно будет поставить специальную капельницу и станет совсем хорошо.
— Пленных уже порядка семи человек, — отчитывается боец. — Потери с нашей стороны… Сложно сказать, много раненых, много, что называется, без вести пропавших. Я думаю, человек двадцать будет.
— Плевать, — недовольно ворчит Игорь. — Зато мы защитили завод. Сообщи отцу хорошие новости!
— Вот об этом я и хотел сказать, Игорь Федорович.
— Что? — хмурится молодой наследник. — Волк, говори, не тяни кота за яйца!
— Новости на самом деле плохие. Северо-западный склад сожжен дотла. Побочное производство на юге города… его больше нет, — виновато отчитывается Волк, ведь сам лишь минуту назад узнал об этом от других полевых командиров.
— Сука! — выкрикивает сквозь зубы Игорь.
— Извините, молодой господин, это еще не все, — лицо Волка становится пасмурным, как черная туча. — Наши информаторы сообщают, что к заводу двигается подкрепление.
— Совсем эти Обломовы озверели, — хмурится Игорь. Он закрывает разъем для инъекций на предплечье, надевает шлем и грозно говорит одному из гвардейцев: — Сообщи обо всем отцу. Может, старик что-нибудь придумает!
— Есть, господин, — кивает Волк и берется за рацию.
Меньше чем через сорок минут на поле боя звучат новые выстрелы, выкрики и магические удары. Игорь отстреливается из автомата, использует «Драгоритный покров» по полной программе и вступает в ближний бой, когда того требует ситуация: он все-таки сильный физик.
В какой-то момент старший наследник замечает на поле боя особенного противника — это сам Игнат Вячеславович. Игорь узнает его по ПАДу среднего класса и тому, как парень использует аспект огня.
Сражение превращается в настоящую мясорубку. Перестрелки звучат сразу в нескольких местах. Бойцы в ПАДах обмениваются выстрелами из тяжелого оружия или сильными магическими ударами.
Воздух просто звенит от магических вибраций и взрывов. Пахнет гарью, кровью, а еще чем-то вроде озона, как после грозы.
Силы противоборствующих сторон примерно равны, вот только Игорь даже не подозревает о том, что в этот же момент Вячеслав Иванович уже рядом. Но он не спешит на помощь своему сыну, он действует согласно плану: атаковать лично со своим отрядом с другой стороны производственного комплекса Орловых.
И у него получилось бы все провернуть, если бы сам Федор Максимович, при помощи полевых командиров, не «держал руку на пульсе». Только чудом элитный отряд, закаленный множеством боев и облаченный в «Драгоритные покровы», успевает покинуть одно сражение, чтобы…

⁂

…оказаться фаршем в другом.
Элитные гвардейцы Орловых, даже будучи сильными магами и в «Драгоритном покрове», едва не теряют дар речи от ужаса, стоит им только увидеть главу вражеского рода в действии.
Вячеслав Иванович с двумя тяжеленными молотами наперевес носится по полю боя, как ураган — тяжёлый и неудержимый.
Как хищник, обретший невероятную силу, благодаря Источнику.
А впрочем, неудивительно: ведь он физик небывалой силы — целых шесть Кругов маны. Просто из-за того, что мужчина уделял больше внимания делам рода, многие стали забывать, каков он на поле боя.
Его уникальный ПАД благородного коричневого оттенка, будто выкован под шкуру медведя. При всей монументальности тяжелого доспеха, в движениях Вячеслава Ивановича нет ничего медлительного.
Наоборот, он самый стремительный на поле боя. Мужчина прыгает, как кузнечик и, кажется, что совсем не испытывает усталости.
Его ПАД тяжелого класса не просто отбивает пули с помощью силовой оболочки, но и блокирует их, благодаря толстым бронепластинам.
Ранить Обломова из калибра меньше, чем у танка, просто нереально.
Кроме того, его активная защита настолько хороша, что напрочь подавляет все магические атаки. Если только на поле боя не появится кто-то выше пятого Круга маны.
И этим кем-то мог бы быть Игорь, вот только он сейчас нужен совсем в другом месте…
У доспеха Обломова — белая грудь, словно манишка разъярённого медведя. Она сверкает белым пятном в кровавом мареве боя.
Обломов размахивает тяжёлыми боевыми молотами. Удар — гвардейца в «Драгоритном покрове» разрывает надвое.
Второй удар — рядовой без брони отправляется в свой последний полёт.
Взмах оружием — и тело врага разрывается на куски или мнётся, как консервная банка. Кости ломаются с хрустом сухих веток. Обломов не останавливается, не даёт передышки. Лишь размашистые, сокрушительные удары, один за другим, превращающие живых в кровавую массу.
Автоматы ревут с разных сторон. Револьверы редко нарушают тишину громовыми выстрелами. Иногда в воздухе свистят пули снайперских винтовок и пистолетов. Реже по полю боя носится мелкая дробь.
До сих пор находятся смельчаки, что пытаются встать на пути Обломова. В ответ он обрушивает на их головы тяжёлый молот. Очередной маг в «Драгоритном покрове» бросается в атаку — удар в корпус, и вот он летит назад, а грудная клетка — провалившаяся, как мятый панцирь.
Обломов точно знает, что он делает. Перед ним и его бойцами сейчас лишь одна задача: установить динамит и подорвать хотя бы часть производственного комплекса Орловых.

⁂

Игорь, сражаясь из последних сил, просто не может поверить своим ушам и глазам, когда видит и слышит, как огненным грибом с чёрным дымом взрывается часть завода.
В этот же момент он замечает, что все гвардейцы Обломовых, в ПАДах и без — отступают. Отступает и сам Игнат — старший сын ненавистного рода.
На секунду Игорь думает, что его отряд оказывается сильнее, но вот к нему подбегает Волк и докладывает:
— Ваш отец! Ваш отец, это он помог нам!
— Что⁈ — Игорь просто не может поверить в то, что старый маразматик (каким он сам его считает, но, разумеется, не говорит вслух), даже сидя в бункере, может проделывать такие вещи.
Это ведь бред. Абсурд. Просто невозможно.

⁂

Поместье Орловых, бункер. Некоторое время назад:
— Сгоревший склад, уничтоженное производство… Ай, чёрт с ним! — Фёдор Максимович Орлов бьёт кулаком по столу. — Деньги есть, всё восстановим!
— Полностью согласен, господин, — кивает Николай Юрьевич Прохин — директор завода, которому посреди ночи велели взять с собой отчёты и явиться в поместье Орловых.
И тут в задымлённой от кальяна комнате появляется один из командиров гвардии. На нём просто лица нет, но он становится точно напротив господина и отчитывается ровно так, как и полагается по уставу:
— Игорь Фёдорович и бойцы отбиваются, но мы не уверены, что они сдержат напор Игната Обломова и его отряда…
— Выслать помощь, срочно! Запроси бойцов у других нейтральных родов, обещай им всё, что потребуют!
— Фёдор Максимович, — мнётся суровый мужчина, но быстро находит в себе силы продолжить. — Только что прогремел взрыв с другой стороны завода. Наш элитный отряд не справился. Вячеслав Орлов убил всех, и, судя по разведанным, он забирается зачистить завод и атаковать Игоря Фёдоровича «в спину». Мы думаем, что против такой боевой мощи у молодого господина нет шансов даже с подмогой. Нужно перегруппироваться, вернуть всех бойцов из командировок.
— Отставить! Есть идея получше! — старший Орлов вдруг хищно хмурится. — Нужно перехватить кортеж жены Обломова. Выиграем время, усилим оборону завода.
— Это может сработать, — кивает командир, прикладывая руку к рации.
— Выполнять! — во всё горло визжит Фёдор Максимович.
Ещё никогда в жизни он не оказывался в настолько сложном положении. Ему совсем не хочется терять даже такого непутёвого сына, как Игорь. А уничтожение завода превратит влиятельный дом Орловых просто в номинальных благородных.
И всё-таки у Фёдора Максимовича всё ещё есть один «козырь в рукаве». Вот только неизвестно, сколько он запросит за свою помощь…
— Нужно было обратиться к нему раньше, — недовольно хмурясь и затягиваясь вредным дымом кальяна, глава рода невольно вспоминает лицо своего младшего наследника.
Если бы не гордыня, если бы не жадность, то он мог не потерять столько всего ценного. Впрочем, деньги — бумажки, главное, что Игорь и самые ценные активы всё ещё не отняли у дома Орловых.

⁂

А ночь для рода Орловых и Обломовых была жаркой.
Это я понял после просмотра утренних новостей вместе с Амандой. Обычно я не трачу свое драгоценное время на такую глупость, но конкретно этот случай — исключение.
Вместе с личной помощницей мы посмотрели выпуск «от и до», при этом она поясняла мне все детали, о которых не упоминали в выпуске новостей. Собственно, именно так я и узнал обо всем случившемся.
Ох и наворотил же дел Игорь. Я даже не думал, что все так закрутится-завертится. Одного из крупнейших складов больше нет, как и побочного производства. И ладно бы только это — пустяк.
Но ведь Обломовы не остановились. Они частично подорвали заводской комплекс, чем обеспечили его неработоспособность на еще больший срок.
Самое же страшное, что случилось — Игорь был в двух шагах от смерти. Лишь холодный расчет отца и умение мыслить стратегически даже в самых сложных ситуациях спасли положение.
Ну, как сказать, спасли? Игоря не убили, завод не сровняли с землей окончательно. Разумеется, нападение на Валерию Ивановну — жену главы рода Обломовых, закончилось ничем. Вернее, скажем так, «одолженные» боевые силы у других родов были помножены на ноль.
Орловы теперь должны приличную сумму другим домам благородных. Впрочем, это не такая уж и большая цена, чтобы успеть перегруппироваться.
А сейчас расклад такой: спешно восстановленная оборона может выдержать атаку Обломовых лишь в двух местах — родовое поместье и завод. Все остальное не просто крайне уязвимо, а фактически без охраны.
То есть Обломовым совсем ничего не стоит пройтись по остальным нашим поместьям, складам и прочему недвижимому имуществу. Это я уже не говорю про различный мелкий бизнес, в том числе и точки реализации товара или оказания услуг.
Прямо говоря — дело дрянь. Но зато я теперь знаю, что пора мне вступать в «игру», иначе от моего рода не оставят и камня на камне. Осталось лишь договориться о цене — не буду же я помогать «бесплатно».



Глава 7

Сегодня же поеду к отцу и сделаю ему предложение, на которое он будет вынужден согласиться. Он просто слишком горд для того, чтобы самостоятельно обратиться ко мне за помощью. Мне же, по правде сказать, тоже не особо хочется с ним беседовать на такую тему, но и выбора особого нет.
Впрочем, эмоции — это, скорее, слабость, чем сила. На базе проекта нас учили принимать решения, опираясь на опыт и интеллект, а не на эмоции. Именно поэтому твердо решаю, что точно поеду к отцу, мне ведь, помимо прочего, еще и нужно сохранить род Орловых с его активами — иначе воплощение моих плавно затянется. Но сперва завтрак.
— Алексей Федорович, — Аманда выходит в белоснежном фартуке из кухни в гостиную с небольшим серебряным подносом в руках. — Сегодня на завтрак: авокадо с яйцом пашот и стейком, а на десерт — ягодный парфе с медом.
— Звучит очень аппетитно, спасибо, — чуть улыбаюсь помощнице.
Питательный и вкусный завтрак — лучшее начало дня, особенно перед тяжелыми переговорами. Ловко взмахиваю ножом — солнечный желток заливает румяный ломтик хлеба. Касается он и маслянистых долек авокадо. Первый укус — и все нежное многообразие вкусов обволакивает язык.
Затем — кусочек стейка, обжаренного до корочки, но с розовой сердцевиной. Он сопротивляется на зубах, но оттого только вкуснее. Насыщенный мясной вкус, с нотками дыма и специй.
После основной пищи следует десерт. В высоком бокале слоями переливаются розовые ягоды, белоснежный йогурт и янтарный мед. Я погружаю ложку глубже, захватывая все сразу: кисловатую малину, тянущийся мед и йогурт, что все это объединяет… Вкус взрывается на языке.
— Изумительно! — позже благодарю Аманду за столь вкусный завтрак с совершенно искренней улыбкой.
— Ой, да вы мне льстите, Алексей Федорович, — робко улыбается помощница.
— Не зря говорят, что скромность украшает людей, — подмечаю я и заканчиваю этот внезапный обмен любезностями. — Сейчас я поеду на непростую деловую встречу, если есть новости — лучше говори сейчас.
— Я собрала команду профессиональных горничных. Каждую проверила лично, уже завтра они будут готовы приступить к работе, — говорит Аманда и уточняет: — больше новостей нет.
— Отлично. А теперь слушай задачу на сегодня, — я взглядом указываю на планшет: — Ты должна проанализировать род Обломовых, их деятельность и выявить точки, по которым есть смысл ударить. Причем это должны быть уязвимые места, чтобы мои бойцы не потратили ресурсы и жизни зря.
— Угу, ага, — кивает Аманда, записывая все в планшет электронным «пером». — Несколько часов — и будет сделано.
— За дело, — одобрительно киваю и выхожу из поместья.
Небольшая спешная прогулка — и у гаража меня встречает Никита, готовый в любую секунду бросить все свои дела и помчаться туда, куда велит господин.
— Здравствуйте, Алексей Федорович, — тем не менее он говорит без улыбки, скорее, серьезный и сконцентрированный.
— Здравствуй, уже видел новости?
— Конечно, господин, такое сложно пропустить.
— Хорошо, значит, лишних вопросов не будет. Собирай максимально большой кортеж. Едем в родовое поместье Орловых.
Не проходит и нескольких минут, как мы уже выезжаем с территории моего поместья. Машины бодрой змейкой проносятся через открытые ворота. В начале кортежа — «Бизон 4×4», в центре — маслкар «Соболь».
Если все-таки Обломовы попытаются напасть на меня, то ни в одной из двух выделяющихся машин они меня не найдут. Я сижу на переднем сиденье рядом с Никитой, что ведет обычный, ничем не отличающийся на фоне других «Стриж». Позади Федотов и еще один гвардеец с магическим даром.

⁂

Вскоре мы подъезжаем к поместью. Что дом Орловых ведет родовую войну — становится понятно сразу. На территории самого поместья и за его пределами тоже двигаются регулярные патрули. Целые отряды по четыре человека, облаченные в «Драгоритные покровы».
— Алексей Федорович! — встречает меня боец в «Драгоритном покрове Б». Это, надо полагать, один из полевых командиров. Он вежливо кланяется, отмашкой велит своему отряду расслабиться и продолжает синтезированным машинным голосом: — Вы уж простите и не сочтите за грубость, но согласно распоряжению вашего отца, я должен вас осмотреть и убедиться, что вы не проносите оружие.
— Конечно, — спокойно соглашаюсь.
Могу, конечно, послать этого бойца куда подальше и буду в своем праве. Но к чему зря тратить время, да и не отношусь я к числу глубоко зазнавшихся благородных.
— Спасибо большое, все чисто. Можете проходить, — кивает мне командир гвардии в ПАДе.
— Ждите здесь, — говорю своим бойцам, а сам направляюсь в поместье.
Заодно прогуливаюсь по приусадебной территории. И если прежде мне больше удавалось любоваться садом и прочими ландшафтно-дизайнерскими украшательствами, то сейчас я стараюсь лавировать между многочисленными отрядами. Мимо меня то и дело проносятся бойцы рода. Некоторые в «Драгоритных покровах», другие — без.
Перед входом в поместье меня еще раз осматривают с помощью специальных приборов. Пока даже не знаю, как к этому относиться. Либо «любимый» отец настолько теперь мне не доверяет, либо, наоборот, не давал никаких конкретных распоряжений в отношении меня. Надеюсь, что второе, ведь тогда все будет сильно проще.
— Можете проходить, молодой господин, — громким синтезированным голосом говорит мне мужчина в ПАДе.
Далеко, правда, уйти не успеваю. В центральной гостиной встречаю своего не самого дальнего родственника, которого вообще ни разу не видел вживую. Ведь на самом деле, родственник он не мне, а прежнему Алексею, впрочем, как и все остальные Орловы. С другой стороны, по тем сведениям, что у меня есть, его и Алексей-то толком не видел.
Лев Максимович Орлов — так его зовут. Это брат моего отца, соответственно, мой дядя. Он восседает за столом в окружении бойцов, что-то с ними активно обсуждает. Они сверяются с картами, используют ноутбуки и прочее.
С виду дядька почти вылитый глава рода. У него тоже черные волосы с сединой, темные глаза. Разве что он не носит бороду и не такой массивный в плечах, а во взгляде намного больше хитрецы.
— О, Алексей, здравствуй. Не признал тебя, сразу, — вроде бы с улыбкой, но как-то отстраненно говорит он и встает. Попутно цепко рассматривая меня: явно оценивает.
— Здравствуй, дядя, — отвечаю ему ровно так, как это сделал бы прежний Алексей, согласно досье.
После повисает неловкая тишина. Я-то могу смотреть Льву Максимовичу в глаза и молчать хоть целый час, мне плевать. А вот ему явно от моего взгляда не по себе. Он перестает меня внимательно рассматривать, видимо, делает какие-то свои выводы, и говорит:
— А ты молодец, Алексей, по стопам отца идешь. Поляков прогнал, бизнес свой… Столько заслуг, а времени прошло — всего ничего. Настоящий Орлов!
— Спасибо, дядя, — говорю я, вживаясь в роль Алексея. Впрочем, ненадолго. — Я бы рад еще пообщаться, но мне срочно нужно переговорить с отцом.
— Так ты приехал нам помочь? Да уж, натворил твой старший брат делов… будто в городе больше девушек нет. Хороший ведь парен был, как его звали? Михаил?
— Да, кажется так, — киваю я, всем своим видом даю понять, что разговор продолжать не намерен.
— А помнишь Диму?
На секунду зависаю. Перебираю в уме все возможные досье с этим именем и, кажется, вспоминаю что-то такое. Вот только это не конкретное досье, а лишь единственное упоминание. Как раз связанное с Львом Максимовичем, ведь этот Дима — это его сын.
— Помню, конечно. Это же твой младший сын, мы вместе с ним на велосипедах катались, когда детьми были.
— Верно, брат твой, хоть и двоюродный. Взял бы его «под крыло», помог бы парню, мы же в долгу не останемся. Сам понимаешь — род превыше всего.
— Разумеется, пусть он напишет мне на почту. Обязательно отвечу… — натягиваю дежурную улыбку на лицо.
Надеюсь, это фраза не звучала, как указание отправиться куда подальше. Впрочем, меня это должно заботить? Пока Лев Максимович хмурится, глубоко задумавшись, разворачиваюсь и ухожу.
Спуск в бункер, кто бы сомневался, тоже охраняют гвардейцы. Причем уже не в «Драгоритных покровах», а в каких-то других ПАДах, явно лучше и дороже. Похоже, это и есть те самые первые опытные образцы новых моделей ПАДов, что успели выпустить на нашем родовом заводе.
— Алексей Федорович…
— Знаю-знаю, — лениво отмахиваюсь. — Просто сделайте это побыстрее.
Боец осматривает меня, использует специальный прибор и только затем открывает тяжеленную дверь из титана и еще какого-то металла.
Прогуливаюсь по коридору в бункере и наконец нахожу нужную дверь. Как это делаю? Очень просто — у меня есть в памяти примерная карта этого подземного убежища, ведь прежний Алексей здесь бывал много раз. Более того, не найти дверь отца по характерному запаху табачного дыма — сложно.
На секунду задерживаюсь перед дверью, что ведет в его комнату. Я не собираюсь строить политических комбинаций. Не буду и убеждать свой род в правоте, мол, нужно истребить всех Обломовых, ведь для всех очевидно, что во всем виноват Игорь. Если бы не он, Обломовы и дальше сохраняли с нами так называемый нейтралитет. Но хватит, в сторону лишние мысли.
Стучу по тяжелой двери, металлический звон явно разносится по комнате. Не дожидаясь ответа, вхожу. Да, я решаю действовать чуть более нагло, чем обычно.
— Алексей⁈ — удивляется Федор Максимович, недовольно хмурится и раздраженно спрашивает: — Тебя в дверь стучать не учили⁈
Смотрю на отца и сразу становится понятно, чего это он так злится. Просто рядом с ним на диване сидят две обнаженные девушки. Однако ничего удивительного, ведь согласно досье, Федор Максимович позволял себе такое даже тогда, когда мать Алексея еще не забрала смертельная болезнь. Собственно, этим и объясняется появление всех тех бастардов…
Слишком уж охоч патриарх рода до женского внимания, а девушки, желающие получить подарки от аристократа, всегда найдутся, тем более отец в этом плане весьма щедр.
— Поверь, мне глубоко все равно, чем ты занимаешься в свободное время, — холодно отвечаю я, а глаза сами собой скользят по изумительным женским фигурам. Впрочем, это только инстинкты и не более.
— Уходите, ну! — Федор Максимович слегка подталкивает обеих девушек с дивана, едва не выронив трубку от кальяна из рук. — Прочь…
Девушки ловко вскакивают с дивана и на цыпочках, повиливая ягодицами, убегают в соседнюю комнату. Отец смотрит на меня, делает глубокую затяжку и взглядом с легким кивком дает понять, что готов к серьезному разговору.
Даю ему несколько секунд, чтобы он пришел в себя. Сам подхожу к его рабочему столу. Да уж: табак, металлические щипцы, черные кубики углей, важные и не очень документы — все это небрежно разложено и даже перемешано на столе.
Вообще удивительно, как при таком уровне стресса отец умудрился разработать план, чтобы не допустить полное уничтожение завода и смерть Игоря.
Я подхватываю деревянный стул без подлокотников и с ровной спинкой. Ставлю его напротив отца, спинкой к нему. Затем усаживаюсь сам, широко расставив ноги и сложив руки на спинку.
На базе проекта нас учили вести переговоры. И если наставники не ошибались, в чем я уверен, то даже положение тела и эмоции на лице могут сыграть важную роль во время переговоров.
Именно поэтому веду себя в некоторой степени агрессивно и абсолютно уверенно. Причем не отыгрываю роль, а лишь позволяю проявиться своей истинной натуре чуть больше, чем обычно.
— Говори, — низким севшим голосом начинает отец, а затем выпускает изо рта клубы дыма.
Ну и зрелище. Хочется сразу выйти на свежий воздух. Впрочем, не для того я сюда приехал, чтобы потакать своим сиюсекундным слабостям.
— Я пришел не для того, чтобы выяснять отношения. Сейчас, когда род по вине моего глупого братца втянут в войну, нужно… отложить все это, убрать в сторону.
— Продолжай… — устало отвечает Федор Максимович, хмуро смотрит на кальян и откладывает трубку в сторону.
— Я могу гарантировать прекращение атак на главный актив семьи, — специально делаю паузу, чтобы отец осознал смысл сказанного и невольно среагировал. У него чуть напрягаются желваки и дергается бровь. Я же продолжаю: — В обмен на долю в акциях, приравнивающую мой статус к Игорю.
— У него целых семь процентов акций, — на удивление спокойно произносит отец. — Не жирно будет за такую помощь?
— Нет, — холодно отвечаю. — Лучше немного диверсифицировать активы рода, чем полностью все потерять. Отец, я ведь тоже Орлов, ты не забыл? Или у тебя иное мнение?
Федор Максимович после моих слов задумывается. Судя по его встревоженному лицу, новым морщинам и седым волосам, он явно измучен последствиями ошибки Игоря.
По сути, он не может мне отказать, ведь понимает, что реального выбора нет. Потеря основного предприятия будет означать полную утрату рычагов влияния в Империи. С другой стороны, я ведь ненастоящий Орлов, пусть он этого и не знает. Но от того только для меня эта ситуация выглядит забавней.
— Ох, без топора рубишь… — выдыхает отец. Затем смотрит на меня таким взглядом, каким еще никогда не смотрел. Будто только сейчас осознал, что я, действительно, обладаю силой. — Хорошо, Алексей, сделаешь свою часть договора, и будет тебе увеличение твоей доли в предприятии до семи процентов.
— Сделаю, можешь не сомневаться, — чуть ухмыляюсь. — Насчет Игоря я ничего говорить не буду. Уверен, выводы ты уже сделал.
— Не намерен это с тобой обсуждать, — снова отстраняется отец. Собственно, на этом наш довольно сдержанный разговор и заканчивается.
Я прощаюсь и ухожу. Первым делом мой кортеж направляется обратно в поместье. Либо Обломовы заняты чем-то другим, либо просто не видят во мне угрозы.
Просто иначе не знаю, как объяснить тот факт, что они дважды упустили такую «сладкую» возможность атаковать одного из наследников вражеского рода. Впрочем, скоро их мнение обо мне точно поменяется.
По пути в поместье я чувствую вибрацию и слышу знакомую мелодию — мобильный звонок. Достаю его из кармана и отвечаю.
— Яков Савельевич, хорошие новости? — спрашиваю я, если да, то для Обломовых скоро будут плохие.
— Да, Алексей Федорович! — деликатно деловым образом отвечает он. Хм, похоже, что сегодня Жезарь вышел из образа безумного изобретателя и примерил характер пожилого джентльмена. — Новости изумительные! «Метаморф» полностью готов, вы можете его забрать!
— Сейчас переведу вам оставшуюся сумму. Мои парни заберут ПАД через час.
— Кодовое слово. Нам нужно кодовое слово, — Жезарь говорит вежливо и культурно, но некоторую «базовую» чудаковатость все равно не теряет.
— Ну, пусть будет: «Облом».
— Облом, так облом, — довольно отвечает Яков Савельевич. — До связи.
— До свидания, — я сбрасываю звонок и обращаюсь к Федотову. — Отправь бойцов на «Бизоне» забрать мой новый ПАД. И пусть назовут кодовое слово.
— Есть, господин! — отвечает Артем, и через секунду я слышу: — Повторяю: кодовое слово — «Облом».
«Бизон», что едет впереди колонны, резко уходит в сторону. Это я хорошо вижу с переднего пассажирского кресла. Внедорожник разворачивается и проносится мимо нас черной горой.

⁂

— Аманда, ты закончила? — спрашиваю я, приближаясь к террасе. К этому моменту основные приготовления были завершены.
— Да, все готово, — она перестает раскачиваться на деревянном кресле-качалке и сосредоточенно смотрит на меня, затем в планшет.
— Тогда внимательно слушаю, — усаживаюсь рядом с ней, но на обычное кресло.
— Я проанализировала врага и выявила три ключевые точки. Первая: главный логистический узел, который обеспечивает снабжение боевых формирований Обломовых. Вторая: хранилище редких артефактов, которые они используют в производстве. Третья: малоизвестная мастерская, согласно моим данным, Обломовы в ней разрабатывают прототипы магических ПАДов.
— Отличная работа. Сбрось мне координаты этих точек и принеси, пожалуйста, планшет. После можешь передохнуть.
— Конечно, господин, — чуть улыбается она, — рада служить.
Вскоре Аманда возвращается с моим планшетом в руках. Я смотрю на экран и вижу карту, где уже отмечены не только ключевые точки, но и предполагаемые места базирования боевых формирований Обломовых, они сами, их поместья и прочее. Хорошая помощница — на вес золота.
Успеваю поработать над стратегией, даже нарисовать на карте несколько стрелок и сделать пометки, всего двадцать минут, прежде чем замечаю подъехавший «Бизон». Из него выгружаются бойцы, они подхватывают из кузова ящик и бодро несут ко мне.
Бойцы приносят ящик к террасе и начинают его вскрывать. Тут же появляется и Федотов, который сегодня особенно активен и внимателен.
— Артем, ознакомься, — протягиваю ему планшет, — сейчас проверю ПАД, и мы обсудим стратегию. Может, что-нибудь предложишь, у тебя опыт побольше будет.
— Есть, господин, — кивает он. Берет планшет и прямо на том месте, где стоял, начинает изучать мои наброски.
Я же подхожу к вскрытому ящику. Бодрые бойцы уже собрали стойку и поместили на него «Метаморф». Рассматриваю это чудо ПАДостроения, и дыхание едва не перехватывает. Все-таки не прошла у меня еще та ребяческая тяга к красивым быстрым машинам да мощным крутым пушкам. А ПАД — это гибрид между транспортом и огнестрельным оружием.
Просто не могу себе отказать в удовольствие примерить его. Заодно проверю работоспособность, заряжу маной специальные артефактные аккумуляторы. Бонус — у главы гвардии будет больше времени подумать над стратегией.
— Помогите, парни, — я кивком указываю на ПАД.
Несколько минут, и вот я уже внутри «Метаморфа». Чувства просто непередаваемые. Прыгаю выше, бегаю быстрее… Разве что мощности мозга с помощью ПАДа пока повысить невозможно. Но тут дело за интеллектуальными помощниками, которые пока что находятся только на стадиях прототипов и не факт, что в ближайшие десятилетия покажут себя.

⁂

— Что скажешь? — сняв ПАД после небольшой разминки, спрашиваю я у Артема, что сидит на ступенях террасы.
— Отличная стратегия, я только немного доработал.
— По лицу же вижу, что есть какие-то возражения. Говори прямо, не люблю, когда заискивают. Ты же знаешь.
— Прямо, так прямо, но вам это тоже не понравится, — несколько секунд Федотов думает, а потом выдает. — Я не считаю правильным, что именно вы, наш господин, должны рисковать собой больше нас — обычных гвардейцев. Более того, сдается мне, что вы не случайно выбрали точку, рядом с которой, по нашим разведанным, находится наследник Обломовых. Не хотите ли вы сказать, Алексей Федорович, что…
— Именно! Выманить и захватить в плен наследника этого рода — это основной план. Позволяю себе перебить капитана гвардии. — Если же не получится, то, как минимум, мы должны зачистить три ключевые точки. Я с небольшим отрядом атакую логистический узел, ведь на время родовой войны это чертовски важная точка для Обломовых. Игнат с отрядом быстрого реагирования не сможет это проигнорировать и вскоре будет рядом. В итоге перед вами, — я имею в виду тот самый элитный отряд и еще один из обычных бойцов, — откроется отличная возможность. Мастерская ПАДов и склад должны быть зачищены при любом раскладе.
— Что насчет главы рода и его жены?
— Если все сделаем быстро, то успеем скрыться раньше, чем они появятся.
— Опасный план, определенно рискованный, — хмурится Федотов. — К черту! Сделаю, как прикажете. Но, как я уже сказал, не должно господину рисковать больше родовой гвардии.
— Думаешь, Игнат настолько сильнее меня? — сдержанно ухмыляюсь.
— Нет, ничего такого я не думаю, — резко отвечает Артём. — Но я разговаривал с выжившими после его нападения. Он — зверь! А уж его предки — против них мы точно не сдюжим.
— Охотно верю, именно поэтому у нас есть план «Б».
— Ясно, — кивает Федотов.
— Тогда всё, разговор окончен. Сегодня ночью действуем. Готовь бойцов в мою группу, элитный отряд и стандартный.
— Так точно, господин! — отвечает он, бодро подскочив и вытянувшись во весь рост.



Глава 8

Глубокая ночь, на небе только редкие облака и серебряная луна. Птицы уже не поют, лишь ветер колышет верхушки деревьев. Впрочем, звуки природы заглушают моторы заведенных автомобилей, что змейкой выстроились на дороге. «Бизон», «Шестерка» — наконец-то этот шестиколесник с пулеметом на крыше пригодился! — и «Стрижи».
— Я не гарантирую, что все вернутся живыми! — громко вещаю я низким синтезированным голосом, будучи в «Метаморфе». — Но никто не будет забыт! В случае чего, мы позаботимся о ваших семьях! Все же, кто вернутся, получат либо солидную премию, либо внеочередную попытку пробудить дар вблизи Источника!
— Рады служить! — почти хором, немного невпопад, отвечают бойцы. Синтезированные машинные голоса сливаются с бодрыми людскими.
Вся личная гвардия выстроилась передо мной. Федотов в «Драгоритном покрове» стоит на шаг впереди моего элитного отряда, в составе которого лишь маги в ПАДах. Пока у них только первый Круг маны, кроме самого Артема — у него два, но и это неплохо.
Правее стоит группа из девяти человек, эти парни поедут со мной. Специально не беру с собой магов, чтобы не дробить элитный отряд. Это первое их серьезное задание, я бы даже сказал — закалка боем. Что до меня, то мне хватит и восьми бойцов без магического дара, но в ПАДах, плюс еще один человек — он без ПАДа, потому что будет водителем и позже снайпером.
Еще один отряд, — это обычные рядовые бойцы гвардии под руководством Дема Широтина. У них нет магического дара, и ПАДов, зато есть «Шестерка», и этого будет достаточно, ведь перед парнями самая простая задача.
— По машинам! — объявляю я и поднимаю кулак к нему. — Сегодня родовая война с Обломовыми будет закончена!
— Есть, господин!
— Так точно!
— Есть!
— Рады служить!
А после все срываются с места и резво бегут к транспорту — время не ждет. В поместье остаются только Аманда, Никита и Денис. Они тоже сейчас вооружены и готовы к бою.
Впрочем, если все пойдет по плану, то как раз для них ночь пройдет спокойно. На это и рассчитываю. Тройка слуг сейчас стоит у террасы, и они с гордым видом провожают нас. Ладно парни, но Аманда с тяжеленным автоматом наперевес — это что-то необычное.
Прыгаю прямо в «Метаморфе» на переднее пассажирское кресло «Бизона». Конечно, приходится потесниться, однако мой новый ПАД не настолько громоздкий, как «Драгоритный покров». Водитель у нас в машине единственный без ПАДа. Он выжимает педаль в пол, отчего внедорожник едва не подскакивает с места.
Оборачиваюсь и смотрю, как еще два бойца в ПАДах едва помещаются на заднем ряду. А ведь эти модели даже не среднего класса, уже не говорю про тяжелый. Все остальные — еще четыре бойца в «Драгоритных покровах Б» — сидят в кузове с оружием наперевес. Я, к слову, тоже вооружился по самые зубы.
Следом за нами мчится шестиколесник. Пулемет в его крыше пока еще скрыт, сами же бойцы в нем предельно сосредоточены и внимательны. Оно и понятно, у них меньше права на ошибку, ведь технологичный доспех не защитит от пули. Однако, без бронежилетов, шлемов и прочего я их не оставил.
Следом за шестеркой мчится на «Стрижах» мой элитный отряд из магов в ПАДах. Даже не хочу знать, как они вообще помещаются в салоне. Особенно Федотов… Впрочем, раз уж поместились, значит, до нужной точки доедут. А я себе лишь делаю метку в уме — купить уже наконец специализированный транспорт.
Едем в город, поддерживаем связь через зашифрованный канал радиосвязи. Более того, у всех в ПАДах встроенные микрофоны и динамики. Командир каждого из отряда может отдавать приказы напрямую любому бойцу. Сами же бойцы тоже могут передавать важные сведения.
Вскоре мы въезжаем из загородного элитного района в город. Придется сперва прокатиться, прежде чем каждый из отрядов достигнет своей точки. Сначала от нас отделяется «Шестерка». Парни мчат в западную часть города. Затем уже отделяемся мы — спешим в северный район.

⁂

«Бизон» черной горой останавливается в тени узкой улочки. Здесь его не будет видно с основной дороги, а мы, в случае необходимости, сможем быстро уехать в любую из сторон.
Бойцы выгружаются из автомобиля. Довольно тихо, если учесть, как могут громыхать металлические ПАДы в ночной тиши индустриального района. Единственный без ПАДа — водитель, он уже стоит с винтовкой «Тихон-М» в руках и ждет нас.
— Будешь подстраховкой, просто так не стреляй. Даже по самым манящим мишеням, ты не должен выдать себя раньше времени, — даю бойцу наставления и тихо хлопаю по спине.
Остальные гвардейцы уже выстраиваются группой. Смотрят на меня, проверяют оружие, ждут приказов.
— Отряд «Мета», проверка связи, — говорю я в устройство, интегрированное в ПАД.
Бойцы синхронно кивают мне в ответ, значит, со связью проблем нет. Подхватываю из кузова автомат с двумя магазинами. Сразу проверяю — все работает четко-гладко: Дем не зря ест свой хлеб.
«Дубль-Т» — это отличное штурмовое оружие, с которым меня не так давно познакомил Жезарь. Дем одобрил мой выбор, а потом я просто закупил целую партию для гвардии. Мечи у бойцов моего отряда тоже есть, правда без артефактного стержня: они ведь не маги.
— Выдвигаемся, — отдаю приказ и иду первым.
Тяжесть автомата в руках совсем не ощущается. Но все равно он не легкая пушинка, иначе бы я не чувствовал его так хорошо. Этот момент мы с Яковом Савельевичем тоже продумали.
Каждый шаг благодаря усилителям в «ногах» ПАДа и кинетическому стабилизатору в «спине» — одно удовольствие. Позже мы ускоряемся и переходим на бег.
Небольшая пробежка лишней не будет. Я уже вижу бетонный забор с колючей проволокой, который нужно перелезть. Хм, а может и не нужно… Скоро узнаем.
Задача перед нами не то чтобы грандиозная, но не самая простая. Нужно разрушить налаженную структуру логистического узла Обломовых.
Уничтожить: компьютеры, что подключены к системе; документы, гаражи, склады, грузовики, в конце концов, и вообще всё, что необходимо для функционирования этого места.
Всё только для того, чтобы боевые формирования Обломовых ощутили так называемый снабженческий голод. Он сильно помешает вести им родовую войну, собственно, на это и расчет. Да и именно такого нападения от моего рода попросту не ждут.
Мы подбегаем к высокой бетонной стене. Бойцы смотрят на меня, держат оружие наготове и ждут команды. Я тем временем выхожу на связь с двумя остальными отрядами:
— Валун, Дем, вы добрались до точек?
— Так точно!
— Есть, ждем распоряжение!
— Дам сигнал, — быстро отвечаю я и отключаю микрофон. Смотрю на своих бойцов: — Помните, гражданских не трогаем. Даже если это будет охранник с дубинкой или пистолетом.
Кто-то из парней отвечает по радиосвязи, кто-то скромно кивает. А затем я даю знак, и мы одновременно кидаемся на стену с кулаками. Буквально за несколько секунд пробиваем большой проход и врываемся на территорию. ПАДы — это сила.
Неподалеку располагаются гаражи, припаркованы фуры и небольшие грузовые машины, видимо, предназначенные только для перевозок по городу.
Быстрее, чем мы до них добираемся, у нас на пути появляются целых три охранника. М-да, великая сила — два сонных мужчины предпенсионного возраста и парень, немногим старше меня.
Они смотрят на нас и просто не знают, как реагировать. Прекрасно понимаю их реакцию. Тем не менее, двум из них хватает наглости выхватить пистолеты и открыть огонь.
Впрочем, пули отскакивают от ПАДов. Такими пукалками «Драгоценные покровы» не вскрыть. Мои бойцы без лишней возни устремляются вперед. Легкими ударами или мощными рывками они отбирают оружие у охраны. Затем скручивают их так быстро, что те даже не успевают схватиться за рации.
Тревога не поднята, впрочем, плевать. Скоро здесь такой фейерверк начнется, что тревога на его фоне будет едва слышна. Один из гвардейцев тем временем срывает с пояса специальные прочные пластиковые затяжки. Их мы взяли с собой как раз для того, чтобы пленить тех, кого решим не убивать.
Не успеваю толком осмотреться, а три охранника уже сидят спиной к спине в тени мусорных ящиков. К слову, к ним бойцы и приковали жгутиками этих бедолаг. Я чуть наклоняюсь к ним и совершенно не своим, а синтезированным голосом грубо говорю:
— Двинетесь с места — убью.
— Ага, угу…
— Ага…
Им только и остается, что кивать да «угукать», ведь рты заклеены скотчем. Переключаю настройку «Метаморфа», и теперь мой голос не звучит из динамиков шлема, а только по радиосвязи.
— «Мета», разделяемся. Минируем гаражи и транспорт. Цель — максимальный урон. Гражданских пленим и выводим — никто из них не должен пострадать.
Срываемся с места и бежим к цели. Будучи в «Метаморфе», мчаться быстро и бесшумно крайне приятно, а главное — легко. Уже по пути я жестами указываю, каким бойцам направо, каким налево.
Вскоре подбегаю к одной из больших черных фур. Ловко устанавливаю взрывное устройство прямо на капот, затем к следующей. Бойцы моей группы делают то же самое. После — налепляю взрывчатку уже на небольшие грузовые и пассажирские авто. Разумеется, в них никого нет.
Вместе с «гаражной группой» мы заканчиваем практически одновременно. Встречаемся в месте, которое уже сильно ближе к центральному зданию. Заложников у нас теперь в общей сумме около двадцати, и они нервно поглядывают на меня.
— Выведи их через дыру в стене, — приказываю одному из бойцов.
— Есть, — кивает он, жестом зовет их, и они мчатся к выходу.
Я планирую подорвать всё это у нас за спиной, когда нам будет наиболее выгодно, чтобы как можно дольше не позволять обнаружить себя. Но тут вдруг звучит голос одного из моих гвардейцев, которых я заранее поставил на посты по ключевым точкам.
— Господин, кортеж, предположительно, Игната Обломова движется к вам!
Отлично, главная цель всей операции уже мчится ко мне в руки! А раз уж Обломов уже едет, значит, про наше появление точно знают.
Однако тревогу никто не поднимает. Вывод напрашивается сам собой — нам готовят или уже подготовили ловушку и не хотят, чтобы мы об этом догадались. Значит, взрыв откладывается. Можем себе позволить, ведь устройства уже не обезвредить.
— Парни, Игнат Обломов едет сюда. Они знают про нас, действуем иначе. Теперь главная цель — не попасть в ловушку. Скорее всего, нам встретятся бойцы в ПАДах.
Вместо того чтобы ворваться в центральное здание и всё там уничтожить, мы обходим его с задней стороны. Разумеется, за нами могут следить через скрытые камеры или каким-либо другим образом. Это теперь вообще не секрет.
Главное, что мы получаем полный карт-бланш на любые действия на складе. Как раз врываемся в него через боковую дверь. Нам не то, что не встречается сильное сопротивление, а вообще никакое. Нет даже охранников с дубинками и пистолетами.
— Они просчитались, — радостно говорю я не вслух, а через радиосвязь. — Устанавливаем взрывчатку. А потом… нам все-таки придется повоевать. Либо зачистим центральное здание, либо пленим Обломова. Возможно, все сразу — тут уже как сложится ситуация на месте.
Бойцы понятливо кивают и быстро приступают к выполнению поставленной задачи. Все мои догадки и даже установленные факты подтверждает еще и то, что на целом складе нет ни одного работника. Их просто эвакуировали без лишнего шума.
Позже, когда мы «обрабатываем» почти весь склад, снова слышу знакомый голос:
— Господин, есть подтверждение! К вам, действительно, едет Игнат Обломов с гвардией. По главе рода и его жене информации нет.
— Понял, работайте, — отвечаю я. Очевидно, что Игнат Обломов уже не передумает. А потому переключаю канал связи и говорю: — Дем, Валун, действуйте!
— Есть! — в один голос бодро отвечают они.

⁂

Ночь, облака ползут под звездами, будто лаская небесную черную гладь. Луна иногда показывается из-за них, но ненадолго. Где-то звучит приглушенная музыка, рядом с барами — бранная ругань.
На окраине Новосибирска, по одной из улиц старого промышленного района, несется «Шестерка». Ее мотор звучит в ночи, как рев ненасытного зверя. Все шесть колес, словно ножки многоножки, скачут по кочкам.
Бойцы в авто немного нервничают: они уже близко к цели. Господина подводить нельзя. На карту поставлено слишком многое.
Дем Широтин — их командир. Он облачен в черное: матовый шлем, бронежилет, разгрузка, штаны-карго, заправленные в крепкие берцы.
В руках у Дема помповый дробовик с самолично произведенными апгрейдами, что не то чтобы одобряется, но и сильно не порицается. Передернув плавный, так приятно лязгающий затвор, он бодро отдает приказ:
— Пулемет в боевое положение!
— Есть!
Один из парней, что сидит в конце салона, вскакивает. Он сильно дергает рычаг, подталкивая механизм. Пулемет выскакивает из открывшегося люка на крыше шестиколесника, как черт из табакерки.
Дем уже думает отдать следующий приказ, но тут его рация прерывает молчание. Из нее звучит голос одного из разведчиков, которых Алексей Федорович предусмотрительно заранее отправил на все ключевые точки.
— Дем, прием!
— Слышу, говори! Прием! — отвечает Широтин.
— Охрана уезжает, ей на смену заступают гвардейцы в ПАДах. Повторяю, вместо охраны — гвардейцы в ПАДах!
— Принял, — отвечает разведчику Дем.
Много кто на его месте сейчас бы напрягся, перепугался или вообще передумал действовать. Но только не Дем Широтин. Он не подведет господина, он выполнит приказ, а главное — наконец-то проверит свое с Никитой детище.
Немного пораскинув мозгами, Дем приходит к такому выводу, что у него сама собой на лице вспыхивает коварная улыбка. Широтин поворачивает голову в сторону к парням и говорит:
— Чего, мужики, испугались бойцов в ПАДах⁈ А если я вам скажу, что так даже проще⁈
— Проще⁈
— Чего⁈
Удивленные гвардейцы с недоверием смотрят на Дема. Он выжидает несколько секунд и поясняет:
— Да, дуло мне в лоб, проще! Алексей Федорович велел не убивать мирных и условно мирных. А сейчас их нет, отозвали! Смекаете?
— Хм, кажется, я понял… — хищно хмурится один из бойцов.
Он откладывает «Дятла», а вместо него берет автомат «Дубль-Т», затем, подумав секунду, и еще один.
— А мне нравится его настрой! Учитесь, парни! — с гордостью за бойца говорит Широтин.
— Я тоже понял, командир: мы теперь можем тупо всех расстрелять из самых мощных пушек! — объявляет один из самых молодых гвардейцев.
— Премию этому гению! — усмехается Дем, громко крича: — Ну, рули туда! — он тыкает пальцем на ворота бетонного забора, что огораживают склад Обломовых, где хранятся ценные артефакты.
Наконец заветный момент наступает. «Шестерка» выезжает на финишную прямую, набирая, как для внедорожника такого характера, какую-то невероятную скорость.
Бойцы Обломовых, что в ПАДах стоят на воротах, открывают огонь по «Шестерке». Они думают, что легко срежут эту безобидную машину автоматными очередями.
Вот только Никита и Дем не зря столько времени корпели над авто. Автоматные пули его не берут. Разносят фары, срывают краску, мнут металл, заставляют лобовое стекло трескаться, но до вооруженных пассажиров не догрызаются.
А затем для бойцов в ПАДах следует неприятное открытие, ведь на крыше шестиколесника расцветает огненный цветок, десяток раз в секунду — пулеметная очередь.
В итоге бойцы под градом пуль вынуждены бежать за укрытия. «Шестерка» врезается в ворота и легко выносит их своей массой. И вот тогда, оказавшись на территории врага, бойцы в ней впадают в настоящее боевое безумие. Они высовывают стволы автоматов из окон и стреляют во все стороны.
Прицельно, конечно, но ровно настолько, насколько это получается делать в прыгающем на кочках и порой даже на бойцах в ПАДах внедорожнике.
Водитель выруливает точно к воротам, что ведут на склад. Они тоже не выдерживают мощного удара и поддаются давлению шестиколесника.
И вот теперь, оказавшись на складе, бойцы устраивают настоящую мясорубку, причем не только для людей Обломовых, но и для артефактов.
Автоматные очереди звучат со всех сторон внедорожника. Их вой может перебить лишь пулеметная. Иногда бойцы в ПАДах пытаются атаковать или, скорее, защищаться. У них ничего не выходит, их едва ли не сносит шквалом пуль. Некоторые доспехи трещат по швам и разваливаются.
Когда же пули подходят к концу, а очереди практически стихают, водитель рулит к выезду. Но бойцы не могут просто так уехать, не попрощавшись. Они выкидывают в окна целые грозди гранат. Всё ради того, чтобы уничтожить склад.
Ради того, чтобы не подвести господина.
И плевать, что «шестерка» изранена. Главное, что ни один из бойцов не получил смертельных ран и смогут продолжать бой дальше.
А железо — его можно восстановить или отремонтировать. Уж Никита с его даром точно сможет.

⁂

Снова ночь, снова Новосибирск. Но на этот раз не промышленный район, а вполне себе жилой и даже не спальный. Элитный отряд бойцов затаился под стенами тайной мастерской по производству ПАДов.
Обломовы очень дорожат этим своим активом. Поэтому стража здесь гораздо серьезнее, чем на складе с артефактами. Причем настолько, что здесь не пришлось сменять обычную охрану на бойцов в ПАДах: они несут здесь службу всегда.
— Господин сказал — пора! — зычным, хоть и синтезированным голосом объявляет Артем Федотов. Он поднимает кулак с автоматом к небу.
Элитные бойцы повторяют за ним этот жест. Все они в ПАДах, хоть и на один Круг маны ниже. Единственное — нет еще у элитного отряда боевого клича, который бы сопровождался каким-нибудь характерным заклинанием или их связкой. Впрочем, всё это не важно.
Ведь сейчас есть только одна цель — сравнять это место с землей. Что касается суровых вояк в ПАДах, которые обязательно помешают, — они станут первым серьезным испытанием для элитного отряда.
И вскоре сражение начинается. Аспекты стихии, автоматные очереди, удары мечей, крики и взрывы — всё это смешивается в одну огромную мясорубку. Люди в ней одновременно и центр всего, и самое слабое звено.
Сперва выбивают слабых магов: их ПАДы и магическая защита не выдерживает шквала пуль и мощных взрывов. Затем те, кто сильнее, из их тел выбивают души уже не горячие пули, а убийственные заклинания. Те же, кто выживает, устраивают настоящую магическую бойню меча и магии.
В конечном итоге элитный отряд Орлова под руководством Федотова одерживает победу. Не сказать, что сокрушительную, но и не сказать, что это победа пиррова. Потери есть, куда без потерь в такой мясорубке.
Впрочем, Федотов улыбается. Он выполнил приказ, не подвел господина. А что до тех, кто уже не вернется, так они знали, на что шли, и для них погибнуть в бою — большая честь.

⁂

Мы наконец-то полностью заминировали весь склад. Его я тоже не собираюсь взрывать раньше времени. Сделаю это только тогда, когда это сыграет мне на пользу. А пока — срочно в центральное здание, нужно зачистить его до того, как явится Игнат Обломов. Мои разведчики говорят, что он все ближе.



Глава 9

Выбегать из дверей, выпрыгивать из окон, сломя голову нестись к главному зданию — даже притом, что мы в ПАДах! — это был бы непозволительно непродуманный шаг.
Вражеские боевые формирования, что гарантированно засели в этом здании, откроют по нам огонь. Им уже нет смысла шифроваться, ведь, по сути, их план не сработал. Мы не направились сразу в центральное здание (как они рассчитывали), а вместо этого «взяли» склад без боя и заминировали.
Наверняка их командир сейчас безумно злится, нервничает. Неприятно будет получать по шапке от своих господ, когда они узнают о таком серьезном просчете.
Игры разума на поле боя, тактика и стратегия — все это, конечно, интересно. Вот только задача перед нами не меняется: нам все еще нужно зачистить центральное здание. И сделать это до появления Игната Обломова с его личной гвардией, иначе все очень усложнится. Это я тоже прекрасно осознавал и учитывал.
— Четверым занять позиции для прицельного огня! Приготовить дымовые гранаты! — громко вещаю через устройство связи в ПАДе. — Остальные, следуйте за мной, но держите дистанцию метров десять.
Бойцы осторожно встают возле окон. Они снимают «Дубли-Т» с предохранителей и готовят дымовые гранаты. Остальные выстраиваются перед закрытой дверью. Все смотрят на меня и ждут.
Я отхожу от дверей подальше, попутно напитывая узлы и каналы «Метаморфа» очень большим количеством маны. По мне никто не стреляет, меня никто не бьет, но я то и дело вижу вокруг рук и перед глазами энергетический доспех из маленьких фиолетовых шестиугольников. Это говорит лишь о том, что магическая защита на пределе мощности.
Мой план заключается в том, что я покажусь на глаза врагов первым. Уверен, они сразу откроют по мне огонь из всех орудий. Вот только результата это не даст. Их выстрелы, если они только не из дула танка, просто не способны нанести мне урона. Шестой Круг маны — без лишней скромности, достижение неплохое. Тем более я как раз был готов к такому шквалу.
Конечно, у них могут оказаться специализированные револьверы, как тот, что я брал на границу с Польшей, однако и они — это не панацея.
Пусть сперва попробуют просадить весь мой запас маны! Просто не успеют: добегу до здания быстрее и перейду в рукопашный бой. А если и успеют, тогда мне уже придется полагаться на физическую броню «Метаморфа». И ей я доверяю на все сто.
Все, хватит. Пора действовать, или как нас учили на базе проекта — абсолютно идеального плана не бывает. Всегда можно просчитаться, всегда можно нарваться на более умелого стратега. Главное — не превращать подготовку к боевым действиям в бесконечные думы.
Еще раз проверяю защитный энергетический покров из мельчайших прозрачных гексагонов с чуть видным фиолетовым отливом. Перехватываю «Дубль-Т», дергаю затвор — он бесшумно скользит и приятно щелкает. Срываюсь с места и бегу точно на закрытые двери. Для меня они не станут преградой.
— Дымовая завеса! — отдаю быстрый приказ.
Четверо бойцов, что стоят у окон, срывают чеку со своих дымовых гранат и кидают их как можно дальше. Затем резко прячутся от выстрелов за стену. Пули попадают в бетон, поднимаю легкую дымку. Как я и думал — враги были готовы открыть огонь по малейшему движению.
Остальные бойцы в «Драгоритных покровах» стоят по обе стороны от двери с автоматами наготове. Ждут меня, чтобы побежать в атаку следом.
Набираю скорость, шаги становятся длиннее. Мощным ударом плеча выношу металлические двери и оказываюсь снаружи складского комплекса. В этот же момент спокойно сообщаю через радиоканал:
— За мной.
До дымовой завесы каких-то пятнадцать метров. Но стоит мне лишь показаться, как из окон центрального здания раздаются выстрелы. Огненные цветки расцветают в окнах первого, второго и третьего этажей. Пули звенят по энергетическому покрову, как ливень по металлической крыше. Некоторые рикошетят, другие плющатся и падают под ноги.
Я не останавливаюсь, бегу только быстрее. Перехватываю автомат, чтобы открыть ответный огонь. Начинаю стрелять одновременно с моими бойцами. Они действуют, согласно плану, показываются лишь после того, как враги обнаруживают сами себя. Причем мне это ничего не стоило, ведь их пули не способны нанести мне урон.
Целюсь, высаживаю очередь в три окна. Два из них на одном этаже рядом, еще одно выше. Не уверен, что убил вражеских бойцов в ПАДах, но стрелять на какое-то время они перестали.
Вдруг замечаю еще одного врага в окне и стреляю в него. Левой руке, особенно в плече, становится теплее. Не жарко, а скорее, приятно — это побочный эффект от работы стабилизаторов, что гасят отдачу. Стрелять и целиться, когда они работают — одно удовольствие.
— Господин, следуем за вами! — через канал связи сообщает один из бойцов.
В этот же момент я концентрирую аспект воздуха в каналах и узлах «Метаморфа». Зачерпываю немного маны из двух механических артефактных «аккумуляторов» — лишним не будет.
Мощным порывом ветра сношу дымовую завесу прямо к окнам центрального здания. Теперь нас не видно. Вражеские бойцы все еще могут стрелять, но только вслепую.
Когда до здания остается совсем немного, я отдаю следующий приказ. Бойцы, что прежде занимались огневой поддержкой, тоже срываются с места и бегут. Еще немного, и бой сменится с дальнего на ближний.
Точно помню, где находится одно из окон второго этажа. Потому без сомнений с разгона прыгаю в дымовую завесу. Благо мощные усилители в «ногах» и амортизационные пружины в голенищах ПАДа позволяют прыгать почти как кузнечик. Кинетический стабилизатор за спиной работает идеально, и поэтому никаких проблем.
В полете я, еще до погружения в черную завесу, перехватываю «Дубль-Т» в левую руку — автомат мне точно пригодится. Правую увожу за плечо и хватаю рукоятку «Драконьего когтя». Немного тяну на себя, «Метаморф» реагирует на это движение молниеносно, и ножны у меня за спиной раскрываются с характерным металлическим звуком.
Погружаюсь в густой черный дым, но лишь на секунду. Проношусь по нему, как ветер, слегка задеваю раму окна, но только выламываю ее и крайне удачно приземляюсь. Сразу же обнаруживаю двоих.
Нацеливаю «Дубль-Т» на вражеского бойца в ПАДе, жму спусковой крючок. Он же даже не успевает понять, откуда я здесь. А из дула уже вспыхивает яркий огонь — очередь барабанит по ПАДу и прошивает его: труп в консервной банке падает мертвым грузом. При этом отдачи от выстрелов никакой. Стабилизаторы лишь немного обдают теплом руку.
Второй гвардеец Обломовых, тоже в дешевом ненадежном ПАДе, успевает открыть по мне огонь. Пули звонко бьются об энергетический доспех, но не пробивают его. Каждое попадание подсвечивается сеткой фиолетовых шестиугольников. Конечно, хранилище маны просаживается, но не критично.
Толчок ногой, быстрый взмах «Драконьим когтем» — меткий укол. И клинок, сверкнув по воздуху, легко прошивает сочленение брони на груди. Не проходит и двадцати секунд после моего прыжка, а уже «минус два».
Это немного даже удивляет. Вот уж не думал, что богатый и влиятельный род будет обеспечивать своих гвардейцев настолько никчемными ПАДами. Почему-то мне кажется, что они сделаны в Пакистане или Афганистане, а может, и в какой другой стране, где развито кустарное производство технологических доспехов.
Впрочем, искать ярлык или гравировку на броне мне некогда, да и не важно это. Перезаряжаю автомат и бегу зачищать здание дальше. Со всех сторон слышится топот и выстрелы. Очевидно, мои парни уже в здании, и они действуют.
— Господин, мы закончили! — благодаря шлему слышу знакомый голос Дема.
— Быстро к нам, прикроете! Скоро здесь будет Игнат Обломов, — отдаю я приказ.
Не успеваю отключить голосовой канал, как вдруг слышу шум. Выстрелы, звон мечей, рев автоматов, гул сервоприводов в ПАДах и крик.
— Господин! — сквозь взрывы и ор доносится голос Федотова.
— Валун, прием, — отвечаю я ему.
— Мы скоро закончим и мигом к вам.
— Отлично, парни. Я знал, что вы не подведете! — подбадриваю Федотова, а заодно и Дема, который тоже все это слышит.
Новости изумительные. К тому времени, как сюда заявится Игнат Обломов с личной гвардией, мои бойцы уже будут рядом, если не на месте. Что же, пока все складывается крайне хорошо.
Сворачиваю за угол и едва не врезаюсь в одного из бойцов Обломовых. Он хочет направить на меня автомат, но я не позволяю. Одним точным взмахом клинка отправляю его к праотцам. Следом за ним из соседней комнаты выбегает еще один противник. Он успевает направить на меня револьвер — специальное оружие против магов.
Громкий выстрел, яркая вспышка огня, и крупная пуля — тоже с аспектом огня! — бьет меня в грудь. Отлетаю назад, но равновесие сохраняю, и все благодаря сервоприводам и стабилизатору.
Энергетический щит выдерживает артефактную пулю, но очень большой ценой. Я трачу на нее столько энергии, сколько хватило бы на несколько магазинов стандартного автомата.
Противник же продолжает нажимать спусковой крючок. Мне приходится нырнуть вниз, а затем ударить по нему потоком воздуха. Таким мощным, что уши закладывает. Тесное помещение, и хоть оно негерметичное, но все равно воздух здесь в ограниченном пространстве.
Врага отбрасывает назад. Поток воздуха, которым я ударил, столь мощный, что он звонко бьется о стену, выронив револьвер с артефактными пулями.
Стремительно подбегаю к нему и направляю автомат прямо в шлем. Если можно убить огнестрельным оружием — это надо делать, чтобы сэкономить ману. Непродолжительно жму на спусковой крючок, серия ярких вспышек, и пули прошивают шлем врага.
После этого я практически уверен, что все враги в центральном здании — не маги. Их модели ПАДов предназначены для людей без дара. Следовательно: никакой магической защиты. Более того, эти «кустарные» ПАДы даже близко не рядом с «Драгоритными покровами» по защитным и прочим качествам.
Что-то мне подсказывает, что так легко с личной гвардией Игната Обломова я не справлюсь. У его людей наверняка есть магические способности, и ПАДы точно должны быть намного лучше. Что же, еще один повод ускориться.
Мчусь дальше, отовсюду доносятся выстрелы, крики, завывания автоматов и пистолетов. Иногда слышу звон холодной стали — кто-то сражается на мечах. Связываюсь со своими парнями:
— Как обстановка?
— Держимся, господин, давим и пробиваемся. Раненых и погибших пока нет.
— Так держать! — с искренней гордостью за парней отвечаю я.
Врываюсь в следующий кабинет и просто не верю своему счастью. Это, конечно, не серверная, но тоже неплохо — целый ряд компьютеров. Можно их расстрелять, можно сжечь магией аспекта пламени… Да много чего можно, но на это нет времени. Быстро устанавливаю взрывное устройство под один из столов и бегу дальше.
Прохожу еще несколько кабинетов. Зачищаю на своем пути всех противников, кто-то в ПАДах, кто-то просто в форме с автоматами. Но магов нет. В одном из кабинетов — это целая серверная! — встречаю женщин и мужчин, что прячутся под столами.
— Не убивайте меня, умоляю, — едва не хнычет один из мужчин.
Хватаю его за руку, ставлю на ноги и легким толчком (будучи в «Метаморфе» я легко могу переломать кости обычным людям и не заметить — броня давно перестала быть лишь средством защиты для магов) направляю к выходу.
— Заткнитесь все! — низким синтезированным голосом гаркаю. Уже понятно, что без агрессивного давления мне с ними не совладать. — Вас никто не собирается убивать. Быстро на выход, только не попадите под пули.
Несколько секунд с десяток пар глаз смотрят на меня. Люди, будто не слышали, что я им только что сказал. Делать нечего, начинаю их хватать за руки, выдергивать из-под столов и уже не так бережно направлять, а то и швырять к выходу.
В итоге к ним приходит понимание, и теперь они убегают сами. Дождавшись, пока последний мужчина выбежит из кабинета, я устанавливаю взрывчатку в двух местах. После — прохожу по оставшимся комнатам третьего этажа — всё чисто.
Спускаюсь на второй и оказываюсь между перекрестным огнем. Своим парням через канал связи приказываю перестать стрелять. Когда выстрелы с одной из сторон стихают, я выбегаю в коридор и мчусь на противника.
Стабилизаторы и усилители работают исправно. Левой рукой ощущаю тепло, когда «Дубль-Т» взрывается серией выстрелов. Единственное, огненные вспышки из дула отвлекают, но и на этот случай в шлеме есть специальная система фильтров.
Врываюсь в толпу врагов, пули звонко бьют по броне. Как же хорошо, что револьверы с артефактными пулями — большая редкость. Правой рукой направляю «Коготь дракона». Клинок рассекает броню одного противника, острие пронзает другого.
Задача еще осложнена тем, что я не стою на месте, а вытанцовываю какой-то безумный танец. Враги просто кругом! Кто же знал, что они вдруг посыпятся из соседних комнат.
Из автомата даже не целюсь, но не стреляю только в ту сторону, где мои парни. Они уже бегут с автоматами и мечами наперевес. В итоге быстро разделываемся с врагом в этой точке. Что самое главное — без потерь.
— Минируем второй этаж и быстро на первый!
Через несколько минут, зачистив этаж и заминировав важные кабинеты с оборудованием, мы встречаемся у лестницы. Один из бойцов сообщает через канал связи:
— Игнат Обломов уже здесь.
— Парни, назад. Занимаем окна второго этажа.
Сказано — сделано. Бойцы размещаются возле окон. Кто-то перезаряжает оружие, кто-то готовит гранаты. Я тоже подхожу к окну и готовлю одно убойное заклинание — некий гибрид огненной и воздушной волн. Как раз недавно отрабатывал на тренировке этот массовый магический удар. Но тогда я не использовал «Метаморфа», а потому сейчас у меня в распоряжении несколько больше маны.
Откуда такая уверенность, что Обломов и его личная гвардия нападут именно с той стороны? Всё просто, работают разведчики. Они и сообщили, что кортеж двигается с западной стороны, по улице, что ведет к центральному въезду. То есть как раз с той стороны, куда мои парни направляют стволы. И это насколько же надо быть уверенными в своей силе, чтобы бить в лоб?
Проходит минута, вторая. Парни не то чтобы нервничают, но чаще поглядывают на меня, раздраженно постукивают пальцами по броне или автоматам. Погода, как назло, тишь да гладь: ни ветра, ни дождя. Лишь звезды на небе с луной, которая иногда показывается из-за облаков. Затишье перед бурей.
Вдруг становится слышен рев моторов. Парни жестами сигнализируют, что тоже его слышат. Рев нарастает, и вскоре через центральный въезд на территорию врываются три черных больших внедорожника — «Бизоны». В кузовах сидят бойцы в ПАДах, доспехи у них отличаются от тех, что мы уже видели в здании.
— На счет три открыть огонь! Один… два… — дожидаюсь, когда внедорожники будут значительно ближе, чтобы парни могли вести прицельный огонь. Но и не настолько близко, чтобы враги выгрузились и сразу вбежали в здание: — Три! — говорю через радиоканал.
Мои гвардейцы тут же открывают огонь из автоматов, швыряют взрывные гранаты и даже немного артефактных. Специально их экономили до последнего, чтобы использовать в самый подходящий момент.
Я же, стоя у одного из окон второго этажа, продолжаю ждать. Заклинание воздушно-огненной волны уже готово, и для его запуска нужен только подходящий момент. Нельзя настолько мощное заклинание израсходовать зря.
Враги тем временем открывают ответный огонь. Вот только недолго у них получается вести его прицельно. Стараниями моих парней у «Бизонов» быстро лопаются колеса, а лобовые стекла покрываются белыми паутинами трещин, хоть и не пропускают пули.
В итоге внедорожники останавливаются боком по отношению к нам. Из машин получается неплохое укрытие, и противника прячутся за ним, лишь изредка открывая огонь.
На врагах уже не черные ПАДы кустарного производства, а настоящие — серийные. Они серого цвета, матовые, я бы даже сказал более благородные и элегантные.
Ну, то есть, не только набор бронепластин на все тело и голову, но у ПАДа просматривается еще продуманный дизайн. Даже некоторые интересные решения: шипы на наплечниках, подчеркнутые контуры «стальных» мышц. Неоновые линии на руках и ногах.
Но больше всего мое внимание привлекает не облик ПАДов, а то, как они переливались оранжевыми молниями, которые формируют четкий контур энергетического доспеха. Против нас маги, как я и думал.
Вдруг из-за центрального «Бизона» выскакивает… Нет! Вылетает на огненной тяге человек в серебряном ПАДе. Оранжево-красное пламя реактивной струей развевается из рук и ног! Готов спорить, что это и есть Игнат Обломов.
Его, несомненно, мощный и уникальный ПАД класса «средний» цветом напоминает луну. Доспех выполнен в минималистичном стиле, но при этом в нем есть элементы средневековых доспехов. Текстура кольчуги на груди, округлые массивные наплечники и нечто вроде золотистых виноградных лоз, которые тянутся с плеч по предплечье. А ноги по колено закрыты латной юбкой.
Сразу за Обломовым устремляются и его бойцы. Их не смущает град пуль, все они мчатся вперед. Пытаются отстреливаться, готовят заклинания для удара.
Сам же Обломов уже секунды две и будет рядом со мной. А потому пора. Изо всех сил бью гибридом огненной и воздушной волны. Пламя разбегается по воздуху так широко и далеко, что оно скрывает в себе врагов. Просто сжирает их вместе с «Бизонами»…
Но тут в огненном шторме вырисовывается человеческий силуэт. Я лишь успеваю выставить блок, как в меня на бешеной скорости врезается Обломов.
Он сносит меня, как поезд на полном ходу. Бьюсь спиной о бетонные стены, сталь «Метаморфа» громко звучит, но благодаря магической защите выдерживает.
Так мы и летим — он ускоряет себя огнем, я же проламываю стены спиной. И всего лишь раз успеваю врезать кулаком по шлему Обломова, едва ли это наносит ему урон: ПАД явно не из простых. В итоге стены здания заканчиваются.
Проламываю последнюю, и Игнат отпускает меня. Падаю со второго этажа, но в последний момент успеваю схватить его за ногу — от меня не уйдешь. Обломов устремляется ввысь. Огнем из своих конечностей пытается меня сжечь, но маны на энергетический доспех мне хватает.
Вместе мы несемся на третий этаж. Чуть качнувшись, я спрыгиваю на крышу. В этот же миг выхватываю левой рукой автомат с пояса, правой — меч из-за спины.
Игнат Обломов приземляется чуть дальше. У него нет огнестрельного оружия. А универсальный меч быстро покрывается языками пламени… И это не все, потому что клинок окутывает реактивная, слегка синяя струя.
— Я убью тебя! А потом твоего брата!
Молча смотрю на него и не отвечаю. За настоящего воина говорят не слова, а его меч.



Глава 10

Резким движением направляю правую руку за спину. Хватаю рукоять «Когтя дракона», дергаю до щелчка — ножны тут же раскрываются, высвобождая смертоносное лезвие. Левой рукой срываю автомат с пояса еще до того, как клинок угрожающе бликует передо мной.
Обломов, присев и сильно оттолкнувшись ногами, подпрыгивает на два метра вверх. Сразу же выстреливает ярким реактивным пламенем из подошв ПАДа, наклонившись в мою сторону.
Он не бежит, а летит — на «всех парусах» мчится вперед. Затем замахивается мечом, плазменный клинок с воем рассекает воздух. Выглядит, конечно, эффектно, но медленно.
Жму спусковой крючок. Огненные вспышки вырываются из автомата. Пули очередью бьют по Обломову.
Его серебристый ПАД в ответ окутывается золотистой энергетической оболочкой из переплетенных «восьмерок». Она очень напоминает призрачную кольчугу.
Первый магазин «Дубль-Т» заканчивается, и ничего — ожидаемый результат. Автоматика переключается на второй. Стараюсь целиться Игнату в шлем, чтобы снизить видимость.
Обломов, несмотря на ливень пуль, что бьет ему в лицо, мчится вперед. Мгновенье, и он нависает надо мной, как орел. Широкий взмах — сверху на меня обрушивается клинок, окутанный реактивным пламенем. Огненная дуга тянется за клинком сверху вниз.
Но я уже не стою там, где был миг назад. Автомат продолжает выплевывать пули. Отвожу клинок для взмаха и… Обломов резко разворачивается, куда быстрее, чем я рассчитывал.
Рефлекторно выставляю перед собой автомат для защиты. Плазменный клинок проходит через оружие, точно нож по маслу. Но только для того, чтобы встретиться с «Когтем дракона».
Ловко парирую. Однако Обломов бьет с такой силой, что я скольжу по бетону назад. И это притом, что из подошв ПАДа торчат стальные шипы.
Благо кинетический стабилизатор за позвоночником отрабатывает на все сто, и я сохраняю равновесие. Заодно узнаю, что мой противник двуударник — не просто маг огня, а еще и «физик».
Понятное дело, что аспект огня скрыть от всех едва ли возможно, а вот дар «физика» — запросто. Это объясняет, почему в досье ни слова про второй дар.
У моего автомата теперь видны «внутренности». Контуры в месте среза накаленные практически добела. С клинком дело обстоит лучше, после столкновения с плазмой на нем лишь небольшая щербинка и черный нагар. Вот что значит качественная сталь для элитного холодного оружия.
Отбрасываю кусок автомата в сторону. Перехватываю меч в обе руки. Обломов, выпустив пламя из подошв, уже несется навстречу.
Он делает выпад — плазменный клинок прорезает воздух с шипящим воем. Корпус «Метаморфа» мгновенно перераспределяет мой вес.
Играючи ухожу в сторону. Усилители в ногах ПАДа позволяют сделать это быстро, как никогда. Удар приходится по моему мечу лишь по касательной.
Резкий шаг вперед, за спину противнику. Сервоприводы в ногах рычат, практически выбрасывая меня. Направляю клинок — очередь быстрых тычков. Обломов молниеносно блокирует, контратакует.
В воздухе смешивается блеск стали и огненные разводы, что оставляет после себя его плазменный меч. Мы обмениваемся ударами, пытаемся понять тактику и технику друг друга.
Хочется использовать магию, но нельзя. Активная магическая защита сейчас гораздо важнее, и это понимаю не только я.
Тем не менее, иногда Обломов выпускает сноп искр, чтобы меня ослепить. Воздух трещит от статики, искажаясь в потоках огня. Но оптика «Метаморфа» справляется с нагрузкой и выводит перед глазами «чистую картинку».
— Господин, они прижимают. Мы вынуждены отступить, — докладывает боец из моего отряда.
Ответить возможности нет: Обломов идет в контратаку.
— Держитесь! Мы уже почти на месте! — звучит по каналу бодрый голос Широтина, а на фоне слышится рев мотора «Шестиколесника».
— Скоро будем! — докладывает через несколько секунд Федотов. — Только давайте без героизма! Алексей Федорович, как вы⁈
Отбиваю очередной выпад Игната. Его меч уходит в сторону, оставляя после себя дрожащий шлейф ионизированного воздуха. Вдыхаю поглубже и говорю быстро, чтобы не сбилось дыхание:
— Бьюсь с Обломовым. Все под контролем.
Игнат ускоряется за счет реактивной тяги и с разгону направляет на меня меч. Парирую — веер искр бьет в сторону. Едва не заваливаюсь назад, но стабилизаторы и усилители помогают сохранить равновесие.
Обломов тем временем проносится мимо и ввысь. Он резко разворачивается, резво пикирует обратно. Не то чтобы Игнат сильнее меня, но ПАД у него, действительно, серьезный. Уже не говорю про то, что на базе проекта нас просто не учили сражаться с летучими противниками.
Приводы в коленях сжимаются, кинетический стабилизатор за спиной гудит и вибрирует. Секунда, и из полулежачего положения вскакиваю на обе ноги, удобно держа меч над плечом.
Обломов не медлит, он уже просчитал траекторию. И зря. Очень зря он надеется, что я буду стоять истуканом. Практически в последний момент ухожу из-под атаки перекатом — все для того, чтобы он проскочил мимо и потерял меня из виду на несколько мгновений. Выстреливаю телом, будто распрямляется сжатая пружина.
Дальше вкладываю всю силу в меч, а еще в аспект огня, иначе энергетическую защиту не пробить. Взмах — удар… Есть, попадаю! Острие, прошив магический покров, вонзается в сочленение бедра.
Гидравлика взрывается струйкой масла. Обломов приземляется и тут же падает на правое колено. Судя по дерганным жестам, ему это очень не нравится. Хех, интересно, с чего бы?
Он снова выпускает пламя из подошв и мчится ко мне, едва не запнувшись при разбеге. Все-таки не зря я потратил столько маны на выверенный удар. Нормально на ногах Игнат в ПАДе больше не сможет стоять или бегать. Однако на полет ему все еще хватает маны…
Миг спустя мы снова кружим в смертоносном танце. Скользим по грани возможного. Мечи звонко встречаются несколько раз за секунду. Однако чем больше проходит времени, тем тусклее становится плазменный клинок Обломова. Он скоро выдохнется.
ПАДы гудят усилителями, сервоприводы и гидравлика напрягаются до предела, подстраиваясь под каждое движение мышц. Мечи встречаются, и каждый раз яркая вспышка бьет по глазам.
В какой-то момент оказываемся на краю крыши. Боковым зрением замечаю, как часть вражеских гвардейцев резко срывается из-за «Бизонов» и бежит в здание у нас под нами, где заседают верные мне бойцы.
К сожалению, у них нет шансов против вражеских магов в ПАДах. Прыгнуть бы прямо отсюда да помочь. Стоп, с каких это пор господин защищает своих бойцов, а не наоборот?.. Что-то мне эти «наваждения героизма» совсем не нравятся.
Черт! Отвлекаюсь только на секунду, Обломов пользуется моментом и проводит хитрый коварный укол. Впрочем, успеваю парировать, едва не сорвавшись с крыши.
Игнат, мотнув головой, резво отлетает назад. Его перчатка вдруг взрывается пороховыми газами. Покровную деталь срывает, а из отверстий под ней вылетают… крупные иглы на ультратонких стальных нитях.
Несмотря на магическую защиту, они вонзаются в «Метаморф». Значит, артефактные. Но хуже того — они выпускают зубцы-крючки.
Три стальных тросика с большим усилием сразу же срезаю лезвием у самой рукояти «Когтя дракона». Вдруг замечаю, что один из крючков пробил сам клинок насквозь и уже выпустил зубцы.
Не успеваю я замахнуться, чтобы порезать нить, как Обломов резко дергает на себя. Едва сохраняю равновесие. Вот что значит — сильный «физик» в мощном ПАДе, но главное — удерживаю рукоять меча.
Обломов вытягивает в мою сторону вторую руку. С технологической перчатки отскакивает маленькая панель, а в меня устремляются еще четыре иглы на стальных нитях. Три из четырех — в меч, поразительная точность, зараза!
Игнат, выстреливая реактивным пламенем, срывается с места и летит в противоположную сторону. Похоже, к нему пришло понимание, что победить меня вовсе непросто, вот он и пошел на хитрость. Решил лишить меня меча.
Крепко сжимаю рукоять «Драконьего когтя» обеими руками. Изо всех сил тяну на себя, приводы с усилителями громко гудят. Ногами с острыми шипами упираюсь в бетон, но и он с хрустом взрывается серыми облаками пыли.
Что-то щелкает. Сперва думаю, что это срывает одну из игл, но, к сожалению, нет. В самом черном от нагара месте по клинку ползет микротрещина. Но проходит мгновение, и она превращается в большую.
Еще толчок — клинок разрывает на две части. Выпускаю его из рук, выстреливаю Обломовым, как из рогатки, но он быстро разворачивается в воздухе и вот уже мчится на меня.
Дело плохо, защитного рукава надолго не хватит. Что же, похоже, наступает тот самый момент, когда не рисковать — значит, идти на еще больший риск.
Ослабляю энергетическую защиту практически до нуля. Коплю ману, тяну ее из хранилища в «Метаморфе». Сперва защититься, а затем, в идеале, — нанести целую серию из сложных связок ударов. Но тут слышу через канал связи:
— Господин, несколько шагов на три часа!
Это говорит тот самый гвардеец без ПАДа со снайперской винтовкой «Тихон-М».
Вопрос лишь один — доверяю ли я ему?

⁂

Пятый этаж заброшенного дома, в четырехстах метрах западнее. Сквозь пустующие окна врывается холодный ветер. Снайпер целится из окна, лежа на больших, тяжелых ящиках.
«Тихон-М», словно продолжение его рук, упирается оружейной сошкой в старый потрепанный подоконник. Угловатая, но при этом обтекаемая винтовка состоит из черного композита. У нее матовое покрытие, поглощающее блики. Она создана для одного выстрела. Бесшумного, точного.
Сквозь перекрестие цифрового прицела снайпер видит цель. Он не может подвести своего господина — Алексея Федоровича. А потому сердце бойца колотится так громко, что, кажется, его услышат на другом конце улицы. Ладони мужчины потеют, но пальцы сухие, привыкшие к металлу.
Снайпер дожидается подходящего момента для выстрела. Затем сообщает о своих намерениях Алексею Федоровичу. Лишь после делает глубокий вдох и замирает. Мир сужается до одной точки.
Палец выжимает металлическое полукольцо.
Глухой хлопок, едва различимый даже в тишине пустого здания. «Тихон-М» вздрагивает в руках, но не больше, чем допустимо. На конце его дула расцветает огненный цветок.
Пуля вылетает ровно, без колебаний. Она вращается, легко рассекая воздух.
Меньше секунды, и она попадает в основание реактивного клинка Обломова. Лезвие взрывается яркой вспышкой, расколовшись на несколько кусков. Оружие больше непригодно для сражения по очевидным причинам.
В него снайпер и целился, ведь прекрасно знал, что убивать Игната Обломова нельзя. А его магический защитный покров — подстраховка, потому что обычная пуля «Тихон-М» его не пробивает.
После попадания боец не шевелится. Лишь медленно вдыхает и улыбается. Работа сделана, господин будет точно доволен. А теперь можно начать отстреливать магов, что прибыли вместе с Обломовым. Главное — менять свое местоположение после каждого выстрела.

⁂

— На месте! Повторяю: на месте! — кричит Дем в рацию.
«Бешеная Шестерка» — как ее теперь прозвали бойцы — врывается на территорию Обломовых. Как раз со спины вражеских магов в ПАДах, что уже покидают укрытие в виде «Бизонов» и мчат к зданию отдельными группами.
Пулемет, который на крыше шестиколесника, разрывает воздух выстрелами. Бойцы высовывают автоматы в специальные отверстия стекол и открывают огонь по противнику.
Тем не менее атака магов в ПАДах не останавливается, они мчатся к зданию под перекрестным огнем. А еще пытаются уничтожить шестиколесник магией, но либо не попадают, либо он выдерживает эти атаки.
— Мы прибыли! — немногим позже раздается в ушах гвардейцев Орлова голос капитана Артема Федотова, точно знак — символ спасения.
Он и маги первого Круга в «Драгоритных покровах» врываются на территорию. И пока «Бешеная Шестерка» наворачивает круги вокруг части сил противника, отрезанной от основного отряда, Федотов с магами бьет по ним боевыми заклинаниями. В дело идет камень, воздух, огонь, молния… За первой смертью вражеского мага следует вторая, а затем еще и еще.
В итоге два отряда Алексея Орлова быстро объединяются и поджимают элитный отряд Обломова. Просто загоняют его в здание и уже там, благодаря гвардейцам в ПАДах со второго этажа, вот-вот возьмут в клещи.

⁂

Снайпер меня не подводит. Сперва думаю, что собственные глаза врут, но ведь нет. Боец, действительно, попадает из снайперской винтовки точно в основание клинка Обломова, и это притом, что он двигался.
Игнат отбрасывает бесполезный сломанный меч в сторону, что-то нечленораздельно говорит. Похоже, его синтезатор голоса тоже поврежден. Впрочем, главная его слабость — правая нерабочая нога ПАДа.
И вот теперь я точно понимаю, для чего все это время берег ману. Срываюсь с места и бегу к противнику. Он же, приняв боксерскую стойку, просто стоит на месте.
Проиграет тот, кто первый лишится магической защиты. Думаю, именно поэтому мы не будем обмениваться магическими ударами. Уже потрачено слишком много маны. Непозволительно много.
Даже сам не могу точно сказать, насколько хватит моих почти пустых хранилищ. А главное — у Обломова маны должно быть меньше, ведь он летал на огненной тяге почти все время боя.
Вскоре сходимся вплотную, без мечей приходится перестроиться на рукопашный бой. Для начала пробиваю джеб, усилители в суставах добавляют мощи, удар приходится в блок.
И в этот момент титановые экзосухожилия «Метаморфа» покрываются фиолетовой сеткой гексагонов. Блок в исполнении Обломова — золотым покровом из «восьмерок». К слову, уже не таким ярким, как прежде, что не может не радовать.
После удара отступаю, чтобы «прощупать» противника. Обломов, чуть дернувшись, обрушивает на меня шквал ударов. Джебы, хуки — по сути, просто бьет кулаками.
Да, это чертовски мощные и хорошо поставленные удары, но лишь боксерские, без экзотики. Странно, но, похоже, что Игнат не знает никаких других боевых искусств. По крайней мере, ноги он держит так, словно даже не знает, что ими вообще можно бить.
Я же, уворачиваясь и блокируя, дожидаюсь, пока он устанет. В ответ бью левой ногой. Массивный стальной носок со свистом рассекает пространство, но Обломов успевает подставить предплечье. И с этого момента он внимательно смотрит не только за моими кулаками, но и за ногами.
Позже это играет с ним злую шутку. Провожу обманный удар, и мне удается зарядить голенью со всего маха по сломанной ноге его ПАДа.
Причем вкладываю в удар столько маны, что пробиваю магическую защиту с первой же попытки. Раздается звонкий хруст стали, брызги из искр разлетаются в пространстве. Из шлангов вытекает немного технической жидкости, а саму стальную ногу ПАДа клинит.
В этот момент я и понимаю, что Игнат проиграл, просто еще не знает об этом. Как раз после моего удачного удара он выстреливает пламенем из рук и ног. Пытается взлететь, но вот незадача — маны не хватает. Обломов ПАДает обратно, едва устояв на ногах. Нет маны — нет дара «физика» в полной мере, а значит, он в уязвимом положении.
Что касается меня, то просто иду напролом: маны на защиту до конца боя хватит. Размахиваю кулаками, бью голенями и коленями, иногда локтями. Игнат пытается отбиваться, но с его боксерской техникой едва ли получается.
Его магическая защита мелькает. В этот же момент он пропускает прямой удар в шлем. Стекло трескается, покрываясь переплетениями трещин.
Мой новый удар — коленом в живот, но сама броня его гасит. Обломов вдруг из последних сил кидается на меня. Мы сцепляемся, сервомоторы воют, усилители выдают всю доступную мощь.
Нахожу слабое место. Вырвавшись из стальной хватки, бью в сочленение — трещит сталь, рвется гидравлический шланг и появляется струйка дыма. Поврежденный костюм Обломова подвисает. Системы стабилизации не работают так хорошо.
Отскакиваю назад и со всего маху направляю тяжелый левый локоть точно в шлем. Раздается звонкий щелчок, лампочка на запястье Игната сверкает красным. Его доспех «гаснет» и зависает, должно быть, в этот момент последние искры энергии убегают по проводам и каналам.
— Валун, обстановка, — говорю через канал связи.
— Господин, уничтожаем последних магов противника, — отвечает капитан гвардии.
— Заканчивайте и готовьтесь уезжать, — отдаю приказ, а после отключая голосовой канал.
Подхожу к поверженному Игнату и легко, чуть подкрутив, снимаю шлем. ПАД обесточен, а потому это можно сделать даже голыми руками.
Моему взору предстает его лицо. Парню на вид лет двадцать пять. У него короткие кудрявые светлые волосы. Густые брови, словно утёсы, возвышаются над маленькими глазами. А нос приплюснутый, картошкой, будто принял новую форму после множества ударов. Из интересного — широкая мощная шея, будто у быка. Это почти карикатурный облик для «физика».
— Ну давай, Алексей, ты победил! Так убей меня! К чему весь этот пафос⁈ Только сделай это быстро!
— Заткнись, — холодно говорю, — если бы я хотел тебя убить, то давно это сделал бы.
— А⁈ Что⁈ — удивлённо вопрошает он.
— Я же сказал: заткнись. И так из-за этих игр высокородных голова болит.
Хватаю Обломова под руки, он едва шевелится. Всё-таки ПАД без энергии — это просто неподвижная и чертовски тяжёлая железяка. Закидываю его на плечо, подхожу к краю крыши.
Смотрю вниз и вижу: валяющиеся как попало трупы (в том числе в ПАДах), разруху, расстрелянные «Бизоны», огнестрельное оружие и мечи. Родовая война, вопреки множественным фильмам, книгам и прочим, что её романтизируют, не бывает прекрасной. Как и любая война — она питается человеческими жизнями, а само её существование — это разрушение всего и вся.
Неподалеку припаркован шестиколёсник, тоже немало натерпевшийся. На нём следы пуль от оружия разного калибра и отчётливые отпечатки магии разных аспектов. Всё-таки даже одна транспортная боевая единица может наделать шуму в бою.
Выстрелы уже не звучат, по крайней мере, с улицы. Внутри центрального здания всё ещё есть силы противника, но мои парни уже заканчивают с ними, параллельно всё минируя.
— Пытать?.. Ты собрался меня пытать? Ну давай! Я всё равно ничего не скажу, — с каменным лицом, чуть сощурившись, Игнат смотрит мне прямо в глаза. Вернее, в стекло шлема, но ощущение, что он видит сквозь него.
Я в этот момент даже невольно проникаюсь к нему уважением. Это насколько надо ценить и уважать свой род, чтобы быть готовым отдать за него жизнь.
— Нет, пытать мне тебя незачем, — спокойно отвечаю ему. Незачем мучить парня лишними думами, на поле боя он показал себя достойным и честным соперником.
Закидываю его на плечо, а затем, глубоко вдохнув и сжав челюсти, спрыгиваю с крыши третьего этажа. Мягко приземляюсь на ноги, усилители и амортизаторы берут весь импульс удара на себя. Впрочем, асфальту от этого нисколько не проще. Он просто проламывается под силой моего удара, покрываясь трещинами на несколько метров вокруг.
— Дем, сюда! Быстро! — говорю через канал связи.
«Шестёрка» срывается с места, и вот уже бойцы открывают задние дверки. Нисколько не осторожничая, грубо скидываю Игната с плеча и велю бойцам:
— Он обездвижен. Не допустите его смерти — это теперь ваша основная задача. А теперь быстро в безопасное место, скоро здесь все взлетит на воздух.
— Есть! — отвечает Дем, что смотрит на меня с переднего сиденья.
Бойцы хватают Обломова, затем дверки захлопываются, и шестиколёсник уезжает.
Конечно, после всего я уже немного расслабился. Но это ещё не значит, что мы не торопимся. Глава рода Обломовых, его жена и гвардия рода могут объявиться в любую секунду. Именно поэтому нам нужно как можно скорее уезжать. Всё ещё может пойти не по плану, ну мало ли что может пойти не так.
— Валун, вы зачистили здание?
— Добиваем последних противников, буквально несколько человек, — сквозь выстрелы, завывания магии и рёв ПАДов слышится голос Артёма.
— Отлично, иду на помощь.
Срываюсь с места и в один прыжок, благодаря доспеху, запрыгиваю в окно второго этажа. Быстро нахожу своих бойцов. Вместе мы выкуриваем остатки вражеских магов из надёжного укрытия и добиваем. Дальше устанавливаем последние бомбы и собираемся уходить. И легко бы ушли, если один из бойцов не объявил во всеуслышание по каналу связи:
— К вам движутся вертолёты. Повторяю, к вам движутся вертолёты. Они будут на месте через минуту!



Глава 11

Переключаю настройки шлема, действительно — звуковые датчики улавливают отдаленный шум лопастей вертолета и передают в динамики рядом с ушами. Музыкальным слухом я не обладаю, но все равно слышу, что по наши души прилетел не один вертолет и не два, а где-то с десяток. И хорошо, если среди них нет военных. Неожиданно и совсем не вписывается в планы.
Бойцы тем временем демонстрируют недюжинную выдержку, никто из них не нервничает. Они лишь смотрят на меня и ждут следующего приказа.
А ведь всем понятно, что с нами будет, если из вертолетов посыпятся — как зерно из мешка — вражеские элитные маги в ПАДах. Уже не говорю про могущественного главу рода и его жену, которые неплохо так прижали моего отца со всеми его силами рода. Когда противники аристократы и маги, то их пол уже не так важен. Тем более в истории хватает примеров, когда женщины были куда сильнее и могли неприятно удивить.
Поэтому нужно покинуть это место как можно скорее. И сделать это следует еще и потому, что все здесь должно взлететь на воздух. Нет, я до сих пор делаю упор на основной план, но вдруг Вячеслав Иванович — глава рода Обломовых — не захочет пойти на переговоры? Вдруг он решит пожертвовать и вторым сыном ради праведной мести? Мало ли на что способен человек в состоянии аффекта?
Да и слишком я мало знаю про внутренние дела этого рода. А потому не могу полностью исключать вероятность, что сын для главы рода может быть лишь фигурой, которую он с готовностью обменяет на большее.
В конце концов, и сам Игнат может внезапно умереть, будь то роковая случайность или его собственное упорство. А смерть Игната — фактически утеря козыря из рукава.
Именно поэтому взорвать здесь все необходимо. Так уж удачно вышло, что я откладывал это до последнего. И вот теперь наконец-то понял, для чего именно. Серия взрывов послужит не просто отвлекающим маневром, а прикрытием от вертолетов и атакой по ним одновременно.
— Алексей Федорович, жду вас в «Бизоне» у западной стены, — звучит голос снайпера из динамиков. И, черт возьми, как же вовремя.
— Побереги машину, скоро здесь все взлетит на воздух, — отвечаю ему, а сам думаю, что надо будет повысить этого бойца. Он уже показал преданность и профессионализм.
Сразу после связываюсь с оружейником и временным капитаном отряда на «Шестерке».
— Дем, срочно на заброшенный консервный завод. Спрячьтесь там и ждите дальнейших указаний, — распоряжаюсь я.
— Выполняем, Алексей Федорович, — отвечает Широтин.
С появлением вертолетов планы меняются, и теперь мое выживание напрямую зависит от того, успею ли я добраться до Игната и сделать свой ход раньше, чем на нас обрушится вся мощь Обломовых.
Если бы не стояло цели все здесь подорвать, то было бы значительно проще. Впрочем, несмотря на то, что реализовать две задачи всегда сложнее, чем одну, это минимизирует риск неудачи. Главная цель — прекратить родовую войну, и для этого следует сделать все, что вообще возможно.
Я окидываю моих верных гвардейцев взглядом. На секунду, лишь на миг, проносится мысль, что всех их можно использовать как пушечное мясо. Но, во-первых, так я никогда не сформирую постоянную гвардию. Во-вторых, это бесчеловечно даже для «Близнеца». Впрочем, нас учили жертвовать всем ради исполнения цели, зря, что ли, я покинул так радикально этот проект?
Элитный отряд гвардейцев во главе с суровым Федотовым выглядит особенно угрожающе. На ПАДах бойцов множественные мазки чужой крови, следы от пуль, сажа и пятна-узоры от магических аспектов.
Бойцы в «Драгоритных покровах Б», которых я брал с собой, выглядят не в пример лучше. Их ПАДы еще более потрепанные. К слову, даже без переклички понимаю, что кто-то из моих людей точно не вернется домой. Просто потому что их сейчас нет с нами… Но о мертвых и их семьях — позже, пока нужно думать о живых, как бы грубо это ни звучало. Все равно потери неизбежны, как бы я ни старался.
Окончательно все взвесив и обдумав, я кратко выкладываю свой план перед бойцами:
— Выбегаем на улицу, разделяемся и сразу к машинам. В этот же момент я подрываю здания по сторонам от центрального. Встречаемся на бывшем консервном заводе.
— Сделаем, господин! — Федотов сурово поднимает кулак к небу.
Жест за ним повторяют остальные гвардейцы из элитного формирования. А после — и остальные.
Прям мурашки табуном бегут по спине. Эти люди готовы сложить жизнь во имя меня. Сделаю все, чтобы этого никогда не случилось… Насколько это вообще возможно.
— Вперед! — громко объявляю я.
Срываюсь с места, сразу окутываю себя защитным покровом из фиолетовых шестиугольников. Следом за мной — Федотов, элитный отряд, бойцы без дара, но ПАДах.
Приводы гудят, каждый шаг дается мне с такой легкостью, будто я в невесомости. При этом за раз преодолеваю метра по два. Выруливая по коридорам, так спешу, что едва не запинаюсь о трупы. Сношу одну из бетонных стен, чтобы сократить путь. Вышибаю пожарные двери, и мы выбегаем на улицу.
Вертолеты Обломовых уже кружат над нами, но все еще на приличной высоте. Черные, шумные и массивные. Внутри некоторых установлены пулеметы, что сразу разрывают воздух очередями пуль. Из остальных выглядывают маги в ПАДах, которые осыпают нас боевыми заклинаниями.
Под шквалом пуль и аспектов разной боевой магии мы мчимся по асфальту вперед. Воздух напитывается остатками маны, вибрирует и просто сверкает от множества взрывов. Я и остальные маги в ПАДах, переливаемся вспышками на энергетическом доспехе, как новогодняя елка. Пули попадают мимо, разрывают асфальт и поднимают пыль в воздух.
Кажется, что этот ужас длится целую вечность, но на деле лишь секунду или, может быть, две-три. Я нажимаю на специальном пульте с защитой от случайного срабатывания две большие черные кнопки.
Взрывы слева и справа звучат одновременно. Ударная волна настолько мощная, что воздух будто застывает в нечто вроде осязаемого невидимого желе. Огненные вспышки жутко яркие и красочные, даже не сразу удается оторвать от них взгляд.
Благо «Метаморф» подстраивает сенсорную систему и не позволяет моим органам чувств перегрузиться, а потому я бегу, как и бежал.
Бойцы в «Драгоритных покровах» лишь ненадолго замедляются. Им пережить всё это сложно — нужен не просто профессионализм, а еще и удача.
Но самое главное, что два мощнейших взрыва не просто уничтожают склад и гараж с множеством автомобилей, они еще и заставляют вертолеты подняться выше. Из-за пламени и огня стрельба по нам полностью прекращается. И это радует, ведь на то и был расчет.
Кроме того я замечаю характерные силовые поля вокруг вертолетов. Ну, разумеется, куда же без них, ведь «вертушки» очень легко сбить. Подобное я тоже использовал, когда спешно уплывал на катере с острова, будучи победителем игры «Остров».
Несколько десятков метров спустя мы разделяемся. «Бизон» ждет в одном месте, а транспорт моего элитного отряда — в другом. Более того, теперь мы на достаточном расстоянии от центрального здания. А значит… пришло время сделать главный «бум»!
Скидываю пальцем специальную крышку и жму на кнопку. Каскад взрывов доносится из-за спины. Чуть оборачиваюсь и вижу, как из окон, прыгая с этажа на этаж, высовываются длинные огненные языки. Уже не говорю про черный едкий дым и клубы пыли, что окутывают всё и вся.
По сути, мы уже сделали достаточно, чтобы Обломовы были вынуждены закончить войну родов или всё оставшееся время сидеть и не рыпаться. Но раз уж Игнат все еще у нас в руках, то почему бы не пойти дальше?
— Алексей Федорович, к вам летит боевой вертолет! Повторяю: боевой вертолет с ракетами! — слышу я голос одного из разведчиков, что находится неподалеку и следит за ходом боя.
А ведь до «Бизона» всего ничего. По каналу связи велю бойцам продолжать действовать согласно плану, а сам замираю на несколько секунд. Вглядываюсь в небо через густой черный дым и облака пыли, и благодаря оптике «Метаморфа», действительно, замечаю треклятый военный вертолет. Жизнь на базе проекта меня к такому не готовила…
Если я просто побегу в «Бизон» и надеюсь таким способом спастись, то ракеты, выпущенные с вертолета, превратят меня в горстку пепла, несмотря на самый навороченный ПАД.
А потому вижу лишь один-единственный шанс — бежать так быстро и юрко, как только могу. Или… научиться летать? Почему нет? «Метаморф» оснащен адаптивной системой, разумеется, он сможет проводить аспект огня. Вот только нет у меня практики в этом деле, да и с реактивным пламенем я почти не тренировался. Зато достаточно маны и уже неплохой запас в хранилищах.
Выбора в любом случае нет. Я нисколько не сомневаюсь, что пилот в военном вертолете, как более приоритетную цель для того, чтобы нейтрализовать, конечно же, выберет меня. Один только мой ПАД намекает, что я уж точно не из простых бойцов.
Срываюсь с места, несколько шагов и вот уже преодолено несколько метров. Приводы и усилители в «Метаморфе» гудят, но работают, как слаженный механизм. Уже начинаю разгоняться и напитывать каналы с узлами маной, специально подготовленной, чтобы обратить ее в аспект огня.
Спидометра в шлеме нет. Не знаю, можно ли считать это недоработкой Жезаря, но бегу я, по ощущениям, со скоростью километров так шестьдесят в час.
Очень быстро выскальзываю с территории Обломовых и оказываюсь вне дыма с огнем. Оборачиваюсь и вижу военный вертолет, который явно уже выбрал своей целью меня.
Теперь уже могу его хорошо рассмотреть. Это «Шершень 42», один из лучших штурмовых вертолетов, что производятся в Российской Империи. Вот уж не думал, что у Обломовых может заваляться такая «игрушка». Видимо, сильно я подпортил их планы, раз уж они решили выкатить такой козырь.
«Шершень» словно разрезает небо, как большой острый нож, в чистом поле я от него точно не смогу убежать. Но благо мы в промышленном районе. Главное же оружие вертолета — вовсе не пулемет под носом, а ракетные установки, закрепленные на пилонах.
Что же, для успешного завершения миссии мне лишь нужно оторваться от «Шершня», скрыться и поскорее на бывший консервный завод. Где я наконец-то смогу сделать свой ход. Последний, завершающий ход в этой родовой войне.
Перепрыгиваю очередной бетонный забор с колючей проволокой. Сношу с пути старые деревянные ящики, словно они сделаны из папье-маше. По характерным щелчкам и завыванию реактивной струи понимаю, что ракеты уже летят в мою спину. Просто так от них не уйти.
Да чего там, у меня даже нет времени подумать. Практически на рефлексах концентрирую ману в руках и ногах. Выпускаю ее и сразу трансформирую в реактивное пламя. Чертовски горячее и мощное.
К моему счастью, получается! Лишь с левой руки срывается обычное пламя, остальные же конечности выстреливают огнем нужной концентрации.
Я мгновенно взлетаю — ракеты бьют мимо, ровно в то место, где я был миг назад. Ударная волна вперемешку с пламенем сносит меня. Благо магическая защита срабатывает и никакого урона не получаю. Вот только резерв просаживается значительно больше, чем я рассчитывал до начала этого боя.
А еще вдруг осознаю, что летать на реактивной тяге не так уж и сложно. Просто невероятно энергозатратно. Зараза, ровно в этот момент я как-то неуверенно дергаюсь, будто сам «Метаморф» неправильно считывает движение или пытается стабилизировать не так, как нужно.
В итоге «на всех парусах» несусь головой точно в землю. Благо успеваю выровнять ситуацию и затормозить пламенем в последний момент. Однако же сношу кирпичную стену, как шар для сноса зданий. Удачным приземлением это сложно назвать, да и «Шершень» все еще за спиной.
Выбираюсь из руин, срываюсь с места и вперед. Система в ПАДе тем временем выстраивает самый оптимизированный маршрут до бывшего консервного завода.
Земля под ногами — размытое пятно. Асфальт, щебень, искорёженная арматура… Всё это сливается в серо-коричневую полосу. Вертолёт всё ещё несётся следом, похоже, что просто так от него не уйти. Снова датчики «Метаморфа» улавливают характерный звук.
В этот же момент выстреливаю из конечностей реактивным пламенем. Вот только осечка! И в этот раз целых три… Только чудом реактивная тяга из правой ноги отбрасывает меня дальше от места взрыва. Но недостаточно далеко.
Горячий пепел, щебень и куски того, что секунду назад было стеной, бьют по спине, по шлему. «Метаморф» гасит удар, но накопители маны это так просаживает, что скоро я просто не смогу использовать магию.
Качусь по земле, но быстро нахожу в себе силы вскочить на ноги. Запах раскалённого металла и гари въедается в фильтры шлема. «От него не уйти!» — въедливая мысль бьёт по мозгам. Что же, обычно чутье меня не подводит.
И я делаю то, на что способен лишь в «Метаморфе». То, что могу только в ПАДе, с его стальными сухожилиями и мощными усилителями. Я перестаю бежать «от». Я разворачиваюсь и делаю шаг навстречу.
Отталкиваюсь от земли так, что асфальт крошится. В этот же миг выстреливаю пламенем из рук и ног. Все четыре реактивные струи получаются почти идеальными.
Я лечу не в укрытие, а к «Шершню», под смертоносный веер. Пилот, видимо, настолько этого не ожидает, что просто теряет самообладание. Единственное, что он делает, пытается уйти в сторону. И лишь позже открывает по мне огонь из пулемёта.
Но поздно. Энергетическая оболочка выдерживает град пуль. Чуть довернув по воздуху, я легко залетаю в салон этого летающего стального монстра. Несколько шагов, и вот я в кабине, где сидят два суровых мужчины.
Ловко выхватываю «Дятла» из набедренного кейса и, не медля ни секунды, делаю два точных выстрела. Выпрыгиваю из вертолёта и мчусь на огненной тяге. Вот уж не думал, что когда-нибудь смогу такое провернуть.
Впрочем, дело ещё нужно закончить. Вскоре ноги касаются земли, и теперь я на огромной скорости бегу к бывшему заводу по производству консервов.

⁂

Вскоре я нахожу нужное место и тихо проникаю внутрь. Благодаря каналу связи быстро обнаруживаю своих парней. Ну не чудо ли? Все — отряд, что разъезжал на «Бешеной шестерке», элитный и обычный — все спрятались здесь.
Что удивительно, вертолеты до сих пор нас не обнаруживают. А самое главное, Федотов уже вполне себе продуктивно побеседовал с Игнатом Обломовым и выяснил, как связаться с его отцом.
Собственно, именно это я сейчас и пытаюсь сделать с помощью рации.
— Вячеслав Иванович, как слышно, прием? — едва сдерживаюсь, чтобы не добавить в голос издевки. Но в таких важных разговорах эмоции ни к чему.
— Кто это⁈ Кто говорит⁈ Как ты смог подключиться к нашим каналам?
— О, как много вопросов и все не по делу, — холодно отвечаю.
— Ты за это ответишь, кто бы ты ни был! Костьми лягу, но убью тебя!
— Я бы на вашем месте так не горячился и не бросался такими словами. Кстати, «Шершня» можете не искать… — невольно вспоминаю, как он упал и взорвался вскоре после того, как я ликвидировал пилотов и десантировался из него.
— Назови своё имя или я прекращу этот разговор, — судя по звуку, он явно говорит это сквозь зубы. Надеюсь, искры у него изо рта от злобы не сыплются.
— Алексей Федорович, — спокойно отвечаю. — Так же известный как младший наследник рода Орловых и бесполезный кутежник… но это в прошлом.
— Что⁈ Да не может быть! — разоряется Обломов, но вроде бы уже пытается взять себя в руки.
— Я не собираюсь вам ничего доказывать. Но…
— Я убью тебя, — спокойно и холодно, будто веря в свой успех на сто процентов, говорит Вячеслав Иванович. И продолжает: — Слышишь? Я убью всех детей твоего отца до последнего бастарда.
— О, понятно теперь, почему Игнат так не любит пафос, — отвечаю я, а сам смотрю на плененного наследника, рот которого закрывает кусок серого скотча.
— Не смей называть его имя! Он… он был… Я не знаю, как ты все это сделал… но мы найдем и убьем тебя… даю…
— Стоп! — я резко его перебиваю. — Вячеслав Иванович, я бы не советовал вам разбрасываться словами раньше времени. А про Игната я заговорил не просто так.
Один из гвардейцев, после моего жеста, срывает кусок скотча со рта наследника.
— Что? — из рации тем временем звучит удивленный голос главы рода Обломовых.
Я же, спокойно и никуда не спеша, просто протягиваю рацию к лицу его сына.
— Ну же, Игнат, передай привет отцу. Он очень хочет тебя услышать.
— Отец, я жив! Но я не выдам наших секретов! — быстро тараторит парень. — Пусть пытают, но я ничего не скажу.
Жестом велю снова заклеить Игнату рот скотчем. Несколько секунд выжидаю и после спрашиваю через рацию:
— Вячеслав Иванович, я хочу сделать вам безумно выгодное предложение.
— Внимательно слушаю, — совсем другим тоном отвечает он.
— Я сохраняю жизнь вашему последнему наследнику и даже не превращаю его в инвалида. Взамен вы должны мне лишь одну небольшую услугу — всего лишь закончить родовую войну.
— Даю слово аристократа, что сделаю это, как только увижу сына живым и здоровым, — в голос Вячеслава Ивановича закрадываются сомнения и нерешительность. Похоже, кто-то очень ценит своего последнего сына, раз так быстро соглашается.
— Слово аристократа — это, конечно, серьезно. Но вы должны оформить все на официальном уровне, встретиться с моим отцом. Посетить заседание Имперской Канцелярии… Впрочем, вы и так все это знаете. Верно, Вячеслав Иванович?
— Верно, — едва скрывая злобу, отвечает он.
Какое-то время мы еще с ним обсуждаем подробности через рацию. Добившись полного понимания с обеих сторон, и соглашения, я прерываю контакт. Велю Федотову приковать Игната в неработающем ПАДе к железной балке каменными оковами.
Вячеслав Иванович и его люди будут здесь где-то через десять минут. Что касается меня и моих бойцов — ну, мы уже усаживаемся в машины и мчимся в родовое поместье. Причем делаем это расслабленно, так, будто мы только что не прошли через одно из сложнейших сражений.
Главное, что Обломовы больше нам не угроза. Уж если чем и известен Вячеслав Иванович, так это тем, что всегда держит свое слово. В досье на него и весь род Обломовых даже выделено жирным шрифтом, что это одна из самых честных и благородных династий. Именно поэтому я перебил его, когда он хотел дать слово аристократа, что убьет меня.

⁂

Час спустя наш уже не такой свежий и бодрый кортеж въезжает на территорию моего поместья. Все мы усталые, но довольные. Мои верные слуги и группа полевых медиков встречают нас у самых ворот.
Аманда, Никита, Денис — выглядят так, будто они не слуги, а бравые коммандос: умелые вояки, которые всю жизнь несут службу где-нибудь в чертовски опасном месте. У каждого на поясе «Когти дракона» и «Дятлы», в руках — «Дубли-Т», уже не говорю про шлемы, разгрузку, стильные бронежилеты и штаны-карго, что заправлены в берцы.
Разве что Аманду выдает скромный макияж и идеальный маникюр. Да и на парнях тоже — ни следа грязи или крови. Впрочем, ничего такого я и не требую. Ребята нужны мне совсем для других задач.
Стучу рукой по торпеде «Бизона» и водитель тормозит, а следом за ним останавливаются остальные машины. Я и бойцы выгружаемся из авто, особенно интересно наблюдать, как из шестиколесника выходит целый отряд.
Полевые медики тем временем уже спешат со своими чемоданчиками защитного света в первую очередь ко мне. Конечно, по их мнению, я здесь самый важный человек — господин, аристократ, наследник Орловых и всё такое. В общем-то, это правда, но вот помощь мне не то чтобы срочно требуется, а поэтому указываю рукой на гвардейцев и говорю:
— Нет, подлатайте их. Со мной всё в порядке.
А затем, когда медики кланяются и уходят, я выкручиваю настройку синтезированного голоса погромче и объявляю во всеуслышание:
— Опустить оружие, родовая война закончена! Нам больше ничего не угрожает.
Лица моих слуг нужно было видеть. Ребята облегченно выдыхают, улыбаются и убирают оружие. Они снимают шлемы, расстёгивают бронежилеты и всё в таком духе.
Мои гвардейцы помогают снять друг другу «Драгоритные покровы», медики оказывают первую помощь. И тем не менее несколько из них остаются в боевом облачении, чтобы охранять территорию. Всё идет своим чередом и мне уже вроде бы можно уйти спать, но кое-какие распоряжения я всё ещё должен выдать.
Подхожу к тройке верных слуг и устало произношу:
— Проконтролируйте, чтобы все получили медпомощь… И еще кое-что: помогите мне уже снять «Метаморф»…
— Да, Алексей Фёдорович, — практически в один голос произносят Аманда и парни.
Сняв ПАД, я жестом зову Аманду за собой, а парням говорю:
— С вами поговорю завтра, это терпит. Помогите лучше бойцам.
— Хорошо, господин, — за двоих отвечает Никита.
Аманда идёт по правую руку от меня. Она за всё это время нисколько не растратила своего профессионализма, ведь до сих пор не заваливает меня вопросами, а молча ждёт, когда я заговорю сам:
— Завтра утром начни собирать для меня выжимку новостей по Обломовым, родовой войне и всему, что с этим связано. Грядут большие изменения.
— Разумеется, — любезно кивает помощница.
— Ещё тебе нужно собрать информацию по погибшим бойцам, их семьям. Подготовь документы, чтобы мы смогли сделать выплаты. Род не должен забывать о своих людях.
— О каких суммах речь, Алексей Фёдорович?
— Больших, очень больших. Нужно обеспечить семье погибших безбедную жизнь или хотя бы большой стартовый капитал.
— Это… — Аманда чуть мнётся, — может сильно ударить по вашему экономическому благополучию.
— Нет, не ударит. Скоро денежный поток увеличится, а потому могу себе позволить, — не собираюсь пояснять, завтра Аманда обо всём узнает сама. Однако мне ещё есть, что сказать: — Запомни, когда дело касается людей, что рискуют своей жизнью во благо меня, ценность денег отходит на второй план. Каждый из гвардейцев должен знать, что я ценю его верность и не оставлю родственников без крыши над головой. Иначе, что это за род такой, верно?
После разговора с Амандой, несмотря на рассвет, я наконец-то иду спать. Причём с чистой совестью. Да, я пролил много крови и знаю об этом как никто другой. Но, по сути, я выбрал из двух зол наименьшее. Ведь ценой всех тех жизней остановил родовую войну, которая ещё перемолола бы в своих жерновах десятки, если не сотни людей.



Глава 12

Просыпаюсь я вовсе не как обычно, а ближе к обеду. Сразу понимаю, что ночное сражение не прошло даром. Испытываю не только физическую усталость, но и нечто вроде синдрома отсроченной мышечной боли, но по части ядра, Кругов маны и магических каналов.
С одной стороны, плохо, что несколько дней я буду не на пике силы, просто потому, что требуется время на восстановление. С другой — ни на одной тренировке, даже против всех своих гвардейцев разом, я не смог бы так выложиться. Не на сто процентов, а на все двести. Как известно, без усилия над собой рост невозможен, а потому в этом плане я более чем доволен.
Принимаю душ, надеваю удобную повседневную одежду — классические темные брюки, удобные домашние мокасины, светлую свободную рубашку, и направляюсь в столовую, совмещенную с гостиной. По ощущениям на завтрак, но по времени на обед.
Спускаясь по широкой деревянной лестнице, замечаю внизу новые лица. Незнакомые девушки, судя по их нарядам — горничные. Точно, про них же мне недавно рассказывала Аманда.
Значит, наступил день, когда они приступили к выполнению своих обязательств. Двигаются они по холлу в слаженном, почти музыкальном ритме. Наблюдать — одно удовольствие.
Их всего пятеро. Все молодые, красивые, с безупречными стройными фигурами, которые лишь подчеркивает элегантная униформа. Темные, лаконичные платья с белыми кружевными фартуками, совершенно не вульгарные и в то же время женственные.
Заметив мое появление на первом этаже, они синхронно отрываются от работы. Складывают руки на фартуках, с воздушной легкостью кланяются мне.
— Доброго утра, Алексей Федорович!
— Здравствуйте, господин! Обед для вас уже готов.
Говорят только некоторые из них, что хорошо. Знаю я эту женскую способность — бесконечно щебетать по поводу и без. Что особенно хорошо, их улыбки — это не заискивание, а лишь признак профессионализма. То есть они не ведут себя излишне услужливыми, но и этикет чтят. Замечательно.
— Здравствуйте, — отвечаю им с легкой улыбкой. — Отлично, а теперь можете вернуться к работе.
Не теряя ни секунды, горничные возвращаются к исполнению своих прямых обязанностей. Причем делают это они с потрясающей грацией и эффективностью.
Первая, ловко управляя длинной трубкой бесшумного пылесоса, заставляет его скользить по узорам паркета.
Вторая, с одноразовой тканевой салфеткой в руке, с легкостью балерины дотягивается до верхних полок книжного шкафа, не сдвинув ни единого тома.
Остальные тоже заняты делом, но их я внимательно не разглядываю. Вместо этого направляюсь к столу. Еще немного и живот напомнит о себе урчанием. Использование магии — оно ведь тратит еще больше калорий, чем физическая активность.
Отчасти поэтому сильным магам обычно сложно наращивать мышечную массу, даже физикам. И уже поэтому в фольклоре ходят шутки про хороший аппетит у благородных.
Я усаживаюсь за стул и наблюдаю, как одна из горничных — блондинка, с дерзким блеском в глазах — идет ко мне. Это уже настораживает. Впрочем, я ведь знаю, что Аманда проводила самый строгий отбор и прежде помощница никогда меня не подводила.
Горничная держит в руках серебряный поднос с разными блюдами. Ее походка явно медленнее, чем нужно, и более покачивающаяся. Впрочем, не мне судить девушку за ее красоту. Если только она сама не позволит себе перейти грань.
Верхняя пуговица ее темного платья расстёгнута, слегка приобнажая упругую грудь. А её юбка, и без того короче, чем у остальных горничных, едва сдерживает напор крепких округлых бедер.
Черт, если бы я хотел посмотреть на симпатичных обнаженных девушек, то просто пошел в соответствующее заведение. В собственном поместье мне такая «услуга» точно не нужна. А вот чистота и порядок — да.
— Ваш обед, Алексей Федорович, — ее голос звучит в дежурном тоне.
Однако я все равно улавливаю нарочито сладкие интонации. Горничная наклоняется, чтобы расставить блюда передо мной.
Запах её духов — фруктовый, ненавязчивый, с нотками чего-то пряного — нет, ну это уже перебор. Но я сохраняю хладнокровие, мне теперь просто любопытно, как это представление будет развиваться дальше.
Вдруг следует «случайное» прикосновение. Мягкая грудь упруго касается моего плеча. Горничная неуверенно замирает на долю секунды, делая вид, что застигнута врасплох.
Дальше она отпрянула от меня, прикрыв рукой приоткрытый рот. Настолько хорошо отыгрывает смущение, что не поверить сложно.
— Ой, простите, господин! Я такая неловкая сегодня… Первый день на работе, очень волнуюсь…
Ее глаза, вопреки словам, блестят самоуверенностью и даже вызовом. Горничная наверняка ожидает привычной реакции. Улыбки, снисходительного взгляда, может, даже ответного касания.
Зря, очень зря она на все это рассчитывает. Разумеется, будь вместо меня настоящий Алексей, у горничной бы все получилось. Но я умею держать своего внутреннего «зверя» под контролем.
Вместо этого я медленно поднимаюсь. Звуки в комнате будто становятся тише. Чувствую, как взоры других горничных, притворявшихся, что они заняты работой, впиваются в нас. Отлично, сейчас они получат первое «внушение».
Смотрю прямо в глаза этой наглой, но неумелой соблазнительнице. Обхватываю ее талию — крепко, без возможности для нее отступить. Чувствую, как она вся напрягается от неожиданности.
А затем вдруг расслабляется, видимо, приняв это за согласие на «игру». Ее губы сами собой медленно складываются для поцелуя. Похоже, она, правда, верит.
Я мягко, но решительно притягиваю ее к себе. Она уже начинает нерешительно прикрывать глаза, как внезапно для нее я останавливаюсь.
Ровно в этот момент громко, четко, словно хлопок в тишине, говорю ледяным голосом:
— Уволена!
Горничная тут же распахивает глаза. В больших голубых озерцах плещется непонимание. Она наверняка дико взволнована, может, даже шокирована.
Девушка явно испытывает стремительно нарастающие ужас и стыд. Она резко дергается, пытаясь вырваться, но моя рука крепко обхватывает ее талию. Я лишь хочу убедиться, что она меня услышала.
Только затем отпускаю ее, она что-то мямлит, вроде бы извиняется, затем разворачивается и спешит к центральному входу. Остальные горничные продолжают делать вид, что ничего не произошло. Они жутко заняты своей работой. Что же, надеюсь, и в будущем в моем поместье эти прелестные создания не посмеют думать ни о чем, кроме своих прямых обязанностей.
Не успеваю вернуться за стол, как со второго этажа спускается встревоженная Аманда. Она смотрит по сторонам и лишь видит, как несостоявшаяся соблазнительница спешит за окном к выходу с территории.
— Алексей Федорович, что случилось?
— Да ничего серьезного, всего лишь одна из горничных, — на секунду прокашливаюсь, чтобы подобрать этому формулировку: — предлагала мне всю себя.
— Что⁈ — брови Аманды хмурятся в праведном гневе. — Я догоню ее, она еще не ушла… Простите, что я такое допустила.
— Аманда, расслабься. У всех бывают просчеты, главное, что ничего ужасного не случилось.
— Нет, это серьезная ошибка с моей стороны. Я…
— Просто узнай, чего она хотела и кто может за этим стоять.
— Все сделаю в лучшем виде, Алексей Федорович! Я вас не подведу, обещаю… Еще раз примите мое прощение.
— Проехали, — лениво отмахиваюсь.
Аманда по одному только моему взгляду понимает, что блюда для меня так и не расставили. Поэтому сама решает исправить эту оплошность. И пока она накрывает на стол, я начинаю более серьезный разговор.
— Какие новости?
— Господин, но вы же не обсуждаете подобное за столом? — со все еще виноватым взглядом спрашивает помощница.
— Сделаем исключение. Сегодняшний день уже все равно не пойдет по плану.
— Как скажете, — отвечает Аманда и ставит передо мной тарелку наваристого борща, красного, как маковое поле на закате. — Уничтожение трех ключевых точек уже сейчас принесло свои результаты.
— Да, как раз хотел об этом послушать, — одобрительно киваю, и хоть это уже не так важно, но все равно интересно.
— Без центра грузоперевозок движение товаров теперь парализовано, и это вызвало задержки в смежных отраслях. Поставщики, которые работают с Обломовыми, в панике, они терпят большие убытки.
— Как я и планировал, — зачерпываю густой красный наваристый бульон вместе с мясом. — Продолжай, Аманда.
— Вместе со складом артефактных вещей Обломовы полностью лишились своей коллекции редких реагентов. На восстановление уйдут месяцы.
— Тоже приятно, но не так важно. Что там дальше?
— Уничтожение секретного производства ПАДов ударило по Обломовым еще больше, чем ликвидация их основного транспортного узла. Такой вот сюрприз, Алексей Федорович, — Аманда позволяет себе легкую улыбку. — Разработка секретного прототипа полностью остановлена, и это сильный удар не только по военной мощи, но и по репутационной составляющей противника. Заодно отряду удалось скопировать чертежи их прототипа до уничтожения, так что мы можем использовать эти наработки в своих интересах.
— Одна новость лучше другой, — говорю я, переключившись на следующее блюдо. — Главное чтобы эти чертежи не использовали без изменений — нам еще и судебных тяжб не хватало для пущей радости.
— Это еще не все, Алексей Федорович. Главная новость впереди. Сегодня утром к нам приезжали люди вашего отца и привезли документы.
— Кажется, я знаю, что это за бумаги.
— Они сказали, что вам достаточно оставить свою подпись, и вы станете обладателем семи процентов акций завода по производству ПАДов рода Орловых.
— Отлично, напомни мне про них, пожалуйста. Подпишу после обеда.
Позже Аманда приносит документы, и я их подписываю. Разумеется, предварительно помощница их внимательно перечитала, а потом это сделал я.
Вроде бы — всего лишь одна маленькая подпись. Но теперь доля моих акций не три процента, а целых семь. Тоже может показаться, что разница несущественная. Но на самом деле — огромная, ведь и дивиденды теперь тоже пропорционально подросли. А значит, я могу увеличить финансирование разных интересных для меня вещей. Более того, теперь я могу влиять на деятельность компании, что уже немаловажно, но надо делать это правильно.
— Аманда, скоро новости о завершении родовой войны начнут просачиваться в сеть. Собери информацию, меня особенно интересует, как свое решение все это прекратить обоснуют Обломовы и как после всего ко мне будут относиться другие дома благородных.
— Хорошо, Алексей Федорович, я подготовлю отчет.
А после я приглашаю Дениса с Никитой в свой кабинет. Они не заставляют себя долго ждать и появляются через пять минут.
Никита выглядит так, будто только что вылез из-под машины, которую очень усидчиво чинил. Похоже, так оно и есть. На нем следы технических жидкостей, черные пятна, а сам он явно уставший и зачем-то держит разводной ключ в левой руке.
Денис выглядит не в пример лучше. Судя по запаху свежескошенной травы и его наряду, к которому налипли засохшие травинки, он явно решил покосить газон на всей территории.
Решаю сперва дать распоряжение Денису, а то косить ему еще и косить.
— Нужно продолжить превращать поместье в «неприступную крепость», — говорю и жду реакции.
— Но, Алексей Федорович, я уже сделал практически всё возможное. С нынешним финансированием больше не выжать, — слуга пожимает плечами.
— Я рад это слышать, Денис, — одобрительно киваю. — И сообщаю, что теперь финансирование будет выше. Сможешь разгуляться и внедрить новые технологии. Можешь быть свободен.
— Отлично, уже завтра сделаю первые заказы, — на лице слуги появляется радостное предвкушение.
— Ну а ты, Никита. Наверное, давно хочешь начать пополнять автопарк?
— Конечно, ведь транспорт — это такая же сила для благородного, как и его гвардия, — уверенно заявляет он.
— Я видел «Бешеную шестерку» в бою. Разрешаю купить еще две единицы боевой спецтехники и сделать для них апгрейд. Знаю, ты это умеешь и любишь.
— С удовольствием выполню приказ! — радостно отвечает Никита.
— И это не всё. Можешь начать строительство мастерской по обслуживанию и ремонту ПАДов. Чувствую, нам без нее вскоре будет не обойтись. Также нужно купить два-три спецсредства для перевозки людей в ПАДах. Справишься?
— Обижаете, Алексей Федорович, — Никита чуть хмурится. — Сделаю и с большим удовольствием. Рад служить! — вдруг повышает голос он и направляет кулак к небу.
— Свободен, боец! — бодро улыбаюсь и беззлобно указываю рукой на выход.
Денис и Никита, уж я точно знаю, смогут освоить повышенное финансирование по полной программе. Так уверенно разрешаю им тратить большие деньги не только потому, что у меня теперь больший пакет акций.
Я просто знаю, что в относительно ближайшем времени завод будет выпускать новые модели ПАДов. А это сильно увеличит прибыль, в том числе и денежный поток прямо в мой карман.

⁂

Вечером Аманда мне предоставляет отчет, как и обещала. Вместе со стопкой листов A4, заполненных важной для меня информацией, иду медитировать в сад. Заодно всё прочитаю, думаю, уже пора подвести промежуточные итоги по завершении родовой войны.
Как следует из доклада Аманды, уже сегодня утром Обломовы сделали неофициальное заявление о том, что хотят завершить родовую войну досрочно. Ну это я и так знал. А вот то, что уже в обед прошло официальное слушание с участием моего отца — нет.
Закончилось оно тем, что Имперская Канцелярия позволила сторонам завершить родовую войну раньше предельно допустимого срока. Вячеслав Иванович Обломов выдвинул свое предложение, мой отец одобрил, а Канцелярия всё заверила документально. Примерно так это и происходит, когда два рода приходят к какому-то соглашению.
И вот с того самого момента нападения со стороны Обломовых больше можно не ждать, ведь тогда они нарушат целый перечень имперских законов. А за это полагается серьезное наказание. Не факт, что удастся отделаться ссылкой, как Гальдиным.
Что еще интереснее — так это сложившееся обо мне мнение после случившегося. В аристократических кругах заговорили не столько о моей дерзости, сколько о хладнокровной эффективности. Разумеется, мой образ тщательно создавался и направлялся через журналистов и иные средства — ведь это тоже часть моего плана.
По мнению благородных, и они, в общем-то, правы, — я не мстил, не устраивал показательных сражений с кровопролитием понапрасну. А просто уничтожил критические опоры противника.
Да, все уже об этом в курсе, ведь сообразительный Вячеслав Иванович Обломов именно этот факт и назвал поводом к завершению родовой войны. Он не мог признать перед всеми, что его сын Игнат угодил ко мне в плен. Это был бы невероятной силы удар по репутации, все равно, что последний гвоздь в крышку гроба.
Как итог: я не только доказал свою полезность роду, но и укрепил личную власть, репутацию в том числе. Увеличившийся пакет акций главного производства Орловых уже закрепил мое экономическое влияние. Продемонстрированная решимость — политическое.
По мнению Аманды, которое она изложила в своем выводе, я стал фигурой, которую невозможно игнорировать. Ни внутри рода, ни за его пределами.
Также я солидарен с помощницей в том, что вместе с этим статусом обязательно придут новые риски. Они, скорее всего, уже на пороге. Ведь теперь мои действия наверняка будут изучать не только союзники с врагами, но и Имперская Канцелярия. Возможно, другие более влиятельные кланы из числа нейтральных.

⁂

Время шло, проходили дни, недели… Мое поместье и моя гвардия развивались во всех смыслах. Бойцы охотно сменяли друг друга и отправлялись отрядами в республику Алтай, в мое поместье вблизи дикого Источника. Рано или поздно практически все парни станут пусть слабыми, но магами. А пока уже есть прогресс. Федотов вышел на третий Круг маны, еще пять бойцов — на второй. Да много чего еще, всего и не упомнишь.
Но вот в какой-то момент волна терактов неожиданно захлестывает Российскую Империю. Причем с пугающей точностью. Один за другим гибнут важные чиновники, «стратеги», придворные инженеры и советники…
Негромко, но методично их ликвидация продолжается. Взрывы, отравления, исчезновения. Для большинства это выглядит, как хаотичная цепочка несвязанных событий, часть из которых вообще можно списать на хаос в приграничных землях и действия внешних врагов.
Вот только я — «Близнец» и знаю гораздо больше, чем остальные. Почти сразу для меня в этом хаосе убийств начала вырисовываться очевидная, точно ясный день, структура.



Глава 13

Просыпаюсь пораньше, предупредив вчера Аманду, чтобы горничные позаботились о питательном завтраке. К слову про них, больше никто из девушек не позволял себе лишнего. Они безупречно справлялись со своей работой, а порой и вовсе делали это настолько незаметно, что я забывал об их существовании. Это и называется — идеальные горничные и, как оказывается, мне этого не хватало.
После душа я направляюсь в столовую, совмещенную с центральной гостиной. Горничные вежливо приветствуют меня и улыбаются. На столе уже расставлена еда, действительно, очень питательная, как для завтрака. Но я так и просил. Рядом стоит Аманда, причем совсем не сонная:
— Доброго утра, Алексей Федорович, — все-таки чуть заспанным голосом говорит она.
— Здравствуй, — отвечаю ей и усаживаюсь за стол.
— Господин, я так понимаю, что сегодня день будет особенно загружен работой. Мне собрать информацию, что-нибудь подготовить?
— Нет, Аманда, не нужно. Сегодня мне придется заняться этим лично, — отвечаю и прокалываю вилкой сочную котлету, что красуется на картофельном пюре, словно на песчаном пляже. Организм мага требует сытной еды, а уж после последних приключений тем более.
— Все настолько серьезно? — Она чуть приподнимает брови. — Если что, я всегда могу помочь. Даже должна.
— Нет, это не в твоей компетенции, — отвечаю и решаю уточнить. — Я не сомневаюсь в твоем профессионализме, но конкретно с этим делом справлюсь только я.
— Хорошо, — кивает помощница, — что-нибудь еще?
— Да, передай, пожалуйста, соль. А потом скажи Денису, чтобы не шумел под окном с восьми до… до самой ночи.
— Сделаю, Алексей Федорович, — она протягивает мне солонку с солью, а затем отправляется к центральному входу.
Тишина мне нужна потому, что поработать придется серьезно. Собственно, поэтому я и заказал питательный завтрак. Хорошо знаю, что активная умственная деятельность порой требует много энергии, особенно — глюкозы.
Именно поэтому вскоре приступаю к десерту. Мороженое, торт, зефир, мармелад… Я точно оказался в кондитерской лавке.
После плотного завтрака иду в свой кабинет и приступаю к работе. Первым делом я внимательно изучаю каждую цель — так я про себя называю всех недавно погибших в этом «хаосе».
Хаосе, конечно, условном, ведь любой «Близнец» без труда определит знакомые паттерны. Что насчет имперских специалистов — сказать сложно. Может и найдется профессионал, который тоже сможет распутать сложный клубок череды загадочных убийств.
Спустя несколько часов передо мной на большом столе лежат десятки фотографий людей, что я распечатал с помощью принтера. Маркером указал на них инициалы с фамилией. Что же, начну с недавно погибшего важного чиновника — А. П. Кирова.
Открываю всемирную сеть, сразу несколько источников, потому что не забываю про пресловутый фактчекинг, как это сейчас называется. После прочтения нескольких статей узнаю, что Киров управлял своим роскошным спорткаром лично и врезался в грузовик.
Более того, вместе с Кировым погибла его жена, а еще в его крови нашли алкоголь. Сверяюсь с датами и понимаю, что Киров погиб как раз в день рождения одного из своих друзей. Выпил на празднике, сел за руль пьяным…
Немного поразмыслив и сопоставив еще кое-какие вещи, я прихожу к выводу, что это, действительно, случайная смерть. Еще один аргумент в пользу предположения — это тот факт, что сам Киров не настолько влиятельная фигура, чтобы встать у кого-то на пути.
Непохожа его смерть на спланированную кем-то из «Близнецов». А потому беру фотографию и откладываю в сторону. Примерно по такому же принципу я анализирую все остальные «цели».
С некоторыми все просто — одни погибли случайно, другие в результате общеизвестных интриг, в том числе и терактах. Аристократы часто убивают друг друга, особенно если живут в разных странах и остаются патриотами до мозга костей… Да и про кровную вражду забывать не следовало — такие обиды проносят через века.
Под конец первого этапа анализа, уже ближе к обеду, на столе остается около десяти фотографий. Смерти этих людей не похожи на случайные. В убийствах, которые выдают за случайную гибель, все-таки вижу знакомый «почерк». Уже не говорю про то, что некоторые из них погибли в терактах, причем сами теракты обставлены так, будто их устроили враги империи.
Но самое главное, я все-таки вспоминаю имена некоторых «целей». Во-первых, это, действительно, ключевые фигуры в Империи или в важных родах. Во-вторых, они как-то значились в так называемом «Списке препятствий» внутри проекта.
Больше «копаю», больше вспоминаю благодаря тому, что изучаю их биографию и знакомлюсь с погибшими ближе.
Тем людям, чьи фото я оставил на столе, на базе проекта назначались коды и статусы. Их рассматривали не как людей, а как объекты, мешающие внедрению «Близнецов» в высшие слои власти.
Я сам был частью одной из веток замещения, пусть и не конкретно этих личностей. А рядом со мной, в тех же кабинетах и тренировочных секторах, обучались другие «Близнецы» или, как их называли — инструменты устранения.
Вывод напрашивается сам собой — «Близнецов» выжило гораздо больше, чем я думал даже после знакомства с Лазаревой и Решетниковым. Кто-то из них начал не просто жить новую жизнь, но и реализовывать активную фазу плана. И это несмотря на то, что сам проект давно уничтожен.
Впрочем, я могу чего-то не знать. Кураторы ведь тоже, чисто гипотетически могли выжить. Как раз это укладывается в картину происходящего, ведь «Близнецов» вполне может кто-то направлять.
Так или иначе, я все равно не знаю имен «Близнецов» или кураторов (если таковые есть), но понимаю принципы. А значит, уже могу спрогнозировать кое-какие события. Впрочем, мне нужно немного передохнуть, а заодно пообедаю.

⁂

Обед, действительно, придает мне сил и «подзаряжает» мозг, особенно сладости, что содержат много глюкозы. Возвращаюсь в кабинет и следующие три часа усиленно работаю.
Рассчитываю, провожу глубокий анализ жертв и их связей между собой. Изучаю секторы и сферы влияния, в которых они были крайне важными людьми.
Затем работа с картой, чтобы лучше понимать географию терактов. Да и в целом, по всем имеющимся данным, пытаюсь спрогнозировать дальнейшее развитие событий.
В конечном итоге к вечеру я заканчиваю работу. И теперь у меня есть целый список потенциальных жертв будущих терактов и «несчастных случаев».
Я так углубился, что даже написал примерную вероятность отрицательного исхода рядом с каждым из имен. Это полезная информация, и, возможно, я смогу ее использовать.
Жизнь всех этих людей важна… Для кого-то, для их родственников, друзей. Но мне глубоко плевать, совершенно никаких эмоций. Если бы не одно маленькое, но — знакомое имя в списке.
«Быков Петр Юрьевич — 90%». Именно рядом с этим именем самая высокая вероятность. Скорее всего, Быков станет следующей жертвой теракта или «несчастного случая». А все дело в том, что Петр Юрьевич — глава союзного рода с Орловыми.
Более того, Быковы — это древний, влиятельный род с сильной позицией в столичном свете. Согласно досье, прежний Алексей, конечно, знал Петра Юрьевича пусть и довольно условно.
Я же лично с ним не знаком. И в принципе, мне нет никакого дела до жизни Петра Юрьевича, если бы он не был главой самого влиятельного союзного рода.
Потеря такого партнера не просто ослабит мои позиции. Она еще и даст врагам повод утверждать, что именно Орловы привлекли беду. В частности — я, который теперь в глазах остальных «амбициозный младший наследник». А врагам только повод дай, чтобы все это выставить в неприятном для моего рода свете. В общем, есть целый перечень причин не допускать гибели Петра Юрьевича Быкова.

⁂

— Аманда, ты не занята? — спрашиваю я, заглянув в ее кабинет.
Время уже почти десять часов вечера, а помощница до сих пор возится с различными бумагами. Вообще не представляю, как бы я без нее справлялся со всей этой бюрократической машиной. Нет, все же быть аристократом определенно хорошо — можно часть забот переложить на слуг.
— Да, но я всегда могу отложить дела и продолжить позже, — скромно улыбается она.
— Прогуляемся по вечернему саду, — не спрашиваю, а предлагаю я. — Буду ждать тебя на террасе.
— Одну минуту, Алексей Федорович, — кивает она.
Только я выхожу из кабинета, как слышу быстрый топот по полу. Что же, ждать она себя, действительно, не заставит. В том числе и поэтому я очень ценю Аманду в качестве личной помощницы.
Как она и обещала, уже через две минуты мы спускаемся с террасы и идем в сад. Вечером здесь особенно приятно находиться. В прохладном свежем воздухе достаточно влажности и ненавязчивых запахов цветов с растениями. Небо у нас над головой сияет тысячами космических жемчужин. В городе бы не увидели звезды: слишком много света даже ночью.
Останавливаемся возле лужайки цветов, что дополняет композиция из больших серых камней с трещинами и острыми гранями. Причем вся эта красота на фоне небольших декоративных елей и подсвечивается вечерними фонариками.
— Аманда, сегодня я выяснил кое-что важное и теперь должен действовать максимально быстро. Пока опустим подробности, но перед тобой снова непростая задача, даже несколько.
— Алексей Федорович… — смущается она, но, набравшись храбрости, продолжает: — Как говорят ваши бойцы: «Рада служить!».
— Не сомневаюсь, — чуть озадаченно улыбаюсь, такими темпами мне скоро даже горничные честь отдавать будут… но да ладно. — Итак, ты должна начать с закрытого анализа внутренних передвижений по Екатеринбургу: кто въехал в город за последние дни, особенно маги без клановых знаков и легальных пропусков.
— Да, господин, приступаю сегодня же. Но, — она неуверенно пожимает плечами, — а вы случайно не думали расширить штаб слуг. Эта задача больше подходит для целой команды. Я имею нужный опыт, могу возглавить.
— Есть такие планы, не скрываю. Что насчет анализа — за дело нужно взяться как можно скорее, сам я тоже этим займусь.
— Хорошо, что еще, Алексей Федорович? — на этом моменте Аманда открывает чехол планшета и начинает записывать электронным пером.
— Мне срочно нужно встретиться с Петром Юрьевичем Быковым.
— Насколько мне известно, это глава Дома, у которого союз с вашим родом. Верно?
— Да, это так, — подтверждаю и указываю рукой дальше по тропе. Прогуляемся еще, а то налюбовался я этой частью сада.
— Он может отказать во встрече, сослаться на занятость или сказать, что встречается только с главами родов.
— Да, все может пойти по такому сценарию, — нехотя соглашаюсь, несколько секунд думаю и озвучиваю мысли: — Если Петр Юрьевич откажет мне в личной встрече, то свяжись с его наследниками. В крайнем случае. В идеале назначить встречу на ближайшие дни.
— Хорошо, я поняла, что от меня требуется, — Аманда закрывает планшет крышкой и перехватывает так, будто это женская сумочка. — Могу приступать?
— Конечно, и, Аманда, в этот раз надо особенно постараться, — дружелюбно улыбаюсь.
Помощница кивает и уходит, отбивая ритмичную мелодию коротким каблуком по каменной брусчатке. Я же задерживаюсь в саду, чтобы полюбоваться теми самыми необычными растениями с гор вблизи дикого Источника. Годдар, кажется, так они называются.
Вроде бы ничем не примечательные кусты, но сейчас я впервые вижу, как маленькие плоды на них начали едва заметно светиться. Настолько, что это можно спутать просто с отражением лунного света от глянцевой поверхности кожуры.
Не знаю, как скоро эти плоды созреют, но в любом случае это лишним не будет. А пока — снова пора за работу. Нужно выложиться на максимум, лишь бы только не допустить гибель Быкова.

⁂

На следующий день мы с Амандой трудимся так, как никогда. Обрабатываем просто горы информации. Я настолько погружаюсь в дело, что Екатеринбург, где я никогда прежде не бывал, уже не кажется мне чужим городом. Основные улицы я быстро запоминаю, как и различные места, где предпочитают проводить время важные люди из высшего света.
Вскоре после обеда в мой кабинет входит Аманда. Она в идеально выглаженном пиджаке, длинной юбке-карандаше и с безупречной прической. Единственное — не такое бодрое выражение на лице выдает в ней усталость. Вчера она работала допоздна, сегодня — с утра пораньше. Но ведь я и не обещал, что будет просто.
— У меня хорошая и плохая новости, — говорит она. — С какой начать, Алексей Федорович?
— Начать с того, что не стоит использовать клише из поп-культуры… — чуть ворчу я, но не из вредности, а по делу. На кону столько всего, у меня просто нет времени на все эти словесные расшаркивания.
— Извините, господин, — Аманда виновато мнется. — Петр Юрьевич ответил, что наслышан о ваших успехах. Однако же он отказал в личной встрече, сослался на то, что слишком занят. Зато его сын, Геннадий Петрович, согласился встретиться с вами уже завтра.
— Отлично, значит, в путь, — отвечаю я и чуть улыбаюсь. Встречи с наследником мне будет достаточно. Уж я точно умею вести переговоры и точно знаю, что следует сказать, на какие точки надавить, чтобы добиться своего.

⁂

А дальше все очень быстро и не очень интересно. Полет на самолете в бизнес-классе для благородных, такси… И вот мы стоим перед лучшим отелем Екатеринбурга.
Уральский гранит — первое, что бросается в глаза, когда смотришь на стены отеля. Здание не стремится ввысь, как современные небоскребы. Оно одно из самых монументальных на проспекте, словно стоит здесь с самого момента основания города.
Фасад — это дуэт жесткого гранита и воздушных панорамных окон. Строгие линии камня смягчает легкая «теплая» подсветка. Центральный вход выделяется особенно ярким светом и красным ковром, что тянется прямо из-под двустворчатых дверей, по сторонам от которых стоят швейцары.
Со мной Аманда, Федотов, пять гвардейцев-магов, что уже сформировали второй Круг, и еще несколько, которые на первом. А больше мне и не нужно, этих боевых сил вполне должно хватить для выполнения задачи.
— Пора заселяться, — говорю я.
Кладу руку на рукоятку чемодана и сразу вспоминаю, что уже давно мне это по статусу не положено. Благо учтивые работники отеля уже рядом и спешат исправить эту оплошность. Лишь мои бойцы отказываются от такой услуги. Вместе мы входим в отель, швейцары любезно выписывают поклоны и придерживают двери.
Вестибюль просторный и с высокими потолками. На его стенах красивые старинные светильники, что льют теплый свет. Пол отсвечивает, он сделан из старых полированных темных блоков гранита.
Глубину этому пространству придают еще и монументальные белоснежные колонны. Бархатные кресла цвета молока выглядят так, словно каждый обязан на них посидеть.
На стенах, надо полагать, картины местных художников. На всех из них просматриваются «уральские темы»: горы, скалы, минералы, рудники и наследие Демидовых…
— Я оплачу нам номера, — говорит Аманда и смотрит на меня.
После легкого кивка она бодро направляется к стойке, за которой работает портье. Пока помощница выбирает и оплачивает для всех номера, я совершенно случайно замечаю знакомый силуэт. Суровый мужчина с солдатской выправкой выходит из ресторана и направляется к лифту.
Да это же «Двадцать девятый», тот самый вояка, с которым мы схлестнулись когда-то в рукопашном бою. Теперь я хотя бы знаю, что его зовут — Анатолий Васильевич Крамов. А то обращаться по номеру к знакомому было бы совсем невежливо.
Он не особо внимательно смотрит по сторонам, но вдруг замечает меня и сразу будто оживает. Отмахнувшись от лифта, он направляется уверенной походкой в мою сторону.
Поднимаюсь с кресла и замечаю, как напрягается Артем вместе с остальными бойцами. Жестом им велю расслабиться, а сам иду навстречу к приятелю.
— Алексей, здравствуй! — протягивает мне руку Анатолий.
— Давно не виделись, Анатолий! — отвечаю ему крепким рукопожатием.
— Какими судьбами в нашем городе?
— Скажем так, рабочая командировка.
— Дела рода, секретное задание, важные переговоры?.. Понимаю, можешь не отвечать, — отмахивается Крамов.
— За это и уважаю военных, — отшучиваюсь я.
— Я бы рад побеседовать, — хмурится Анатолий, — но меня жена в номере очень ждет. Сам понимаешь, я военный… человек подневольный, подолгу с ней не вижусь. А вот вечером можем сходить в казино. Здесь есть при отеле. Заодно проверим твою удачу, парень.
— Казино? Нет, мне это неинтересно, — отвечаю, как на духу.
— Да и мне, — ухмыляется Крамов. — Но покер, это же не слишком азартно?
— Если будет свободное время — с радостью, — все же говорю я, но без особого энтузиазма.
После этих слов мы киваем друг другу и расходимся. Я возвращаюсь к своим, Аманда протягивает ключи от номера и говорит:
— Можем ступать в свои номера.
— А ну, поблагодарите нашу прекрасную помощницу, — чуть строжится Федотов, скорее, для проформы.
— Спасибо, Аманда Андреевна! — один из бойцов вежливо улыбается.
— Благодарим! Что бы мы без вас делали?..
— Ой, ладно вам, — смущается девушка.
— Отставить, бойцы, — вмешиваюсь я, больше шутки ради. — Хватит Аманду смущать. Лучше возьмите ее чемодан.
— Есть, — один из бойцов так резко его подхватывает, что только чудом не вырывает ручку.
Понятное дело — после дороги хочется расслабиться, отдохнуть, пообщаться и вкусно поесть. Что же, у бойцов как раз после заселения будет такая возможность. А вот нам с Амандой еще предстоит много работы, поэтому не хочется терять время даром.
Я быстро заселяюсь в свой номер. Большая удобная кровать, экран во всю стену, роскошная душевая и даже уютный балкончик. Но вместо того, чтобы всем этим насладиться, я достаю ноутбук и за работу.
К позднему вечеру понимаю, что выжат как лимон. Дальше продолжать смысла просто нет. А вот отдохнуть и встретиться с Анатолием — почему нет? И в покер я никогда не играл, правила знаю и слышал, что блеф и чтение людей — это часть игры. Причем та часть, которая мне даже гораздо интереснее, чем сам денежный выигрыш.



Глава 14

Переодеваюсь из домашней одежды — шорты с футболкой — в удобную, но отчасти деловую. Стильные брюки, лакированные черные туфли с узором из маленьких ромбиков и завитушек, свободная рубашка цвета слоновой кости изо льна.
А образ аристократа на отдыхе дополняют лаконичная бабочка и слегка вычурные серебряные запонки с золотыми вставками. Ах да, еще стильные наручные часы со множеством функций. Сам бы я оделся куда скромнее, не люблю всю эту показную роскошь, но статус обязывает.
В холле, на креслах у столиков, встречаю Аманду. Она в черном вечернем платье на высоких каблуках и с водопадом чуть вьющихся волос, что спускается за плечи — выглядит особенно сногсшибательно.
Ее скромные ювелирные украшения — ожерелье на тонкой точеной шее с блестящими камнями и серебряный браслет на правой руке — отлично дополняют образ.
— Алексей Федорович, куда вы держите путь, если не секрет? Мне составить вам компанию?
— Выглядишь изумительно, — одобрительно улыбаюсь. — Но нет. Я встречаюсь с одним своим знакомым за покерным столом.
— Не знала, что вы любите азартные игры, — Аманда удивленно приподнимает брови.
— Нет, не люблю. Покер для меня это не про деньги.
— Игра умов, чтение людей? — предполагает Аманда и не ошибается. — Ну а я тогда схожу в ювелирный бутик при отеле. Вы не против?
— Сходи, конечно. Почему нет?
— Я знала, что вы не будете против, — в ее глазах сверкает предвкушение: — Надо же мне на что-то тратить зарплату.
Вместе мы идем к лифту, спускаемся и уже в основном холле расходимся в разные стороны. Возле ресепшена я встречаю Анатолия.
Одежда на нем, как на пижоне: светлые брюки, серый пиджак и белая шляпа с черной полосой — разве что характерную армейскую выправку она не скрывает.
— Алексей! — широко улыбается он, поправляя закрученные усы, напрочь забывая о том, как только что беседовал с одним из постояльцев. — Я всё хотел спросить. Дашь «старому волку» пару уроков рукопашного боя? Стиль у тебя новомодный какой-то. Не доводилось мне видеть подобного раньше.
— Можно, — охотно соглашаюсь, — но сейчас вперед. Покерный стол нас заждался, — я указываю взглядом на вход в казино.
— Предупреждаю, я намерен повеселиться, если даже оставлю там приличную сумму! — с искрами нетерпеливости в глазах говорит Анатолий, чем сразу выдает в себе азартного человека.
Странное качество для военного. Но кто сказал, что он обычный рядовой из регулярной армии? Быть может, шпион в отпуске или член разведывательного отряда…
— Хех, должно быть у военных хорошая зарплата. Такая, чтобы казино обогатить не жалко было.
— Поверь, у таких спецов, как я, — он делает акцент на «я», — отличная.
— Ну, рад за тебя, Анатолий, — отвечаю с легкой улыбкой и не продолжаю тему.
Вовсе мне неинтересны конкретные цифры, уже и без них понятно, что мой новый приятель явно не самый заурядный военный. Полезное знакомство, если и не сейчас, то в будущем.
— Ну а ты, Алексей, на что рассчитываешь?
— Лишняя возможность попрактиковаться в «чтении» людей.
— Деньги тебя, я так понимаю, не очень интересуют?
— Верно, — соглашаюсь я. — Я как-никак аристократ не из бедного рода.
Да уж, будь иначе, то и планы мои строились по-другому. А пока что выгодно использовать ресурсы рода Орловых, ведь я имею к ним доступ, пусть и не полный.
— А это что за красотка вышла с тобой из лифта? Помню в молодости в учебке с медсестрой одной встретился, так… ух, ладно, — он взмахивает рукой, будто развеивая старые воспоминания. — Ну ты говори, говори.
— Она моя помощница, — отвечаю я, провожая Аманду взглядом.
— Просто помощница? Еще скажи, что у вас разные номера… — коварно улыбается бравый вояка. — Или «Истинный кавалер вкушает блаженство, но молчит?» Почти дословная цитата из Ремарка, о, помню еще…
— У нас строго формальные отношения, — говорю я. И совсем не удивляюсь тому, что Анатолий знаком с художественной литературой. Умный человек — всегда многогранный человек.
— Хм, серьезный ты человек, Алексей. Наверняка высоко метишь… — отвечает он и открывает дверь, что ведет в холл казино.
Закупившись фишками и переговорив с менеджером, мы входим в игральный зал. Такое ощущение, что Анатолий, действительно, лишь стремится по-быстрому «спустить» часть зарплаты. Так у него горят глаза, когда он все это видит.
Воздух в казино густой, будто сироп. В нем клубится дым от сигарет, кальянов и трубок… Понятное дело, если уж терять деньги, то можно и немного здоровья.
Рядом, где-то дальше, то и дело звенит стекло, гудят колеса рулетки и постукивают фишками. Анатолий сразу тянет меня к столу для покера, где уже идет игра.
— Алексей, нам сюда. Как раз есть свободные места.
— Хорошо, — соглашаюсь я просто потому, что не вижу смысла выбирать какой-то особенный стол.
И вот мы садимся, я отдаю крупье фишки, получаю свои карты — пара десяток, неплохое начало. Киваю Толе, мол, будь осторожен, но, кажется, азарт уже немного затуманил его разум. Ладно, он человек взрослый — разберется.
Я же тем временем быстро оглядываю стол, оцениваю других участников игры.
Богатый китайский турист — вряд ли он хорошо играет, а судя по бокалу с коньяком, может пойти на неоправданный риск.
Какой-то бородатый крепыш в солнцезащитных очках и кепке. Более он ничем не примечательный, разве что очень уверен в себе и часто ухмыляется. Еще два человека — на них я совсем не задерживаю взгляд.
А вот следующий игрок… Сначала я обращаю внимание на ее руки. Длинными изящными пальцами она ловко перебирает стопки фишек. Ее волосы, оттенка только-только начавшей зреть пшеницы, густыми волнами закрывают лицо. Она поднимает голову, выстреливая взглядом точно в меня.
Огромные голубые глаза цвета льда из глубин древнего ледника. Она не отводит их. Только уголок ее губ изгибается в едва уловимой улыбке. Хмыкаю, но дуэль взглядов выигрываю.
А дальше игра идет своим чередом. Анатолий быстро проигрывает треть фишек, ворча на неудачные флопы. Один из неприметных игроков идет ва-банк и быстро покидает стол. Остальные держатся хорошо, особенно мужчина в очках и кепке.
Я же отыгрываю медленно, методично, но… мое внимание часто переключается с карт на незнакомку. Она играет весьма на уровне — хладнокровно, расчетливо. Она словно читает всех за столом как открытую книгу. Всех, кроме меня, к ее великому удивлению. Вот его ей не удается скрывать.

⁂

У меня на руках каре девяток. Я сдвигаю высокую стопку черных фишек, делая тем самым солидную ставку. Стол затихает. Анатолий одобрительно кивает и сбрасывает карты. Через секунду все сбрасывают. Все, кроме нее.
— Колл, — звучит ее тихий, но абсолютно четкий голос, без тени сомнения.
На столе — потенциальный флеш. Рискованно для нас обоих.
— Смело, — говорю я, глядя ей в глаза-аквариумы.
— Я сильно рискую… мне нравятся рискованные игры, — сдержанно отвечает незнакомка, в ее глазах вспыхивает озорной огонек.
Уж если я что и умею, так это читать людей и между строк. И вот теперь, сдается мне, это она уже не совсем про карты. Прямое вторжение на мою территорию.
Вдруг чувствую, как хищная улыбка расползается у меня по лицу.
— Я всегда вижу блеф, — отвечаю беззлобно и чуть таинственно: — Особенно в красивых глазах.
Она не моргает, лишь скромно ухмыляется, мол, ее таким не проймешь. Анатолий косится на меня, похоже, он тоже понимает, что игра внезапно становится о другом.
Крупье выкладывает последнюю карту. Я повышаю ставку, жду ответа незнакомки. Она двигает столько же черных фишек и холодным голосом говорит:
— Ну что, посмотрим?
— Вскрываемся, — отвечаю я.
Ловким движением, чуть закрутив указательным пальцем, она выкидывает две карты на стол. У нее флеш. У меня — лишь две пары.
— Хм, похоже, в красивых глазах сложно считать блеф, — усмехается она и впервые не сдерживает порыв искренних эмоций.
— Похоже на то, — нехотя соглашаюсь я.
Голубоглазая незнакомка выигрывает приличный банк. Впрочем, я не чувствую ни капли досады.
Во-первых, я только что выиграл кое-что более ценное — ее внимание, хоть она и пытается держать на симпатичном лице маску безразличия.
Во-вторых, как бы ни хотелось это признавать, я действительно, не смог ее «прочитать». Интересно…
— А ловко она тебя, Алексей, — недовольно хмыкает Анатолий.
— Самое интересное впереди, — отвечаю ему, а сам смотрю на незнакомку, и как раз в этот момент она едва заметно щурится. Еще и по губам читать умеет. Очень интересно…
Игра тем временем продолжается. Сначала вылетает еще один неприметный игрок, следом за ним богатый китайский турист, а потом и бородач в кепке.
Мы с незнакомкой все чаще остаемся в игре один на один. В одной из раздач позволяю ей забрать еще один крупный выигрыш. Просто вижу, что вычисляет мою слабую руку.
Девушка же в ответ дает мне выиграть серию мелких ставок. Будто дразнит, а может, наоборот, намекает, что видит во мне достойного соперника. Не знаю и… черт возьми, это такое необычное ощущение, и она мне даже нравится.
Играем мы молча. Я бы сказал, что говорим на языке ставок, взглядов и едва уловимых улыбок. Анатолий в какой-то момент окончательно растерял весь азарт, как и фишки. Теперь он с любопытством наблюдает за нашим поединком.
Финал предсказуем. К концу вечера мы с незнакомкой делим все выигранное у других игроков примерно пополам. Крупье смотрит на это, сверяется с маленькими наручными часами и говорит:
— Дамы и господа, я не имею права объявить последнюю игру, но вынужден напомнить, что у нас не круглосуточное казино.
— Разумеется, — холодно отвечаю.
— Ясно, — кивает девушка.
Мы получаем карты. Она сразу же загадочно улыбается, но неискренне: нет характерных утиных лапок по уголкам глаз. Явный блеф. Мне этого достаточно. Даже не думаю смотреть, что выпало мне. Просто двигаю всю груду фишек вперед и уверенно говорю:
— Ва-банк.
Я смотрю на голубоглазую незнакомку. Она смотрит на меня. Явно растеряна, не может меня прочитать, ведь я сам не знаю, что у меня за карты. Зато точно уверен, что у нее — ерунда.
И тут она вдруг искренне улыбается. Похоже, понимает, что это не просто ставка, а более интересное предложение. Ее губы снова трогает та самая искренняя улыбка, как тогда, в начале игры. Она кладет свои карты на стол рубашкой вниз: пятерка червей, семерка крести.
Крупье озадаченно смотрит на нас по очереди. Сперва на меня, затем на мою очаровательную соперницу. Мы киваем ему, и он, согласно правилам, выкладывает еще две карты на стол.
А после и я взмахиваю рукой. Мои карты ложатся на сукно с шелестом… Стрит-флеш. Вот так удача.
Карты голубоглазой незнакомки меркнут рядом с «моей рукой». Она не ахает, не фыркает, а лишь медленно выдыхает.
— Кажется, фортуна сегодня на твоей стороне, мистер «я-всегда-вижу-блеф»… — говорит она, недовольно хмурясь, а в голосе присутствуют нотки издевки. — Победить эмоциональную девушку в покер…
Не ведусь на этот дешевый развод, ведь знаю, что в душе она довольна. Просто все еще продолжает «игру». Вместо яркой реакции на, казалось бы, обидные слова, я собираю фишки.
— Хорош, — тихо говорит Анатолий, что с интересом наблюдал за раздачей.
— А ведь если бы я тебе проиграл, ты высмеяла и это. Верно? — парирую я, встречая ее взгляд.
В голубых глазах плещется не досада, а вызов. Она выпивает бокал шампанского, расслабляется и смеется. А смех — точно горный ручей — обещает нечто гораздо более интересное, чем сам покер.
— Что правда, то правда, — признается она, пожимая плечами.
— Неважно, — улыбаюсь я. — Предлагаю реванш. Выбирай любое место для нашей следующей встречи, всё за мой счет. Лишь бы досада от поражения наконец исчезла с твоего лица.
Я подкалываю ее, и она это прекрасно понимает. Ее губы растягиваются в лукавой улыбке. Она медленно встает, а затем берет свою сумочку:
— Так нагло еще никто не звал меня на свидание. Но… я согласна, — она, проходя мимо меня, оставляет легкий шлейф духов. — Я выберу место, где счет будет… значительно выше, чем… — указывает она взглядом на гору фишек передо мной.
— Я готов, — уверенно отвечаю, — лишь бы ты не дулась.
Она идет дальше и оборачивается уже на пороге. Ее взгляд вовсе не сияет азартом, зато теперь есть в нем нечто такое, таинственное.
— Алексей, ты ведь взял ее номер? Или хотя бы узнал имя, пока я отлучался? — спрашивает Анатолий, разводя руками в стороны.
— Нет, — отвечаю я. — Она сама найдет меня.
— Настолько все хорошо⁈ — скептически хмыкает он.
— Да, — сдержанно отвечаю.
Позже мы с моим новым приятелем проходим по холлу и задерживаемся лишь перед телевизором в зоне столиков. Может и не задержались бы, если не срочный выпуск новостей.
Серьезный мужчина в деловом костюме и очках вещает с экрана:
— … По предварительным данным, теракт в Уфе устроили так называемые борцы за отмену сословного строя.
— Сукины дети, опять взрывают! И чего им на жопе не сидится⁈ — мой товарищ злобно взмахивает кулаком по воздуху. Будь рядом с ним стол, так проломил бы и не заметил.
— Анатолий, ты тоже подозреваешь, что взрывы устраивают совсем другие люди? — говорю я, наблюдая в телевизоре видеозапись с последствиями взрыва. — Очевидно же, что никакие это не борцы за отмену сословного слоя. Они — лишь подходящая по контексту событий, запрещенная организация, на которую так удобно спустить собак.
— Ну знаешь, Алексей, — тяжело вздыхает он. — Так тебе скажу: я не подозреваю, я точно… — осекается Анатолий, будто сказал лишнего, — уверен наверняка, что это делает кто-то другой. Составишь мне компанию, покурить захотелось.
— Да, с удовольствием, — отвечаю я, хоть и не очень мне хочется дышать вредным дымом.
Швейцары замечают нас, выписывают поклоны и раскрывают двустворчатые двери. Мы выходим на улицу и направляемся в зону, где днем всегда полно людей, что сидят на креслах и за столиками.
Анатолий достает спички и медленно, с наслаждением или, скорее, с успокоением раскуривает табак. Еще один любитель подымить на мою голову — ну гадость же.
— Пройдем? — указывает он вперед.
И мы проходим к мраморным перилам. С высоты роскошной площадки для времяпрепровождения смотрим на оживленную дорогу вдалеке. На дорогие авто, что располагаются на парковке. Некоторые из них стоят целое состояние.
Замечаю даже, как чья-то голубая жемчужина с белым верхом покидает парковку в сопровождении нескольких серебристых «Чаек».
— Алексей, я могу быть с тобой до конца откровенным? — вдруг спрашивает Анатолий, затем затягивается из трубки. — Я так понимаю, нас объединяет не только участие в одном клубе, но еще и патриотизм.
Очередной «кивок» в сторону моей удачной миссии на спорной территории, при границе с Польшей. И в очередной раз понимаю, что все не зря. Да и не раз мне это еще припомнят, в хорошем ключе, разумеется.
— Правильно понимаешь, Анатолий, — совершенно искренне говорю я.
Будь я истинным «Близнецом», так и сейчас бы сам участвовал во всем этом кровавом хаосе. Имею в виду — на темной стороне. Кто знает, какие бы команды мне отдавали, а ведь я был бы вынужден подчиниться.
— Не сомневался, — одобрительно кивает он, смотрит мне в глаза. И в его я вижу боль, как если бы он лично был знаком со всеми людьми, что погибали в недавних терактах. — Видишь ли, в чем дело? Есть у меня один знакомый, я уж не буду уточнять, сам понимаешь.
— Конечно, — киваю я.
— Ну он мне и рассказал, что это далеко не простые теракты. Явно действует какая-то куда более серьезная организация, чем африканские сектанты с этими их богами…
— Как продвигается расследование? Уже известно, какая у них цель?
— Пока ничего не ясно, зато есть улики. Не знаю, слышал ты или нет, но есть такое взрывчатое вещество… — Анатолий с большим трудом выговаривает формулу и добавляет: — Которое часто используют в артефактах. Причем в имперских артефактах. Ну и вот, в местах взрыва нашли остаточные концентрации этого вещества на земле, на асфальте. Сам понимаешь, что именно за вещество — рассказать не могу, но в свободном доступе его просто нет.
— Действительно, это серьезный вызов для Империи, — киваю я.
И не подаю виду, что прекрасно знаком с этим и рядом других компонентов, которые были способны на подобное. Ведь тогда придется врать. А врать новому приятелю я не хочу. Но и про свое настоящее прошлое рассказать не могу.
Собственно, так я впервые и получаю прямое, а не косвенное доказательство того, что против влиятельных людей Империи в самом деле действуют выжившие «Близнецы».
Ближе к полуночи к моему спутнику возвращается настроение, а вместе с ним и армейский запал. Он безудержно рассказывает мне смешные истории одну за другой, в итоге встреча заканчивается на позитивной волне.
— Ладно, Алексей, по номерам пора. Меня уже заждалась моя медсестра, — ухмыляется он.
— А меня…
— Та симпатичная помощница?
— Нет. Работа, еще есть немного времени.
— Высоко метишь. Высоко! — одобрительно говорит он, хлопая меня по спине.



Глава 15

Ранним утром я заказываю завтрак в номер. Симпатичная девушка в фирменной форме отеля приносит мне на отдельных блюдцах, что красуются на серебряном подносе, две золотистые многослойные пирамиды. Одна — это оладьи, вторая — блины. А еще на подносе варенье, мед и заварник с облепиховым чаем.
— Благодарю, — я забираю поднос и отношу на стол, чтобы вкусно поесть.
Уже через двадцать минут я смотрю на себя в зеркале у выхода из номера. Вместо щетины — гладкий подбородок. А волосы, к своему удивлению, мне впервые удается уложить идеально.
Хорошо помню, как поначалу моей новой жизни это не всегда получалось: на базе проекта парней стригли «под ноль». Так вот, с такой деловой прической я выгляжу более элегантно, нежели угрожающе. Прям примерный аристократ и дипломат, хех.
Перевожу взгляд с головы вниз. Строгий серый костюм-тройка, идеально отстроченный по фигуре — отличный выбор, чтобы выглядеть солидно на деловой встрече в ресторане. К слову, до нее меньше сорока минут.
Поправляю лацкан пиджака, острый кант жилета отлично лежит. Под ним виднеется снежно-белая рубашка без единой складки. Она чистая и свежая, как воздух в горах.
На ногах у меня новые туфли цвета мокрого асфальта. Их бархатистая текстура отлично сочетается с классическим костюмом-тройкой. Впрочем, хватит попусту тратить время перед зеркалом — главное, что я выгляжу соответствующе ситуации, а дальше будем смотреть как все обернется.
Я выхожу из номера, спускаюсь на лифте и в холле вижу Аманду. Она бодрым шагом со скромной улыбкой на лице подходит ко мне:
— Доброго утра, Алексей Федорович.
— Доброе, — одобрительно киваю я, когда вижу у нее в руках увесистую папку с бумагами. Да, они мне еще очень понадобятся. — В путь, нельзя заставлять Быкова ждать.
Федотова и магов-бойцов я с собой не беру по одной простой причине. Нельзя показать Геннадию Петровичу — сыну главы рода, что я хоть на йоту сомневаюсь в безопасности нашей встречи. Тем не менее, Никита — это не гвардеец, а водитель. Именно поэтому он едет со мной.
Более того, только выйдя из отеля, мы с Амандой увидели у входа роскошную черную «Жемчужину». Да, арендованную специально для встречи, но автомобиль от этого нисколько хуже не стал. Вытянутый массивный капот, хромированная решетка радиатора и фирменный отвал с прожекторами, как у паровоза, разве что миниатюрные.
— Здравствуйте, господин! Машина подана и полностью к вашим услугам, — почтенно, но без лишнего пафоса, говорит Никита.
Кстати, сам он тоже в максимально деловом костюме, причем чувствует себя в нем так же уверенно, как в рабочей форме механика. Вот что значит идеальный слуга.
Здороваюсь с Никитой, еще раз окидываю черную «Жемчужину» взглядом. Как же хороша! Единственное, мне не совсем нравится, что наследники гениального Ползунова расширили цветовой ряд. Все-таки цвет жемчужины — единственный каноничный. Впрочем, грех жаловаться.
— Поеду сзади, — говорю я, не могу себе отказать в удовольствие расслабиться на мягком кресле со встроенной системой массажа.
Никита быстро открывает задние дверки для меня и Аманды. Помощница тоже решает ехать позади. Только мы с ней усаживаемся на задний ряд, как сразу попадаем совсем в другой мир. Мир полного расслабления и тишины, нет больше никаких уличных шумов.
А Никита уже знает, куда ехать, поэтому времени даром не теряет. Поездка пролетает, как один миг. Пока Никита паркуется, я говорю Аманде:
— Просто принеси папку, когда я тебя приглашу.
В ответ тишина. Смотрю на Аманду и понимаю, что девушка просто уснула. Вот ведь удивительное дело. Никогда Аманда такого себе не позволяла. «Жемчужина», действительно, позволяет отдохнуть.
— Никита, разбудишь ее минут через пять.
— Хорошо, Алексей Федорович, — учтиво кивает парень, поправляя свой деловой костюм.
Затем выходит из авто, не хлопая, и открывает мне дверцу. Я благодарю его кивком, поправляю пиджак и направляюсь в ресторан, неминуемо проходя по парковке. Замечаю в ряду машин уже знакомую «Жемчужину» — белую, с голубым верхом. Вчера с Анатолием видели, как она отъезжала от отеля. Интересно и кто же это на ней приехал?
Только я открываю тяжелую стеклянную дверь ресторана, как меня встречает симпатичная официантка.
— Алексей Федорович?
— Верно, это я.
— Господа Быковы забронировали переговорную для встречи. Позвольте я вас проведу.
— Разумеется, — холодно отвечаю, а сам окидываю взглядом пространство. Ничего подозрительного, никаких знакомых лиц среди гостей ресторана.
Официантка проводит меня к двери.
— Если я буду нужна — дайте знать, господин: на столе есть специальная кнопка.
— Благодарю, — вежливо отвечаю ей.
А сам именно в этот момент, кажется, понимаю, кто ждет меня по ту сторону. Открываю дверь и вижу… ее.
— Ух ты, какая «неожиданная случайность», — с саркастической улыбкой говорю я, вспоминая «Жемчужину», что видел на парковке ресторана.
— Как ты мог меня не узнать, Алексей? — с наигранной с обидой в голосе разводит руками голубоглазая блондинка, с которой мы вчера так интересно поиграли в покер.
— А должен? — искренне удивляюсь я.
Если бы оригинальный Алексей поддерживал с ней общение последние лет пять, мне было бы об этом известно из досье. А так ничего страшного не должно произойти.
— Ты, правда, меня совсем не помнишь? Даже имени? Нам, конечно, было всего по пять лет, но… я же помню, — говорит она, разве что не грозит мне пальцем.
Зато я теперь знаю, в чем разгадка. Кураторы проекта могли не заносить в досье такую мелочь, как тот факт, что Алексей, будучи ребенком, виделся или общался с этой особой. Как знать, может быть и так, что Алексей в том возрасте еще не был под их прицелом.
Впрочем, плевать. Это, действительно, мелочь, ведь нам тогда было по пять лет, а это еще не совсем осознанный возраст. Поэтому можно легко сослаться на особенности памяти.
— Нет, я будто вижу тебя первый раз в жизни, если не считать вчерашнего дня, — говорю прямо, но беззлобно.
— Меня зовут Анастасия Дмитриевна, — представляется она и продолжает: — Я двоюродная племянница дяди Петра… то есть, нынешнего главы рода Быковых.
— Приятно познакомиться, — соблюдая этикет, говорю я. — Ну а мое имя ты, вероятно, знаешь, да, Настя? — чуть улыбаюсь я, продолжая над ней немного подтрунивать, больно мне хочется отыграться за вчерашнее.
Однако сложно оставаться хладнокровным рядом с такой интересной особой, но надо постараться. По крайней мере, до выяснения некоторых обстоятельств.
— Знаю, конечно, — кокетничает Настя, — а что насчет твоего предложения…
— Стоп. Мило побеседовать мы еще успеем, если уж тебе так не терпится, — добавляю в голос холода, хоть и не хочется этого делать, но мои планы на жизнь важнее, чем очередная интрижка: — Маску ты уже скинула, а теперь самое время тебе признаться, что это вчера было?
— Да ничего особенного. Я просто немного развлеклась, — хищно ухмыляется Настя, и я снова узнаю в ней ту вчерашнюю очаровательную, но в то же время стервозную кокетку.
— А так? — подмигиваю и взмахиваю рукой.
С шестым Кругом маны мне не составляет никакого труда точечно применить аспект воздуха. Мощный однонаправленный поток воздуха мягко бьет, я бы даже сказал — подталкивает сиденье кресла снизу.
Ножки стула отрываются от пола, а затем и девичьи. Стул вместе с Настей пошатывается в воздухе, будто левитируя, и на ее лице в этот момент мелькает легкий испуг. Высота, на которой я удерживаю стул, совсем небольшая, но эффект неожиданности делает свое дело.
— Ладно! Ой, ладно, хватит! — Настя хватается за стол, стукая по деревянному полотнищу наманикюренными ногтями.
Улыбка все еще на ее лице, но встревоженность так и читается в глазах. А еще ее брови предательски подскакивают.
— Может, это развяжет твой язык? — спрашиваю отстраненно и плавно опускаю стул на пол.
— Все-таки не любишь, когда с тобой играют, да? — ухмыляется Настя, но только прохладный ветерок касается ее ног в босоножках, как она меняется в лице и говорит: — Ты же сегодня с Геной встречаешься. Ну вот он и попросил меня заранее проверить тебя.
— Геннадий не стал бы заниматься подобным, это не в его стиле, — как раз на этого парня у меня есть досье, и я знаю, о чем говорю. Несмотря на молодость, он крайне серьезный человек.
— Если честно, — Настя накручивает локон на палец, а сама стреляет в меня глазками, — он просто просил встретиться с тобой, поговорить, я так и хотела сделать, пока не поняла, что ты меня не узнаешь.
— Интересные, конечно, методы, — снова смотрю ей в глаза и замечаю некоторую встревоженность. Самое время задать еще один вопрос, чтобы не подозревать зря Анатолия: — Дай угадаю, в отеле у тебя есть свои люди, которые сливали информацию обо мне?
— Возможно, и так, — примирительно улыбается она. И тут же наигранно возмущенно спрашивает: — Да не может быть, не верю! Алексей, ты, правда, не помнишь, как был влюблен в меня? Как бегал за мной?
— О, так вот в чем дело? Любишь, когда за тобой бегают? — спрашиваю я, уже сделав некоторые выводы. — Нет, на это ты можешь не рассчитывать. Тот маленький Алексей слишком мало знал о мире…
— Эм, да ничего такого, — растерянно отвечает она, отводя взгляд, и тут же спрашивает: — Но твое предложение? Ты же не передумал?
— Если только ты поможешь простить мне твою маленькую шалость, — отвечаю я, невольно добавив обаятельности в голос.
Теперь, когда я выяснил, что Настя не представляет настоящей угрозы, а наоборот — союзник, можно немного расслабиться.
— Ах ты! — повышает голос она, а сама улыбается. — Помогу, еще как помогу!
— Так ты уже придумала? — спрашиваю я, поглядывая на часы. Геннадий должен вот-вот появиться.
— Да, я хочу отправиться к Источнику в Алтайских горах. Там есть одно редкое растение, которое усиливает дар целителя. Ну а еще там очень красиво и романтично…
— Годдар для этого, конечно же, не подойдет?
— К сожалению, нет.
— Закончу свои дела в Екатеринбурге и с радостью устрою тебе тур к Источнику. У меня как раз есть там поместье с землями.
— А я уже знаю, — широко улыбается Настя.
— Не сомневаюсь, — парирую такой же довольной улыбкой.
Пусть не думает, что знает обо мне больше, чем я о ней. Это очень легко исправимо, тем более с такой помощницей, как Аманда.
— А расскажешь, как это было на границе с Польшей? — задает девушка вдруг неожиданный вопрос.
— Нет, Настя, не расскажу. Поверь, тебе эта история не понравится, — абсолютно серьезно говорю я.
— Ты меня принимаешь за наивную дурочку, которая все это романтизирует?
— Нет, — говорю я. — Теперь нет.
— Эй, — фыркает она. — Ну как хочешь. Тогда я расскажу, как ты за мной бегал и делал предложение.
— Мне было всего пять лет, — хмыкаю я, и не из-за злости, а просто потому, что мне это нравится — над ней подшучивать, уточняю: — Я совершал много глупостей…
— Алексей, — Настя чуть повышает голос.
— Не отстанешь, пока не расскажешь, да? — обреченно вздыхаю.
— Ага, угу, — победно хмыкает она.
— Ладно, внимательно слушаю.
— Дело было так, мы тогда гуляли по саду твоего родового поместья…
В этот момент дверь открывается, и я оборачиваюсь на звук. В дверном проеме с абсолютно серьезным лицом стоит молодой голубоглазый парень. Судя по аристократической выправке и деловому взгляду — это и есть Геннадий Петрович Быков, с которым у меня назначена встреча.
Кроме того, на нем деловой костюм, явно сшитый на заказ. Я не очень разбираюсь в тканях, но одни только запонки и зажим для галстука стоят как неплохой автомобиль. А ведь это хороший знак, на встречу с уважаемыми людьми как попало не одеваются.
— Здравствуй, Алексей, я рад видеть тебя в добром здравии, — Геннадий не кланяется, как простолюдины, лишь едва заметно кивает. Он быстро смотрит на наручные часы: — Прошу прощения за то, что я задержался: дела рода. Сами понимаете…
Он идет ко мне уверенной походкой. Я же встаю, не улыбаюсь по самые уши, скорее, поддерживаю дежурную дружелюбную улыбку. Протягиваю ему руку для крепкого рукопожатия.
Из досье мне известно, что Геннадий как раз был хорошо знаком с прежним Алексеем. Разумеется, они не были друзьями или даже приятелями, лишь членами союзных родов.
Более того, наследник рода Быковых пренебрежительно относился к настоящему Алексею, разве что не проявлял открытую агрессию. Впрочем, заслуженно, мне, как никому другому известно, насколько он был никчемным человеком.
А я, хоть и ношу его маску, совсем другой человек. Кардинально противоположный во всех сферах жизни. Потому не вижу в Геннадии соперника или человека рангом выше, как его воспринимал Алексей. Для меня он лишь тот, кто гипотетически может быть равным. По крайней мере, грешков или чего-то подобного за ним нет.
— Геннадий, я тоже рад тебя видеть, — говорю громко, четко, возможно, даже излишне напористо. Но все это лишь для того, чтобы подчеркнуть, что тот бесхребетный Алексей в прошлом.
В ответ Геннадий указывает руками в приглашающем жесте за стол. Он не улыбается, не хмурится, но в его глазах скепсис вдруг сменяется интересом. Лишь подойдя к столу, он обращает внимание на свою двоюродную сестру и мою недавнюю собеседницу.
— Привет, Настя, не оставишь нас, пожалуйста? — спрашивает он, но тон такой, будто это приказ, который не обсуждается.
— Ну, привет, — она взмахивает рукой, и улыбка быстро исчезает с ее лица, остается лишь недовольной саркастический тон: — Конечно, оставлю. Я же не могу просто посидеть и послушать. Это же мужские разговоры… для мужских ушей…
— Насть, — Геннадий осуждающе смотрит на нее, как на непослушного ребенка, а ведь он старше всего лишь на год.
— Ладно-ладно, ухожу, — фыркнув, блондинка поднимает руки, будто сдается.
После того, как она закрывает дверь переговорной, мы с Геннадием располагаемся за столом.
— Ты уж прости за нее, — холодно говорит он. — Наверное, доставила много неудобств?
— Анастасия бывает невыносимой, — прямо говорю я, чем сразу обозначаю тон беседы. Никаких эвфемизмов и разговоров вокруг да около, только четко и по делу. — Но в целом приятная в общении девушка.
— О, даже так, — каким-то своим соображениям хмыкает Геннадий. Но не озвучивает их. — Буду откровенен. Алексей, я относительно недавно узнал, что ты изменился, и был очень скептично настроен. Не могу позволить себе тратить время на всякие глупости, вот и «подключил» Настю. Она мне вчера долож… сказала, что я обязан с тобой встретиться. В таких вещах Настя не ошибается.
— Мотив ясен, вопросов у меня нет, — отвечаю я. Вот уж не думал, что Геннадий окажется еще более дотошным человеком, чем описано в досье. — Предлагаю обсудить то, ради чего мы встретились.
— Разумеется, — лишь намек на одобрительную улыбку появляется на лице наследника.
Блеск заинтересованности разговором в глазах не пропадает, но пока я говорил, Алексей уже успел посмотреть на часы. Насколько же у него загруженный график.
— Говорю прямо. Если мы не предпримем некоторые меры — твой отец будет убит.
— Это угроза? — спрашивает он, при этом на его лице не дрогнула ни единая мимическая мышца.
— Что ты? Разумеется, нет. Мы же союзные роды, я, наоборот, приехал специально для того, чтобы все предотвратить.
— Не принимай на свой счет, я должен был спросить, чтобы… — Геннадий на секунду задумывается. — Впрочем, не о том речь… продолжай.
А дальше не самая интересная для меня часть, но важная. За несколько минут я кратко рассказываю про теракты, про череду «случайных смертей». Внимательно выслушав меня, Геннадий говорит:
— Звучит это все чертовски убедительно. Но у тебя ведь есть доказательства, кроме слов?
— Разумеется, одну минуту.
— Хорошо, — отвечает наследник, а сам украдкой, видимо, чтобы меня не оскорбить, посматривает на часы.
Я поднимаю руку с наручными часами и выбиваю пальцами по голографической клавиатуре сообщение. Не проходит и двадцати секунд, как Аманда появляется в переговорной.
— Здравствуйте, господин, — моя помощница оказывает знак уважения Геннадию и только после спешно идет ко мне. Не имею ничего против, все согласно этикету.
— Добрый день, — отвечает наследник.
— Аманда, присаживайся и выкладывай всё из папки на стол, — я едва не встаю, чтобы подвинуть стул для девушки, но вовремя себя останавливаю. Еще раз: я — аристократ, она — простолюдинка. И мне нужно об этом не забывать.
— Сию секунду, Алексей Фёдорович, — помощница усаживается за стол, кладет на него папку и быстро достает первые несколько бумаг, скрепленных вместе. Сперва она разворачивает их и раскладывает перед Геннадием, лишь затем достает остальные.
— Хм, интересно… — наследник Быковых принимается за чтение.
Я спокойно сижу и жду. Аманда подготавливала эти бумаги строго в соответствии с моей просьбой. Из них Геннадий не узнает больше, чем следует, однако достаточно, чтобы поверить в мои слова и предпринять какие-либо действия.
Минут пятнадцать спустя он наконец поднимает взгляд и говорит:
— Алексей, доводы более чем убедительные. Что будем делать?
— Для начала мне нужен твой номер, — отвечаю я.
— Разумеется, а еще глава службы безопасности будет к твоим услугам. Я отложу все дела и в срочном порядке сообщу обо всем отцу. Не гарантирую, что он захочет с тобой встретиться, но нам нужно его одобрение для более масштабных действий.
— Что же, за дело? — спрашиваю я и встаю из-за стола.
— За дело, — отвечает наследник Быковых. Уже на выходе из ресторана он мне говорит: — Прости, что раньше так к тебе относился.
— Всё в прошлом, как и тот бесполезный Алексей.
— Уважаю, — лишь говорит Геннадий. Вроде бы одно слово, но сколько всего в него вложено.
На выходе из ресторана встречаюсь с Настей. Она смотрит на меня и на своего двоюродного брата. Девушка и без слов понимает серьезность наших намерений.
— Встретимся позже, — говорю ей, чуть улыбнувшись. Не могу просто взять и молча уйти. Так для нее будет хотя бы какая-то определенность.
— Алексей, едем сразу в поместье, — Геннадий смотрит на меня, а затем садится в свою «Чайку».
Интересный выбор машины, он, должно быть, настоящий аскет. Очевидно же, что Быковы могут позволить себе хоть целый автопарк из «Жемчужин», а то и чего-то получше.
— Никита, едем в поместье Быковых, — говорю я, усевшись на переднее сиденье.
Позже мы подъезжаем к поместью. Геннадий выходит из «Чайки» и первым делом обращается ко мне:
— Алексей, мой отец хочет видеть тебя. Я позвонил ему по пути.



Глава 16

— Никита, оставайся в машине. Аманда, идем со мной и не забудь папку, она может пригодиться.
— Да, господин, — в один голос отвечают слуги.
Геннадий в окружении гвардейцев дожидается меня у центрального входа на территорию поместья. По пути к ним я окидываю это место взглядом.
Лишь крыша и верхний этаж классической русской усадьбы виднеются из-за массивного забора. Надежная ограда возвышается метра на три. Между массивными каменными колоннами — темные дубовые доски. Причем они усиленные коваными решетками, что несут в себе не только утилитарную значимость, но и декоративную.
— Чувствуй себя здесь как дома, — поворачивается ко мне Геннадий.
— Благодарю, — отвечаю с искренней благодарностью в голосе.
И после гвардейцы открывают тяжелые ворота. Даже не осматривают меня с Амандой. А ведь это стандартная процедура. Должно быть, Геннадий очень меня зауважал после нашего разговора и теперь оказывает разные знаки доверия. Хорошо, пусть так, мне же лучше.
Мы входим на территорию родового дома, и сразу становится понятно, что за высоким неприступным забором все это время кипела жизнь. По вымощенным дорожкам ходят слуги, на ключевых точках стоят бдительные гвардейцы с оружием наперевес.
Величественный родовой дом, действительно, напоминает классическую усадьбу. Из интересного — он будто тонет в зелени. Справа и слева из-за поместья тянутся тенистые аллеи и аккуратно подстриженные живые изгороди.
А уж какая красота перед широкой деревянной террасой. Изумрудные газоны контрастируют с яркими клумбами, уже не говорю про места для отдыха, что разбросаны по всему дивному саду.
— Жить здесь, наверное, одно удовольствие, — как порядочный гость, не могу не сказать об этом я.
— Не знаю, наверное, — вдруг мнется Геннадий, неуверенно глядя по сторонам. Такое ощущение, что наследник слишком занят делами рода и вообще впервые отвлекается от них на эту красоту. — Я очень мало времени провожу дома и зачастую тут бываю поздним вечером — некогда смотреть по сторонам.
— Понимаю, быть наследником — это огромная ответственность.
— Невероятная, — с холодом и усталостью, но не без понимания в голосе, отвечает он. — Но в сторону разговоры. Идем на задний двор, отец скоро появится.
Мы обходим дом по одной из зеленых аллей и выходим на задний двор. Растений здесь еще больше, особенно высоких деревьев, вдалеке виднеется пруд, но нет и намека на то, что Петр Юрьевич где-то рядом.
— Прошу, присаживайтесь, — Геннадий указывает на удобные садовые стулья, которые стоят полукругом у столика.
Мы с Амандой принимаем его предложение, а сам он тем временем просто стоит и с каменным лицом смотрит на небо. Хотя большую его часть закрывают кроны высоких деревьев.
Какое-то время нам приходится так прождать. Разве что слуги приносят закуски на подносах, что скрашивают ожидания. Причем сам наследник даже не прикасается к ним.
И вот наконец вертолет появляется из-за высоких зеленых деревьев. После недавних событий, а именно — столкновением с Обломовыми — вертолеты вызывают у меня не самые приятные ассоциации, даже не военные. Впрочем, для состоятельных и влиятельных аристократов это такой же неотъемлемый вид передвижения, как и автомобили.
И все бы ничего, но за первым вертолетом появляется второй, а там и третий. Аманда чуть удивляется, но лишних эмоций не выказывает. Геннадий же, словно садовая статуя, просто смотрит в небо и ждет. Три вертолета совершенно его не интересуют.
Наконец из-за деревьев появляется воздушный шар. Самый, что ни на есть классический — плетеная корзина, что соединяется канатами с самим куполом шара. Он состоит из множества желтых и оранжевых квадратов, выглядит на фоне голубого неба весьма эстетично.
— Вижу удивления на ваших лицах, — без всякой издевки или вообще каких-либо эмоций говорит Геннадий и поясняет: — Это любимое хобби моего отца.
— Летать рядом с птицами — это здорово, — кивает Аманда, завороженно глядя на воздушный шар вдалеке.
— Нет, Геннадий, я скорее, думаю о рисках. Может ли глава рода позволить себе подобное?
— По поводу безопасности не беспокойся, — спокойно отвечает он и не поясняет.
Не хочет, значит, не нужно. Допытывать неуместными вопросами точно не собираюсь. Вскоре воздушный шар приближается к нам. И чем он ближе, тем четче я вижу, как именно Петр Юрьевич им управляет.
Он вскидывает кулак к отверстию в шаре и выстреливает густыми языками пламени. При этом в корзине нет никаких газовых горелок. Нужно быть очень сильным магом с аспектом огня, чтобы позволить себе такое.
По бортам корзины висят мешки с песком, которые глава рода Быковых время от времени скидывает. Но не это интересно, а то, как именно он управляет шаром. Он, как я понимаю, полностью отошел от классической школы, которая использует ветра, что на разных высотах могут дуть в разные стороны.
Вместо этого Петр Юрьевич выстреливает пламенем из рук и таким способом направляет шар в нужную сторону. Это дико энергозатратно, но эффективно, а еще зрелищно. Явно глава рода любит покрасоваться или же настолько уверен в своих силах, что и несильно волнуется о расходе энергии.
Позже следом за ним из-за деревьев почти по порядку появляются еще три вертолета. И только тогда я вижу всю «картину» целиком. Воздушный шар с Петром Юрьевичем двигается к нам, а по периметру его охраняют шесть «вертушек».
Мы дожидаемся, как воздушный шар приземлится. Только он касается земли, как к нему подбегают с десяток слуг. Они не задают Петру Юрьевичу вопросы, лишь что-то предлагают. С такого расстояния не слышу. Глава рода на все отвечает отрицательно и идет к нам.
Я едва сдерживаю удивление, когда вижу, как он хромает, облокачиваясь на трость. Прекрасно знаю, что с возможностями благородных они могут вернуть себе даже утраченную конечность. А тут такое. Вывод один — это магическая травма, которая целителям не по зубам. Будь иначе, то с учетом богатств этого рода, такой проблемы уже бы не было.
Петр Юрьевич подходит ближе, буквально на расстояние в несколько шагов. Секунды три он пристально смотрит на меня. Возможно, оценивает, а может быть и испытывает. Попробуй пойми этих странных благородных.
Я же за это время успеваю посмотреть ему в глаза, достаточно долго, чтобы не показать слабость. Но и не чрезмерно, чтобы случайно не продемонстрировать вызов. А за оставшиеся полторы секунды лишь окидываю взглядом его необычный старомодный костюм.
Сам глава рода Быковых крепкий мужчина лет пятидесяти, но до формы «физика» ему далеко, конечно. В целом внешность обычная, лишь голубые глаза хорошо контрастируют на фоне черных волос. Готов спорить, что это генетическая «фишка» всех Быковых.
— Алексей, я искренне рад, что ты наконец-то нашел себя в жизни! — широко улыбается Петр Юрьевич и протягивает руку.
— Спасибо, что доверились мне, — отвечаю на рукопожатие.
— Репутация у тебя больно хорошая, — отвечает он чуть прищурившись, а затем поворачивается к сыну: — Гена, зови Джеймса, нужно срочно все обсудить.
— Он уже в кабинете и ждет нас, отец.
— Отлично, тогда проведи туда Алексея и его помощницу, — ух, как он безошибочно определяет, что Аманда именно помощница. — Я позже присоединюсь, только приму душ.
— Разумеется, — соглашаюсь я, ведь понимаю, что в основном это обращение адресовано мне. — Спасибо за прием и еще раз извините, что так внезапно, но каждая секунда на счету.
— Да брось, Алексей, я сам виноват, что отказал в личной встрече. И хорошо понимаю, что сообщить обо всем удаленно ты не мог. Но хватит лясы точить, идемте в дом.
— Алексей, Аманда, прошу за мной, — говорит Геннадий.
Уже через несколько минут мы проходим в роскошный кабинет. В нем звучит приглушенная музыка. Мягкие и удобные кресла расставлены у большого стола в форме буквы «Т». Стиль — минимализм, ничего лишнего, видимо, чтобы не отвлекаться от переговоров.
В комнате лишь один человек, надо полагать, это и есть тот самый начальник службы безопасности. Причем он совсем не выглядит так, будто представляет угрозу. Но как раз у таких людей внешность зачастую обманчива. Под маской заурядного человека может скрываться сильный маг и хороший стратег, профессионал. Только завидев нас, он поднимается со своего кресла:
— Здравствуйте! Алексей Федорович, позвольте представиться?
— Это лишнее, Джеймс, — Геннадий велит жестом ему присесть. — Наш гость уже знает, кто ты.
— Добрый день, — приветствует начальника СБ Аманда и усаживается за стол рядом со мной.
— Можете пока подготовить бумаги, отец обязательно захочет на них взглянуть, — предупреждает Геннадий.
Этим мы с Амандой и занимаемся ближайшие несколько минут. А затем в переговорную входит Петр Юрьевич. Теперь на нем объемный хлопковый халат и домашние тапочки. А еще он сменил трость на ту, что не портит острым штырем паркет и дорогие ковры.
Глава рода Быковых уже прекрасно знает, со слов сына, что оказался под прицелом. Несмотря на это, он не нервничает и даже будто не спешит поскорее заняться вопросом своей безопасности.
Он, наоборот, максимально расслаблен и радушен к нам — внезапным гостям. Лишний раз убеждаюсь, что аристократом человека делает не дорогая деловая одежда, а умение держаться.
— Петр Юрьевич, — двигаю бумаги к нему, — предлагаю вам ознакомиться с этим, прежде чем мы начнем.
— Отлично, я так и планировал.
Ближайший час мы активно обсуждаем план по обеспечению полной безопасности Петра Юрьевича. Глава рода отдает распоряжение наследнику и Джеймсу по выполнению стандартных протоколов.
Понятно дело, что усилить охрану, уменьшить время между патрульными группами, уволить всех гвардейцев, что работают на род меньше месяца — это обычные меры предосторожности, некоторые даже профилактические.
Однако этого все еще недостаточно. Ведь у нас не стоит цель всего лишь обеспечить более надежную защиту для главы рода. Это всегда можно сделать, и благородные часто делают это, когда позволяет развитие бизнеса или того требует статус.
Перед нами же куда более сложная задача, куда более опасные и конкретные враги, чем просто какая-либо потенциальная угроза. Поэтому стандартных методов недостаточно, о чем я прямо и говорю:
— Все, что мы обсуждаем, все это требует больших расходов, в том числе и человеко-часов, но… — я окидываю взглядом присутствующих, — этого недостаточно.
— Отец, я согласен с Алексеем, — спустя несколько секунд первым безмолвие нарушает Геннадий. Наследник рода тоже относится к этому со всем вниманием и поддерживает меня.
— И что вы предлагаете, господин? — вдумчиво говорит Джеймс, глядя на меня и почесывая подбородок.
— Если кратко: универсальных мер мало. Нам нужно предпринять что-то конкретное. Скажем так, более «заточенные» контрмеры против определенной угрозы.
— Согласен! — не раздумывая ни секунды, Петр Юрьевич одобрительно бьет кулаком по столу.
С этого момента начинается самое интересное. Разумеется, я все еще не могу признаться в том, что я — «Близнец», да и не поймут они этого. Уже не говорю про то, чтобы рассказать им, что и наш враг — тоже «Близнец».
Именно поэтому мне приходится усиленно думать, подбирать слова. Но в итоге я, как и решил заранее, использую продуманную стратегию переговоров.
Например, мне чертовски просто объяснить, что Петру Юрьевичу больше не стоит летать на воздушном шаре, ведь в моем обширном списке жертв уже есть человек, которого убили с помощью гранатомета.
В общем, все наши дальнейшие контрмеры строятся исключительно против тех способов убийств, которые уже применяли враги. Благо я собрал из них целую коллекцию — порядка тридцати смертей при различных обстоятельствах. Впрочем, это далеко не все, на что способен «Близнец», тем более, если он работает в связке с кураторами.
Но главное — я добиваюсь своей цели и могу предлагать варианты усиления защиты. После десяти примеров с небольшим от меня больше не требуют подтверждения того, что предложенная мною контрмера обязательна. Этим я и пользуюсь. Главное — не честность или открытость, а сохранение жизни главы рода Быковых.

⁂

— Всем спасибо! — говорит спустя еще час нашего совещания Петр Юрьевич. — Гена, Джеймс, за работу. Не думаю, что у нас так уж много времени.
— Отец, я не подведу, — Геннадий вскакивает с места и низко кланяется.
— Петр Юрьевич, ваша жизнь — смысл моего существования, — начальник СБ кланяется еще ниже, и что-то мне подсказывает, что он, как и Аманда, тоже может быть выходцем из школы Анны Евгеньевны.
— Хватит молоть языком, время не ждет, — глава рода смотрит на них сурово, но с одобрением. Конечно, должно быть, очень приятно ощущать такое к себе отношение. После он обращается уже ко мне: — Алексей, переговорим с глазу на глаз?
— Разумеется, — киваю я.
— Тогда приглашаю прогуляться по саду.
— Аманда, подожди меня в машине.
— Нет-нет, пусть чувствует себя здесь как дома.
— Спасибо, Петр Юрьевич, я просто буду неподалеку, — отвечает она и следует к выходу из кабинета за Геннадием и начальником СБ.
— Да нет же, можешь использовать прислугу по полной программе, отдохни, — говорит он ей вслед.
В ответ Аманда кивает и закрывает за собой дверь. К чему такое внимание к моей помощнице — я не совсем понимаю. Петр Юрьевич тем временем хмыкает каким-то своим мыслям и говорит:
— Жалко, я себе такую помощницу не нашел в свое время.
Совершенно с каменным лицом отвечаю:
— Вы неправильно поняли, Петр Юрьевич. Нас с Амандой связывают исключительно формальные отношения.
— Серьезно? Хм, высоко метишь…
— Хех, — позволяю себе легкую улыбку, — вы второй человек, который мне об этом говорит.
— Всего лишь второй? — парирует глава рода Быковых. — Так, пошутили и хватит. Следуй за мной.
Вместе мы подходим к лифту и ступаем в просторную кабину с большим зеркалом на одной из стенок. Петр Юрьевич вместо того, чтобы нажать кнопку «1» почему-то нажимает «3». Молчу и делаю вид, что все так и должно быть.
Лишь когда дверки лифта открываются, я понимаю, что все ровно так, как и сказал мой собеседник. Мы оказываемся на крыше, где тоже есть свой сад.
Причем крыша так интересно сделана, что это место вовсе не просматривается с центрального входа. Уж не знаю, какие у этого мотивы, зато находиться здесь безумно приятно.
— Должен признаться, после кабинета для переговоров очень редкие люди попадают сюда.
— Для меня это большая честь, — говорю я, как полагается по этикету, а сам рассматриваю необычные растения, что здесь растут. Готов спорить, практически у всех из них есть магические свойства, жаль, что изучить их нельзя — вдруг мне где пригодились бы.
— Так окажи и ты мне большую честь. Алексей, скажи честно, — на этом слове глава рода Быковых делает особенный акцент, — в чем твоя мотивация? Какую ценность представляет моя жизнь для тебя?
— Честно? — на миг задумываюсь, сверяюсь с досье, с тем, что почерпнул об этих людях лично, и все это для того, чтобы дать лучший ответ. — Ваша жизнь, как отдельно взятого человека, не представляет для меня никакой ценности. Но вы — глава рода, сильнейшего союзного рода для дома Орловых. А я не могу позволить моему роду ослабнуть, а значит, и потерять настолько ценного союзника, следовательно, и ваша жизнь для меня представляет большую ценность.
Петр Юрьевич несколько секунд смотрит мне в глаза. Снова испытывает, а затем на его лице появляется одобрительная улыбка.
— Ох, Алексей, слышал бы тебя сейчас твой отец. Род! Все превыше рода… Знаешь, даже не все родные могут позволить себе быть настолько откровенными со мной.
— Вы не злитесь? — спрашиваю я только для того, чтобы он не подумал, будто бы я пошел на риск и специально так ответил.
— А чего мне злиться? Ты приехал спасти мою задницу, а остальное — лирика. Если я, действительно, останусь жив, то проси все, что хочешь. Скажу по секрету, я даже могу надавить на моего братца, если вдруг он будет против твоего брака с Анастасией.
— Что? Брака? — черт, вот теперь он, действительно, застал меня врасплох.
Не то чтобы она не привлекает меня как девушка, но я вообще не рассматривал перспективу быть окольцованным ближайшие лет десять, если не больше. Слишком много все еще предстояло сделать.
— Да ладно тебе. Гена сказал мне, что ты к ней неровно дышишь, а она, считай, уже влюблена по уши. Нет, я не знаю, как оно всё сложится, но это бы сильно укрепило союз двух родов.
— С этим сложно спорить, — соглашаюсь я.
В итоге в саду на крыше мы задерживаемся, увлекшись разговорами на разные темы. Но, как оказывается позже, все эти беседы не по делу — лишь ловушка, которую Петр Юрьевич спланировал с одной простой целью:
— Расскажешь, что было там, на границе с Польшей? Я слышал, что род Новаков после этого едва не развалился.
— Расскажу, конечно, — с наигранной улыбкой отвечаю я. Отказать главе рода — дурной тон, все-таки он куда более значимая фигура, чем Анастасия, при всем моем интересе к ней.

⁂

В этот же день, с одобрения начальника СБ, я привожу к поместью своих гвардейцев. Кого-то, опять же, после согласования с Джеймсом, закрепляю за уже существующими отрядами. Кого-то назначаю патрульными.
Всех деталей Быковым я не раскрываю. Для них мои действия выглядят как благородный жест заботы, но на самом деле это не совсем так.
Я раздаю своим бойцам такие должности, которые не столько укрепляют охрану, сколько позволят следить за всей обстановкой целиком лично мне.
Все это нужно только для того, чтобы я смог отследить паттерны, которые знаю слишком хорошо. Например, как движутся «Близнецы», как осматривают местность, как анализируют охрану, уже не говорю про более глобальные вещи. Главное — безошибочно определить врага раньше, чем он сделает свой ход.
При этом я точно знаю, что готов убить другого «Близнеца». Да, скрывать не буду, делать мне этого не хочется, ведь «Близнецы» изначально друг другу вовсе не враги. По сути, мы все заложники ситуации, в которую нас засунули руководители проекта.
Однако же, если я его не остановлю, то потеряю гораздо больше, чем сильный союзный род. Я потеряю контроль. И тогда все, что я строил, рухнет.
Всё. Охота начинается. Не ради долга, не ради мести, а ради того, с чего все и началось — ради выживания.



Глава 17

В арендованной «Жемчужине» мы едем втроем. Шума города, рева мотора или гула колес не слышно вовсе. Никита уверенно управляет авто. Я сижу на переднем пассажирском сиденье и планирую ближайшие действия. Аманда — сзади, и пока она отдыхает. Пусть, ведь завтра ранним утром обозначу перед ней целый ряд непростых задач.
Ночь уже окутала Екатеринбург тяжелым бархатным покрывалом. Но едва ли здесь наступила такая темнота, как в пригороде Новосибирска.
Отсветы неоновых вывесок пляшут на мокром асфальте. Стеклянные бизнес-центры разгоняют ночь сиянием. Отражение ночных огней и света из окон колышутся на черной водной глади Исети.
Неподалеку от нас, над крышами торговых центров и обычных многоэтажек возвышается холодным факелом небоскреб «Исеть», что назван так в честь реки, рядом с которой стоит. Вроде бы вот он, как на ладони, но до него еще ехать и ехать.
Позже Никита выруливает на подземную парковку, где останавливает машину и глушит мотор. Мы вместе поднимаемся на лифте, где нас уже ждут три арендованные квартиры. Одна побольше, и две относительно маленькие. Причем все на одном этаже, чтобы не тратить зря время.
Все это нужно только для того, чтобы я и мои слуги могли заниматься своими делами, не опасаясь подслушивания. Отель ведь для моих планов явно не подходит, раз уж там есть «уши» даже у Анастасии Быковой.
Аренда квартир в этом небоскребе — недешевое удовольствие, но не для меня. Я уже имею достаточный уровень дохода, чтобы такие траты вовсе не били по карману.
— Спокойной ночи, — говорит Аманда, стоя у двери с дружелюбной улыбкой.
— Спокойной, — отвечает Никита.
— До завтра, — устало говорю им, ведь день сегодня выдался непростой. Хотя завтра будет еще сложнее.
⁂

Утро в арендованной квартире начинается не с разминки и не с кофе. Быстрый душ, завтрак из фастфуда, разогретый в микроволновке на скорую, и за работу.
Просто не могу позволить себе тратить время на привычные и даже нужные вещи. Потом нагоню, главное сейчас — безопасность Петра Юрьевича. К слову, после вчерашней встречи он начал мне симпатизировать, как человек, как настоящий аристократ.
Назвать бургеры питательными я еще могу, но вот полезными — вряд ли. Зато я сэкономил время, еще нет и семи утра, а я уже покидаю свою квартиру, чтобы встретиться с Амандой и обозначить для нее цели. Только подхожу к двери, как она распахивается будто сама собой.
— Доброго утра, Алексей Федорович, — быстро говорит она и указывает руками в квартиру: — Пройдемте? Я уже сделала вам чай.
— Какая у меня гостеприимная помощница, — улыбаюсь я и прохожу внутрь.
От моих слов Аманда слегка робеет, а ее щеки розовеют, но с делового настроя она не сбивается, молодец. И вот мы уже сидим за столом. Я пью вкусный чай с печеньем и рассказываю Аманде, что от нее требуется:
— Понимаю, что мы не в Новосибирске, из-за чего задача сильно усложняется. Однако мне обязательно нужно установить плотный контроль над серым рынком города.
— Задача ясна, — отвечает Аманда, делая электронным пером пометки в планшете. — Какими ресурсами я располагаю, кроме своих связей и наработок?
— Одна из задач, — уточняю я, после того как делаю глоток чая, — финансирование практически не ограничено. Еще ты можешь использовать Желудя и его банду, пусть хоть сами сюда явятся. У моих артефакторов из Новосибирска наверняка здесь есть знакомые коллеги. Что еще? А, конечно, еще контрабандисты, с которыми мы уже работали.
— Ага, угу, — кивает Аманда, спешно занося информацию в планшет.
— И все это только для того, чтобы мы вовремя узнали про необычные заказы в сфере артефакторики.
— Кто владеет информацией, тот владеет миром? — предполагает Аманда.
— Сколько, интересно, раз звучала эта фраза в стенах вашей особой школы? — я вопросительно хмурюсь и откусываю печенье.
— Сотни и сотни раз… — она выразительно взмахивает рукой, будто забивая гвозди.
— Хорошо, — улыбаюсь я, — Ладно, продолжаем. Вторая задача: свяжись с Суркиным, надави на него, если потребуется. Я знаю, ты умеешь. Нужно подключить логистические каналы, подставные фирмы. Понятно, что все грузы взять под наблюдение невозможно, но постарайся. Особенно обрати внимания на подозрительные. Будь то неполные документы или какие-то несоответствия. Ни в коем случае не вмешивайся, нужно лишь отследить конечную точку назначения и получателя.
— Будет сделано, Алексей Федорович, — отвечает Аманда, а у самой едва глаз не дергается от масштаба работы.
Хорошо ее понимаю, а за безупречно верную службу мне и роду она еще будет награждена.
Допив чай с печеньем, я встаю из-за стола:
— Благодарю, очень вкусно. А если появятся вопросы или новости — обязательно сообщи, даже если я буду очень занят.
— Ага, угу… — кивает она, уже погрузившись в работу.
Что же, отвлекать не буду. Лишь несколько секунд смотрю за тем, как Аманда настолько увлекается, что серьезное выражение на ее лице быстро сменяется сосредоточенным.
Вернувшись к себе, я тоже вооружаюсь ноутбуком и планшетом. Первым делом составляю для себя карту маршрутов и зон, в которых террорист бы мог появиться. Кроме того, изучаю те места, куда он мог бы обратиться за снаряжением и сведениями.
Ближе к десяти часам утра в Екатеринбург прилетают мои гвардейцы. Часть я вынужденно оставляю в поместье, но меньшую. Для успеха в операции мне нужны люди, тех, что я закрепил за поместьем Быковых и условно рядом — недостаточно.
Благо личная встреча не требуется, отдаю распоряжения по шифрованному каналу связи. А что меня не увидят рядом с гвардейцами — это даже хорошо. Но недолго они будут слаженным отрядом, хоть и в гражданском.
Получив мое распоряжение, парни быстро меняют свой облик и превращаются в живую сеть наружного наблюдения. Кто-то переодевается в обычных рабочих, кто-то на время перевоплощается в бездомных, еще часть выглядят так, будто они наемники.
А чтобы живая наблюдательная сеть работала еще более эффективно, я велю парням не просто сидеть на одном месте, а двигаться, чтобы охватить как можно больше. И вскоре они начинают прочесывать районы, где террористу было бы проще затеряться. Мало ли, вдруг там объявится тот, кто привлечет внимание своим поведением.
К обеду работа кипела во всех отношениях. Мои гвардейцы, оба, скажем так, подразделения несли службу. Одни в числе родовых сил Быковых, другие под чужой личиной. Аманда, пожалуй, трудилась наравне со мной, если даже не больше. Переоценить ее вклад трудно, особенно после того, как она мне сообщила о проделанной работе.
Смысл операции — не просто найти и устранить цель, но и сделать это так, чтобы ни союзники, ни враги не догадались, кто именно предотвратил удар. Я же намереваюсь сохранить информационное преимущество, а значит, действовать нужно в тени, пока остальные лишь обсуждают новые вспышки террора и ждут, куда ударят в следующий раз.

⁂

В течение первых нескольких дней после начала охоты я не получаю никакой информации, которую можно было бы назвать твердой зацепкой. А то и вообще хоть сколько-нибудь значимой.
Город живет в привычном ритме — аристократия устраивает приемы, простолюдины живут своей обыденной жизнью — ходят на работу, стоят в пробках, развлекаются по выходным.
Но я точно знаю, что за всем этим благополучием скрывается напряжённость. Слухи о новых терактах в других регионах порой доходят быстрее официальных сводок. Причем Аманда и информаторы докладывают, что люди, особенно благородные, всерьез встревожены. Есть некоторое мнение в среде благородных, что следующий удар может произойти в Екатеринбурге.

⁂

Звонок в дверь звучит неожиданно. Я совершенно не привык жить в этих городских квартирах. А потому даже не сразу отвлекаюсь на него от важных дел. Накинув рубашку на голый торс, да-да, от умственной деятельности тоже бывает жарко, я иду к двери и открываю.
— Алексей Фёдорович, простите, не отвлекаю? — Аманда чуть смущается, отводя глаза от моего торса, что виднеется под не до конца застёгнутой рубахой.
— Что-то важное?
— Наконец-то да! — тяжело выдохнув, спешно говорит она.
— Отлично, проходи, — отхожу в сторону и пускаю помощницу в квартиру.
Да уж, без прислуги у меня здесь не самый идеальный порядок. Впрочем, плевать. Не перед Амандой мне поддерживать образ примерного благородного.
Она усаживается за стол, едва сдерживая предвкушающую улыбку. Конечно, ведь моя помощница пришла с «добычей» и теперь рассчитывает на похвалу от господина.
— Один из артефакторов Екатеринбурга получил странный заказ: комплексная модификация маски подавления маны. Она позволяет скрыть как магический след, так и особенности дыхания. Заказ, как вы понимаете, разумеется, был сделан через ряд посредников.
— Молодец, Аманда! — не то чтобы я эмоциональный человек, но когда дело долго не сдвигается с мёртвой точки, даже такое радует. Кроме того, Аманда явно будет польщена такой моей реакции.
— Спасибо! То есть, рада служить! — широко улыбается она.
— Как всё закончится, с меня полёт на воздушном шаре, — продолжаю её баловать и мотивировать одновременно.
— Вместе? — Аманда так округляет глаза, что я едва не тону в этих озёрцах.
— Нет, не вместе, но ты можешь позвать своего парня, — максимально мягко говорю я. Похоже, всё-таки пришёл этот момент, когда пора расставить все точки над i. — Аманда, ты прекрасная умная девушка…
— … но простолюдинка? Всего лишь ваша слуга? — взволнованно спрашивает она, явно нарушая все базовые принципы слуг из школы Анны Евгеньевны. — Простите, я не должна была спрашивать, — Аманда виновато опускает взгляд.
— Если для тебя это важно, — говорю я, пересиливая своё желание проигнорировать эмоции девушки, — у меня уже есть возлюбленная.
— Простите, я не хотела.
Аманда, продолжая извиняться, уходит из моей квартиры. Не самая приятная ситуация, а, впрочем, теперь в будущем не придётся возвращаться к этому разговору.
Совсем я с этой суетой забыл о главном. Маска, на которую поступил заказ. Я видел подобные разработки на базе проекта «Близнец». Ими пользовались те, кому приходилось действовать в зонах повышенной концентрации магии. Поэтому очевидно, что заказ сделал именно тот, кого я ищу.
Что удивительно — всего через минут двадцать я узнаю о том, что «логистический» канал выявил нестандартную ситуацию. В город въехало несколько грузовиков, у которых по документам грузов меньше, чем их реальный вес. Информация из первых рук, а потому сомнений в ней никаких.
Более того, вскоре я узнаю и маршрут, который ведёт к складам на старой окраине. Эта территория формально числится за бездействующей торговой артелью.
По сути, я уже могу сделать свой ход. Но совсем не спешу действовать в лоб. Первым делом я распределяю гвардейцев так, чтобы они могли перекрыть район незаметно. А если это не потребуется, то они как минимум создадут вокруг складов невидимое «кольцо» наблюдения.
Следующий шаг — я начинаю методично проверять точки, куда может направиться потенциальный Близнец. Это может дать преимущество в следующих шагах.



Глава 18

— Сокращайте кольцо наблюдения, не вздумайте его упустить, — говорю я гвардейцам по радиоканалу.
— Так точно, господин! — бодро отвечает старший из них.
Как раз он и сообщил о том, что заметил подозрительного человека. Судя по описанию, это и есть тот самый террорист «Близнец», которого я ищу. Иначе объяснить появление молодого парня с явными аристократическими чертами лица не там, где положено ходить людям его положения, сложно.
И ладно бы только это, от зорких глаз моего гвардейца не ускользнули элементы специфического боевого снаряжения. Собственно, именно услышав их описание, я и сорвался с места.
Никита сейчас гнал по городской дороге, откровенно нарушая правила ПДД. Да, он останавливался на красный свет, но скоростной режим не соблюдал. Это я его попросил, он водитель опытный.
Что касается машины, на которой мы едем — это самый заурядный «ААЗ-ик». Местами мятый, местами потертый, а где-то и ржавый. А еще он тарахтит, как не в себя. Но зато это неприметная машина, как для района, куда мы направляемся.
Было бы глупо ехать туда на арендованной «Жемчужине», все равно, что во всеуслышание трубить — террорист, держись, за тобой уже выехали! Мой план по большей части основывается на внезапности.
Кстати, про «ААЗ-ик» — его я арендовал у старичка-простолюдина за весьма приличную сумму. Он даже отказывался от таких денег, но я настоял. Просто потому, что машина может не вернуться в строй. А еще лишний раз убедился, что жизнь у благородных с деньгами сильно проще, чем у простых граждан империи.
— Вижу цель, он в моем секторе, — сообщает гвардеец с позывным Дуб.
— Не упустите, — невольно добавляю в голос стали, несколько секунд сверяюсь с картой: нахожу сектор, примерно определяю периметр наблюдения и говорю: — Срочно сужайте кольцо.
Еще немного, и мой враг окажется в настолько плотном окружении, что я, без сомнения, буду знать, где именно он засел. А пока:
— Давай, Никита, поднажми. Если все получится — будет тебе личный автомобиль в качестве транспорта.
— Не стоит, Алексей Федорович.
— Стоит, поверь, — улыбаюсь ему, но получается как-то криво. Хищно, что ли. — Управляющий моего автопарка должен иметь собственную «лошадку».
— Ох, умеете мотивировать.
У Никиты будто открывается «новый Круг» водительского мастерства. Он вжимает педаль в пол, «ААЗ-ик» мчится вперед еще быстрее. Причем нас заносит на поворотах меньше, а кочки уже не кажутся существенным препятствием на пути к цели.
Я тем временем работаю с собственной маной, с ядром и со всеми своими Кругами. Знаю, что скоро мне придется очень постараться, чтобы не дать террористу уйти. Выложиться на все сто процентов. Главное — вовремя переключиться в «боевой» режим.
Вскоре мы подъезжаем к месту, где мои люди последний раз видели «Близнеца». Теперь остается только ждать, либо можно начать прочесывать район старых складов, надеясь на удачу. Следов он за собой не оставляет, а потому включаю канал связи и уже в третий раз говорю:
— Сужайте круг наблюдения.
— Есть, — быстро отвечает старший гвардеец.
Минута идет за минутой мучительно долго. Кажется, что время тянется, словно густой мед. «ААЗ-ик» мне уже не нужен, «Близнец» где-то настолько рядом, что мне проще будет добежать пешком. А кроме того так я буду гораздо менее заметен.
— Он в моем секторе, склад «А-42», — раздается вдруг голос одного из парней у меня в ухе. Вот уж не думал, что когда-нибудь буду настолько рад слышать собственного гвардейца.
— Не приближайтесь к складу, держитесь так, чтобы между вами и целью было по две-три постройки. Главное, не дайте ему прошмыгнуть, я начинаю действовать.
Беру чемодан с заднего ряда, открываю. И вот у меня в руках уже красуется артефактный револьвер «Хруст-2». От предыдущей модели он много чем отличается: более легкий, более точный, а главное — в него помещается на две пули больше. Такие мелочи зачастую решают исход сражения.
Вешаю кобуру на пояс, с другой стороны, под левую руку, набор из нескольких барабанов. В каждом свой тип пуль, чтобы можно было выбрать подходящий, основываясь на аспекте врага.
— Алексей Федорович, будут особые распоряжения?
— Да, верни после всего «ААЗ-ик» тому старику, — отвечаю я и ухмыляюсь.
Небольшая пробежка в качестве разминки, немного пришлось повилять по узким проходам, и вот я у нужного склада. Мои бойцы все ближе и ближе. Они точно не упустят «Близнеца» в случае чего. Осталось только придумать, как проникнуть на склад незамеченным.
Врываться в лоб — не мой вариант, такому нас не учили. Нахожу один из входов на склад. Замок на нем, конечно же, новый, но состарен искусственно. Разве что не очень профессионально. Легко его вскрываю и вхожу внутрь. В темном коридоре совсем нет света, но когда для «Близнеца» это было проблемой?
Иду вперед, не спешу. Использую специальную технику — легкий шаг, тихое дыхание. С помощью аспекта воздуха я ступаю очень тихо, создаю нечто вроде тончайшей воздушной подушки, чтобы не хрустеть камушками или всяким мелким хламом. Воздух не столько вдыхаю и выдыхаю, сколько заставляю его циркулировать с помощью все того же аспекта воздуха. Все-таки на шестом Круге маны возможности очень высоки.
Первый поворот — ничего. Закрытая дверь, прислушиваюсь через нее — тоже пусто. Вдруг вдалеке слышу, как тикают часики. Не настенные, а скорее, наручные или маленькие часы, что люди ставят на прикроватные тумбочки. Собственно, на этот звук я и ориентируюсь.
Вскоре выхожу в коридор, где уже есть свет. Звук усиливается. Тихо-тихо я вынимаю револьвер из кобуры и беру его в обе руки, чтобы быстро выстрелить в случае чего. Как же хорошо, что на базе проекта нас учили профессионально обращаться с огнестрельным оружием, а не только красоваться, как это делают некоторые благородные.
Наконец вижу его. Вот он, молодой парень, мой ровесник. Стоит ко мне спиной, с чем-то возится за столом. Не знаю, использует он сейчас пассивную магическую защиту или нет, но у меня нет права на ошибку. Его нельзя просто убить и остаться без информации.
Задерживаю дыхание на миг, удар сердца, и палец спускает спусковой крючок. Яркая вспышка, громкий хлопок, и вот уже вижу, как пуля попадает точно в бедро. Дальше — яркая вспышка. Срываюсь с места так быстро, как только могу.
Хватаю террориста, практически срываю его с холодного бетонного пола. Пока он не успевает среагировать, беру его руку на излом и быстрым рывком ломаю кость. Затем так же быстро ломаю вторую руку, но это дается сильно сложнее — все-таки успевает он в последний момент воспользоваться магией.
Но этот «Близнец» не настолько силен, я бы сказал, что у него всего лишь четыре или пять Кругов маны. Думаю, не ошибусь, если предположу, что он лишь исполнитель и не более того. Впрочем, сейчас я все узнаю, ведь парень еще жив, хоть и сильно переломан.
Хватаю его за грудки и усаживаю на ближайший ящик. Он морщится от боли и злобно рычит. Явно собирается сейчас что-то предпринять. Усиливаю кулак маной и со всего размаху точно в лицо. Зубы и кровь веером летят в сторону.
— Лучше не сопротивляйся, — медленно говорю я. — У тебя еще много целых костей.
— Кха-кха! — кашляет он, сплевывая кровь. — Кто ты?
— Не ты здесь задаешь вопросы, — строго смотрю на него. — Выбирай: быстрая смерть или мучительная?
— Быстрая, — говорит он, но в глазах совсем нет страха. — Ну, давай! Я готов…
— Нет, ничего не дается просто так, — холодно отвечаю я. — Сперва ты ответишь на вопросы. Безболезненную смерть нужно заслужить.
Он смотрит мне в глаза и молча кивает.
— Проект «Близнец» после взрыва не был закрыт?
— Что⁈ Какой еще «Близнец»? — наигранно удивляется он, отведя взгляд в сторону и при этом начав активно дергаться, на чем и прокалывается.
Взмах — удар. Болезненный, но кость цела. Пока цела. Не люблю, когда допрос настолько затягивается. Впрочем, как раз в этом у меня практически нет опыта. Ну не доводилось мне выбивать информацию из людей таким способом. Возможно, сейчас я просто слишком мягок.
— Откуда ты… кха-бха, про него знаешь⁈ — несмотря на всю боль, террорист находит в себе силы теперь уже на настоящую эмоцию. Одну-единственную — удивление. И вот когда я направляю меч для следующего удара… — Проект до сих пор существует, — выдавливает из себя он.
— У проекта есть базы в других городах?
— Есть, — больше не сопротивляясь, отвечает он.
— Сколько?
— Не знаю, — злобно фыркает он.
Тут же получает кулаком в живот. Не люблю, когда меня заставляют повторять вопросы. Но не приходится, ведь ответ звучит незамедлительно.
— Да не знаю я! Не знаю, кха-кха!
— Где их база?
— Не знаю.
— Где кураторы, где другие «Близнецы»?
— Ни черта я не знаю! Я просто инструмент, — говорит он с блестящими от слез глазами.
— Меня будут искать?
— Никто не будет за меня мстить, — говорит террорист с такой интонацией, будто это его девиз по жизни. — Но ты сорвал план старших. Ты не дал убить Быкова. Тебе за это голову оторвут… — странно, но это он говорит совсем без радости.
— Хм, — чуть озадаченно хмыкаю на его слова. Поднимаю револьвер и объявляю, словно приговор: — Вопросы закончились. Последнее слово?
— Да будь проклят этот проект! Убей, убей их всех!
— Можешь не сомневаться, — я понимающе отвечаю и нажимаю спусковой крючок.
Не знаю, можно ли это назвать раскаянием, но этот «Близнец» — террорист и уже убивал людей, причем практически все из них ни в чем не повинные жертвы. А значит, жизни он не заслуживает. Впрочем, будто бы был возможен другой исход.
Вытираю рукавом капли с лица и связываюсь с бойцами по зашифрованному каналу:
— Быстро на склад, здесь все нужно зачистить.
Осознание того факта, что проект «Близнец» все еще существует в виде оставшихся баз, в виде выживших кураторов, заставляет меня действовать быстрее. И я отнюдь не про зачистку этого никому более не нужного заброшенного склада.
У меня глобально едва ли осталось время на маневры. Нужно срочно закреплять позиции, пока не поздно — все планы по постепенному захвату власти в моем роде придется формировать.
А потому в этот же день я звоню лично Петру Юрьевичу Быкову.
И тут тонкий момент, какой-нибудь не самый умный стратег, будь он на моем месте, уже бы с радостью объявил в трубку, что угроза ликвидирована. Для чего? Ну хотя бы для того, чтобы получить награду: нечто существенно выгодное для себя или рода.
Конечно, и я бы не отказался, тем более — у главы рода Быковых есть средства для того, чтобы как следует отблагодарить. Он даже мне так неосторожно пообещал, что я смогу попросить все, что захочу, если покушение будет предотвращено.
Однако я решаю действовать иначе. Петр Юрьевич видится мне очень умным человеком, и когда он все поймет, тогда я и получу заслуженную награду.
А пока гораздо важнее сидеть тише воды, ниже травы. Нельзя, чтобы враги и даже союзники знали о моем скромном достижении. Как говорится: знают двое — знают все. А мне еще нужно подготовиться к финальному противостоянию с… Да как же их называть — организация «Близнец»? Пусть будет так.
— Да, Алексей, слушаю.
— Хорошие новости, Петр Юрьевич, — совершенно спокойным тоном говорю я, будто бы сейчас у меня на глазах парни не заметают следы и не ликвидируют тело террориста.
— Что такое? — заинтересованно спрашивает он.
— Я не могу вам сказать, как узнал об этом, но больше вы не под прицелом.
— Серьезно? То есть все? Мне больше ничего не грозит?
Неужели он не верил, что я справлюсь? Тогда придется его удивить.
— Ближайшие несколько месяцев точно, — уверенно заявляю, ведь представляю, какой объем работы был проделан во время подготовки.
— Отлично.
— Если вы не против, я бы забрал своих гвардейцев. Мне нужно лететь обратно в Новосибирск.
— Разумеется, — отвечает он. — А награда?
— А что награда? — четко контролирую свой голос, чтобы он не был слишком уж наигранным. — Я ничего такого не сделал.
— Как это ничего⁈ — возмущается глава рода Быковых. — Ты предупредил меня, кто знает… Я хотел всю неделю на воздушном шаре летать.
— Петр Юрьевич, правда, мне ничего не нужно.
— Я это запомню, — с одобрительной интонацией отвечает он. — Передавайте отцу привет.
— Конечно, — отвечаю я, после чего мы прощаемся.
Отлично, он не понял, что цель ликвидировал я. Скорее всего, поймет это сильно позже. Надеюсь, я к тому времени смогу получить награду без последствий, а пока:
— Парни, живее. Нам еще сегодня в Новосибирск лететь!
— Делаем, господин! — бодро отвечает старший из бойцов.

⁂

Уже в аэропорту я издалека вижу очаровательную чертовку — Настю. Нет, я вообще не планировал с ней встречаться. Максимум, позвонил бы ей после всего и напомнил о том, что мы собирались в горы за редким растением.
Но похоже на то, что ее дядя все-таки очень радеет за свой род. Действительно, если я женюсь на Анастасии, то связь Орловых и Быковых будет еще более тесная.
Другой вопрос — что Быковы гораздо сильнее и влиятельнее. Неужели мое появление на «шахматной доске» настолько перевернуло баланс в понимании Петра Юрьевича? Без лишнего бахвальства — шанс такой все-таки есть. Хотя нельзя исключать и того, что у него есть инсайдерская информация насчет нашего главного родового актива — завода ПАДов.
— Я пойду к стойке регистрации? — спрашивает Аманда, глядя на меня.
— Да, конечно, — отвечаю я, а между тем коварная блондинка все ближе и ближе.
— Аманда, я с тобой, — спешно ретируется Никита.
И остаюсь я только в окружении бравых бойцов. Впрочем, Анастасию они нисколько не смущают.
— Алексей, а куда это ты собрался? — спрашивает эта голубоглазая блондинка в белом плаще и на высоких каблуках.
Причем она так выразительно недобро на меня смотрит, будто бы я потерял ее любимого песика. Хотя такому типу девушек свойственно не показывать свою слабость, будь то даже грусть.
— Срочные дела, Настя, — отвечаю ей.
Делаю шаг вперед и приобнимаю за талию. Но лишнего себе не позволяю, все-таки мы — благородные, тем более на людях. Случайно цепляю взглядом своих гвардейцев и Федотова с довольной улыбкой в частности.
— Чего стоим? Аманда и Никита вас уже ждут.
— Есть, господин, — радостно отвечает глава гвардии и смотрит на парней: — Шагом марш.
— Хм, а ты властный, — шепчет Анастасия теплым перышком мне на ухо. Она прижимается ко мне все сильнее.
— Да? Не замечал, — отмахиваюсь я.
— Ладно, я все понимаю: дела рода, что-то важное, — уже совершенно без напускного недовольства говорит Настя. Она рядом со мной, а оттого расцветает и улыбается: — Только не забудь про наш поход в горы.
— Разумеется, — отвечаю я и отстраняюсь.
Один быстрый шаг, и ее губы касаются моих. После она резко разворачивается и ступает к выходу. И только через несколько шагов безмолвно взмахивает рукой. Да, прощаться она определенно умеет: до сих пор чувствую вкус ее губ. А все-таки — никакая она не стерва, лишь любит «поиграть».

⁂

Вернувшись в Новосибирск на самолете, мы отправляемся в поместье. Время еще не позднее, но какие-то важные дела не провернуть. Только я вхожу в свой дом, как раздается телефонный звонок.
— Алексей, наконец-то ты вернулся, нам нужно срочно встретиться, — звучит голос моей хорошей знакомой из рода Лазаревых.
— И как только узнала? — хмыкаю я, впрочем, всерьез эту тему даже не вижу смысла обсуждать. А потому продолжаю: — Не поверишь, Анна, мне тоже нужно с тобой встретиться, — говорю я холодно.
А сам невольно вспоминаю ее лицо, ее манеру держаться и запах духов. И еще то, как однажды мы провели вечер за конной прогулкой.
— У тебя хорошие новости? — будто притаившись, спрашивает она.
— Это… не телефонный разговор. А у тебя?
— Тоже не телефонный, — вздыхает она.
— Что же, выбирай время и место встречи.
— Презентация ПАДа, нелегальные гонки, конная прогулка… — перечисляет Анна, и я понимаю, что нас связывает несколько больше, чем-то, что мы оба «Близнецы». — Почему бы нам просто не посидеть в роскошном ресторане. Вечером, под открытым небом?
— Мне определенно нравится такой вариант, — соглашаюсь я.

⁂

Большую часть дня я и Аманда мониторим ситуацию с Быковыми и организацией «Близнец». Каких-либо признаков того, что враги вышли на меня — нет. Новых терактов или «случайных» смертей тоже не происходит. Еще несколько часов приходится уделить рутине, будь то созвоны с Суркиным или «серыми» артефакторами.
Лишь к вечеру я иду в гараж, чтобы уже оттуда выдвигаться в ресторан. Никита сидит за рулем белого «Стрижа» и ждет меня. Что до гвардейцев, то мощное сопровождение мне не помешает. В этот раз со мной едут абсолютно все: «Стрижи» и «Бизон».
— Ресторан под открытым небом.
— Едем, господин, — услужливо улыбается Никита, после чего машина срывается с места.

⁂

— Добрый вечер, Алексей Федорович, — улыбается мне официантка и низко кланяется.
Делаю вид, что почти не замечаю, насколько она неестественно себя ведет и пытается выслужиться. Да, в ресторан я приехал без записи, но девушка меня все равно узнала.
Причем это в моих глазах совсем не добавляет ей «плюсиков». Работники этого ресторана, я уверен, должны знать всех благородных города.
— Здравствуй, — отвечаю без лишних эмоций. — Мне нужен столик в месте, где меньше шума.
— Разумеется, господин, — официантка просит жестом идти за ней, что я и делаю.
Здесь, под открытым небом, царит прохладная тишина. Ее нарушают лишь разговоры благородных и звон бокалов. Воздух пьянит свежестью, запахом разнообразной еды, а еще иногда доносится аромат женских духов.
Приглушенный свет льется из фонарей, что возвышаются над столиками. Он выхватывает из полумрака улыбки, изящные жесты и алые блики в бокалах вина.
— Лучший столик, согласно вашим критериям, — услужливо улыбается официантка.
— Благодарю, — усаживаюсь на стул и смотрю время на наручных часах.
Анна Лазарева должна появиться через две минуты, если только она не заиграется в благородных, отчего может нарочно опоздать.
— Вернусь снова, когда вы будете готовы сделать заказ, — говорит официантка и уходит.
Чтобы не терять зря время, я открываю меню и выбираю блюда, которые бы хотел попробовать. А еще напитки, десерты. Все здесь чертовски привлекательно на вид, а уж описание блюда — слюнки текут.
Минут через десять появляется она. Анна Лазарева собственной персоной. Пламя в человеческом облике! Длинное платье из алого шелка, струящееся по стройной фигуре, подчеркивает каждое движение. Немаленьких размеров гранат на ее изящной шее заметно поблескивает. Вторят ему серьги-капли.
Ее поступь легка и уверенна. Рыжие волны волос покачиваются в такт шагам. Гости ресторана невольно поворачивают головы вслед за ней по цепной реакции. Разговоры затихают на полуслове.
Смотрю Анне в глаза. В ее взгляде нет ни вызова, ни кокетства. Лишь тихая и непоколебимая уверенность. Она точно знает себе цену. Что же, в прошлый раз мы не очень хорошо закончили нашу встречу, и это надо исправлять.
— Здравствуй, Анна, я рад нашей встрече, — говорю я, встав из-за стола и отодвинув для нее стул. — Присаживайся.
— Привет, Алексей, — сдержанно улыбается она, а сама то и дело стреляет в меня взглядом.
Лишь секунду, но впервые я не понимаю: она рада меня видеть или сейчас вонзит нож, обернутый в шелк, точно в сердце. Первое, конечно. Однако я уверен в этом только потому, что знаю ее как девушку и прекрасно понимаю как «Близнеца», прошедшего через ту же подготовку, что и я.
— Все так официально, — холодно говорит Анна и открывает меню.
— Нам предстоит непростой разговор, — говорю я без всяких лишних светских бесед.
— Да, очень непростой, — соглашается девушка.
По ее глазам я понимаю, что тогда, в разговоре по телефону, она совсем не преувеличивала.



Глава 19

Мы с Анной смотрим меню, переглядываемся. Негласно решаем, что сперва следует заказать поесть, а уже затем обсуждать важные дела.
— Отличный выбор, — заискивающе улыбается официантка, — напитки подать сразу или по готовности блюд?
— Сразу, — отвечаю я.
— А вам, госпожа?
— Тоже сразу, — отвечает Анна.
Официантка делает пометку в блокноте, вежливо кивает и оставляет нас.
Прохладный ветер гуляет по открытому ресторану. Он не столько задувает, сколько просто освежает. И мне это нравится, не люблю душные помещения. Однако моей огненной спутнице прохлада совсем не по душе. Ее платье слишком открыто для этого вечера.
Анна, конечно, не признается, что немного не угадала с нарядом, ведь благородные, коей она уже не просто притворяется, а является на все сто, чертовски не любят признавать свои промахи. Но я же вижу, как она мерзнет. Нет, просто не могу спокойно сидеть и на это смотреть.
Встаю из-за стола, снимаю пиджак и накидываю ей на плечи. Затем сажусь обратно и жду реакции. Причем от Анны она может быть самой неожиданной. Но ведь так даже интересней, не так ли?
— Благодарю, Алексей, — мило и беззаботно улыбается она, а еще перестает трястись от холода.
— Пустяк.
Похоже, именно огненным даром девушка все-таки обделена. Иначе бы она сейчас не мерзла. Впрочем, в сторону все это. Официантка ушла, и в ресторане сейчас как раз достаточно шумно, чтобы нас не подслушали случайные гости этого заведения.
— Так о чем ты хотел сообщить? — спрашивает Анна, сохраняя на лице игривую улыбку. Однако едва ли ей удается скрыть за ней встревоженность и любопытство.
В этот момент мне как никогда нужно хорошо отследить ее реакцию. Понять, знает она или, действительно, пребывает в неведении того, что я буду говорить. Как минимум, тогда я уже точно смогу решить: очаровательная рыжая красотка напротив — друг или враг.
Именно поэтому тянусь к салфетке. Мне нужно разглядеть мимику на лице девушки в мельчайших подробностях. Хорошо знаю, причем по себе: если что и выдаст «Близнеца», то лишь мельчайшие сокращения мимических мышц на лице. Причем у меня будет меньше секунды, чтобы их отследить.
— Проект все еще существует, — говорю я и резко перевожу взгляд с салфеток на лицо спутницы.
Мимические мышцы, в самом деле, позволяют понять истинные эмоции. И характеризовать их можно только одним словом — удивление. Самое что ни на есть настоящее.
— Что?.. Но как⁈ — Анна смотрит на меня так, будто я открыл для нее главную тайну человечества.
— Именно так. Проект «Близнец» все еще существует.
— Нет. Не может быть, — не столько удивляется, а сколько злится она. — Что еще тебе известно?
— У них были базы в других городах. Не знаю, следишь ты за новостями или нет, но, по-моему, не заметить в Империи эпидемию терактов и «случайных» убийств — сложно.
— Если честно, не особо… — неуверенно говорит девушка, будто роясь в собственных воспоминаниях. — Ну знаешь, все эти дела рода, светские вечера…
— И конные прогулки, — сдержанно улыбаюсь я, продолжая за нее.
— Алексей, я просто хочу прожить лучшую жизнь из возможных, — Анна пожимает плечами.
И в чем-либо ее обвинить мне сложно.
— Как и я, но, похоже, за место под солнцем придется бороться, — делаю несколько глотков вишневого сока и продолжаю: — Не знаю, насколько глубоко укоренился проект. Не знаю, сколько еще его «плодов» могут ждать своего часа.
— Алексей, в твоих словах будто звучит недоверие, — хмурится Анна, пристально глядя мне в глаза.
— Нет, всего лишь предупреждение, Анна, — я улыбаюсь ей в ответ и сам того не замечаю, как беру за руку. — Просто будь начеку. И лучше бы тебе не произносить лишнего ни про меня, ни про собственное прошлое.
— Разумеется, — соглашается девушка без какой-либо обиды, при этом она не спешит высвобождать свою руку. Лишь делает вид, что ее это мало волнует.
Но я-то чувствую те самые приятные мурашки, которые пробегают по нежной коже ее руки. Держу еще немного и отпускаю. Анну, конечно, сложно смутить, но все-таки мы на людях и лучше бы ее лишний раз не провоцировать. Прекрасно знаю, насколько она дотошна к своему образу идеальной благородной девицы.
Я тоже собирался какое-то время придерживаться нужного мне образа. Впрочем, сейчас это уже неважно.
— Ты же знаешь: мои амбиции давно расходятся с замыслом создателей проекта. Я просто хочу жить, как аристократка… А не быть орудием в чужих руках.
В этот момент я смотрю в ее большие голубые глаза. Красивые, чувственные, но прекрасно понимаю, сколько боли скрывается за этим взглядом.
Я, как и она, прошел не через самые простые испытания на базе проекта, а потому точно знаю, насколько ей непросто держать эту боль под замком. А иначе — никак, память ведь не сотрешь.
Официантка приносит наши блюда на подносе. Элегантно их расставляет, после чего мы приступаем к долгожданной трапезе. Запеченное в собственном соку мясо со сливочным соусом, салат «Цезарь» и прочие вкусности. Ем, наслаждаюсь, но не могу не думать о том, что у Анны для меня тоже есть серьезные новости.
— Ты знаешь моего отца? Глава рода и очень влиятельная фигура, — говорит Анна, причем именно слово «отец» дается ей с трудом.
— Разумеется, я слышал о нем.
— Он велел мне укрепить род… Эм, Алексей, а ты знаешь, как это делают наследницы?
— Догадываюсь, — хмыкаю я, — выходят замуж за наследников влиятельных родов.
— Верно, — кивает Анна. — Я перебрала в уме множество кандидатур, даже из более влиятельного рода, чем… чем Орловы, но так ни на ком и не остановилась.
— Ты предлагаешь мне заключить с тобой фиктивный брак? — от удивления слегка поднимаю бровь.
— Ну, или не совсем фиктивный, — улыбается она, — как минимум, мы могли бы узнать друг друга получше. С учетом нашего общего прошлого, это может быть куда прочнее обычного политического союза.
— Узнать получше, значит? С удовольствием, — отвечаю я. Никогда не думал о женитьбе, но Анна меня так и притягивает, словно мощный магнит. — А что насчет отца? Ваш род ведь куда более влиятельный, чем мой.
— Об этом можешь не беспокоиться. Он разрешил мне выбрать любой род, и Орловы отлично подходят. Более того, я же знаю, что ваш завод по выпуску ПАДов скоро будет приносить намного больше денег и влияния. Уже не говорю о твоих собственных бизнесах и амбициях, которые точно выходят за рамки того, что доступно Орловым. Я же права?
— Кое-кто очень хорошо осведомлен, — в шутку грожу пальцем.
— Это моя обязанность, — Анна, как ни в чем не бывало пожимает плечами. — Подумай над моим предложением, пожалуйста, я ни в коем случае не тороплю. Знаю, что парни не мечтают о свадьбе, скорее, наоборот… Просто у нас может быть общий интерес. Я могу оказать тебе помощь, как и весь мой род Лазаревых.
— Анна, это дико заманчиво, — прямо отвечаю я, — но сперва бы получше с тобой познакомиться. Если честно, до сих пор не уверен, что ты не попытаешься меня убить.
Она, чуть прищурившись, смотрит мне в глаза с минимумом эмоций на лице. Я отвечаю тем же, разве что выказываю еще меньше эмоций. Ну а после, как по команде дирижера, мы начинаем беззаботно смеяться. Смеяться так, будто бы я снова едва не упал с лошади.
После побега с базы проекта у меня совсем не было времени читать книги или смотреть кино. Но, кажется, именно про подобные моменты говорят: «Между ними пробежала искра».

⁂

— Никита, жди здесь, я ненадолго.
— Конечно, Алексей Федорович.
Я выхожу из белого «Стрижа». Пора бы уже «Жемчужину» купить и закрыть эту свою давнюю хотелку, да и по карману это не ударит. Но нет сейчас на это времени, куда как более важные дела не ждут.
Окидываю взглядом поместье Орловых. Катя в телефонном разговоре сказала мне, что Игорь дома. Именно поэтому я приехал. С сестрой встречаюсь уже через несколько минут. Она дожидается меня у входа в поместье и прямо с крыльца прыгает и повисает на шее, как белокурый ленивец.
— Я скучала, Леша. Приезжай к нам почаще, а то у тебя все дела и дела…
— Обязательно, — ставлю младшую сестру на землю и улыбаюсь. — Как ваша группа, как концерты?
— Ты не поверишь! — широко открыв глаза, Катя искренне радуется. — У «Нравов» уже сотни фанатов. Мы записали первый студийный альбом и скоро опубликуем.
— Очень за тебя рад, — странное чувство, никогда бы прежде не подумал, что так искренне буду рад успехам, по сути, совершенно чужого человека.
— Так ты хотел увидеться с Игорем?
— Да, это очень срочно и важно, — говорю я серьезным тоном, чтобы сестра вдруг не подумала заманить меня каким-либо развлечением.
— Он вот только что ушел вместе со Светой в спортзал.
— Да, не знаешь зачем?
— Мне ничего не сказали, сестра попросила не беспокоить их.
— Ясно.
— Так… после встречи с Игорем ты уедешь? — Катя посмотрела на меня, точно голубоглазая кошка с большими жалобными глазами.
— Нет, послушаю несколько твоих треков, — улыбаюсь ей.
— Подожду в гостиной, — едва не вопит от восторга сестра.
После разговора с сестрой я направляюсь в спортзал. Только вхожу, как слышу разговор Игоря и моей второй младшей сестры Светы. Причем разговор явно на повышенных тонах. Похоже, мой братец явно чем-то сильно недоволен.
— И как тебе только в голову могло такое прийти⁈ — злобно спрашивает он, громко топая.
— Чем хочу, тем и занимаюсь, — огрызается Света.
— Нет уж, ты не пацанка! Ты благородная девушка, ты должна себя вести достойно нашего рода.
— И что, побьешь меня?
— Ну, разумеется, нет, — злобно отвечает Игорь.
— О, а вы тут не скучаете? — спрашиваю я, выходя из коридора в спортзал. Смотрю на Свету и спрашиваю: — Привет, мне вмешаться?
— Нет, не надо, — смотрит она на меня без особой надежды. Оно и понятно — Алексей не был с ней близок никогда. Да и после мы пересекались не то чтобы часто.
— Алексей, какой сюрприз, — саркастически улыбается Игорь. — Посмотришь хоть, что бывает с теми, кто позорит наш род.
— В чем она провинилась? — спрашиваю я, переводя взгляд со Светы на своего «любимого» братца.
— Нагло врала отцу! Ты представляешь, нет? Вместо того, чтобы все восемь лет ходить в музыкальную школу, она ходила на секцию фехтования.
— Лгать — это, конечно, нехорошо, — в шутку грожу сестре пальцем. — А в остальном разве плохо?
— И ты туда же! — возмущается Игорь. — Не может молодая благородная девушка таким заниматься! Как мы ее замуж за наследника из влиятельного рода выдадим?
— То есть тебе плевать на сестру и лишь бы укрепить род?
— Что значит плевать? — хмурится Игорь. — Я в первую очередь думаю о ней. Еще раз: она благородная девушка, и для нее настоящее счастье — это удачно выйти замуж и тем укрепить наш род.
— Боишься, что она будет фехтовать лучше своего жениха? — спрашиваю с откровенной издевкой в голосе и ухмыляюсь.
Ничего не имею против патриархата, так уж сложилось, но у всего же должны быть грани разумного. Что до Игоря… просто не вижу смысла дальше дискутировать с ним на эту тему. Проще упрямому ослу что-то объяснить.
— Хи-хи, — посмеивается вместе со мной Света и кидает мне одобрительную улыбку.
— Ни черта ты не понимаешь, Алексей! — отвечает он, разоряясь еще больше. Затем подходит к стойке с мечами и берет два из них. Один потяжелее под мужскую руку и второй длиннее и легче, под женскую. — Значит так, если ты победишь меня — продолжай фехтовать, позорься, сколько хочешь… Если я — завязываешь с этой дуростью раз и навсегда.
— Света, мне вмешаться?
— Нет, я… я думаю, что смогу победить! Договорились, Игорь! — выкрикивает ему сестра, после чего берет меч в руки. — Только потом не пожалей…
— Что же, придется мне понаблюдать, — уходить я не собираюсь, лишь усаживаюсь на скамейку.
Да, я хотел сразу поговорить с Игорем, но раз уж для Светы это так важно, то мешать не буду. Во всяком случае, вряд ли их фехтовальный поединок займет дольше нескольких минут.
— Правила стандартной дуэли. Ты, конечно же, их знаешь? — спрашивает Игорь, разминаясь и вращая мечом по воздуху.
— Знаю, — огрызается Света, она тоже разминается: тянется, гнется и проделывает различные движения с мечом.
— Кстати, чуть не забыл. Отец в любом случае узнает, что ты ему врала.
— Вот надо было тебе за мной проследить… — ворчит в ответ сестра.
— Знаешь ли, я всего лишь не хотел, чтобы моя сестра стала инкубатором бастардов для какого-нибудь ничтожества. Кто же знал, что ты поехала в школу фехтования? Ну, тоже неприятно, но не настолько.
— Меньше слов, — холодно отвечает Света.
— Поехали? — спрашивает братец и приглашающе взмахивает рукой.
— Начинаем! — гордо задрав нос, уверенно отвечает Света. Такое чувство, что она только ради этого момента и тренировалась.
Солнечные лучи пробиваются через широкие окна. И я не обратил бы на них никакого внимания, если бы они не подсвечивали абрисы моих брата и сестры.
Поединок начинается. Каждое движение — короткая вспышка: мечи сильно бликуют в солнечных лучах. Воздух едва не гудит от напряжения и ритмичного цоканья подошв по деревянному полу.
Света и Игорь замирают на миг в боевых стойках. Стальные клинки их мечей скрещены. Уверен, Игорю есть что предъявить Свете, а ей — чем словесно парировать. Но пока это противостояние совершенно немое. И правильно: пусть говорит холодная сталь.
Света атакует первой. Выпад быстр и точен, острие меча устремляется прямо в солнечное сплетение Игоря. Но он не блокирует удар, а уходит с линии атаки легким скользящим шагом.
Игорь тут же контратакует. Его меч описывает короткую дугу, переходящую в молниеносный укол. Света едва успевает защититься. Клинок с громким, звенящим скрежетом соскальзывает вниз.
Мои брат и сестра кружат на месте. Их дыхание пока ровное, но напряженное. Взгляды прикованы к движениям противника.
И тут Света снова идет вперед, ее атака наполнена яростью. Серия быстрых выпадов заставляет Игоря отступать. Однако он холоден и расчетлив. Он будто читает ее атаки, чувствует ритм.
Игорь принимает очередной удар на гарду. В этот же миг он совершает обманное движение. Делает короткий выпад, заставляя Свету инстинктивно среагировать и открыть правый бок. Но тут же меняет направление атаки.
Его меч, описав молниеносную восьмерку, плавно уходит вниз и с силой бьет по клинку Светы. Оружие в ее руке вибрирует и выскальзывает из пальцев. Она на мгновение теряется, и этой доли секунды Игорю достаточно.
Его финальный выпад стремителен. Острие меча упирается точно в центр защитного жилета сестры. Раздается глухой, убедительный удар.
— Ты победил, — обреченно говорит сестра и опускает взгляд.
— Еще бы! — самодовольно ухмыляется Игорь. Вдруг он подходит и со всего размаху выписывает сестре звонкую пощечину.
Огонь, который после этого во мне пробуждается, вообще невозможно сравнить с какой-либо другой злобой, что я испытывал раньше. Ну как можно — поднять руку на собственную сестру⁈
Срываюсь с места и сам того не осознаю, как мой кулак встречается с челюстью Игоря. А ведь — на секундочку! — он пытался защититься с помощью блока мечом.
Удар выходит настолько мощным, что сбивает моего «любимого» братца с ног. И, пока он валяется в нескольких метрах от меня, я смотрю на Свету и говорю:
— Выйди, пожалуйста, нам с братом срочно нужно переговорить о методах воспитания. А по поводу фехтования, я уверен, мы сможем договориться с отцом.
— Алексей⁈ — удивленно вскидывает она брови. — С-спасибо, что… я… уже ухожу.
— Умничка, — улыбаюсь ей.
И только она спешит к выходу, как я разворачиваюсь и пробиваю по животу «любимого» братца мощный хук. Глупо было надеяться, что атака со спины увенчается для него успехом.
Одно радует — негодяю хватило ума кинуться на меня без меча. Почему радует? Да потому, что попытайся он меня убить, я и вовсе не мог бы ручаться за его жизнь. А сейчас смерть старшего наследника ох как некстати. Пока еще рано.
— Что⁈ Да какого… как ты вообще посмел⁈ — Игоря переполняют эмоции, а его рот — кровь.
— Да уж, еще недавно ты был безальтернативным наследником. А сейчас, — я окидываю его презрительным взглядом, — выглядишь, действительно, жалко.
— Я убью тебя! — орет во всю глотку он и направляет на меня мощнейший огненный вихрь с сотней пламенных лезвий.
Как жаль, что его четыре Круга в сравнении с моими Шестью — ничто. Одно дело — количество кругов на ядре, другое же дело — их качество. Просто стою на месте и как ни в чем не бывало легко гашу это пламя, даже не пошевелившись больше, чем нужно.
Игорь после того, как огонь разом растворяется по воздуху, теряет дар речи. Он зависает на месте и смотрит на меня так, будто я его смерть. Но убивать я его не собираюсь. Хотел бы — давно сделал.
— Твои ошибки стоили роду немало, — всё так же спокойно говорю я. — Дуэль, что развязала войны. А ведь Михаил был неплохим парнем. Из-за тебя мы едва не потеряли ключевой актив рода.
— И что? Хочешь убить меня? Так давай! — Игорь всё больше и больше напоминает живое воплощение чистой злобы. Хотя, как по мне, он сейчас чистое недоразумение.
— Нет, убивать я тебя не собираюсь. Пока. Хочу дать тебе шанс. Но ты должен понять, что больше тебе нечего мне противопоставить. Ты слаб, у тебя нет никакого влияния, твои союзники отвернулись от тебя, отец считает тебя круглым дураком.
Внутренний надлом и физическая взбучка делают свое дело. Игорь не спорит и не сопротивляется. Он вдруг падает на колени и хватается за голову. Лишь на миг поднимает взгляд, и такое ощущение лишь для того, чтобы я увидел в его глазах страх. Не знаю, о чем он сейчас думает, но поражение признает без слов.
— Приведи себя в порядок. Мы сейчас пойдем к отцу, нас ждет серьезный разговор.
— Сделаю, — поникшим и каким-то отстраненным голосом говорит Игорь.



Глава 20

Выхожу из спортзала и почти у самого входа встречаю Свету. Она все еще не сняла защитный нагрудник. А сейчас устало смотрит на меня, держа пакетик со льдом у левой щеки. Именно по ней ударил ладонью Игорь.
— И как поговорили? — спрашивает она с некоторым удивлением и недоверием. Впервые после представления новой модели ПАДа Света смотрит на меня так по-особенному.
— Наш братец теперь будет как шелковый. А если нет — просто дай мне знать, — отвечаю ей с легкой улыбкой.
Света зависает с приоткрытым ртом. Рад бы подождать, пока она вернется в реальность, но встреча с отцом не ждет. Сделав несколько шагов в сторону поместья, вдруг слышу ее голос с совсем нехарактерными конкретно для меня аннотациями.
— Леша, спасибо! Ты настоящий брат!
Как же она ошибается…

⁂

Вхожу в родовое поместье без почтительных поклонов и без прежней осторожности. Отец в кои-то веки без кальяна под боком. Он сидит в гостиной и… ну, просто смотрит какой-то фильм. У него что, выходной?
— Здравствуй, отец, — решаю все-таки не вести себя как полный победитель по жизни. Этикет никто не отменял, особенно по части людей из высшего света.
— Присаживайся, Алексей, — Федор Максимович берет пульт и ставит кино на паузу. — Петр Юрьевич недавно звонил мне. Он все нахваливал тебя, вот только знаешь… я так толком и не понял за что? Не помню, чтобы у нас были какие-то дела, связанные с их родом, которые требовали твоего участия.
— Пусть это пока будет нашей с ним маленькой тайной, — сдержанно улыбаюсь: не говорить же мне раньше времени о моем противостоянии с проектом. — Уверен, придет время, и он сам обо всем расскажет.
— Имеешь полное право, ты уже давно не ребенок, — неожиданно не став настаивать, кивает отец. — А что насчет Насти Быковой?
— Интересная особа, — отвечаю прямо. Но ведь из контекста прекрасно понятно, что мы собираемся обсудить не моих избранниц, а потенциальную пользу от брака для рода. — Отец, а как ты считаешь, нам важнее укрепить союз с Быковыми или заключить с Лазаревыми?
— И с Лазаревыми есть шанс? — удивленно хмыкает он. — Ах да, Анна… А ты молодец, время зря не теряешь. Весь в отца, — широко улыбается Федор Максимович.
Ну да, ну да, как будто это его заслуга. Впрочем, объяснять глубину его ошибки я не собираюсь.
— Я жду ответа, — я чуть пожимаю плечами, не сводя глаз с отца.
— Это сложный вопрос. Быковы — те еще снобы, уже не говоря про то, что их глава рода не слишком смыслит в ПАДах, но они доверяют нам, а мы — им. Лазаревы разбираются в ПАДах, они смогут оценить наше влияние по достоинству и, если доверятся нам, то предложат более выгодные условия.
Должно быть, как и я, отец очень ждет, когда новые модели можно будет производить серийно. Все-таки бюрократию и прочие подобные вещи никто не отменял.
— Логика ясна, — подытоживаю я.
— Логика, цифры… Ты лучше скажи, кто из девушек тебе нравится больше… Или обе? — усмехается отец. — Все же пока у тебя есть возможность выбирать, пока все не дошло до официального брака.
— Мои отношения и мои девушки — не предмет для дискуссий, — вежливо отвечаю я.
— Уважаю, настоящий гусар! — отвечает Федор Максимович, разве что манерно не закручивает ус.
В поместье наконец-то входит Игорь. Он уже переоделся, и на нем совсем нет следов крови, разве что два огромных синяка на все лицо. Не успевает отец удивиться его внешнему виду, как следом за братцем влетает Катя:
— Да как ты посмел ее ударить! Отец накажет тебя! — кричит она, с обвинениями тыкая в брата рукой.
— Я уже извинился, — огрызается Игорь, прикладывая ледышку к лицу.
— Катя, оставь нас, пожалуйста, — говорю я ей ровно таким тоном, который не подразумевает дискуссии.
— Хорошо, — соглашается она, недовольно поглядывая на брата. — Но я своего добьюсь!
— Объяснит мне кто-нибудь, что здесь происходит⁈ — глубоко вдыхая, спрашивает отец.
— Да, я объясню, — чуть повышаю я голос, чтобы было доходчивее. — Теперь, когда все ключевые фигуры рода в сборе, самое время кое-что обсудить.
— Стоп! — отец поднимает палец вверх. Затем он тянется к наручным часам и, надо полагать, обращается к одной из своих слуг или любовниц: — Лиза, быстро «забей» мне кальян.
Куда же без этого? Стресс — мало, надо еще в этот момент ударить дымом и прочими примесями. Впрочем, дожидаться его булькающей колбы я не собираюсь.
— Отец, помнишь наш уговор в начале лета про четыре Круга маны?
— Да, разумеется, — кивает он, умело прикрывая волнение за добродушной улыбкой.
— У меня шесть Кругов маны, — медленно говорю я, наслаждаясь каждым словом.
А еще тем, как глаза отца ползут на лоб. Игорь удивляется не так сильно. Он, наверное, вообще мало чему будет удивляться после того, что я смог сделать в спортзале.
— Шесть? Алексей, ну ладно — три. Каким-то чудом — четыре… Но шесть⁈ Ты не ошибаешься?
— Можешь спросить у Игоря, — холодно отвечаю, переводя взгляд на брата.
— Отец, он говорит правду, — вынужденно соглашается он, ведь совсем недавно видел мою силу воочию. Просто ничего не смог мне противопоставить, ведь мы были в разных весовых категориях.
— Но тесты все равно нужно будет потом сделать, — хмурится отец. — Вы же понимаете, насколько это безумное заявление. И что вообще между вами произошло?
— Пустяк, — лениво отмахиваюсь. — Это вы уже обсудите с Катей и Светой, но без меня. Извините, дела рода.
— Обязательно обсудим, — соглашается Игорь и выражением лица дает понять мне, что все осознает.
— Не люблю говорить о своих достижениях, но сейчас это сделать придется, — я чуть морщусь, прямо слова изо рта не лезут. — Помимо шести Кругов маны, я возвысил наш род и сравнялся с положением старшего сына. Если не стал выше.
— Скромности тебя не занимать, — фыркает Игорь. Видимо, гордость взыграла.
— Заслуженно, — отвечает ему отец. — Так и что, Алексей? К чему ты клонишь?
— Здесь и сейчас. Я требую признать меня наследником. Требую официального права действовать от имени рода с доступом ко всем ресурсам.
— Оу, ух… — Игорь откровенно теряется, на нем просто лица нет, и я сейчас не про синяки с кровоподтеками.
Прекрасно отдаю себе отчет о том, что практически бросаю отцу вызов. Однако он подкреплен силой, результатами и решимостью. Отец в этот момент пристально смотрит на меня, изредка поглядывая на Игоря.
Похоже, до него наконец доходит, что мой «любимый» старший братец больше не способен вести семью. Более того, после всего Федор Максимович уже не может воспринимать меня как всего лишь удачливого выскочку.
— Игорь?
— Отец, я подводил тебя… — выдавливая из себя слова, в первые секунды хмурится брат, но продолжает: — Но я с самого детства твержу и буду твердить, что род превыше всего. Превыше собственных слабостей и обид. И я буду верен своему слову до конца… Алексей должен занять мое место, он уже все давно доказал.
— Что же, сыновья, — отец смотрит на нас, нервно напрягая желваки, — не думал я, что это когда-нибудь случится, но отныне Алексей — наследник рода Орловых.
— Благодарю, — с искренней улыбкой говорю я, а затем встаю и ухожу. Даже не ожидал, что получится этого добиться так быстро.
Конечно, Игорь бы не бросился жать мне руку и хвалить. Отец не стал бы с ликованием праздновать это событие. Им еще нужно время все осознать, привыкнуть к тому, что вчерашний паразит и бездарность стал тем, с кем теперь придется считаться очень многим важным людям.
Впервые я покидаю родное поместье не как бесполезный мальчишка, о котором шепчутся даже слуги, а как наследник, которого теперь игнорировать попросту невозможно.

⁂

Несколько дней спустя, теперь уже официально закрепив за собой статус наследника рода и получив доступ к ресурсам семьи, я решаю вернуться к тому, с чего когда-то начинал. А именно — еду в секретную школу слуг Анны Евгеньевны.
Именно там я познакомился с Амандой и выбрал ее в качестве своей помощницы, там же я подобрал в слуги и Никиту с Денисом. Оба отличные и исполнительные парни, а главное — с автопарком и моим садом все отлично именно благодаря им.
И в этот раз я еду в школу слуг уже с гораздо большими аппетитами. Мне больше не нужны просто миролюбивые помощники, теперь моя цель — новое подразделение личной гвардии. Если точнее — люди, которые будут рядом в любой ситуации, но при этом оставаться в тени.
Кроме того, давно пора подобрать для Аманды небольшой штаб помощников, я очень хорошо помню, с каким трудом ей дались мои поручения, связанные с Быковым и Екатеринбургом. Буквально на грани возможного для одного-единственного человека, а ведь в будущем меня ждут куда более масштабные операции.
— Вот мы и приехали! — с по-детски довольной улыбкой сообщает Никита, припарковав белого «Стрижа» рядом со школой. — Алексей Федорович, сколько у нас времени?
— У вас с Денисом — сколько угодно, хоть до нашего отъезда. Аманду жду через пять минут в кабинете директрисы, — отвечаю я и выхожу из авто.
Сразу направляюсь в школу. Лишь на лестнице оборачиваюсь и вижу, как тройка моих верных слуг смотрит по сторонам. Они скромно улыбаются, наверняка ностальгируют по этому месту. А чего бы и нет, ведь это не база проекта. Относительно него, здесь даже стены знают, что такое человеколюбие и важность жизни.
Постучавшись в дверь, вхожу в кабинет директрисы. Разумеется, она заранее знала о моем приезде. Не потому, что не могла не знать, а потому, что я велел Аманде позвонить. Впрочем, уверен, явись я сюда без предупреждения, Анна Евгеньевна все равно бы встретила меня, что называется, во всеоружии.
— Здравствуйте, Алексей Федорович, — чуть приподнимается со стула она и одаривает меня легким кивком.
— Доброго дня, Анна Евгеньевна, — отвечаю ей вежливой и искренней улыбкой. Если бы не эта женщина, не было бы у меня в помощниках Аманды.
— Чем могу быть угодна?
— Мне нужно восемь слуг. Пять из них в мою личную охрану. Еще трое будут помогать Аманде с работой.
— Оу, а вы не скромничаете в своих аппетитах, — Анна Евгеньевна позволяет себе удивленную улыбку.
— Позвольте уточнить, — дружелюбно ухмыляюсь: — Бюджет не ограничен.
— Наконец-то, я так долго ждала интересного заказа, — Анна Евгеньевна так спешно встает из-за стола, что едва не роняет карандаш. И с уровнем ее грации это была бы серьезная оплошность. — Еще кое-что, Алексей, раз уж вы теперь один из особо крупных заказчиков… Отныне можете называть меня Инна Витальевна. И, стоит вам это сделать, вы получите уникальное предложение и скидку.
Директриса на секунду останавливается. Она просто ждет, смотрит мне в глаза, будто дает шанс. Лишь мгновенье спустя понимаю, что действительно так и есть — дает шанс.
— Инна Витальевна, пять лучших слуг для ведения скрытной охраны. И еще три, что умеют работать с информацией и в команде.
— Разумеется, Алексей Федорович! — охотно улыбается женщина, даже немного разгорячившись. — Теперь выбор у меня будет еще больше, а цена, конечно, станет выше, но, поверьте, оно того стоит.
— Благодарю.
Все-таки есть у таких людей некоторые странности. Или это была формальность? Плевать, главное теперь — называть директрису лишь ее новым для меня именем. И будет мне счастье.
В кабинет Инна Витальевна возвращается лишь через полчаса. Очень долгих и скучных для меня полчаса. За это время я лишь пил чай и ел печенье, что услужливо мне приносила помощница директрисы.
— Алексей Федорович, к вашим услугам, — Инна Витальевна представляет мне четверых парней и одну девушку.
Никто из них не выглядит, как перекаченный амбал. Вместе с тем от каждого идет довольно сильный магический фон. Если это не четвертый Круг маны, что вот-вот превратится в Пятый, то я даже не знаю. На третьем точно нельзя излучать такую силу. Главное — обманчивый внешний вид.
Увидев этих пятерых молодых людей на улице, я бы принял их за обычных студентов или даже старшеклассников. Ну совершенно нет в их внешности чего-то такого, что выделяло бы их на фоне обычных людей. Минус — подумают напыщенные аристократы, любители красоваться, в том числе и своими слугами. Для меня же — идеальный вариант.
Ведь мне нужны не парадные телохранители, чья задача — сопровождать и демонстрировать силу на публике, а те, кто обучен действовать скрытно и даже с сильнейшей боевой магией.
— Изумительно, — говорю я, осмотрев пятерку и слегка «ощупав» магическими путами. Да, после некоторых тренировок маги с Шестью кругами умеют примерно оценивать силу других магов.
— Даже не сомневаюсь. Лучшие из лучших, первые — среди равных, — не без гордости улыбается Инна Витальевна, поглядывая на воспитанников. После она переводит взгляд на двух девушек и парня: — А это штаб для Аманды. Специалисты в своем деле. При желании они могут поднять на уши несколько случайно выбранных городов…
— Неплохо, — киваю я.
— Простите, — виновато улыбаясь, отмахивается Инна Витальевна и поясняет: — Я слишком затянула драматическую паузу. В общем, эти города вовсе не обязательно должны быть в границах любой страны.
— Вот как? — удивляюсь я. — А что насчет сбора информации?
— Они могут ответить на любой вопрос. Даже главный вопрос человечества, — явно нахваливает своих воспитанников директриса.
— Действительно? — я поднимаю бровь и перевожу взгляд на них.
Парень делает шаг вперед и громко говорит:
— Смысл любой формы жизни — саморепликация.
— Философствовать они не любят, — одобрительно отвечаю я и велю жестом парню вернуться к будущим коллегам.
— Верно, — кивает директриса. — Только сухие факты, только полезная и применимая в деле информация.
— Что же, пришло время оплатить.
— Разумеется, — Инна Витальевна протягивает мне документ.
Даже с учетом того, сколь большими ресурсами я теперь располагаю, чертовски непросто подписывать документ, зная, что обойдется он по цене в несколько новеньких «Жемчужин» прямо из автосалона. Впрочем, оно все равно того стоит. Люди мне нужнее машин.

⁂

Вскоре все восемь слуг приносят мне клятву верности. Троица, что специализируется на информации, сразу же отправляется в подчинение к Аманде. И теперь у нее есть штаб, теперь я могу ставить перед ней еще более амбициозные задачи и даже давать меньше времени на их выполнение.
Что касается пятерки телохранителей — они уже служат мне. Конечно, когда я в собственном поместье, то всегда замечаю их. Но стоит мне выйти в свет, будь то ресторан или какое-либо другое публичное место, как мои тайные телохранители просто сливаются с окружением. Порой я сам теряю их из виду. Как минимум, еще ни разу я не держал в поле зрения всех пятерых. Обязательно двое-трое да скроются из виду, когда я подумаю, что вот они — все пятеро.

⁂

Наконец-то я берусь за развитие промышленной базы. Теперь у меня есть право распоряжаться заводом Орловых в полной мере, и я не собираюсь довольствоваться серийными моделями. Нет, конечно, завод вполне себе конкурентоспособный, но мне этого мало. Будучи лишь конкурентоспособным, он не окажется в лидерах отрасли.
Именно поэтому я велел несколько дней тому назад Аманде и штабу ее помощников провести некоторую организационную работу — обзвоны, встречи, договоры. И все это нужно для того, чтобы объединить мастерские «серых» артефакторов с производственными мощностями родового производства.
Имею в виду, на официальном уровне. На бумагах все это должно выглядеть, как модернизация завода. Но на деле же — по большому секрету от Имперской Канцелярии — это внедрение технологий, которые считаются рискованными или условно нелегальными.
— Алексей Федорович, а я с хорошими новостями, — улыбается Аманда.
Она застает меня в комнате с аквариумом как раз в тот момент, когда я кормлю рыбок специальными премиальным кормом из самой Японии. В нем совершенно нет рыбной и костной муки, зато есть каротин и другие красящие пигменты: рыбки будут сыты, здоровы и очень ярко окрашены.
— Слушаю.
— Сегодня мы заключили последний договор. «Серые» артефакторы могут начинать переезд, а работники завода — модификацию производства.
— Нет, сперва нужно устроить праздничный банкет в столовой завода, — дополнил я ее планы. — И проследи, чтобы на него попали не только ключевые фигуры с обеих сторон. На банкете еще должен быть мой отец и наши инвесторы.
— Цель — привлечь больше средств?
— Схватываешь налету, — улыбаюсь Аманде и легким жестом велю вернуться к работе.
— А что насчет Жезаря, господин?
— Не тратьте на него время. При всем моем к нему уважению, он упрямый, как осел. Проще будет разобрать «Метаморфа» на заводе и воссоздать с нуля, чем привлечь к работе Якова Савельевича.
— Я все же попытаюсь, — говорит Аманда и спрашивает: — Разрешаете?
— Попытка не пытка, — соглашаюсь я.

⁂

Просторная заводская столовая, обычно пахнущая щами и компотом, сегодня наполнена иными ароматами. На длинных столах, накрытых белоснежными скатертями, не стандартная заводская снедь, а изысканные блюда.
Сочные стейки, серебряные ведерки со сверкающим льдом и устрицами, телячье филе с трюфелями, сложные многообразные десерты.
В воздухе витает ненавязчивый запах, как в лучших ресторанах Империи. Иногда ощущаются нотки дорогих морепродуктов, иногда мяса, а когда-то и красного вина, разлитого по хрустальным бокалам.
Люди в деловых костюмах неторопливо пробуют вкусности, кивая в такт беседе. Звон посуды и приглушенный смех тонут в стройном гуле переговоров и светских любезностей. Да, рядовые сотрудники в основном стараются попробовать побольше деликатесов. Инвесторы, управленцы, главные инженеры, лидеры «серых» артефакторов в это же время больше заняты деловыми беседами.
В стороне, под мягким светом софитов, стоят манекены, облаченные в ПАДы — «Драгоритный покров». Их полимерная кожа отливает матовым углепластиком, стальные суставы и пластины кажутся чешуей фантастических зверей.
Хотел бы я видеть в ряду с ними и «Метаморфа», но это ведь не презентация разработок Жезаря, а только завода и «серых» артефакторов. Впрочем, я все еще надеюсь, что в далеком будущем мне удастся заинтересовать Жезаря в такого рода сотрудничестве. Думаю, если он станет одной из ключевых фигур на заводе, то это позволит нашему родовому производству выйти в список пяти лучших по всей Империи.
А вон и мой отец, в окружении важных инвесторов, с лиц которых не сходят улыбки, я поворачиваюсь к Аманде:
— Отдыхай, наслаждайся, а мне нужно переговорить с отцом.
— Разумеется, Алексей Федорович. Если что — я всегда к вашим услугам.
Прохожу мимо официанта в деловом костюме и с подносом. С помощью своего особого чутья, доступного только на крепких шести Кругах маны, чувствую в нем невероятную силу. В любой другой момент я бы напрягся, но сейчас знаю: это один из пятерки моих скрытных телохранителей. Он даже не показал вида, что знаком со мной лично — настоящий профессионал.
Вдруг у меня на пути возникает обворожительная красотка — Анна Лазарева. Водопад рыжих волос спускается волнами к стильному голубому платью, что выгодно подчеркивает цвет глаз.
— Анна, — отвешиваю ей легкий поклон и целую дамскую ручку. — Не ожидал тебя здесь увидеть.
— У меня тоже были несколько иные планы, — скромно улыбается она, а сама охотно стреляет в меня глазками. — Однако отец велел мне явиться сюда и сообщить важную новость.
— Да, слушаю.
— Род Лазаревых, как один из инвесторов, повышает вливаемый капитал в ваше производство на пятьдесят четыре процента. Ну как тебе? — пока никто не видит, подмигивает девушка.
— Ничего себе, — искренне улыбаюсь я. На несколько секунд зависаю, просто чтобы посчитать цифры. — Так вы теперь входите в тройку ключевых инвесторов.
— Этого отец и хотел, — с довольным видом кивает она.
— Передай ему, пожалуйста, мои поздравления и благодарность.
— Конечно, Алексей, — улыбается Анна и делает глоток рубинового вина из бокала. — И еще кое-что… Мой отец спрашивал — нет ли у тебя избранницы? Если ты понимаешь, о чем я, — Анна вновь слегка подмигивает.
— Ох, Анна, вы с отцом слишком торопите события, — покачал я головой.
Неужели ее отец и глава рода Лазаревых, действительно, думал, что инвестиции в завод сойдут за отличное приданое. Что же, может быть и так…
— Возможно, — виновато отвечает она. — Так что передать отцу?
— Передай, что все возможно в этом мире, — с дружелюбным сарказмом отвечаю, — но сперва мне бы закончить кое-какое безумно важное дело…
На мгновенье Анна мнется, а затем хищно улыбается.
— Я… мы будем ждать!
— А теперь прости, но мне нужно переговорить с отцом.
— Да, не буду мешать, — кивает Анна и отходит.
— Дамы и господа, позвольте мне переговорить с отцом. Обещаю, это займет всего несколько секунд, — смотрю на мужчин и женщин в солидном возрасте, что выпивают вино и ведут деловые беседы.
Никто из них не против, а потому уже через минуту мы с отцом отходим подальше, где тише и нет лишних ушей. Между делом замечаю, что один из официантов, теперь уже другой, внимательно следит за мной и старается держаться рядом.
— Уже совсем скоро завод начнет создавать ПАДы под мои личные нужды и гвардию, — говорю, глядя в довольные глаза отца. — Параллельно с тем можно наладить выпуск облегченных моделей для имперской армии и частных контрактов. Такие образцы дешевле, но уже превосходят по характеристикам все модели «Драгоритных покровов», что завод выпускал раньше.
— Я не буду совать палки в колеса, — прямо говорит отец. — Делай, как считаешь нужным. Если понадобится помощь — дай знать. Ну, за твой успех! — отец высоко поднимает бокал.
Позже я «совершенно случайно» встречаюсь с Жезарем. Он уже очарован вкусом еды и красотой местных женщин. А потому пребывает в отличном настроении.
— Яков Савельевич, я хочу сделать вам одно предложение.
— Ох, хитрый ты лис, Алексей. Даже не надейся, что я буду работать на вашем заводе. Мне все эти корпоративные…
— Нет, я ничего такого не имел в виду. Я лишь предлагаю в ваше распоряжение процентов двадцать от всех мощностей завода. Но если вам это не интересно…
— Эй, очень даже интересно, — хмурится Жезарь. Он смотрит несколько секунд на меня, а затем, кажется, начинает перечислять условия: — Никаких документов, никаких отчетов, никакой на хрен техники безопасности… Делаю, что хочу, а работники пусть даже не смеют жаловаться.



Глава 21

Несколько дней спустя, заранее со мной договорившись о важной встрече, приезжает Анна Лазарева. Ее «Жемчужина» останавливается у центральных ворот моего поместья.
Охотно наблюдаю за тем, как симпатичная и теперь уже совсем не чужая мне девушка открывает дверку и выходит из авто с увесистой папкой наперевес.
Будь на месте Анны любая другая благородная, я бы удивился тому, что она сама за рулем. В случае Анны — нисколько. Хорошо помню, как она изображала из себя профессионального гонщика. Хотя, почему изображала? Если бы не я, она приехала бы первой, и это тоже надо учитывать.
Подхожу ближе и, улыбнувшись, приветствую девушку. Беру тяжелую папку из девичьих рук с идеальным маникюром. Анна ловко закрывает дверку «Жемчужины» и благодарит меня:
— Спасибо, Алексей.
— Прошу, — протягиваю руку, взглядом указываю на поместье.
Анна охотно берет меня под руку, и мы идем к поместью. Легкий ветер доносит до меня запах ее любимых духов. Я чувствую его и нежность женской руки. Улыбка появляется на лице сама собой, а ведь я хорошо знаю, что именно мы сегодня будем делать. И точно уверен, что такое занятие веселым не назовешь.
— Так почему ты решила помочь? — спрашиваю я, переводя взгляд с красивых садовых растений на еще более красивое чудо природы.
— Все просто. После того, что ты мне рассказал в ресторане под открытым небом… — Анна чуть сводит брови к переносице: — Мне кажется, что лучше нам объединить усилия против общего врага.
— Они уже вышли на тебя? — невольно сжимаю папку с документами и поднимаю бровь.
— Что ты? Нет, конечно, — спокойно отвечает Анна, — но я уверена, что это вопрос времени.
— Сперва они добьются своей цели, а затем начнут подчищать хвосты. Тоже так думаешь?
— Не думаю. Знаю.
— Что же, раз уж нам предстоит во всем этом разобраться, может, попьем чай? Печенье, мед, варенье… Любые сладости на твой вкус.
— Алексей, но я не ем сладкое, — с шутливым укором посмотрела девушка на меня.
— Зря. Очень-очень зря, — усмехаюсь я.
И вот мы за столом. Напротив друг друга. Служанки в фартуках крутятся вокруг нас, выставляя на стол все сладкое, что есть в доме. Я ни в чем себе не отказываю. Окунаю печенье в золотистый мед, запиваю сладким фруктовым чаем, а следом закидываю конфету и кусочек торта.
Я давно уяснил, что быстрые углеводы и глюкоза очень разгоняют мозги. Особенно это полезно в те моменты, когда ими предстоит орудовать несколько часов кряду. В общем, поглядывая на увесистую стопку листов, я закидывал в себя сладости, ни о чем не жалея.
Анна же пила чай без сахара и лишь съела кусочек торта. Котенок — и тот съедает больше. Впрочем, ни в чем девушку не упрекаю, ведь у нее не просто отличная фигура, а идеальная. Даже не сомневаюсь, что поддерживать такую форму стоит больших усилий.
— Ну и горничные у тебя, Алексей, — тихо говорит Анна, дождавшись, пока никого из них не будет рядом. — Они, случайно, не бывшие модели?
— Нет, не думаю. Но это лучше уточнить у Аманды, — отшучиваюсь я.
— Скажи, а как тебе удается не поддаваться на все эти соблазны после суровой жизни на базе проекта?
— А кто сказал, что я не поддаюсь?
— Действительно, — хмурится Анна.
— Ладно, если серьезно, просто нужен баланс, — я демонстративно окунаю печенье в мед, но не настолько глубоко, насколько мог бы. Лишь самым уголком. — Видишь? Это безумно вкусно, но я не перехожу грань, когда удовольствия столько, что оно обесценивается. После проекта я слишком ценю свою жизнь, чтобы разменивать ее только на удовольствие.
— Вот оно что… весьма здравый подход к жизни, — глубоко задумавшись, Анна одобрительно кивает. Еще секунду она мнется, а затем берет печенье и выливает на него ложку густого золотистого меда. — Боже, как же это вкусно… — Девушка едва не тает от наслаждения.
Есть такая поговорка, лично ее слышал, что человека из деревни легко вытащить, а вот деревню из него — нет. Уж точно не мне судить, но что касается проекта, Анна, похоже, все еще абсолютный перфекционист. Разве что сегодня она позволила себе чуточку выйти за рамки. И хорошо, необязательно проживать жизнь, как робот.
Позже мы идем в мой кабинет, и начинается самое сложное. Мы собираем разрозненные куски информации и накладываем их друг на друга, как карту старого сокровища.
Вещи, что в прошлом казались малозначимыми, теперь складываются в нити следов. Редкие закупки необычным сырьем, тайные транспортные маршруты, исчезновения мелких подрядчиков.
Анна делится теми данными, которые ей удалось подслушать во время ее собственной учебы и внедрения в род Лазаревых. Я по большей части вношу в общую картину знания из проекта и наблюдений за поведением Близнецов.
Удивительно, но наша работа оказывается настолько плодотворной, что уже к вечеру мы примерно вычленяем три точки. Все они в окрестностях столицы. И, если мы не ошибаемся, то именно в тех секторах все еще функционируют ячейки проекта. Возможно, среди трех точек даже есть еще одна база.

⁂

— Алексей, вот так просто и разойдемся? — пасмурно улыбается Анна, когда я провожаю ее до центральных ворот.
— Нет. Но я не могу пока дать тебе ничего больше, чем обещание. Приглашу тебя на свидание, как только все это закончится.
— А я могу не дождаться… — все так же грустно говорит Анна.
— Нет. Дождешься. Я в этом уверен, — отвечаю настолько же нагло, насколько и самоуверенно.
— И с чего такая уверенность? — мило хмурится она.
— Вот, это мой залог, — ухмыляюсь я.
— Что, где? — Анна удивленно хлопает ресницами.
Она даже не успевает заметить, как я ловко подхватываю ее за руки и делаю шаг вперед. Еще один, и мои губы прижимаются к ее. Мягким, нежным и безумно чувственным.
В такие моменты особенно начинаешь ценить свою жизнь и свободу.
— Да, мне определенно по душе такой залог, — когда мы наконец-то отступили друг от друга, усмехается Анна, будто пытаясь вытереть краску со щек.
— Я рад, что мы не стали врагами. Но еще больше я рад, что мы уже точно не станем друзьями.
Анна чуть дергает головой, подозрительно хмурится лишь с мгновение, и до нее наконец доходит смысл моих слов. Теперь уже я оказываюсь под атакой.
Рыжеволосая красотка кидается на меня, как озорная лисица. Последнее, что я вижу — ее огромные голубые глаза, а дальше… Все ощущения отходят на второй план, уступая вкусу ее губ.

⁂

Если бы не многочисленные гвардейцы и слуги на территории, уверен, в поместье шел бы и пританцовывал. Сейчас бы все бросить да рвануть на свидание с Анной, но жизненные принципы не позволяют. Самый главный из них гласит о том, что расслабляться нельзя, пока на горизонте есть враги.
Теперь, когда я примерно представляю, где могут находиться три ключевых центра проекта, самое время начать действовать. Казалось бы, что самое время. Но в реальности, как это часто бывает, все сложнее.
— Прежде чем идти в открытую, — говорю я, выступая в специальном кабинете, который предназначен для Аманды и ее штаба, — нужно выстроить подготовку по трем направлениям. А чего смотрите? Записывайте.
— Господин, — отвечает Аманда и указывает взглядом на единственного парня в группе, — за запись у нас отвечает Арсений.
— Замечательно, — отстраненно отвечаю, больше думая о своем: — Нужно собрать доказательную базу. Второе: обеспечение ресурсами, все-таки Москва от нас далеко, быстро что-то «перебросить» туда не получится при всем желании. Третье: уже сейчас нужно начать создавать каналы для вывода людей и документов.
И это только начало моей бурной речи. Дальше я говорил Аманде и ее штабу о том, что в будущем мне будут нужны не просто быстрые удары, а планомерное уничтожение инфраструктуры проекта. То есть, разоблачение кураторов и «Близнецов», уничтожение или демонтаж их тайных баз. В идеале и вовсе забрать все их наработки себе и потом использовать ради возвышения рода, который фактически и так находится под моим управлением.
Я ведь прекрасно понимаю, что хладнокровная точечная работа даст больше результата, чем слепая ярость. Тем более, с учетом всех сложностей и ограничений.

⁂

Несколько недель спустя начинаются первые разведывательные рейды. Не штурмы ключевых точек, а лишь изучение. Мои гвардейцы, люди Аманды — все эти профессионалы своего дела сливаются с окрестностями столичных окраин. Они отмечают часы наибольшей активности, выявляют пути коммуникаций и скрытые входы в комплексы.
Следующий шаг — кое-кто из «серых» артефакторов проверяют ауры и следы магии. Жезарю доставляют первым же рейсом первые находки, некоторые получены, скажем сразу, не самым честным путем.
Он осматривает их и изучает. Наработки проекта не должны быть для меня тайной. В общем, Аманда и ее штаб отлично справляются с бурными потоками информации и уже прикидывают, как это можно использовать.
Они все это записывают, структурируют и сопоставляют. Каждая неточность и пробел в сведениях становятся поводом для дополнительной проверки.
Проект требует довольно много уникальных ресурсов и компонентов. Их поиском заняты не только мои люди, но и я сам. Просто не могу сидеть без дела, особенно, когда могу применить свои особенные навыки. Разве что в столицу империи приходится летать едва ли не пять раз в неделю… Но на что только не пойдешь, лишь бы выйти в итоге на руководителей проекта.
Параллельно я разворачиваю экономико-политическую работу. Через подставные фирмы блокирую доступ к тем поставщикам, которые отчасти снабжают структуры проекта.
Через логистику перекрываю каналы, по которым двигаются деньги и материалы. И это не громкие акции с моим участием. Наоборот — максимально тихая работа по удушению.

⁂

Первая среди трех намеченных точек — это полузаброшенная лаборатория в старой промышленной зоне. Именно здесь, согласно данным разведывательных групп, хранятся документация и архивы.
Вторая точка — закрытая, на первый взгляд ничем не примечательная типичная роскошная дача для богачей. Вот только на своей территории она скрывает настоящий подземный бункер. Ее еще разрабатывать и разрабатывать, уже не говорю про то, что следует проникнуть и в подземное убежище. Однако уже известно, что здесь предположительно можно найти списки и биоматериалы, которые используются в проекте.
И наконец третья — мастерская. Место, где уже точно установлено, что здесь до сих пор собирают и ремонтируют специальные сложные устройства для тренировок Близнецов.
Заручившись помощью Аманды и ее штаба, мы подбираем отдельные группы для каждой конкретной локации. По правде говоря, просто улучшаем и еще лучше укомплектовываем те, что уже показали лучший результат. А потому работа не занимает так много времени. И заняла бы еще меньше, если бы Новосибирск был ближе к Москве.
Что касается групп, перед ними будут несколько не самых заурядных задач. Например, извлечь документы, обезвредить механизмы, полностью замести следы и улики.
Я до сих пор принципиально склоняюсь к тому, что нужно добыть правду и, по возможности, пленить живых руководителей, а не устранять их.
Мне нужны свидетельства, объяснения, люди, которые расскажут о системе изнутри. Но я также осознаю, что некоторые из тех, кто стоит выше, никогда не позволят взять себя живыми.
И это осознание создает постоянное напряжение. Действовать нужно решительно, но не делать того, чего потом нельзя будет оправдать. Систему надо выдернуть с корнем, а не просто срезать часть побегов.
Аманда и ее штаб в ускоренном темпе работают с документами и деньгами. Они синхронизируют расходы и создают финансовые дорожки, ведущие к обоснованности моих совершенно непонятных для членов рода действий.
Группа, что занималась «разработкой» архива, выходит на новую ступень плана. Теперь они организуют непосредственную координацию действий. Дисциплина, скрытность, умение уйти в тень — всё отлажено до автоматизма.
А смысл в том, чтобы применить разведывательные силы по максимуму, а не трансформировать их в ударные. Бить будут другие гвардейцы, в том числе и я.
Именно поэтому новые облегченные версии «Драгоритных покровов» и «Метаморф» уже летят в Москву в ящиках, что называется, под грифом «секретно».

⁂

Наконец наступает момент, когда группа разведки все подготовила. Я и мои люди, что будут действовать, уже в Москве и ждем своего часа. Единственное — мне пришлось выбрать не самый лучший отель, чтобы не привлекать слишком много внимания.
Зато риски сведены к приемлемому уровню. В назначенный день я и мои бойцы сходимся в первой точке. А именно — у архива проекта.
— Напоминаю: наша задача — не штурмовать толпой, а бесшумно проникнуть внутрь. Снять системы слежения, вытащить носители данных.
Все это я говорю через зашифрованный канал связи. Я и мои бойцы стоим под ночным небом. На мне «Метаморф», снаряженный по максимуму. На гвардейцах (для этой миссии я выбрал лучших из лучших) — «Драгоритные Покровы» с припиской L в названии, что значит облегченные, но рассчитанные на магов, а не на людей без дара.
Нас в этой точке никто не ждет, а потому есть все шансы сделать все быстро и поскорее отсюда убраться, выполнив задачу. Если все пойдет по плану, то еще и обойдемся без жертв. Имею в виду с нашей стороны, конечно. А так все, кто встанут у нас на пути, полягут. Исключение — кураторы и основатели проекта, но не факт, что они вообще проводят здесь свое время. На такую удачу я и не рассчитываю.
— Начинаем, — отдаю приказ.
Направляю правую руку к плечу. Приводы автоматических ножен за спиной гудят, направляют рукоять точно мне в руку. Затем щелчок, и уже ничто не мешает мне дернуть меч на себя и направить острие вперед.
Левую руку тяну к бедру. Специальная ячейка автоматически открывается и направляет «Дятла» вверх. Он приятно ложится в руку, заряженный и готовый к бою.
Боевые маги нас точно не поджидают, а револьвер против обычных бойцов без магического дара — слишком большая честь. Да и барабаны с антимагическими патронами для «Хруста» строго ограничены, в отличие от тех же дятлов или автомата.
В «Метаморфе» могу не только легко снести с пути стальные двери, но и просто пробиться через стену. Однако нам не нужно, чтобы сработала сигнализация и местные работнички начали спешно уничтожать компьютеры, засовывать ценные бумаги в шредеры.
Именно поэтому «на сцену выходит» специалист нашей группы по взлому. Он открывает дверь за считаные минуты, причем делает это настолько ювелирно, что сигнализация не срабатывает, а лишний шум не бежит по коридорам.
Входим в здание, и охота за информацией и пособниками террористов начинается. Кстати, я совсем забыл упомянуть, что у каждого из нас на оружии стоит глушитель. Причем не какая-нибудь заводская штамповка, а свежая разработка моих «серых» артефакторов.
Тут такое дело, что получив работу на заводе моего Рода, они получили в распоряжение невероятные производственные мощности и автоматизацию большинства процессов. Следовательно, у них стало даже слишком много свободного времени. Именно этим и объясняются все их побочные разработки.
Пока не знаю, что из этого выйдет, но производить на заводе ПАДов что-то помимо боевых доспехов — это неплохое подспорье для развития. А еще это может быть полезно лично мне и заинтересует куда большее количество инвесторов. Разве что придется пободаться с бюрократией, но и для этого у меня есть специально обученные люди.
Натыкаюсь на первого противника совершенно неожиданно. Неожиданно для него, разумеется. Подтянутый мужчина с оружием на поясе прогуливается с чашкой кофе. Я давно услышал его шаги, а потому просто стою и жду за углом в ожидании подходящего момента. Наконец-то он показывается, перед тем как я вскидываю руку и выстреливаю из запястья скрытым лезвием, он успевает лишь выпучить глаза.
Кровь брызжет на стену, кончик острия виднеется с обратной стороны его корпуса. Ловким движением заставляю клинок скрыться в запястье «Метаморфа», а мужчину укладываю на холодной бетонный пол так осторожно, что его чашка кофе даже не разбивается.
Зря он решил работать на проект. Даже без учета того, что недавно они скатились в террористическую организацию, проект все равно никогда прежде не занимался благими делами. Они же убивали наследников, заменяли их на ставленников, и все только ради того, чтобы перехватить власть в Империи.
Проходим дальше по коридорам и в какой-то момент разделяемся. Убиваем всех, кто оказывается у нас на пути. Казалось бы, что рядовые работники проекта — ни в чем невиновные люди, но это ошибка. Любой из них может запросто стоять за организацией того или иного теракта. Я об этом знаю, мои люди об этом знают — поэтому мы не испытываем жалости.
Вскоре я натыкаюсь на первые компьютеры. Достаю специальные накопители с предустановленными мини-операционными системами. Быстро вставляю каждый в разъемы компьютеров. Дожидаюсь, когда они начнут мигать зеленым цветом, и только затем достаю, иду дальше.
Мои бойцы в это время заняты тем же самым. А еще сбором бумаг, у каждого «Драгоритного покрова L» за спиной есть специальный рюкзак для бумаг. Документов нам нужно добыть и сохранить как можно больше.
В какой-то момент сигнализация все-таки срабатывает. И вот тогда мы перестаем искусственно ограничивать себя в магической силе и уровне шума. Я сменяю «Дятла» с глушителем на «Дубль-Т» без оного. Убивать врагов, особенно когда на смену обычной охране приходят профессиональные бойцы, из автомата оказывается не в пример легче.
Зачистка и сбор информации — все это происходит быстро, почти машинально. Здесь больше важна нервная выдержка, скорость и подготовка, нежели банальная сила. За все это время на нашем пути, мы ведь общаемся по зашифрованному каналу, не попадается серьезных противников. Маги — да, бойцы в ПАДах — тоже. Но все они, так или иначе, становятся легкими мишенями, пока…
Пока нам не приходится покинуть здание. И вот здесь начинаются некоторые трудности. В этот момент, я замечаю капитана того отряда, который примчался, чтобы нас остановить.
Он выделяется тем, что на нем единственном ПАД тяжелого класса, для меня это не то чтобы привычный противник. Ах да, еще он держит в руках чертовски здоровый двуручный меч.
И, судя по тому, как он держится, — это один из «Близнецов». Иначе не объяснить тот факт, что у него настолько мощная аура, в которой сложно вычленить один-единственный аспект магии.
Следовательно, против меня универсал, а таких среди «Близнецов» подавляющее большинство, не то, что среди других магов.
— Я возьму его на себя! — повышаю голос, вещая через встроенную систему в шлем «Метаморфа». — Займитесь остальными и помните, что подмоги не будет!
— Есть, господин! — звучат бодрые голоса моих гвардейцев. Лучших из лучших.



Глава 22

Набираю скорость, наполняю «Метаморфа» и «Коготь дракона» свободной энергией, пока не трансформирую ее в определенный аспект. Сперва бы узнать, что именно представляет собой мой противник. Уже понятно, что он — универсал, но у любого из таких душа лежит к одному или двум любимым аспектам.
По этой же причине меняю «Дятла» на антимагический револьвер, однако барабан оставляю в нем универсальный. Сменить всегда успею, благо замена барабана занимает какие-то доли секунды, настолько продумана интегрированная в «Метаморфа» система боекомплекта.
Мои лучшие бойцы в «Драгоритных покровах L» вскидывают автоматы и револьверы. Они смело открывают огонь по противникам — кто в ПАДах, кто без — даже из самого громкого оружия. Просто потому, что больше нет смысла скрываться. Сигнализация не сработала, но это не помешало приехать группе быстрого реагирования.
Собственно, осталось лишь разделаться с ними, и тогда можно будет покинуть это место и приступить к структурированию и обработке информации. Благо Аманда и ее штаб тоже в Москве: не тратить же каждый раз столько времени на переброс материалов из одного города в другой.
Но пока — в сторону лишние мысли. Уверенно набираю скорость. Бегу, делая широкие шаги. Здоровяк в тяжелом ПАДе с двуручным мечом лишь стоит на месте и ждет меня. Судя по его ауре, он уже готовится применить силу «физика» и что-то еще, никак не могу «нащупать» аспект.
Открываю огонь из револьвера. Все шесть пуль — точно в цель. Но что толку, даже при их заряженности маной и пробивной способностью они лишь плющатся о мощные нагрудные пластины, что, очевидно, под завязку напитаны маной, а значит, покрыты магической броней. И не заметить ее сложно — сетка из шестиугольников пепельно-серого цвета вспыхивает, обрисовывая собой форму ПАДа.
На «Близнеце» не просто современный доспех. Это персональная крепость, отлитая из стали. Толстые бронепластины накладываются друг на друга, как чешуя исполинского ящера.
Стальные ребра-усилители и сервоприводы искусственных мышц, надежно скрытые под массивной броней. И все это соединяется многочисленными толстыми гидравлическими жилами.
Детали тоже не стоит упускать из виду. Магнитные замки для оружия на бедре, слой самозатягивающегося полимера, что виднеется в местах стыков брони. И почему Жезарь не снабдил подобными технологиями «Метаморфа»? Не иначе оставил простор для развития? Нет, скорее, просто не имел возможности внедрить все сразу.
К револьверу мне лучше вернуться, когда я в достаточной мере просажу накопители этого живого замка. Убираю оружие в специальную ячейку и перехватываю меч в обе руки. У меня на пути вдруг вырастает один из противников в легком ПАДе. Он пытается уколоть двумя клинками. Но именно, что пытается.
Легко уворачиваюсь, делаю разворот на пятке, и вот уже острие «Когтя дракона» вырывается из его спины, а гарда туго упирается в живот. Не надо было вставать у меня на пути. Особенно, когда я зол и готов сразиться с тем, кто может быть мне ровней по силе.
С размаху скидываю труп с клинка и продолжаю мчаться на здоровяка в тяжелом ПАДе. Разве что приходится снова набирать скорость, но противник уже совсем рядом. И он замахивается для удара. Похоже, действительно, надеется, что я вот так просто кинусь на него. Да, грудью на амбразуру… Зря, очень зря он меня недооценивает.
Ловко ухожу с линии его атаки. Тяжеленный меч вгрызается в асфальт, превращая его в крошево. А я уже за спиной здоровяка, и тут он вдруг замахивается левой рукой, выпустив из пальцев рукоять меча.
В откровенном смятении я все равно направляю острие клинка в стык между брони. Понятно, что полимерная активная пленка и сама магическая защита не позволят нанести ощутимый урон, но просаживать ману противника именно ударами в слабые места — гораздо эффективнее, чем долбиться в бронепластины.
И лишь в последний момент чутье спасает меня. Направляю острие под менее удачным углом, уходя в сторону. Мимо меня, возникнув из воздуха, проносится крупный кулак с острыми шипами титана на костяшках. Вмиг перевариваю увиденное и замечаю у основания руки здоровяка едва заметно светящееся кольцо с черной сердцевиной.
«Близнец», сильный физик, обладатель тяжелого ПАДа, а теперь в этот адский коктейль нужно добавить еще и то, что он — порталист. Судя по всему, не очень сильный, но это настолько редкое умение, что я не знаю ни одного другого «Близнеца», который умел бы использовать подобную магию в бою.
Одно радует: он не успевает подловить меня на ошибке. Да, я не наношу удачный удар мечом, однако и сам не принимаю кулак на шлем. В этот же момент прямо подо мной открывается еще один портал размером с канализационный люк.
Вовремя срываюсь с места, и в черную дыру со светящимся контуром сыпется лишь мусор. К слову, когда портал закрывается, на его месте остается кусок асфальта. Разрезанный настолько ровно, что сразу думаешь о том, насколько все-таки опасны порталы. Нет для них такого понятия, как броня.
С порталами нужно быть максимально осторожным. Можно лишиться не просто меча, но и целой конечности. Противник тем временем разворачивается и тяжело, но быстро шагает ко мне. Он с размаху обрушивает на меня двуручный меч.
Могу парировать, могу блокировать, но какой в этом смысл, если эффективнее всего увернуться? Как минимум, не придется тратить столько энергии: все-таки противник чисто физически сильнее меня, его ПАД мощнее.
Играючи ухожу из-под удара. Широкой мазок стали проносится совсем рядом. Пока противник мешкается, направляю в него острие, но… Снова перед моим ударом вспыхивает портал. Однако я успеваю перенаправить клинок раньше, чем он скроется в темноте. Только это и спасает «Коготь дракона».
«Близнец» точно не так прост, как я думал. Раз уж в нем еще полно маны, чтобы тратить ее в таких объемах на порталы, значит, нужно заставить потратить его еще больше. Иначе для меня нет никакого резона сражаться с ним в ближнем бою.
Вынужденно отступаю, а затем стараюсь сохранять дистанцию. Теперь мои верные друзья в этом бою — любые дальнобойные заклинания. Направляю на противника огненные вихри, что неплохо так подпитываю кислородом для пущего жара, с помощью аспекта воздуха.
Вытягиваю из-под бетона и асфальта камни. Меняю их форму на такую, которая напоминает копья и клинья. Тут же запускаю в здоровяка. Надо отдать ему должное, держится он так, будто каждый день сражается с «Близнецом», который имеет шесть Кругов маны.
Он разрубает каменные глыбы двуручным мечом. Те, что не поспевает, просто ловит многочисленными порталами и запускает обратно в меня. Шрапнель из камня вместе с большими «ядрами» — это опасно. Очень опасно и быстро может просадить всю мою защиту.
Однако от своей стратегии я не отказываюсь. Чем больше противник использует мини-порталы, тем больше он тратит маны. И я собираюсь выжать из этого максимум, а потому осознанно беру на себя чуть больше риска, чем стоит.
Атакую воздухом, огнем, камнем. Смешиваю все это и чередую, разве что аспект воды использую реже, просто потому, что под ногами у нас практически нет воды. Небольшая лужа и немного грязи — не в счет. Из них ничего толкового не сделать, кроме ледяного покрытия, на котором здоровяк вовсе не спешит поскальзываться.
Мои бойцы тем временем вовсю сражаются с отрядом быстрого реагирования. Точнее, откровенно доминируют. Они уже перебили большую часть, а остальных загнали в котлован.
Молодцы, что еще сказать. Разве что мне самому нужно поторопиться, чтобы «Близнец» не заставил нас здесь задержаться. Сдается мне, что каждая секунда на счету, ведь еще одну или две волны подкрепления никто не отменял. Одно радует — разведчики молчат, а значит, по наши души до сих пор никто не выехал.
Обмениваемся со здоровяком ударами, и дается мне это непросто. Я — тоже «физик», но мой дар, как и ПАД, явно слабее. А потому больший упор делаю на скорость и ловкость. Причем чаще всего, когда это приносит плоды, «Близнец» использует порталы, не позволяя мне нанести серьезный урон.
В очередной раз я едва не получаю по шлему огромным кулаком с титановыми шипами, когда пытаюсь ударить со спины. План материализуется в голове сам собой. Раз уж мне до сих пор не удалось заставить «Близнеца» отказаться от порталов, значит, их нужно использовать против него.
Есть один вариант, но для этого нужно притворно продемонстрировать, что я уже устал, сдаю и вообще у меня меньше маны. Скорость и ловкость — не те. В общем, если и не принять один-два удара кулаками, то увернуться на грани по максимуму.
Очередной замах исполинского меча. Я парирую его, вкладывая нереальные силы. Приводы гудят на пределе мощности, маны расходуется много. Возможно, ПАД потом будет неисправен, но и плевать. Он всего лишь расходник. Я уверен, Жезарь быстро сделает еще один, если уже не сделал.
Следующий ход — моя атака. Сталь проносится передо мной так быстро, что «Близнец» использует двуручный меч, точно щит. Он защищается им, даже не стараясь атаковать. Позже я снова оказываюсь у него за спиной. Вот он — подходящий момент. Уже чувствую, как часть маны трансформируется в другую стезю.
Ждать, ждать, ждать. Вот оно: вырисовывается светящееся кольцо, оно заполняется тьмой и из него вылетает кулак. Могу увернуться прямо сейчас, но жду. Жду… Вперед. Кулак проносится в сантиметрах от моего шлема. Не могу утверждать, но такое чувство, что здоровяк внутри тяжелого ПАДа только что довольно хмыкнул. Если так — все просто отлично.
— Господин, мы практически закончили. Что дальше? Может, вам помочь?
— Ждите, скоро я с ним закончу, — строго отвечаю я. — Не вмешивайтесь.
— Есть!
Танец смерти продолжается. Я кружусь рядом с «Близнецом». Больше уворачиваюсь от огромного меча и жду подходящего момента. Стараюсь наносить по нему множественные удары клинком, просто закидываю ими. А все только ради того, чтобы в нужный момент удалось пробить защитную оболочку.
И вот, кажется, подходящий момент наступает. Я почти обхожу здоровяка сбоку, уже замечаю, как он расслабляет пальцы левой руки. Не иначе как готовится прямо сейчас направить кулак в портал. Это мне и нужно.
Делаю ложный удар, тут же отхожу в сторону и… да! Есть. Вот он кулак, что появляется из воздуха и едва не задевает меня. С размаху вонзаю в запястье меч. Приводы «Метаморфа» так гудят от натуги, что чудом не рвутся и не пускают веера искр. Наконец что-то зычно щелкает, острие пробивает защитную оболочку, пронзает металлические наручи и погружается в плоть, царапнув кость. Еще один рывок — острие проходит насквозь.
Как же страдает «Метаморф», он явно после такого потребует ремонта. Впрочем, сражение еще не закончено. Я со всей силы, что только есть в ПАДе, хватаю меч, вонзенный в руку противника, и тяну вниз, лишь бы сильнее его изогнуть.
В этот же момент пропускаю удар исполинским мечом. Это осознанный риск, а потому, когда отлетаю назад, на моем лице появляется довольная улыбка. Рука «Близнеца» прочно застряла в портале.
Он уже выронил свой двуручный меч и пытается выдернуть мой из своей собственной руки. И, похоже, у него есть все шансы это сделать. А потому, толкнувшись руками из-за головы, вскакиваю на ноги и сразу выхватываю револьвер. Мчусь к противнику и высаживаю в него целый барабан. В этот раз большинство артефактных пуль пробивают магическую защиту.
Но самое удивительное другое — принцип работы портала. Если бы он только мог его просто закрыть без последствий. И так бедолага едва не завязывает сам себя в узел. Все-таки руку он сунул в один портал, а застряла она в другом. Зрелище, достойное картины лучших абстракционистов…
И вот я совсем рядом. Беру двуручный меч, который «Близнецу» уже не пригодится. Дьявол, какой же он тяжелый! Я будто чувствую его вес, даже несмотря на мощь «Метаморфа». Нужно спешить, противник уже почти разгибает меч.
Внезапно, без предупреждения, объявляются мои бойцы. Они держатся на большом расстоянии, однако все равно стреляют из револьверов и автоматов. Нарушили приказ, за это будет выговор. С другой стороны — стоит мне приблизиться к противнику, как они тут же прекращают огонь. Да, их стрельба приносит пользу, это сложно отрицать. Но приказ есть приказ.
С размаха из-за спины веду тяжелый исполинский меч по широкой дуге. Первый удар — наплечник здоровяка рассекается надвое. Энергетическая защита после такого напрочь слетает с его огромной железной туши. А вместе с ней, похоже, заканчивается и мана.
Я моргнуть не успеваю, как оба портала схлопываются. Рука «Близнеца» падает на асфальт, заливая все кровью. Но он не сдается. Выхватывает целой рукой большой охотничий нож с пояса и спешит ко мне. Но кто бы дал ему меня пронзить?
Очередной удар исполинским мечом приходится ему в руку и задевает шлем. А затем еще и еще… Я просто рублю противника, пока он не падает. Бью настолько сильно, что тяжелая броня разваливается, а меч вскоре приходит в негодность.
Последним рывком «Близнец» стягивает с себя шлем, процарапав лицо, и я узнаю в нем… Решетникова. Того самого «Близнеца», с которым мы уже как-то сражались на Острове. Да уж, это объясняет ту злость, что он тогда испытывал после поражения. Наверняка он уже тогда мог управлять порталами, но не мог показать их всем членам необычного клуба благородных.
— Я знал, что ты когда-нибудь за мной придешь. Но их тебе не остановить… — это единственное, на что хватает силы у Решетникова, а после он падает замертво.
Кидаю меч рядом с ним. Ничего не говорю. Лишь жестом велю своим бойцам уходить. Мы справились, мы добыли важные сведения и оставили проект без одного из сильнейших «Близнецов», что был в их распоряжении. В общем, день прошел не зря, хоть мне и придется какое-то время восстанавливаться. Уже не говорю про то, что «Метаморфу» явно требуется ремонт. Ведь только после того, как меня отпускает адреналин, я замечаю все его неисправности и сбои.

⁂

Результат зачистки первой точки не заставляет себя долго ждать. Всего лишь три дня трудится Аманда и ее штаб, чтобы рассортировать все бумаги и изучить. Помимо того обрабатывают они и информацию с носителей, на которых тонны файлов.
Я же за это время успеваю полностью восстановиться, как физически, так и по части ядра с Кругами маны. После непростого боя с Решетниковым, спираль из шести Кругов заметно укрепляется, а ядро становится куда более вместительным и надежным.
Из плохого — «Метаморф» все-таки приходит в негодность. Его запаковывают и первым же рейсом отправляют на завод ПАДов, что принадлежит моему роду. На ящике одна-единственная пометка: «Для Якова Савельевича».
— Итак, Аманда, — вхожу я в гостиничный номер, временно переоборудованный под нужды моей команды, что работает с информацией. — Ты и твоя команда готовы предоставить отчет?
— Да, все готово, Алексей Федорович, — улыбается моя помощница, держа в руках свой любимый и непревзойденный планшет.
— Слушаю, — усаживаюсь на стул и окидываю Аманду с ее командой взглядом.
— У нас теперь есть примерная картина управленческой структуры проекта. Это одно из самых важных открытий за последнее время, — зачем-то уточняет она.
— Действительно, с такой информацией мы еще не сталкивались. Что-то еще?
— Мы нашли схему сверхтяжелого ПАДа, который работает на самом необычном топливе, которые вы только можете себе вообразить, Алексей Федорович, — проговаривает Аманда, широко открыв глаза. Очевидно, она сама еще не свыклась с мыслью, что такое бывает.
— Сверхтяжелый ПАД, — уже интересно, хмыкаю я, прежде о таких никогда не слышал. — Так и на чем же он работает?
— Название растения «Годдар» вам о чем-то говорит, господин? — коварно улыбается Аманда, хитрая, как лиса. Она ведь прекрасно знает, что эти растения с Алтайских гор уже давно растут у меня на заднем дворе.
— Что же, отправьте чертежи Жезарю. Посмотрим, на что способен наш Кулибин с заводскими мощностями под боком.
— Уже отправили, — учтиво говорит одна из помощниц Аманды.
— Хм, он мне до сих пор не позвонил, — задумываюсь я, почесывая щетинистый подбородок.
— Еще не получил информацию, — предполагает помощник Аманды.
— Или получил и увлекся, — усмехаюсь я, невольно представляя себя в этом исполинском ПАДе.

⁂

Этим же вечером мой телефон разрывается от звонков. На один из них отвечаю, вынужденно прервав важные дела. Звонит, кто бы сомневался, сам Жезарь. А он просто так к телефону не подходит, я бы даже сказал, что старательно избегает всяческого контакта.
— Добрый вечер, Алексей. Кратко или со всеми подробностями? — спрашивает он явно в хорошем расположении духа.
— Кратко, — отвечаю с легким вызовом, не всё же время ему мне нервы трепать.
— Кратко так кратко, — ухмыляется он, судя по характерным ноткам в голосе, — мне нужно еще двадцать процентов мощностей завода. Хотя бы на месяц!
— Причина?
— Сверхтяжелый ПАД.
— Разрешаю, — быстро отвечаю и не успеваю сбросить звонок, как слышу благодарность.
— Мой технический гений никогда не забудет вашу щедрость! Алексей Федорович! Я такое сделаю, ух!

⁂

— Зачистить здесь всё, обставить как пожар, — говорю я, выходя с территории роскошной дачи.
— Есть, господин, — кивает Федотов в «Драгоритном покрове», что покрыт гарью, испачкан в грязи и залит кровью.
Прохожу дальше, через центральные ворота. Снимаю шлем и усаживаюсь в авто, которое везет меня к перевалочному пункту. Месту, которое служит неким буфером между гостиницей и теми точками, в которых я и мои гвардейцы устраиваем мясорубку. Мы же не можем вот так просто взять и заявиться в холл отеля, будучи окровавленными воинами во всеоружии.
На мне, как и на капитане гвардии, тоже «Драгоритный покров». Разумеется, с «Метаморфом» не сравнится. Однако, облегченная версия лучше старой, даже с учетом свежих модификаций. Для нынешних задач хватает, пусть и не больше. Я все жду, когда уже завод продемонстрирует мне первый образец «Драгоритного панциря». Название пока рабочее, по функциям и возможностям новый ПАД должен будет превосходить предыдущую модель многократно.

⁂

Два дня спустя я снова встречаюсь с Амандой и ее командой. Они обещали закончить обработку информации с ключевой точки под кодовым названием «Дача».
Кстати, про дачу — сгорела, ну просто выгорела дотла, а виновных так и не нашли. Хотя очень искали. А еще искали тех, кто устроил переполох в архиве и убил Решетникова. Тоже не нашли.
Что примечательно, в случае пожара это были имперские службы. В другом случае — люди проекта. Причем настоящие профессионалы, потому что мои надежные шпионы так и не смогли выйти через них на другие ключевые точки.
— На даче нам удалось обнаружить несколько документов, — вещает Аманда с умным видом, едва сдерживая улыбку. Она знает, что справилась со своей работой на ура и сделала это быстро. И поэтому довольная. — Схемы поставок, наименование поставщиков, чертежи технических и артефактных разработок. Бонусом — не до конца утилизированные прототипы.
— Неплохо, — одобрительно отвечаю.
— В бункере под дачей мы нашли: персональные досье, биослепки, часть отчетов, которые позволяют связать определенных кураторов с конкретными операциями. В том числе и террористическими.
— Отличные новости, — широко улыбаюсь Аманде.
Лишь выйдя из номера отеля, я снимаю с лица маску довольного господина. Нет, конечно, новости хорошие и информация полезная, но все это заставляет задуматься.
Находки укрепляют понимание того, что проект действовал многовекторно и глубоко внедрился в разные слои власти. Более того, существует он уже минимум лет пятьдесят. И за это время основатели ставили перед собой разные цели.
«Близнецы» были лишь частью общего плана и далеко не такой важной, как я считал раньше. Однако сложно отрицать, что гораздо удобнее претворять свои затеи в действие, когда тебя поддерживают верные марионетки на нужных позициях.

⁂

Снова возвращаюсь к этим мыслям спустя несколько дней. После того, как мы с гвардейцами зачищаем очередную точку. После того, как Аманда и ее помощники перерабатывают очередную тонну информации, словно старатели, что ищут золотой песок в грудах руды.
Новая точка — новая информация. Теперь я точно знаю, что существуют «филиалы» и за пределами Империи. А еще связанные с ними люди, которые и по сей день живут и действуют практически свободно.
Все это значит, что «зачистка» трех точек под Москвой — лишь первый акт. Проект гораздо обширнее и глубже, чем я изначально считал.
Получается, я выиграл лишь раунд, но не войну. Уже сейчас мне нужно вовсю готовиться к новым ходам противника. Укреплять свои структуры по всем направлениям, расширять полезные контакты…
А еще нужно провести подготовительную кампанию к тому, чтобы превратить разоблачение проекта в инструмент собственной безопасности.



Глава 23

Солнце светило над полями для гольфа под Петербургом неестественно ярко, будто не жалея сил для важной встречи. Каждая травинка выглядела так, словно ее прорисовал художник, что не скупился на самую сочную зеленую краску.
Двое мужчин шли по идеальному газону, их белоснежные костюмы не сковывали движений, а пыль не липла к специальным ботинкам. Они говорили о разном. Каждое их слово отдавалось едва уловимым эхом внутри магического купола, который они поддерживали вокруг себя. Разговор слишком важный, чтобы его могли услышать не те уши.
Никто, кроме самих этих мужчин, не знал о том, сколько кругов маны им удалось сформировать. Но в одном служащие им люди были уверены наверняка — это невероятный уровень силы. Невообразимый, недостижимый для простых смертных. В противном случае мужчинам бы не приходилось каждый раз подавлять свою ауру при приближении к любым другим людям. Последние просто падали бы в обморок от магического давления.
Борис Феликсович Фирсов, седовласый мужчина с чуть красноватым лицом, что выглядел на пятьдесят лет при реальном возрасте в девяносто три года, сделал хорошо поставленный удар клюшкой. Мяч для гольфа ушел за кроны деревьев по безупречной траектории.
Фирсов улыбнулся, но его взгляд оставался холодным. Хоть он и чувствовал себя прекрасно, но все чаще думал о том, что стареть все равно придется. Будь ты хоть самым сильным магом в мире, тебе не победить смерть, а тут еще и проблемы с одним из нескольких ответвлений основного проекта.
Спутник Фирсова — молодой мужчина с темным прошлым и такой же темной душой, коротко кивнул. Он выглядел лет на сорок, черные волосы все еще густые и объемные, но в щетине уже есть две чуть заметные полосы седины.
Сын — именно так этого мужчину называл Борис Феликсович. Хотя оба они прекрасно знали о том, что не приходятся друг другу родственниками.
А все потому, что «сын» Фирсова — подменыш: настоящий, по мнению отца, был слишком жалок и бесполезен. Собственно, его подмена на «правильного» клона и стала прототипом для того, что позже разрослось в одно из ключевых ответвлений.
Юрий Борисович Фирсов — так сейчас зовут первого человека, выращенного в лаборатории. Причем еще в те времена, когда ответвление, что занимается генной инженерией, выращиванием подмены для детей благородных, даже не носило название — проект «Близнец».
Иронично, что именно сейчас Юрий Борисович возглавляет то самое ответвление от основного проекта, которое когда-то и создало его самого. На все воля провидения — так он себе объяснял столь необычное положение дел. И в общем-то был доволен, пока не начались проблемы. И первая из них — диверсия на базе проекта вблизи Новосибирска.
— Юра, ты выяснил, кто против нас «играет»? — спросил Фирсов-старший, держа руку на манер козырька, чтобы прикрыть глаза от яркого солнца.
— Да, Борис Феликсович, мы вышли на его след, — ответил первый в истории «Близнец».
— Ну сколько я просил, называй меня просто — отец… — раздраженно проворчал Борис Феликсович.
— Но ты же знаешь… ладно, отец, — Юрий Борисович не стал спорить. Он вообще не любит спорить по мелочам. Он любил побеждать, а еще решать важные дела.
После своих слов он выбрал подходящую клюшку для конкретной ситуации на поле. Затем подошел к мячу, правильно поставил ноги, чуть пошевелил торсом и ударил с такой силой, что мяч будто не улетел за кроны далеких деревьев, а вовсе телепортировался.
— Хорошо летит, — одобрительно улыбнулся Фирсов-старший, ведь его необычайно высокая магическая сила позволяла смотреть на мир совсем не так, как это делают обычные люди без какого бы то ни было дара. — Так кто он? Мне даже любопытно.
— Диверсия в мае этого года на базе рядом с Новосибирском. Помнишь?
— Еще бы.
— Тот, кто устроил эту диверсию, стоит и за всем остальным.
— Неужели⁈ — на лице Фирсова-старшего появляется неподдельное удивление, потому что он понимает, куда клонит сын.
— Именно так, отец, — чуть нахмурившись, отвечает Юрий Борисович. — Против нас «играет» один из бывших «Близнецов».
— Лишнее подтверждение тому, что из проекта выходят настоящие звери… — Борис Феликсович приглашающе указывает рукой на гольфкар, за рулем которого сидит прислуга. — Так из какого он рода?
— Я как раз хотел это обсудить, — сын усаживается в гольфкар рядом с отцом. — Орловы. Перебить их всех?
— О, Орловы?.. Кхм… — на миг задумывается Фирсов старший. — Не вырезайте весь род, иначе их завод ПАДов быстро приберут к рукам другие благородные и все испортят. Нам он в итоге не достанется… Убей только бывшего «Близнеца».
— Сделаю, отряд уже почти готов.
— Только без промахов, хорошо? — нисколько не стесняясь, Борис Феликсович ослабевает контроль над аурой, чтобы его сын понял всю серьезность разговора. — И еще кое-что, постарайся больше не терять наших лучших «Близнецов», иначе мне придется подыскать тебе замену.
— Не подведу, — невольно сыграв желваками, кивает Юрий Борисович.
А перед глазами у него труп Решетникова — одного из лучших «Близнецов», который закончил свой жизненный путь, как разорванная диким зверем консервная банка с мясом, пусть и первоклассным. Но что толку с мертвеца — он был просто еще одним неудачником. Сам же Юрий не собирался проигрывать.

⁂

Темный подвал моего поместья. Я сижу на деревянном стуле, закинув ноги на деревянный столик, что выполнен в таком же стиле. Напротив меня — мужчина в антимагических стальных кандалах.
Он прикован к каменной стене, у него на лице и одежде некоторые следы, оставшиеся после задержания. Уж точно не пыток: у нас другие методы, по крайней мере, пока…
Он раскололся ровно в тот момент, когда я направил на него трофейный дробовик. Как бы я ни относился к польской аристократии, что вторгалась в Империю, к качеству оружия, производимому их страной, вопросов нет.
Выстрел из дробовика не убил бы моего пленного сразу, а заставил долго-долго страдать. Сейчас этот пособник террористов, но что еще важнее — один из тех, кто работает на проект, прикован к стене. Его взяли всего два дня назад, мои парни очень постарались, ведь этот юркий змей едва не улизнул у них из-под носа. Профессионал, ничего не скажешь, но даже такие специалисты могут допускать ошибки.
— Так это всё, что ты можешь сказать?
— Мне таить нечего, — спокойно говорит он, хоть в глазах и читается беспросветная безнадега.
— Тогда пора тебе попрощаться с жизнью. Ты ведь знаешь, чем заканчиваются подобные допросы.
— Ох, еще как, — тяжело вздыхает он. — Когда-то давно мне приходилось этим заниматься. Но можно мне последнюю просьбу?
— Да, говори, — только хорошее настроение и недавно выуженная полезная информация подталкивают меня к столь любезному ответу.
— Я хочу, чтобы это было безболезненно.
— Это можно, — отвечаю я и достаю специальную таблетку из внутреннего кармана.
Кладу ее на стол, затем разворачиваюсь и ухожу. Прекрасно знаю, что он дотянется до таблетки. Не успеваю я закрыть дверь, как слышу звук удара телом о бетонный пол. Ну и правильно, раз уж дни этого пособника террористов и члена проекта сочтены, то и незачем их растягивать.
Впрочем, плевать мне на его судьбу с высокой горы. Я узнал такое, что вынуждает срочно начать действовать. Одно радует — уже есть некоторая база для того противостояния, что ждет меня и моих людей.
В гостиной встречаюсь с Амандой. Она располагается на кресле с планшетом в руках. Что-то внимательно записывает, считает. Увидев меня, тут же откладывает его и отвлекается.
— Алексей Федорович, что-то случилось?
— Срочно собирай всех в большом зале, мне нужно сделать важное объявление.
— Сию секунду, господин!

⁂

Я захожу в просторное помещение. На зрительских местах сидят мои люди: от обычных горничных до капитана гвардии — Федотова. Все они встревожены, а кто-то о чем-то переговаривается.
Не желаю пугать людей раньше времени, паника среди обычных людей мирных профессий ведь нам ни к чему, а потому прохожу мимо совершенно спокойно, как всегда. Поднимаюсь на сцену и первым делом говорю:
— На поместье готовится нападение. Все, в чьи обязанности не входит воинская служба, сейчас же должны собрать вещи и покинуть поместье на несколько дней. Отдохните где-нибудь, можете считать это оплачиваемым отпуском.
Горничные переглядываются. Они дружной группой, будто пингвины, ведь носят черные платья и белые фартуки, встают и спешно уходят. Ни слова не говорю против. Следом за ними зал спешат покинуть помощники Дениса и Никиты.
В итоге остаются только мои гвардейцы: капитан, элитный отряд магов, еще развивающиеся маги, которые не достигли формирования нескольких кругов маны, но могут оказаться поддержку, и рядовые бойцы, а еще Денис, Никита и Аманда с ее штабом помощников.
Смотрю на свою первую троицу слуг, совсем я их не для боевых действий нанимал. О чем и говорю со сцены:
— Вас это тоже касается.
— Но Алексей Федорович, — хмурится Денис, — я же лучше всех разбираюсь в системе обороны. Я буду полезен в бою. И, более того, я давал вам клятву верности!
— Я могу стрелять из автомата! — громко сообщает Никита, — Да и в «Драгоритном покрове» я вполне уверенно себя чувствую.
— Спасибо, парни. Я ценю вашу верность, вы можете остаться. Но только не вздумайте умирать и уж тем более геройствовать.
Они оба молча кивают, а затем я смотрю на Аманду.
— Нет, Алексей Федорович, даже не надейтесь, что я брошу вас в трудную минуту. Я и мои помощники можем укрыться в бункере и…
— Мы будем информационным центром! Связь, обмен информацией, и все в таком роде… — говорит один из помощников Аманды.
— У нас уже все налажено, — возмущается Артем Федотов, — будем мы еще каких-то сопляков во время боя слушать!
— Федотов, — теперь уже голос повышаю я.
— Простите, Алексей Федорович, — извиняется бравый вояка.
— Аманда и компания… — говорю я, размышляя. — Вы остаетесь, но вы должны дополнить систему обмена информации, а не усложнить ее. У вас очень мало времени на то, чтобы придумать, как это сделать!
— Мы справимся, — с улыбкой говорит Аманда.
И у меня сразу появляется ощущение, что они уже давным-давно все придумали. Просто не находили подходящего момента, чтобы поделиться наработками. Что же, вот он. Настал.
После общего собрания я раздаю еще кое-какие приказы отдельным бойцам или группам. Что касается Аманды, ей я велю обзвонить всю тройку моих близких друзей: Захара, Илью и Сергея. Они наверняка смогут поделиться снаряжением и бойцами. Всех подряд, конечно, принимать не буду, только тех, на кого можно положиться.
Сам же я звоню своему отцу. Выложить все как есть, понятное дело, не могу. А потому говорю так:
— У меня возникли крупные неприятности, и я не прошу больше, чем может позволить себе официальный наследник. Я не прошу вас вмешаться, просто пришли мне людей и снаряжение.
— Хм, — задумчиво хмыкает Федор Максимович. Судя по интонациям в голосе, хочет что-то спросить. — А ПАДы нужны, сын?
— Еще бы! — отвечаю с улыбкой.
Признаться честно, отец меня удивляет. Я думал, что завалит меня сейчас вопросами, как лавина в горах, но вместо этого он напрочь игнорирует все причины моего опасного положения, а сразу дает понять, что готов помочь.
Преследует ли он свой корыстный интерес? Однозначно это отрицать нельзя, но и плевать. Мы — часть одного рода, носим одну фамилию, а значит, интерес у нас, в конечном итоге, всегда один и тот же — защита и укрепление рода. А я, на минуточку, с недавних пор очень важный элемент в этом «механизме».

⁂

Вот уже третью ночь кряду мы сидим во всеоружии и ждем нападения. По внешнему периметру, насколько это позволяют условия, расставлены разведчики. Они внимательно следят за окружающей обстановкой, но до сих пор все совершенно чисто. Никаких признаков скорой атаки.
Бойцы, которых прислал мой род, и друзья тоже с нами. Причем это была целая операция. Их ведь нужно было доставить в мое поместье тайно, а не марширующей шеренгой на десятки человек. С оглядкой назад, точно могу сказать, что с этой задачей мы справились.
Что же тогда могло отсрочить нападение? Скорее всего, именно то, что мы узнали про него. Имею в виду пропажу одного из разведчиков-информаторов, того самого, который съел ядовитую таблетку сразу после моего ухода из подвала.
Есть шанс, что пропажу бойца его начальство посчитало верным знаком того, что нападение стоит отложить. Во всяком случае, я уверен, они от этой идеи точно не откажутся. Просто не могут, особенно после того, что я им устроил возле Москвы.
Кстати, то, как меня вычислили, это вообще отдельная история. По словам ныне мертвого допрашиваемого, проект для этого задействовал настолько много ресурсов, что некоторые из их «Близнецов» по неосторожности, скажем так, вышли из тени, после чего были ликвидированы. То есть, просто за то, чтобы узнать, кто против них, они уже потратили колоссальные ресурсы. Мне же лучше, раз они действуют так неаккуратно.
Я дожидаюсь двенадцати ночи и снова связываюсь с бойцами. Все как один отвечают:
— Чисто, господин.
Что же, ждем дальше. Если и в следующие несколько ночей не случится нападения, то… И тут я вдруг слышу нехарактерный звук. Ночью за городом очень тихо, а потому с помощью обостренного слуха легко различаю несколько хлопков вдалеке с последующим завыванием реактивной струи.
— Работают гранатометы! — громко объявляю через зашифрованный канал связи, чтобы слышали все.
Особенно группы быстрого реагирования, которые разбросаны вне территории поместья ровно на такой случай. Впрочем, у них и без меня есть специальное артефактное оборудование, а потому они уже должны быть в курсе. Если только враг не использует еще более передовое вооружение.
Я и некоторые бойцы находимся в гостиной первого этажа. Это может показаться странным решением, но только для тех, кто не знает, что все ключевые здания и постройки на территории моего поместья защищены новейшими артефактами, что создают невидимые магические поля.
Спустя миг замечаю издалека светящиеся точки. Они оставляют за собой следы дыма и приближаются с бешеной скоростью. Раскидывают во все стороны искры и вскоре бьют по фасаду моего поместья.
Гремят громкие взрывы, языки пламени облизывают здание. Однако окна лишь слегка дрожат, стены и вовсе не колеблются. А все потому, что удар принимает на себя магический купол. В местах попадания ракет он вспыхивает сеткой сложных девятиугольных фигур.
Выглядит это завораживающе. Особенно когда ракета попадает прямо в то окно, через которое я наблюдаю за происходящим. Лишь легкая, совсем безобидная ударная волна касается моего лица и бойцов, что сидят рядом.
— Гранатометчики обнаружены! Действуем, господин! — звучит в ухе голос одного из капитанов групп внешнего периметра.
Собственно говоря, нападение наконец-то началось. А это значит, что пора дать отпор. Не спеша встаю с дивана и иду к новенькому «Метаморфу». Да, у Жезаря, храни его, как он сам говорит, святая шестеренка, действительно, был еще один опытный образец.
Указываю бойцам жестами следовать за мной. Они помогают мне всего за минуту облачиться в уникальный ПАД. После чего я связываюсь с боевыми силами, что разбросаны по разным зданиям территории моего поместья.
— Ждите! Не покидайте зону работы магической защиты, пока они не вторгнутся на территорию поместья.
— Даже не думали, Алексей Федорович! — бодро отвечает Федотов.
— Так точно, — говорит Дем, который командует другим отрядом.
— Есть, господин, — это уже звучит голос сильнейшего мага из элитного отряда.
— Будем вашей тенью, Алексей Федорович, — говорит лидер моих телохранителей.
Да, их я тоже решил использовать. Но не для прямого столкновения лоб в лоб, а для подстраховки. Они будут моей тенью и нападут на врагов только в том случае, если это потребуется. Сразу после — снова в тень.
— Два отряда приближаются с северо-запада, — непривычно слышать голос Аманды в нашем воинском канале, однако информация полезная и ею нельзя пренебрегать.
— Все уже должны быть в ПАДах! Транспорт готов⁈ — спрашиваю я, невольно повышая голос.



Глава 24

— Так точно, — отвечает Никита.
Все-таки не очень хорошо, что я и мои бойцы так и не успели опробовать два новых вида боевой техники. Это специальные бронеавтомобили, во много раз лучше, чем переделанная «Шестерка». Первая модель предназначена для быстрого переброса бойцов в ПАДах из одной точки в другую, вторая — для гвардейцев без ПАДов.
Гремят взрывы ракет, но артефактная защита отрабатывает на все сто. Главное, что у командного центра есть информация о том, сколько запасов маны у того или иного щита, а потому мы можем не беспокоиться: их хватит еще надолго.
Немногим позже слышу радостный голос бойцов в ухе:
— Гранатометчики ликвидированы!
— Отлично, — отвечает им Федотов. — Будьте начеку.
Я, как и все мои люди, выжидаю в безопасном месте. Нет никакого смысла выбегать раньше времени и встречать врагов. Да, группы с северо-запада уже совсем рядом. Однако на территории поместья для них полно сюрпризов. Все-таки Денис не зря столько времени занимался защитными системами, уже не говорю о деньгах, которые пришлось потратить.
Еще одна причина не покидать укрытия — снайперы и маги с дальнобойными техниками до сих пор не нанесли удар. Они как раз и ждут, когда из зданий покажутся первые цели.
Нужно дождаться. Их нервы не выдержат, когда отряды условно ближнего боя начнут вторгаться на территорию совсем без поддержки.
И вот только после того, как снайперы и дальнобойные техники магов атакуют и тем выдадут себя, по ним смогут отработать наши группы вне периметра поместья. Оставшись без поддержки, вторгшиеся на территорию поместья враги станут для нас лакомой мишенью. Все просто и банально, однако нужно немного терпения и много стальной выдержки.

⁂

— Работают снайперы! Повторяю, работают снайперы! — голос одного из гвардейцев звучит в ухе и не только у меня.
Уже давно будучи облаченным в «Метаморфа» я совершенно без опаски стою у окна и смотрю по сторонам. Двух групп с северо-запада все еще нет. Однако теперь мне отчетливо видны многочисленные яркие всполохи на красных сетках из девятиугольников, что покрывают само поместье и остальные здания: от казармы для гвардейцев до гаража для техники…
Что же выходит? Снайперы так отчаялись, что решили просто бить по всем потенциальным целям сразу. Возможно, но слишком уж они не принципиальны в том, куда стрелять, а куда нет. Ладно, когда они целятся хотя бы по окнам, но стены гаража и дома для прислуги? Серьезно?
Вывод напрашивается сам собой — снайперы лишь пытаются по максимуму просадить накопители магических щитов. Ну и заодно отвлекают внимание на себя.
— Аманда, что с накопителями?
— Поместье — семьдесят один процент! Гараж — восемьдесят шесть! Казарма — пятьдесят три! Дом для прислуги…
— Мы обнаружили позиции снайперов, — сообщает один из бойцов внешнего периметра сразу после отчета Аманды. — Начинаем ликвидацию.
Магических атак все еще нет. Хм, похоже, их все-таки приберегут на тот момент, когда мы будем вынуждены вступить в условно ближний бой. Что же, не самые хорошие новости, но как есть. Сообщаю о своих догадках бойцам, даю новые распоряжения.
Снайперских выстрелов все меньше, это очень просто отследить по красным вспышкам, что паутинками разбегаются по защитному контуру зданий.
Вдруг звучит громкий взрыв! Затем еще… и еще… Невольно смотрю по сторонам, вижу лишь всполохи огня, черный дым. Благо хоть яркое свечение в ночи можно увидеть не напрямую, а по отбрасываемому свету.
— Стены взорваны на западе, севере и востоке! — через считаные секунды сообщает Аманда. Конечно, у нее в распоряжении вся та часть системы безопасности, что относится к наблюдению и различным датчикам.
— У них теневые артефакты! Они появляются из воздуха! — это уже сообщает один из бойцов внешнего периметра, что сидит в засаде.
— Вот почему система безопасности их не сразу заметила! — злобно бросает Денис, он явно недоволен происходящим.
— Ждите! По моей команде атакуем! Пулеметчики, действуйте сами по мере развития ситуации!
— Есть, господин!
— Так точно, Алексей Федорович!
А затем звучат еще несколько голосов, но я уже не обращаю на них никакого внимания. Пулеметчиков у нас много, но это только первый сюрприз для непрошеных гостей.
Жестом подзываю бойцов в «Драгоритных покровах L» к себе. Скоро наш выход. А еще выход — элитного отряда магов и тоже в ПАДах, Федотова и его бойцов, Дема и его отряда.
Уже не говорю про несколько отрядов, которыми поделился мой отец и друзья. Но у них свои командиры, хоть они и на связи с нами. К слову, некоторые прямо сейчас сидят в тайных подземных убежищах и ждут своего часа.
Другие в зданиях, еще часть — в специальных бронеавтомобилях. Кстати, задействуем в бою и тот необычный огромный квадроцикл-амфибию с шестиколесником, но об этом позже.
— Еще три бронеавтомобиля! — сообщает помощница Аманды. — За ними маршируют люди.
— Я не верю своим глазам, — говорит по радиоканалу капитан отряда за периметром. — У них целый танк!
— Будет жарко, — невольно говорю я, не включая канал связи. Даже думать не хочется, как они его протащили сюда, потом будем с этим разбираться. Лишь вздохнув, активирую канал связи и отдаю приказ всем, кто ждет: — В атаку!
Выбегаю из поместья, следом за мной отряд бойцов в ПАДах. Только мы оказываемся снаружи, как сразу вскидываем автоматы и открываем огонь по отдельно мелькающим противникам. Одни в ПАДах, другие — без, но все они отдельными группами, точно муравьи, разбегаются по территории и пытаются взять нас в клещи.

⁂

Бронетранспортер с бойцами, громко рыча мощным мотором, въезжает через дыру в заборе. Прямо через языки пламени, прямо по осколкам камней и кускам арматуры — ему всё нипочем.
Он проезжает по кустам и гипсовым скульптурам, он сносит со своего пути маленькие кусты и большие деревья. Лишь остановившись в контролируемом заносе в заранее определенном секторе, водитель бронетранспортера громко кричит о том, что: «Мясу пора на выход!»
Отряд людей в черном вырывается из железного монстра на колесах. Человек, который управляет пулеметом на крыше, уже начинает выискивать зорким взглядом и специальными приборами цель.
Но вдруг, совершенно внезапно для бойцов, небольшой квадратный кусок дерна неподалеку взлетает вверх. Неподалеку от него — еще один.
Лишь после того, как пыль развеивается по воздуху, бойцы замечают блеск серебристой стали. Прямо под кусками газона, в специальных ячейках, все это время прятались два шестиствольных пулемета с длинной лентой боезапаса.
По ним тут же открывают стрельбу, но пулеметы уже раскручиваются и на конце стволов расцветают яркие вспышки огня. Пулеметы громко ревут, десятки пуль вырываются друг за другом. Причем оба пулемета бьют настолько метко, насколько это вообще возможно.
Не проходит и двадцати секунд, как рядом с пулеметами, практически ровными штабелями, укладываются друг на друга трупы в черном. Все они дырявые, как решето, и истекают кровью. Сразу после пулеметы переключаются на бронетранспортер и тоже частично выводят его из строя. По крайней мере, он уже не может открыть ответный огонь или уехать.

⁂

— Отличная работа! — говорит один из удаленных операторов пулемета, глядя на своего напарника.
— Отличная! Переключаемся на другие, — отвечает ему тот.
Оба гвардейца рады служить Алексею Федоровичу. А еще оба очень рады, что им не нужно рисковать своими жизнями и при этом они могут внести существенный вклад в победу.
Каждый думает, что воевать, будучи в безопасном бункере, это лучшая доля для рядового бойца. Жаль только, что установка одного такого пулемета стоит огромных денег, а потому они покрывают далеко не всю площадь.

⁂

Позади уже несколько десятков трупов, несколько пленных, которых мои бойцы затащили в безопасное место. Я даже не думаю беречь ману, слишком долго я ее копил, а на шести Кругах маны это очень солидный запас. А еще не забываю о накопителях в «Метаморфе», причем обновленные, а значит, более вместительные и тоже наполненные до краев. Все это лишь увеличивает мой боевой потенциал.
Вот у меня на пути вырастает еще один отряд противника в легких ПАДах. Они стреляют по мне и моим парням из автоматов и револьверов. Активно используют магию… Но все это не только не наносит нам никакого урона, но и не спасает их от праведной кары.
Я лишь взмахиваю рукой, и мощнейшая огненная волна, подпитываемая кислородом, который нагоняю я и некоторые мои маги, сносит их. На выжженном поле остаются лишь человеческие фигуры из оплавленного металла. Среди некоторых развалившихся и обуглившихся ПАДов торчат кости. Мрачная картина, но сражение продолжается.
— Маги наносят удары! — раздается встревоженный голос Федотова в ухе.
Мой отряд, продолжая сражения, внимательно глядит по сторонам. Я тоже. Пока не понимаю, что нужно поднять голову. С неба не просто падают, а сыпятся десятки огненных камней. Некоторые больше, другие меньше. Большинство из них падают мимо и взрываются яркими искрами. Однако несколько из моих людей все-таки попадают под удар, и ничего их уже не спасает. Приходится двигаться еще быстрее. По зданиям тоже прилетает своеобразными метеоритами:
— Алексей Федорович, нужно остановить магов! Запасы артефактных щитов очень быстро расходуются.
— Мы уже работаем над этим! — отвечает капитан групп, которые уже благополучно закончили со снайперами.
— Так поднажмите! — злобно рычу я, видя, как два метеорита падают на бронетранспортер, в котором мои бойцы. Они выживают и разбегаются, но транспорт — на свалку.
А между тем я замечаю для себя новую цель. Боец в среднем серебристом ПАДе. Его окружают маги, тоже в ПАДах, которые поддерживают магические щиты и наполняют своего лидера маной. Он же, используя аспект земли, начинает крушить огромными глыбами земли все и вся. Хорошо еще, что на территории почти нет камней.

⁂

Отряд Дема Широтина, сидя в тяжелом бронетранспортере, дожидается нужной секунды. Денис, что пока не высовывает нос наружу, а занимается куда более важным делом — управляет активной системой обороны, наконец-то выжимает нужную кнопку!
Именно он отвечает за артефактные ловушки, за установленные взрывные устройства, за хитрые спрятанные бункеры под землей, где сидят бойцы и ждут, чтобы ударить врага со спины.
Разве что за многочисленные пулеметы не отвечает Денис, для этого есть целый штаб из восьми операторов с удаленным доступом.
Механизм приходит в действие. Большой участок дерна резко поднимается над идеальным газоном, практически выстреливая на поверхность тяжелым бронемобилем, который уже вовсю рычит мощным мотором.
Боевой транспорт срывается с места, и боец, что сидит за рулем, сразу же понимает, почему их выпускают именно сейчас. В каких-то десятках метрах несутся два пикапа, при всей суровости которых, они все еще сильно легче и меньше бронемобиля.
Боец выжимает газ, боевой транспорт набирает скорость, и вот он уже сносит со своего пути два пикапа. Один падает на бок и бешено вращается, раскидывая противников из прицепа. Второй пикап бронемобиль сносит в сторону. Бойцам остается лишь выгрузиться и добить выживших. А еще не угодить под огненные метеориты, которые теперь хотя бы стали реже падать на голову.

⁂

Ворота ангара открываются, и навстречу врагу выезжают четыре бронетранспортера. Водители переговариваются с информационным штабом и едут туда, где бойцы будут максимально полезны.
В какой-то момент открывается еще одна крышка бункера. Из убежища выбирается мощный отряд гвардейцев в ПАДах в размере тридцати человек. Они крайне удачно заходят противнику со спины. И все бы сложилось еще лучше, если бы не метеориты, падающие сверху. Причем маги, что их запускают, явно на связи с теми, кто следит за полем боя и координирует их действия. Значит, таковых нужно найти и убить. Если только внешние группы бойцов не доберутся до магов быстрее.
Элитный отряд в «Драгоритных покровах» из магов с двумя-тремя Кругами маны берет одного из сильнейших противников в клещи. Они в курсе всех тех проблем, которые обрушились на голову их господина, а потому прекрасно знают, что настолько сильный противник может быть лишь «Близнецом». А значит, его нужно взять в плен любой ценой.
Один из магов закидывает противнику на ноги водное лассо. Другой пытается сковать его каменными оковами. Еще один затягивает глубже в землю и чуть заваливает сверху. Все остальные заняты примерно тем же самым. Главная цель — пленить «Близнеца».
И у них это получается. Как оказалось, достаточно было просадить накопители маны, а затем частично «разобрать» ПАД на запчасти. И в самый подходящий момент появляется Никита в «Драгоритном покрове». Он несется на огромном квадроцикле с одной-единственной целью — выхватить сдавшегося «Близнеца» и доставить в безопасное место, лишь бы только он не убил сам себя или это не сделали его союзники.

⁂

Атакующие поместье бойцы были просто шокированы обильным количеством самых разных ловушек и активных систем защиты.
Пулеметы, которыми явно управлял кто-то с расстояния, выкосили очень большое количество рядовых бойцов. Автоматические ямы с кольями, артефактные мины и даже несколько ядовитых растений, которые пленили лозами.
Но и это не все: лазерные лучи, выстреливающие из-под газонов длинные шипы. Бойцы не просто ощущали, они теперь знали, что даже самое поместье Орлова будет защищать своего хозяина до последнего.
Личные телохранители Алексея Федоровича в это время оставались в тени. Они не вступали в бой. С интересом наблюдали за тем, как их господин, выжимая из своего ПАДа и магической силы максимум, сражается с одним из сильнейших противников.
Вдруг телохранители стали замечать странные движения в воздухе. Это невидимки, используя так называемые артефакты-тени, пытались напасть со спины. Вот только ни у кого из них так ничего и не вышло. Телохранители сделали свое дело, они убили всех теневых воинов и снова скрылись.

⁂

Наконец-то мне удается нанести критическое повреждение ПАДу «Близнеца». В него высаживают такое количество боевых заклинаний и стали, что магическая защита просто в какой-то момент не выдерживает.
В этот же момент я выхватываю револьвер и стреляю в ноги. Лишь бы ранить, но не убить. А затем наношу удар «Когтем дракона», и «Близнеца» отбрасывает. Он, даже будучи в совершенно нерабочем ПАДе, все еще продолжает огрызаться. Однако мои бойцы быстро его пленят.
Еще радует, что группы внешнего периметра наконец-то находят магов и планомерно их ликвидируют. Никаких больше дождей из огненных метеоритов. А ведь некоторые здания, после того как мана в артефактных щитах закончилась, все-таки пострадали.
И тут я слышу громкий хлопок. Только и успеваю, что развернуться, как замечаю вдалеке дуло танка, что смотрит на меня. И все бы ничего, но крупнокалиберный снаряд уже со свистом несется по воздуху, оставляя после себя огненный след и снопы искр.
Вскидываю руки, выкидываю всю ману, что остается в организме и накопителе. Громкий удар, хлопок, взрыв, искры, буря из пыли и обломков. Весь организм гудит от усилий, приводы ПАДа все-таки подают признаки жизни.
Через несколько секунд прихожу в себя и понимаю, что нахожусь где-то на втором этаже казармы. Разрушения у здания такие, что диву даюсь, как я вообще пережил выстрел из танка.
Все-таки «Метаморф» — это нечто! И мне очень повезло найти специалиста, который смог воплотить мои задумки в жизнь. Впрочем, если бы не шесть Кругов маны и огромный ее запас, закончился бы мой жизненный путь ровно от одного выстрела из танка. Достойная смерть, но не так я себе это представлял. Совсем не так.
Нахожу в себе силы и выпрыгиваю из руин здания. Остатки маны все еще есть, новая уже медленно копится. Одно радует — бойцы действуют как единый организм. Рядовые гвардейцы, маги в ПАДах, парни на тяжелых бронированных машинах… Все они поджимают противника и, если так можно сказать, пытаются закружить танк, лишь бы он снова не выстрелил в меня.
Несколько секунд разбега, и вот я уже взлетаю в воздух после мощного прыжка. Подгоняю себя аспектом огня и через мгновение оказываюсь на танке. После рывка «Метаморф», скорее всего, придет в негодность, но пора уже заканчивать это светопреставление.
Хватаю танк за дуло и изо всех сил тяну вверх. Приводы и усилители «Метаморфа» так напрягаются, что, кажется, доспех сейчас развалится. Чтобы его поддержать, я направляю остатки маны на дар «физики».
Что-то хрустит, детали уже с бешеной силой срывает меня. Наконец-то дуло поддается, и я загибаю его вверх. Совсем нет сил, но так больше не стрельнет. Мои бойцы быстро зажимают его в клещи с помощью бронетранспортеров и даже «Шестерки».
Едва ли не замертво падаю на железного монстра. «Метаморф» кричит о том, что все возможные сбои и неполадки уже случились. Что до меня, то тело жутко ломит от боли и усталости. Однако я знаю одно: мы выдержали эту атаку.
Теперь нужно лишь добить тех, кто еще прячется, затем навести порядок, вынести трупы, дать несколько комментариев прессе, отблагодарить всех, кто сражался за меня, как в последний раз.
Ах да, еще нужно уделить внимание, как минимум, двум «Близнецам», что нам удалось пленить. Уже не говорю про всех остальных. Сдается мне, что проект не будет медлить со следующим ходом.



Глава 25

Звонили мне после случившегося часто. Знакомые номера: близняшки — Катя и Света, отец, даже брат, друзья, Анна Лазарева, Анастасия Быкова, глава рода Быковых…
Я так ужасно себя чувствовал все эти несколько дней, что о звонках узнал лишь постфактум. Собственно, от Аманды. Она у меня вообще молодец — отвечала вместо меня, если считала нужным это сделать.
Собственно, моя первая помощница и ее штаб взяли весь «удар» после боевых действий на себя. Внимание прессы, вопросы от государственных структур, звонки моих родичей и друзей. Многое Аманде пришлось разгрести, пока я был в отключке и пытался прийти в себя.
Откуда такая усталость? Да понятно откуда — так думал я, пока, опять же, постфактум не узнал, что к тому моменту, когда я приземлился на танк, «Метаморф» уже представлял собой груду бесполезных железок. То есть мощности ПАДа совершенно никак мне не помогали погнуть дуло танка, скорее, наоборот — мешали.
Да уж, да уж… Не удивлюсь, что после случившегося вскоре смогу сформировать седьмой Круг маны. К слову, я не знаю ни одного другого человека лично, у которого было бы столько кругов. А потому есть некоторые сомнения по поводу того, что это возможно. В любом случае нужно пробовать. Иначе, боюсь, вся эта затея может обернуться крахом.
Без потерь тоже не обошлось. Около двадцати гвардейцев отдали жизнь за меня, за своего господина. Аманда уже решала подобные задачи прежде, когда погибали мои верные воины, а потому прекрасно знала мое к этому отношение.
Без лишних вопросов и траты времени она воспользовалась услугами специального агентства и направила тела родственникам. А вместе с ними банковский перевод на очень и очень существенную сумму. Так скажем, почти равносильную покупке целого парка из «Жемчужин». Впрочем, ни о чем не жалею: каждый из моих верных воинов должен знать, что он для меня не просто «шестеренка», а живой человек. Важный живой человек, о чьей семье обязательно позаботятся в случае чего. Все же быть родовым гвардейцем — опасная профессия.
Уже меньший, но все еще существенный кусок всех моих накоплений ушел бойцам на лечение и в виде премий. Когда Аманда делала именно эти переводы, я уже пришел в себя, а потому с широкой руки мог выписывать парням высокие премии. Повторюсь: верные воины должны знать, что я их ценю.
К остальным расходам можно много чего еще отнести. Ремонт поместья, перестройка казармы, восстановление сада и активной системы безопасности, ремонт и закупка нового боевого транспорта с техникой, а еще ПАДы и ликвидация всех последствий сражения.
Впрочем, хватит о плохом. Хорошие новости тоже есть. Артем Федотов проявил себя в еще одной стезе. Оказалось, что он не только отлично управляет гвардией, но еще и профессионально выбивает информацию из пленников. И это несмотря на то, что как минимум двое из них — «Близнецы». А это, мягко говоря, не самые простые люди для допроса.
Позже к допросам присоединился и я. На это ушло много времени, но еще больше информации мы выудили. Причем настолько много, что все эти многочасовые голосовые записи пришлось обрабатывать Аманде и ее штабу. В очередной раз пригодились их навыки.
Уже через сутки выжимка самого важного, полученная со слов допрашиваемых, была у меня на руках. Ее еще оставалось перепроверить, а затем начать копать сильно глубже. Что до пленников — всех в расход. Незачем сохранять жизни тем, кто работал на проект.
Я начинаю с того, что превращаю уже собранные данные в оперативную «карту». Списки имен ключевых фигур, сеть связей. Мне нужно знать: кто кого снабжал, кто перед кем отчитывался, через какие фирмы шли деньги, где хранились протоколы и биоматериалы.
В итоге у меня все получается, пусть и с большим трудом. Я теперь четко могу отследить не просто разрозненные очаги, как те точки под столицей, а единый «организм» с центрами силы, а еще «спящими» ячейками. Что из них важнее, а что представляет большую угрозу — вопрос пока открытый.
После еще более детального анализа, уже с большими числами и подключением Аманды с ее штабом, вырисовывается еще более детальная картина. По крайней мере, Аманда, когда я вхожу в кабинет за отчетом, крайне довольна результатом работы. Смотрит на меня и улыбается. Верный знак того, что работа проделана не зря.
— Рассказывай, Аманда. Вижу, что тебе уже не терпится, — легко улыбаюсь, а затем усаживаюсь напротив.
— Алексей Федорович, мы проделали большую работу. Это заслуга всех нас, — моя помощница окидывает взглядом своих подчиненных, а они лишь скромно кивают.
— Это намек на премию? — приподнимаю правую бровь я.
— Нет, нет. Ни в коем случае, я просто хочу, чтобы вы знали: не будь у меня команды, не было бы такого результата.
— Я ценю ваш труд и поверьте, благодарить за верную службу умею, — отвечаю я, глядя на трех девушек и парня, что трудятся под руководством Аманды. — А теперь время не ждет.
— Разумеется, — моя помощница проводит электронным пером по планшету и начинает: — Мы для удобства построениия планов четко определили три условных ранга «противников». Первый и самый низший — непосредственные исполнители, в них входят рядовые воины, террористы, информаторы и даже полевые «Близнецы».
— Двое из которых очень поспособствовали нашему развитию, — хмыкаю я и невольно вспоминаю Решетникова. Он, судя по всему, тоже был из полевых.
— Верно, — кивает Аманда и продолжает: — Второй ранг — тыловые кураторы. К ним мы отнесли руководителей, которые никогда непосредственно сами не участвуют в операциях, а еще мастеров-финансистов.
— И третий ранг?
— Верхушка, так называемый «надзор». Это лица, которые занимаются политическими связями.
После мы какое-то время все это обсуждаем. Я хорошо обдумываю стратегию и прихожу к выводам, как нужно действовать. Уничтожение всех подряд не только мне не по зубам, но еще и не самый эффективный метод. Сожрет слишком много ресурсов при минимальном «выхлопе».
А вот захват руководителей второго ранга с последующим контролем над денежными потоками — черт, это может сработать! Позже я решаю действовать быстро и, не дождавшись того, пока прислуга в поместье наведет порядок, собираю Аманду и ее штаб в небольшом зале. Пришло время проверить, а правда ли лучшие выпускники Инны Витальевны настолько способные, насколько она о них отзывалась:
— Перед вами будет непростая задача, — я вещаю с миниатюрной сцены, мне даже не нужен микрофон. В маленьком зале, рассчитанном на двадцать человек, меня и без того отлично слышно. — Перед вами отнюдь не тривиальная задача. Да, это все еще работа с информацией, но в этот раз ее нужно не собирать, а действовать. Гвардейцы бьются за меня, они атакуют и защищают. Вы тоже будете атаковать и защищать, но на экономической и политической арене.
— Все ясно, Алексей Федорович, мы готовы к работе такого рода. Не все же нам только собирать и обрабатывать. Нужно организовать экономическую и информационную атаку — так это наш конек!
— Так точно! — единственный парень в команде Аманды подносит ладошку ко лбу.
— К пустой голове руку не прикладывают! — чуть осаждаю этого юнца, однако улыбаюсь беззлобно. Что до фразы, слышал ее когда-то от Федотова.
— Я в хорошем смысле, — улыбается подчиненный Аманды.
— Продолжим, — я жестом прошу всех помолчать, а вместо этого больше слушать. — Мне нужны быстрые атаки на уязвимые элементы системы. Это подразумевает «работу» с тыловыми поставщиками. Экономическое удушение тех узлов, где это возможно и где это не создаст для нас больше трудностей, чем пользы.
Окидываю взглядом публику. Все внимательно слушают и размышляют. Конспектирует мои слова только один человек — ну, как и всегда.
— Но это только начало. Чуть расшатав слаженную систему, вы должны ударить сильнее. А именно — запустить серию инсайтов в проверенные медиаканалы. Позже, уже через подконтрольное бюро слухов нужно начать раскрывать верхушки проекта. Не все сразу, несколько козырей нужно придержать. Противник должен знать, что мы не вкладываем все силы в атаку сразу.
— Алексей Федорович, можете уточнить?
— Конечно, хорошо, что ты спрашиваешь. Я уже подумал об этом. Нужно начать с публикации некоторых документов, к которым не подкопаться. Затем раскрыть связи с теми чиновниками, которые в той или иной мере уже были уличены в коррупции. Устроить чужими руками два-три показательных разоблачения.
— Ответ исчерпывающий, — довольно улыбается та подчиненная Аманды, что задавала вопрос.
— Что же, за работу, — широко улыбаюсь я и чуть более пафосно, чем того требует ситуация, взмахиваю рукой.

⁂

Всего лишь неделю спустя я уже пожинаю плоды того «маховика», который запустил сам. Аманда и ее подопечные трудились все это время едва ли не круглосуточно, а уж сколько они выпили кофе, сколько времени провели за экранами…
Эти молодые ребята, хоть и не способны сражаться наравне с моей гвардией, на экономическо-информационном поле с налетом политики — ну просто звери. Вершина пищевой цепи!
Инна Витальевна не то что их не перехваливала, она, скорее, поскромничала. Впрочем, это как раз в ее стиле. Кстати, я уверен, она узнает почерк своих выпускников в тех процессах, которые охватили Российскую Империю.
Если более детально — Аманда и команда добились нужного эффекта. Часть старших кураторов, условного второго ранга, потеряли покровительство. Как же я был рад, когда видел их лица не в самом благоприятном свете на страницах газет и в вечерних новостях. К слову, некоторых из них я знал лично, все-таки хитрые скользкие гады удивительно живучие.
Но да не о том речь. Потеряв покровительство, кураторы стали уязвимы к давлению со стороны. Конечно, мы этим воспользовались! Этим нельзя было не воспользоваться.
Кроме того, у части исполнителей падает мораль. Они готовы сдаваться или менять сторону. Честно говоря, на такое я даже не рассчитывал. Видимо, наученный по особым методикам проекта, я до сих пор частично себя недооценивал. Что же, это лучше, чем переоценить и на том «погореть».
А позже случается то, к чему я и мои люди готовились на всякий случай. Но все равно это удивляет. В первую очередь тем, что мои дела идут так хорошо, а у противника — плохо.
Мои агенты, будь то информаторы, разведчики или любые другие профессионалы замечают характерные движения. Они обо всем докладывают мне, и я с уверенностью могу сказать, что некоторые полевые «Близнецы» начинают «сыпаться». Они выдают себя, они ошибаются, они даже настолько теряются, что невольно выставляют интерес к моей персоне напоказ.
Именно поэтому я сейчас собираю некоторых своих гвардейцев перед казармой. В строю только те, кто уже пробудил третий Круг маны, или те, кто близки к полному формированию второго. Для моей цели мне нужны лучшие мои бойцы.
— С недавних пор в Новосибирске действует один «Близнец», — говорю я. — Доказательства налицо, а сейчас мы займемся подготовкой точечной операции. Цель — задержать противника или нейтрализовать. Разумеется, всё нужно сделать быстро, но максимально тихо.
После небольшого перерыва, секунды на три, я продолжаю:
— Никакого внимания со стороны имперских органов. Ни в коем случае нельзя спровоцировать других «Близнецов» на бегство, даже если они действуют в других городах. И это только начало. Дальше «Близнецов» под нашим прицелом будет больше. Нужно планомерно выбивать их из игры, причем в первую очередь именно тех, кто может помешать мне или гарантированно не переметнется на мою сторону.
— Можем приступать, Алексей Фёдорович? — спрашивает капитан элитного отряда магов.
— Не можете, а должны! — отвечаю с бравой улыбкой на лице.

⁂

Сегодня день рождения у сестер Алексея Орлова, того самого взбунтовавшегося бывшего «Близнеца». Нынешний же «Близнец» прекрасно об этом знает, он прибыл из дальних краев специально для того, чтобы убить подменыша Орлова и получить за это…
А впрочем, Григорий Паршин еще не решил, что для него важнее — полная свобода или невероятное богатство с возможностью в будущем вырасти из «Близнеца» в полноценные кураторы.
В одном Паршин точно уверен — он тот самый, кто прикончит зазнавшегося выскочку Орлова и сорвет куш. Григорий разработал даже довольно надежный, но простой план.
Он решил, что убить Орлова будет проще, когда рядом с тем не будет его хваленой гвардии, что выдержала самый что ни на есть прямой удар от человека, который возглавляет все ответвление проекта по части «Близнецов».
Пресса выставила нападение на Орлова как неудачную попытку мести польских благородных, что так и не смогли оторвать себе лакомый кусок от Необъятной. Но Григорий Паршин прекрасно знал правду. Именно поэтому он рассчитывал не на численное преимущество или на невероятную убийственную мощь новых ПАДов, оснащенных артефактами.
План Григория заключался в том, чтобы подловить Орлова в самом неожиданном месте и убить. Причем, согласно замыслу Паршина, само убийство в его плане не значилось более сложным, чем успешный побег после этого.
А все потому, что у Григория было сформировано целых пять Кругов маны. И парень прекрасно знал, что это великолепный результат. Конечно, он не был на все сто процентов уверен, что у Орлова меньше кругов, однако все равно рассчитывал на это.
Григорий посмотрел в центральное зеркало заднего вида и увидел в нем свое лицо. Светло-русые волосы, голубые глаза, идеальная улыбка и совершенно гладкая кожа. А зубы и контуры лица — само совершенство. В этот момент Паршин думал о том, что с настолько запоминающейся внешностью ему будет сложно скрыться. Именно поэтому он взял с собой артефакт, который на время менял облик до неузнаваемости.
Сейчас машина Паршина стояла ровно в том месте, где должен проехать Орлов, чтобы добраться из своего поместья в ресторан. Григорий не просто не сомневался, он точно знал, что наследник рода приглашен на значимый праздник. Все-таки он, в отличие от настоящего Алексея, хорошо общался со своими сестрами. Он просто не посмеет оставить их без подарка.
— Григорий Дмитриевич, он едет, — раздался в микронаушнике голос одного из подчиненных, которого Паршин взял на дело.
В этот же момент тот самый подчиненный увидел, что на дороге за выделяющимся белым «Стрижем» едут еще несколько машин. Только мужчина потянулся к рации, чтобы сообщить о непредвиденной проблеме, как по плечу его кто-то похлопал.
Он обернулся и увидел молодого парня с хищным оскалом на лице. Он поднес указательный палец к губам, а затем с размаха и невероятно быстро двинул рукой.
Серебристое шило сверкнуло по воздуху, а затем скрылось в глотке. Струйка крови брызнула в воздухе. Паршин так и не узнал, что все идет не по плану.

⁂

Выждав нужный момент, Григорий Паршин выжал газ в пол. В последний момент он увидел, что несется мимо. А потому крутанул руль и протаранил капотом как раз нужный белый «Стриж». Удар получился достаточно мощным, но не настолько, чтобы сильный физик вырубился.
Паршин быстро выскочил из машины, но не так, чтобы привлечь к себе слишком много внимания. Он держался за голову, за живот и хромой походкой спешил к белому «Стрижу», нарочито ворча себе под нос.
Под пиджаком Паршин скрывал мощнейший револьвер, который заряжен настолько уникальными антимагическими пулями, что каждая стоит целого состояния.
«Вот он!» — подумал Григорий, когда увидел за рулем «Стрижа» молодого парня в белом пиджаке, что лежал головой на руле.
— С вами все хорошо? — Григорий чуть сдавил рукоятку револьвера под пиджаком, а свободной рукой дернул дверку и открыл.
Не успел он толком моргнуть, как молодой парень в белом пиджаке дернулся и открыл огонь сразу из двух револьверов практически в упор. У Григория не было шансов пережить в упор столько выстрелов. Особенно с учетом того, что каждый антимагический патрон настраивался как раз под него.
Однако парень, что изображал из себя жертву ДТП, четко помнил слова своего господина: «Взять „Близнеца“ живым, он может послужить источником важной информации». Именно поэтому он стрелял в основном по ногам.

⁂

— Ну, что я могу сказать? — спрашиваю я, лениво потягиваясь в салоне «Чайки», которая как раз останавливается в месте ДТП: — У него все шло по плану, до определенного момента.
Выхожу из машины и осматриваю израненного «Близнеца». Мои парни уже скрутили его и тащат в «Бизона».
— Эй, поаккуратнее с ним, — победно ухмыляюсь я, глядя в глаза этого недоразумения. Затем что-то во мне щелкает, и я говорю. — Интересно, он хоть знает, что уже третий на неделе?
— Не думаю, Алексей Федорович, — в ответ хмыкает Федотов, а затем выписывает мощный хук в живот тому, кто попытался совершить на меня покушения.
Да, именно такая официальная версия для прессы и благородных будет звучать. А самое забавное — это чистая правда.
— Ладно, парни, вы знаете, что делать, — говорю я, а сам направляюсь обратно в «Чайку», ведь там лежат два большущих и чертовски ценных подарка, которые мне все еще нужно подарить своим сестрам-близняшкам.

⁂

К концу следующей недели у меня в подвале — раньше никогда бы сам в это не поверил! — оказываются уже целых четыре «Близнеца». Очевидно, не самых опытных и не самых высокоранговых, однако полезных. Более чем полезных!
Сколько же они всего выдали, да их языки просто за зубами не держались… Что сказать? Федотов хорошо освоил это дело и освободил его от меня. Не люблю допросы, а уж тем более пытки.
Через добытые сведения нам постепенно удается найти сервера и хранилища, которые дают доступ к различным банковским хранилищам. Вывести некоторое количество денег из оборота всего глобального проекта не составляет большого труда.
Более того, благодаря Аманде и ее штабу, мы делаем это очень быстро. Быстро и дерзко, умудряясь при этом оставлять следы, которые не только не ведут ко мне, но еще и указывают на других ключевых кураторов проекта. Не зря древняя мудрость гласит: «Разделяй и властвуй». На это и расчет — пусть мои враги сами убивают друг друга.
После серии тихих захватов я устраиваю строго дозированную волну публикаций. Показываю пленных «Близнецов», причем делаю это не публично, а ровно по тем каналам связи, чтобы нужные люди обо всем узнали. И они правильно считывают сигнал — их дела плохи, ведь система уже не так надежна и прочна, как раньше.
В общем, мои последние действия напрочь разрушают миф о том, что Проект якобы неприкосновенен. Ключевые кураторы становятся еще более уязвимыми.
Одновременно с тем я делаю «ход конём». А именно — предлагаю вариант интеграции тем, кто хочет работать не против меня, а на меня.
А что? Роль в новой структуре, гарантии безопасности и процент от ресурсов, пусть все это и на моих условиях, но это лакомый кусок. Особенно, если учесть, что в противовесе лишь один вариант — смерть.
Все-таки не все работники Проекта вообще знали, в чьих интересах они действуют. Различные ученые и инженеры мне явно не помешают и, наоборот, лишь обогатят меня.
Единственное табу — те люди, что непосредственно связаны с организацией многочисленных терактов. Для них у меня припасен лишь один выбор — быстрая смерть или медленная, но с мучениями. Все же я собираюсь и дальше жить в империи, и ее спокойствие мне будет только на пользу.



Глава 26

— И что вы можете мне предложить? — попивая кофе в центральной гостиной своего дома, я смотрю на трех скромных женщин в очках, которые сидят напротив меня.
Одна заметно старше других — она их научный руководитель. Женщины мнутся, переглядываются и все никак не могут подавить в себе стресс.
Оно и понятно, еще несколько дней назад они трудились в лаборатории проекта, даже не подозревая о том, для каких целей он вообще существует.
После того, как я недавно сделал «ход конем», они обо всем узнали. По крайней мере, с их же собственных слов. Переправить их из Екатеринбурга было непросто. Моим бойцам пришлось организовать тайный коридор по выводу в безопасное место…
Не самый простой путь проделали эти женщины, а потому я решил встретиться с ними в поместье. Судя по заранее подготовленному на них досье от Аманды, женщины ни в чем таком не замешаны. Однако личный разговор с ними лишним не будет.
— Мы не биологи, мы работали с полимерными материалами, композитами, — виновато говорит самая старшая из тройки.
— Так-так, ну, продолжайте, — я смотрю на них и жестикулирую рукой, чтобы ускорились.
— Мы думали, что помогаем создавать новые ПАДы для империи.
— Вы и, правда, помогали создавать ПАДы, — хмыкаю я. — Но не для Империи, а для террористов и преступников. Представляете, как обрадуется Имперская Канцелярия, когда я им передам эти сведения?
— Мы не знали… — виновато мямлит одна из женщин, взглядом находя утешение в глазах другой. Они вдруг тянутся друг к другу и обнимаются.
— Хватит, успокойтесь, — ворчит на них третья, что старше. А затем смотрит на меня и, собрав волю в кулак, говорит: — Я знаю, что у Орловых есть завод ПАДов. Вы можете взять нас на работу, мы будем полезны…
— Хорошо, последний вопрос, — добавляю холода в голос. — Действительно ли вы не причастны к террористическим атакам, даже косвенно?
— Нет, честное слово! — решительно отвечает старшая за всех.
— Моя помощница сегодня не принимает. Приходите к ней завтра, вот номер, — я протягиваю женщинам визитку и намекаю, что пора бы им покинуть поместье.
Они искренне меня благодарят, едва не падая на колени, а затем уходят. Не успеваю я передохнуть, как со мной связывается один из бойцов:
— Алексей Федорович, к вам тут мужчину из Краснодара доставили.
— Напомни-ка, боец, — говорю я, потому что эти три женщины — это далеко не первые и не последние люди, которые, рискуя жизнью, бросают проект и находят спасение у меня.
— Микробиолог, старший лаборант.
— Отлично, ко мне его, — отвечаю в рацию и отключаюсь от канала.
Через несколько минут в поместье входит запуганного вида мужчина. Справа и слева от него два моих бойца в «Драгоритных покровах». Сперва я говорил Федотову, что это перебор и о себе я позабочусь сам. Но глава гвардии есть глава гвардии, он в вопросах безопасности разбирается лучше. Да и потом — по статусу положено.
— Здравствуйте, Алексей Федорович, — низко кланяется мужчина, он слегка с лишним весом, слегка лысоват, но уж точно не выглядит, как карикатурный безумный ученый.
— Чем ты занимался, когда работал на проект? — спрашиваю без лишних словесных расшаркиваний, чтобы не тратить время почем зря.
— Я думал… — мнется он. — Наш начальник говорил, что мы изучаем клонирование домашних питомцев. Ну, знаете, питомцы погибают, а люди хотят их вернуть…
— Ближе к сути.
— У нас были командировки в Южную Корею. Мы, правда, занимались клонированием кошек, собак… А потом мы перешли на человеческую ДНК. Один парень заговорил про это, и больше его никто не видел… Мне пришлось делать вид, что я настолько глуп и пуглив, что не отличаю ДНК человека от животного… Потом я узнал про вас и решил рискнуть… Как видите, я здесь. И спасибо вам за это! — его глаза благодарно заблестели.
Я задаю ему еще несколько вопросов, в том числе и финальный про причастность к террористической деятельности проекта. Получив ответы, я решаю, что этого человека можно и нужно взять на работу. Пока не знаю, чем конкретно он будет полезен, но, как минимум тем, что расскажет про проект больше.
Примерно в таком ключе и проходит какое-то время. Сперва ко мне стремятся по несколько человек в день — бывших работников на проект. А затем их становится ощутимо меньше. И тут всего два варианта: всех остальных устраивает расклад, либо же сам проект начал массовые чистки в своих рядах.
Что до меня, то в принципе я доволен результатом запущенного процесса. Чтобы сделать текущее положение дел более устойчивым, я оформляю практически всех перебежчиков официально.
Через завод моего рода и через подставные НИИ. А еще не обходится без легальных мастерских и различных центров подготовки. В итоге у меня появляется возможность легально использовать целые структуры из тех, кто недавно работал на проект.
Разумеется, я скрываю от внешнего наблюдения с любой из сторон, откуда именно у меня столько новых проектов и работников, которые ими занимаются.
Так или иначе, все эти мои начинания с новыми людьми постепенно становятся собственностью рода Орловых. Более того, вскоре и завод начинает выпускать новые модели ПАДов, и речь не только про принципиально новую версию «Драгоритного покрова» с обозначением «II» в названии.
Завод отныне работает с очень большим количеством контрактов, будь то регулярная армия или имперские роды. Причем практически половина заказов как раз относятся к новым средним ПАДам, которые называются «Драгоритные панцири».
Со временем они становятся чертовски популярны, на уровне «Драгоритных покровов II», а всё потому, что в их разработке участвовал Жезарь. К слову, ПАД тяжелого класса — «Драгоритный экзоскелет» — тоже скоро пойдет по конвейерной ленте.
А вот что будет разрабатываться в единственном экземпляре, так это «Драгорит сверхтяжелый» — тот самый ПАД, который частично основан на чертежах, что мы добыли в архивах проекта. И да, он, действительно, будет работать от плодов Годдара.
Рассказывать о своих достижениях и моего рода можно очень и очень долго. А можно сделать проще и быстрее. Достаточно лишь сказать, что Орловы в итоге вышли в верхний эшелон власти. И, разумеется, отец был совсем не против этих моих действий, только радуясь возвышению рода.
Однако, как это часто бывает, одно достижение вовсе не говорит о том, что все остальные проблемы решены. Глобальный проект все еще существует. Какое-то время обходится без прямых столкновений, но я продолжаю собирать информацию. Основной поток идет именно от перебежчиков со стороны противника.
В итоге новые сведения подводят меня к тому, что я узнаю о трех гораздо более важных объектах, чем те три точки под столицей. На изучение и подтверждение уходит много времени, зато сомнений не остается: это именно то, что я так долго искал.
Пентхаус в столице. По моим самым свежим данным, там засел некий Юрий Борисович Фирсов с телохранителями. Его имя мало о чем мне говорит, однако проверенные источники утверждают, что именно он самый первый «Близнец» и руководитель именно этого ответвления.
Лаборатория в Южной Корее. Именно туда в рабочую командировку отправлялся один из моих нынешних подчиненных, что прежде работал на проект. Разорваться я не могу, а поэтому не лечу в Корею лично. Вместо этого доверяю захват лаборатории моим лучшим гвардейцам. Они справятся, в этом сомнений у меня нет.
Самый важный объект из тройки — это даже не конкретное предприятие или здание. Это, на минуточку, целый род! Они носят фамилию Морозовы и считаются самыми приближенными к императорскому роду.
И все бы ничего, но каждый из Морозовых — это «Близнец». По сути, род служит не империи или императору, а одному-единственному человеку — последнему и самому старому основателю глобального проекта.
И вовсе это не Борис Феликсович, тот, кто якобы отец первого «Близнеца». Есть еще один человек… но его фигура пока покрыта мраком. Что до уровня влияния? Без лишней скромности, если бы я не совал палки в колеса проекта, он бы уже возвысился до уровня теневого императора. И, вероятно, попытался свергнуть настоящего втайне ото всех, кому об этом знать не положено.

⁂

Темная ночь. На небе свинцовые тучи и красная луна, как знамение того, что сегодня крови будет пролито много. А это, действительно, так. Я сейчас облачен в «Метаморфа» (уже третью, несколько улучшенную версию), вооружен по самые зубы и магически полностью готов к сложнейшему бою.
Рядом со мной отряд только лучших бойцов. Все они с моей подачи недавно сменили разные вариации «Драгоритных покровов» на «Драгоритный панцирь». Это нужно для того, чтобы сильно повысить выживаемость. Ведь пробить ПАД среднего класса все-таки сложнее, чем легкого.
Артем Федотов уже сформировал четвертый Круг маны. Он сильнейший маг земли из всех моих людей. Что до остальных, то каждого я знаю не только в лицо, но и по имени. Мы провели десятки часов на совместных тренировках.
Именно поэтому я отдаю себе отчет о том, как наиболее эффективно использовать каждого из гвардейцев. Например, Иван владеет тремя Кругами маны и аспектом огня. Владимир управляется с водой лучше всех в моем элитном отряде, у него практически сформирован третий Круг маны. Вадим владеет воздухом и молнией, что само по себе хорошее сочетание, но у парня пока только два круга.
И так я могу рассказывать про каждого из бойцов, уже не говорю про особенности ПАДов и нашего снаряжения, будь то холодное оружие, огнестрельное или артефакты.
— Вернутся не все, — говорю я. — Скорее всего, не все.
— Плевать, Алексей Федорович, мы служим вам не для того, чтобы дольше прожить! Все для рода, все для империи! — гордо говорит Федотов, ударяя титановым кулаком себя в стальную грудь ПАДа.
Остальные бойцы молчат, но уверенно кивают. Только один из них озвучивает мысль, что витает в воздухе вокруг нас.
— Главное — дожить в достаточном составе к столкновению с главным «Близнецом». Верно, Алексей Федорович?
— Абсолютно так, — соглашаюсь я. — Однако это не значит, что если у нас в команде три мага одной стихии, то двое из них могут геройствовать и разменивать свои жизни. Даже не смейте погибать по своей воле, — добавляю в голос стали и невольно давлю аурой на парней.
— Так точно! — бодро отвечает один из бойцов.
— Даже не думаем погибать! — вторит второй.
— Но если не будет выбора? — спрашивает тот, кто меньше боится моего гнева.
— Выбор есть всегда, — отвечаю я и жестом даю понять, что пора замолчать и приступить к делу.

⁂

Едва ли не нога в ногу, мы входим в огромный холл поместья прямо через центральный вход. Нагло, дерзко, но не бездумно. Прекрасно знаю, что Фирсов нас уже ждет, а потому скрываться смысла нет. Тем более, он явно не собирается давать нам дальний бой, иначе по нам бы открыли огонь еще на подъезде к территории поместья или на подходе к трассе.
В просторном холле горит свет. Справа и слева расположены длинные массивные столы, к ним приставлены дубовые деревянные стулья, рядом диваны и кресла. Вдалеке виднеются винтовые и классические лестницы, а еще балкончики второго этажа, у которого частично общее пространство с большим холлом.
Над головой красуются многочисленные хрустальные люстры, почти как в одном из летних дворцов императора. Под ногами дорогая плитка, впрочем, никому не будет жалко превратить ее в пыль.
Я обхожу своих стальных воинов. У одних блестят массивные полированные плечи, у других гудят приводы. Смотришь на это и просто не можешь не вдохновиться на бой. Мы, словно рыцари, что пришли сразиться с чудовищем. Впрочем, отчасти так оно и есть, мы ведь пришли сюда с подготовкой. А потому примерно знаем, что нас ждет. И план у нас есть, надежный и отработанный.
И вот я стою впереди своей стальной армии. Смотрю по сторонам, жду. Кругом тишина, лишь яркий свет люстр освещает пространство. Однако мои системы «Метаморфа» уже фиксируют магические всполохи неподалеку, а еще — движения.
Даже не думаю кричать, а уж тем более звать Фирсова. Знаю: он появится сам, если посчитает нужным. Не посчитает — так мы ворвемся с двух ног в его покои, чтобы оторвать его голову уже там. Именно такая конечная цель нашего «рыцарского похода».
Справа, на балкончике, что заканчивает второй этаж, появляется человек. Буквально. То есть, он не выходит из коридора, он вообще не делает шагов. Он материализуется из самой тени. У него на лице злобная ухмылка, из брони — легкая одежда и клинки. Теневой боец окидывает нас взглядом и медленно цедит сквозь острые зубы:
— Мы будем биться за господина до последней капли крови!
В этот же момент, с противоположной стороны, все там же на уровне второго этажа, появляется еще один человек… Если это нечто вообще можно так назвать. Он выглядит как огромный человек, которого скрестили с медведем. Причем не простым косолапым, а таким, который живет очень близко к дикому источнику.
— Мы убьем вас и сожрем, — злобно рычит он, будто ему в глотку насыпали камней. Его черная шерсть топорщится, а блестящие стальные когти, размером едва ли не с нож, блестят под светом ярких люстр.
— Эй, говори за себя, что за дурновкусие? — звучит утонченный голос молодого мужчины. Если бы я не знал, что нас здесь ждет, то принял бы его за тех странных аристократов, которые нарочито истребляют в себе всю маскулинность.
Перевожу взгляд и вижу, как в нескольких десятках метрах перед нами, у самой широкой центральной лестницы стоит еще одно нечто. Мечник в среднем ПАДе и все бы ничего, но у него не две руки, а четыре. Две из которых — бионические. Хотел бы я знать, как работает его мозг, раз уж у него целых четыре клинка в руках и, стало быть, он умеет с ними обращаться.
— Алексей, будь как дома. Мы давно тебя ждали, — с дружелюбной улыбкой вещает четырехрукий воин.
Даже не думаю ему отвечать, вместо этого жду, когда появятся оставшиеся двое. Чувствую тяжелую поступь одного из них и сильный магический фон второго.
— А я думал, мы должны их убить⁈ — звучит синтезированный ПАДом голос.
В центре холла, на втором этаже, в том месте, где висит последняя люстра из всей серии, появляется, пожалуй, самый тяжелый и бронированный наш враг. Если это не сверхтяжелый ПАД, то я даже не знаю. Более того, вместо двух рук — два дула, не как у танка, но тоже внушают.
— Это сарказм, кретин, сколько раз тебе повторять? — хмыкает воин с четырьмя клинками.
— Ну хватит. Они пришли, а значит, сейчас полягут, — лишь в конце фразы к нам выходит из соседней комнаты маг в легком ПАДе. По ощущениям, у него все шесть Кругов, а еще как раз он должен руководить этим «зверинцем».
— Алексей Федорович, вы обещали нам сложнейшее сражение! — нарочито громко и грозно говорит Артем Федотов. — Но что я вижу, вы никак перепутали и привели нас в цирк уродцев⁈
— Начинаем, братья! — негромко говорит маг в ПАДе, его аура усиливается, а доспех начинает окутываться энергетической оболочкой.
— Не ждите от меня пафосную фразу, — говорю своим парням по каналу связи. — Действуем!
Приводы наших ПАДов громко гудят. Топот бьет по ушам и тут же этот шум в автоматическом режиме нивелируется шлемом «Метаморфа». Мы бежим в разные стороны, не пытаясь обогнать друг друга. Наоборот — прикрываем.
И спешка эта более чем обоснована. Ведь ровно в этот момент сильнейший маг противников вытягивает руки и бьет по тому месту, где мы находились секунду назад, чем-то вроде темной магии. Я знал про ее существование, несколько раз даже видел вживую, но сам никогда не использовал. Нет у меня такого аспекта.
Одновременно с ним выстреливает в нас и здоровяк в сверхтяжелом ПАДе. Он вытягивает обе руки, крупнокалиберные дула вдруг светятся из глубины, а после из них вырывается… даже не знаю, как это назвать. Нечто вроде лазера, который каким-то образом совместили с магией света. Никогда такого не видел.
Тьма задевает некоторых из нас, как и световые атаки сверху. Благо ПАДы надежны, а потому мои стальные воины лишь сверкают защитными магическими сетками. Да, это будет сражение не одной мощной атаки, а долгое и выматывающее.



Глава 27

Мы, лишь увернувшись от первой дальнобойной и наверняка самой концентрированной атаки, за ответом в карман не лезем. Я выстреливаю языками пламени, привычно подпитывая их кислородом. Это не самое убойное заклинание, но у него широкая площадь урона.
Федотов закидывает во врагов куски камня, благо его здесь достаточно. Что до земли — только в больших цветочных горшках. И это лучше, чем ничего.
Остальные бойцы используют самые разные аспекты: воздух, вода, лёд, молния… Всё, что только можно. Поле боя превращается в нечто, что сложно описать словами. Шум невероятный, всполохи магии так вытанцовывают по воздуху, что кажется, будто это фестиваль краски. Вот только одно попадание может нанести весьма существенный урон.
Вдруг «Метаморф» и собственные ощущения подсказывают мне, что за одним из моих гвардейцев тянется больно уж мощная магическая аура. И она явно не может ему принадлежать. В один миг окидываю доступное моему зрению поле сражения и понимаю, что как раз теневого противника не вижу.
Рывок в сторону — приводы в ПАДе натужно скрипят. Усилители помогают мне совладать с инерцией и сделать нужное движение. В последний момент успеваю взмахнуть мечом и тем защищаю одного из своих парней от опасного артефактного кинжала, который теневой маг хотел вонзить ему чуть выше в район холки.
Сталь смазанным блеском проносится по воздуху, но лишь царапает теневого. Он так же быстро исчезает, как и появляется. Глазами, конечно, я его видеть не могу. Но вот чувствовать за счет его ауры, за счет специальных артефактных датчиков в «Метаморфе» — вполне.
Делаю рывок за теневым. Параллельно с тем я выдергиваю автомат из-за пояса и, не целясь, высаживаю одну из двух обойм в человека-медведя. Это заставляет его немного отступить, но едва ли наносит урон. Левой руке становится тепло, вибрации почти не было — гасители, встроенные в руку ПАДа, работают лучше, чем раньше.
Я почти настигаю теневого, как вдруг передо мной, словно веер от вертолета, появляется тот самый мечник с двумя дополнительными бионическими руками.
Гвардейцы кидаются на него с двух сторон, с мечами и боевыми заклинаниями наперевес, но он легко побеждает их в фехтовании и мощными ударами раскидывает в разные стороны.
Обрушиваю на него меч сверху. Но это обман. Глупо сражаться с противником по его правилам, когда у него есть преимущество. Именно поэтому я даже не завершаю удар мечом, а со всей силы прыгаю вперед. Помогаю себе языками пламени из ног, аспектом воздуха.
И просто сношу этого четырехрукого самурая, как носорог. Он, конечно же, пытается нашинковать меня на маленькие кусочки. Очень усердно, всеми четырьмя руками, да вот только он не знает, что маны у меня хватит на троих таких, как он.
Мечи с десяток раз в секунду рубят, режут и колют мою броню. «Метаморф» лишь сверкает паутинками из фиолетовых шестиугольников. У него нет шанса пробить мою броню. А вот гвардейцы уже рядом.
Они хватают бионические руки и тянут в противоположные стороны. Не сразу у них получается, но вскоре раздается хруст. А затем я слышу громкий выкрик одновременно в ухе и за спиной:
— Пригнитесь, господин!
Делаю это так быстро, как только могу. Метеором надо мной проносится один из сильнейших физиков в моей гвардии. Двумя ногами он ударяет «самурая» точно в грудак. Громкий хруст, веера искр, брызги технической жидкости из порвавшихся шлангов. Словом, нет больше у любителя четырех клинков двух дополнительных рук.
Спешу к нему, чтобы добить… Зараза! Мне приходится срочно уйти в сторону, сам толком не понимаю — перекат это или прыжок с ускорением. В то место, где я только что находился, выстреливает тот здоровенный детина в сверхтяжелом ПАДе.
— Почему он до сих пор ведет по нам огонь⁈ Отвлеките его, заставьте перейти в ближний бой.
— Наша вина, господин! Занимаемся!
Рассчитываю на то, что лишенного рук «самурая» добьют без меня. Уворачиваясь от атак сильнейшего мага противников, бегу дальше. Вместе с тем отвечаю ему ударами магии, бью максимально сильно. Но прекрасно понимаю — это лишь отвлекающий маневр. Настолько сильного мага так просто с расстояния не убить.
А вот теневого нужно догнать и прикончить. Если бы только он совсем не пропал с радаров. Зато вместо него сверху на меня спрыгивает мохнатое чудовище. Человек-медведь, да еще и медведь-мутант вблизи выглядит особенно внушительно. Невольно думаю о том, что на проект могли работать и совсем больные на голову люди, раз уж создали это.
— Ар-р-р-р! — грозно рычит монстр, будто пытаясь что-то сказать.
Несмотря на то, что я ношу довольно массивный ПАД, все равно выгляжу на фоне этого верзилы не таким уж и крупным. Впрочем, когда это рост и вес определяли силу? Судя по всему, магией наш косолапый обделен, его максимум — дар «физика».
Замахиваюсь мечом снизу, хочу рубануть ногу по хитрой дуге. «Метаморф» выжимает из себя максимум: кинетический стабилизатор позвонков громко гудит, в голенях амортизируют пружины. Разумеется, я использую дар «физика» для усиления удара, а стержень в мече напитываю огненным аспектом.
Мутант резко дергается вперед. Настолько быстро, что даже мое обостренное зрение не поспевает за его движениями. Кажется, что он телепортируется, однако это точно не так. Впрочем, скорости ему все равно хватает — мощные белые клыки сжимаются на клинке «Драконьего когтя». Затем следует удар. Третий, второй.
Настолько сильные, что мне приходится шагнуть назад, лишь бы сохранить равновесие. Уже по остаточным следам вспышек на ПАДе вижу, что мутант не просто бил мощными лапами, а еще пытался процарапать меня когтями. Что же, и у него это частично получилось.
Отчетливо вижу следы когтей на груди и животе, а еще несколько на правом рукаве из переплетенных молекул, который должен защищать от клинков. Но меня просто так не взять. Перехватываю меч в правую руку, мне снова нужен револьвер.
Пока медведь несется ко мне, успеваю сделать несколько выстрелов. Едва ли это дает результат, разве что теперь много шерсти витает по воздуху.
Мгновенно выставляю перед собой меч и мощный воздушный заслон. Парирую одну лапу, защищаюсь блоком от другой и все равно не поспеваю. Все чаще принимаю удары на броню ПАДа, а ведь защитная оболочка не бесконечная.
Мутант двигается дергано, очень быстро. Ухожу в оборону, изредка бью магическими ударами и жду подмогу. И будто этого мало, косолапый снова пускает в ход свою голову с огромными челюстями. Он пытается цапнуть меня за руки — левую, правую. Пока мне удается увернуться, но вот он сжимает челюсти на мече, и время будто замирает.
Боковым зрением вижу, как на мутанта бегут мои гвардейцы с мечами наперевес. Один готовится нанести рубящий удар с аспектом молнии, второй направляет острие под ребра, напитав меч аспектом огня под самый максимум.
Нельзя позволить мутанту защититься, а потому вытягиваю левую руку и хватаю «Драконий коготь» за острие. Тяну на себя. Косолапый все еще сжимает его массивными зубами, а потому невольно дергает головой. Даже с учетом его мощной широкой шеи, у меня хватает силы, чтобы все провернуть.
Левый глаз мутанта оказывается в сантиметре от моего шлема. Медведь продолжает долбить меня лапищами, как оголтелый. Стойко держу эти атаки. Когти стучат по магической оболочке и металлу — искры летят в стороны.
Даже не пытаясь защищаться руками. Они мне нужны для другого. Резко бросаю «Драконий коготь» и хватаю косолапого за широкую шею. Тяну на себя, приводы ПАДа гудят громче, медведь все разъяреннее бьет меня когтями. А я — коленом в живот.
Кажется, что все это продолжается минуты, если не часы. На самом же деле проходит ровно столько времени, чтобы два моих гвардейца наконец оказались рядом и ударили.
Молния, огонь и два клинка бьют по толстой шкуре одновременно. Мутант содрогается и сразу слабеет… Нет, он приходит в еще большую ярость. Дергается вперед, пытает сжать челюсти на шлеме моего ПАДа.
Держать его за шею больше нет необходимости, а потому подставляю левое запястье. Чудом рукав и титановый наруч выдерживают. Этого времени хватает, чтобы медведя рубанули мечами и ударили аспектами еще несколько раз.
В итоге вырываюсь из его хватки, отскакиваю назад. С характерным рычанием сервоприводов и щелчками вынимаю запасной «Драконий коготь» из-за спины. Сам того не замечаю, как мои руки вонзают меч монстру в глотку. Вот только этого все еще мало…
Выдергиваю клинок и ухожу с места. Медведь валится на пол и ломает плитку. Он пытается встать, но мои гвардейцы так наседают на него, что у монстра нет шансов. Пусть добивают, а меня ждут другие цели.
Здоровенный детина в сверхтяжелом ПАДе уже окружен моими парнями. Они пытаются пробить его броню, пытаются повредить руки-пушки, но пока безрезультатно. Одно радует — здоровяк больше по нам не стреляет.
Спотыкаюсь и лечу вперед. Один из бойцов вовремя подставляет плечо. Резко отталкиваюсь от него свободной рукой, невольно отправив гвардейца в полет. Ничего, переживет. Инерцию и силу рывка использую только для того, чтобы быстро развернуться и уколоть мечом.
Есть! Чувствую на конце сопротивление и… перед клинком ровным счетом ничего нет, но приборы «Метаморфа» и собственное чутье говорят о том, что в теневого я все-таки попал. Вряд ли смертельно, но все равно.
Боец быстро возвращается в бой после полета. Уже вместе с ним мы преследуем теневого, пока его от нас не отделяет мощнейший огненный заслон, который не просто испепеляет все живое, а еще и разрастается.
Смотрю в сторону. Сильнейшего мага противника уже окружили мои парни, в том числе и Федотов. Однако тому все равно хватает маны противостоять им, да еще и прикрыть одного из своих.
Вражеский маг умело отражает все атаки, часть из них поглощает, трансформирует в другой аспект или же сразу атакует исходным. Вот что значит — настоящий высокоранговый маг. Победить такого будет непросто.
И даже в ближнем бою. Он использует силовые щиты так хорошо, будто умеет обращаться с ними с самого детства. Время от времени трансформирует щиты в клинки, чтобы отбиться от моих особенно прытких гвардейцев.
Понятное дело, в гвардии нет магов сильнее меня. Поэтому, недолго думая, отвлекаюсь ото всех потенциальных целей и концентрируюсь на маге. Убьем его — дальше будет проще. Тем более, мутант и «самурай» держатся на последнем издыхании.
К сожалению, этого нельзя сказать про здоровяка с руками-пушками, и теневого. Впрочем, второго я гарантированно ранил, но неизвестно, насколько серьезно.
Атакую мага, помогая своим парням. Использую все многообразие доступных мне аспектов. Воздух в месте магического поединка настолько наполняется выбросами маны и остаточными следами от боевых заклинаний, что некоторым из моих парней становится плохо.
Без лишних команд они отступают и переключаются на других противников. Тут такое дело, что используй мы нашу «домашнюю заготовку», убили бы этого мага с первой секунды без всяких сомнений. Но это разовый магический прием, и заготовлен он специально против «Близнеца» Фирсова, поэтому мага нужно победить иначе.
Сначала мы с парнями по максимуму атакуем его. Мана все равно не бесконечная. Разве что иногда приходится уворачиваться от теневого, а еще реже — от световых атак со второго этажа. Мутанта мои бойцы вскоре пускают на фарш. «Самурай» тоже заканчивает свой жизненный путь.
У мага заканчивается мана, и вот мы уже практически пробиваем его многочисленные щиты. Понимаю, что и парни мои не могут биться без устали. Беру на себя несколько больше, чем следует.
Пробив щиты мощными ударами меча, направляю через «Драконий коготь» импульс чистой энергии. Он напрочь поплавит и уничтожит меч, он почти гарантированно просадит много моей маны. А еще есть шанс, что «Метаморф» будет поврежден. Однако все оно того стоит.
Мне удается пробиться через барьеры! Лицо мага меняется, он формирует в руках энергетический меч. Да вот незадача — фехтовальщик из него так себе. Пропустив несколько сильнейших ударов, и притом, что я теперь сражаюсь охотничьим ножом (не отбирать же мечи у гвардейцев), маг окончательно плывет.
Щиты сыпятся, как разбитое стекло. Гвардейцы голодной сворой кидаются на мага. Мне остается лишь прыгнуть, ускорить себя пламенем из рук и ног. Справятся без моей помощи. А вот сверхтяжелую консерву с руками-пушками почти вскрывают без меня.
Я лишь наношу мощнейший магический удар, чем сбиваю защитную оболочку с этого стального монстра. Лишившись ее, он уже не может так отчаянно сражаться, используя руки, как огромные кулаки.
Как и в случае с магом — парни добьют. Угрозы здоровяк практически не представляет, если только для тех, кто окажется под прицелом его пушек.
Звучит как план. Снова концентрируюсь на ощущениях, направляю чуть больше маны в сенсорную систему «Метаморфа» и вскоре обнаруживаю теневого. Пытаюсь ловить его на живца, изображая некоторую степень растерянности.
Только он замахивается для атаки, как я выстреливаю в него всей своей массой. Хватаю и тут же тяну руку вниз. Бью ее об колено и слышу характерный хруст. Теневой огрызается, пытается сбежать, однако его дар дает сбой.
Парни быстро подбегают ко мне и атакуют невидимку. После нескольких ударов теневой прорисовывается на наших глазах. Убить его в таком положении оказывается еще проще, чем израненных «самурая» и медведя.
Маг, к слову, в этот момент представляет собой лишь труп, истекающий кровью. Причем цветной кровью — вот настолько он впитал и переработал маны, что даже получил в своем организме нечто вроде магического отравления.
И тут звучит громкий грохот. Неподалеку от нас падает здоровяк в сверхтяжелом ПАДе. На спину, с высоты второго этажа. Налетаю на него сверху, как хищная птица. Но вместо когтей у меня кулаки. С мощью «Метаморфа» и силой «физика» начинаю ими бешено колотить в шлем. Гвардейцы тем временем держат руки-пушки.
Двадцать секунд спустя по шлему бегут трещины. Несколькими позже он полностью раскалывается. Я встаю и окидываю поле боя взглядом. Нет больше этой пятерки, которая защищала Фирсова. А значит, пришел его черед умереть.
— Перегруппировка, — говорю через канал связи и осматриваю выживших.
Да, потери есть. Ну а куда без них? Главное — не забыть про героическую жертву каждого из них.
— Быстро, перекличка и расстановка! — командует Федотов.
Я примерно представляю, где нас ждет Фирсов. Первый «Близнец», судя по огромным закрытым двустворчатым дверям вдали, не лишен чувства пафоса. Я бы даже сказал, что избыточно. Сейчас мы их откроем, а он там сидит на троне. По крайней мере, примерно такие образы подкидывает сознание.
Да уж. Чувствую себя не просто выжатым лимоном, а лимоном, который прожевал и выпил досуха верблюд. Какие интересные образы, усталость, в том числе и магическая, определенно влияет на мышление.
Только бы не потерять концентрацию.
— Энергия, вода, огонь, воздух, земля, молния… — перечислял аспекты Федотов, указывая рукой на бойцов.
Мы уже образовали клин. Первый я, затем еще два мага, после — уже четыре. А весь смысл в том, чтобы выстроиться ровно так, как на тренировках. Наша единственная сейчас цель заключается в том, чтобы найти гвардейца под каждый аспект. Если не хватит хотя бы одного, то бой с первым «Близнецом» превратится для нас в непростое испытание. Если вообще проходимое…
Все же я прекрасно понимаю, что он имеет огромный опыт ведения боев по сравнению со мной, да и вложили в него гораздо больше ресурсов. Но вот только мой противник один и это играет против него.
— Валун? Все⁈ — спрашиваю с непривычной агрессией в голосе.
— Потери существенные, но все аспекты в сборе! — бодро отвечает Федотов и занимает свое место. Он становится у меня за спиной справа.
— И помните, у нас будет лишь одна попытка.
Не самым стройным шагом, но четким клином и с абсолютным пониманием, для чего мы здесь, двигаемся вперед. Наши ПАДы громко гудят, топот стальных ботинок разносится эхом по залу, что теперь напоминает постапокалиптический пейзаж.
Подхожу к двустворчатым высоким дверям. Сразу ощущаю невероятно высокий уровень магического фона по ту сторону. Что же, ни шагу назад, ни мысли о неудачи.
Толкаю тяжелые двери, и дается это непросто. Благо дар «физика» и приводы в «Метаморфе» сильно облегчают задачу. Двери медленно, набрав инерцию после толчка, раскрываются и…
Конечно же, никакого трона здесь нет, как и высоких массивных колонн, которые бы располагались справа и слева от красной дорожки. Которой здесь тоже нет.
Это обычная гостиная, разве что чуть меньше той, где мы сражались с пятеркой необычных телохранителей. Вдалеке виднеются шкафы с книгами, диваны и столики… Гостей здесь бывало явно много. Но сейчас, помимо нас, здесь лишь один человек.
Фирсов сидит в одном из кресел в обычной домашней одежде, будто ничего снаружи не происходило. Перед ним на столе полная пепла пепельница и фруктовая чаша. А еще, кажется, бутылка вина. Он тянет руку к полу и лениво поднимается с металлическим чемоданом в руках.
— Хм, вы все-таки победили, — после этих слов Фирсов указывает взглядом на серебряный чемодан и небрежно кидает его в сторону.
Мне даже не нужно слов, чтобы дать команду своим парням. Вместо этого лишь принимаю боевую стойку, ту самую, которую они видели со спины уже сотни раз.
Не проходит и сотой секунды, как я чувствую, что в меня устремляются потоки маны, что имеют «четкий вкус» определенного аспекта, но оформившегося не до конца. Именно это позволяет мне принимать ману для…
Фирсов взмахивает руками, и прямо перед ним начинают выстраиваться толстенные магические щиты. А затем второй ряд, третий… Он делает это так обыденно, будто завязывает шнурки.
Воздух между тем наполняется звоном и вибраций. Само это место уже может посоревноваться по магическому фону с некоторыми слабыми источниками.
Что же, сейчас мы узнаем, чья магия сильнее.



Глава 28

Чувствую, как Федотов передает мне мощнейший поток маны, который еще немного, и будет трансформирован в аспект земли. Однако же мы не зря столько времени тренировались, а потому глава гвардии точно знает, что делает. Он не ошибается — не трансформирует ману в аспект, лишь придает ей нужный вектор. «Привкус», если угодно. Главное, что подобным я могу управлять.
За спиной, слева от меня, стоит Иван и направляет в меня тонны свободной маны, которая по одному моему или его щелчку пальцев может мигом обратиться в аспект огня. Разумеется, Иван тоже тренировался и тоже не ошибется. Он точно знает, что делает, как и все мои гвардейцы.
От Владимира ко мне исходит бурный поток с «привкусом» аспекта воды. Но, повторюсь, это лишь вектор, мана сама по себе свободная и лишена признаков подчинения своему создателю.
И перечислять всех бойцов можно долго, я знаю, где они стоят и каким аспектом обладают, а потому просто впитываю ману. Прогоняю ее через спираль шести своих Кругов и задействую ядро. Коплю всю эту невероятную мощь и трансформирую в единое целое.
Да, непросто. Особенно, когда на все про все лишь секунды. Но не зря мы столько времени убили на тренировки. Я точно знаю, что делаю. И уже, похоже, корректирую любые попытки маны выйти из-под контроля или обернуться в аспект.
Древние мудрецы, современные ученые могли бы назвать то, что я хочу создать, эфиром. Не тем мифическим веществом, что якобы наполняет космос, а одним из самых редких, но в то же время мощных аспектов магии. Хотя, аспект, что вбирает в себя практически все остальные, должен называться иначе. Всеаспект? Неважно, сейчас нужно хорошенько прицелиться…
Фирсов без особого энтузиазма смотрит на нас. Он уже выстроил перед собой прочнейшие магические щиты размером пять на пять метров. Каждый толщиной в несколько сантиметров, а ведь и сами щиты формируют многослойные ряды. Пробиться через такие будет непросто.
Чувствую, как опустошаются мои собственные накопители маны, а еще хранилища «Метаморфа». Именно эту ману я использую как проводник. Как трубопровод для эфира — примерно такие появляются образы. Круги маны, ядро, руки, меридианы и все остальное просто гудит и вибрирует. Я чувствую в себе настолько сильную магическую мощь, что как бы самому не слиться с ней воедино.
Наконец-то я ощущаю такой странный, до сих пор непривычный и чужеродный эфир. Он бежит по расширенным каналам и вот-вот найдет выход из моих ладоней, что плотно соединены с проводящими центрами титановых перчаток «Метаморфа».
— Ох, черт! — звучит в ухе голос Федотова.
Концентрирую взгляд на Фирсове, чтобы прицелиться. Нужно выждать еще несколько секунд. Но, похоже, что и их у нас нет. Первый «Близнец» возвышается над полом, будто левитирует.
Сперва у его ног вырисовывается нечто вроде огромных, явно не по размеру, духовных доспехов. Поножи, ботинки. И благодаря им он становится на метр выше.
Затем корпус Фирсова начинает окутывать большой магический нагрудник, у его плеч формируются массивные наплечники. Духовная броня все разрастается и вырисовывается более четко. Такое я вижу впервые, и поэтому его техника вызывает опасения.
Нет. Ждать больше нельзя.
Если он окутает себя еще большей защитой, то у нас не будет шанса… А уж в таком гигантском духовном доспехе первый «Близнец» легко перебьет нас, как букашек.
О, нет. Он уже начал формировать духовный щит и духовный доспех. Что это, если не восемь треклятых Кругов маны? Невиданная сила. Однако же сам я сейчас чувствую не меньшую, и ей пора вырываться на волю.
— Поддержка! — повышаю голос в канал связи.
Гвардейцы знают, что это значит. Они прекращают передавать мне ману и вытягивают руки вперед, чтобы упереться в спину впереди стоящего. ПАДы урчат приводами и усилителями, титановые перчатки звонко бьются о броню впередистоящих. Наконец и я чувствую два характерных толчка. Федотов и Иван поддерживают меня.
Выпускаю эфир из рук и сразу же невольно щурюсь. Эта магия отдает фиолетовым цветом в пространстве. Вместе с тем она не просто небывало яркая для глаз, даже защищенных шлемом ПАДа, она будто щиплет сама по себе.
Кожей, несмотря на то, что я в «Метаморфе», тоже ощущаю характерное «хрустящее» пощипывание. Уже не говорю про то, что происходит с магической составляющей организма. Сказать, что она горит — очень преуменьшить всю силу давления от эфира.
Наконец он формируется в нечто вроде размазанного луча. Эфир не бьет, как лазерный луч или поток огня. Он напоминает нечто вроде галактической туманности или же облаков пара, но, как бы это сказать, однонаправленных.
Фиолетовые всполохи, концентрируясь в местах столкновения с щитами Фирсова, пробивают их очень легко. Щиты лопаются один за другим, как мыльные пузыри. Пробившись через них, эфир густым темным медом окутывает броню первого «Близнеца».
Удивительно, но духовный доспех какое-то время сдерживает удар. Однако ужас на лице Фирсова хорошо читается. Он хмурится, напрягает желваки и практически закрывает глаза. Из его носа бежит кровь, волосы встают дыбом.
Тем не менее, он пытается рубить эфир огромным энергетическим мечом. Щитом — защищается. В какой-то момент у него получается прогнать часть эфира, разрубить еще немного фиолетовых завихрений.
Мои силы тем временем все же подходят к концу. Только благодаря слаженной работе мы с парнями удерживаем правильный клин. «Метаморф» пытается заглушить громкие завывания эфира и уставший стон усилителей в ПАДах, но едва ли у него получается.
Вдруг щит первого «Близнеца» трескается и рассыпается. Осколки развеиваются по воздуху на мелкую блестящую пыль. Оставшись без щита, Фирсов орудует только мечом. Но и его он вскоре стирает в ноль о сам эфир.
Фиолетовые всполохи хищным зверем вгрызаются в энергетический доспех и разрывают его на куски. Я едва не вырубаюсь от усталости, но на очередном ударе сердца вижу, как Фирсов превращается в ничто. Лишь убедившись, что его больше нет в этом мире, ни единой частички его тела, ослабеваю напор эфира и плавно развеиваю всю оставшуюся ману по воздуху.
Парни продолжают держать меня какое-то время. Лишь когда фиолетовое свечение полностью уходит из пространства, они нарушают клин и подбегают ко мне. Кто-то подхватывает под руки, кто-то подставляет плечо. «Метаморф» тоже помогает мне сохранить равновесие, однако после такого он вряд ли останется в рабочем состоянии. Как минимум, я изничтожил все его магические каналы.
Позволяю себе сесть на колени и глубоко вдохнуть. Нужно больше кислорода, и «Метаморф» это считывает. С помощью сложных систем он подает в шлем больше живительного кислорода. Ощущаю такую усталость, что просто хочется спать.
Но нет… нет, не сейчас. Лишь спустя несколько минут нахожу в себе силы подняться. Федотов уже стоит рядом с тем самым серебряным чемоданом, который Фирсов не так давно отшвырнул в сторону.
— Да на нем ни царапины, Алексей Федорович, — хмурится Валун, — в отличие от нас.
И действительно. После самого продолжительного контакта с эфиром, даже непрямого, мои «стальные рыцари» выглядят так, будто их пытались сожрать демоны. Опускаю взгляд на свой ПАД — картина еще хуже, «Метаморф» точно под замену. Только благодаря гению Жезаря он до сих пор работает.
— И что там? Открывай, — устало говорю.
— Так точно, ага… вот… — Федотов открывает кейс. — Здесь документы, печати, какие-то пробирки, смартфон, жесткие диски.
— Интересно, что бы это значило? — вслух рассуждаю я, не в силах сейчас все это осматривать и делать первые выводы.
Прошу Федотова закрыть кейс и позже передать Аманде. Уж она точно знает, что с этим делать. Передохнув еще несколько секунд, нахожу в себе силы выйти вместе с гвардейцами из поместья. Снимаю шлем, прохладный воздух сразу обдувает вспотевшие лицо и шею. Один из парней передает мне рацию:
— Аманда, мы закончили. Ты знаешь, что делать, — устало произношу.
— Я знала, что вы справитесь, Алексей Федорович! — радостно говорит она. — Уже выезжаю и направляю людей.

⁂

С того дня, как мы победили первого «Близнеца», прошло несколько дней. Да уж, до сих пор иногда кровь пульсирует в висках, а магия вибрирует в каналах, но это уже почти не ощущается. Главное же — седьмой Круг маны.
Вообще, до встречи с Фирсовым я не был до конца уверен, что это возможно. Как выяснилось, возможно. Разве что сейчас он у меня только-только сформировался, а потому разница с завершенным шестым не такая уж и большая.
Раз уж я вспомнил Фирсова. Он оказался не таким простым человеком, каким хотел выглядеть. И это я сейчас вовсе не про его восемь Кругов маны, о которых мы узнали постфактум, и не о его экстраординарных магических талантах.
Одно слово — кейс. Тот самый, который он небрежно отшвырнул перед сражением. Аманда и штаб изучили его настолько, насколько это вообще возможно.
Оказалось, что Фирсов собственными руками подготовил для меня все то, что я так сильно желал найти в его поместье. Сэкономил для нас время, хоть мои люди и обыскали там все. Но, по сути, содержимое кейса — это идеальный компромат на проект целиком, то есть речь не только про его ответвление под кодовым названием «Близнец».
Зачем он это сделал? Хороший вопрос, думаю, он не желал такой судьбы, которая ему выпала. Если уж последние «Близнецы», мягко сказать, боролись за свои жизни на базе проекта, то ему вполне могла выпасть куда более тяжелая ноша. Вероятно, Фирсов допускал, что он может не выжить в сражении. Стало быть, надеялся отомстить хотя бы после своей смерти, пусть и чужими руками. Даже боюсь представить, что именно использовали, чтобы его контролировать… с такой-то силой.
Еще из интересного — лабораторию в Южной Корее захватить не удалось. Мои гвардейцы очень старались, но сопротивление им оказали чрезмерное. От лаборатории остались только пепел и руины, потому что в процесс был запущен механизм самоуничтожения.
С одной стороны, это плохо — минимум сохранившихся улик и доказательств деятельности проекта.
С другой — хорошо. По словам выживших в мясорубке парней, лабораторию защищал сам Фирсов-старший. Старик оказался даже слишком силен для своих лет, однако все равно не справился.
Что насчет рода Морозовых? Я долго думал о них и пришел к выводу, что в прямом противостоянии, как бы я ни старался, мне пока их не победить. Зато у меня на руках есть полный перечень их совместной с проектом деятельности.
А еще я располагаю прямыми доказательствами того, что Морозовы собирались и, вероятно, до сих пор планируют подорвать власть имперского рода, чтобы занять их место. Очень-очень амбициозные планы, вот только я сделаю все, чтобы они не воплотились в жизнь.
Над решением пришлось долго думать, совещаться с Амандой и ее командой. Я даже переговорил по этому поводу с Анной Лазаревой. Удивительно, но она пыталась меня отговорить связываться с Морозовыми:
— Алексей, но зачем тебе это нужно? Они же… это один из сильнейших родов во всей Империи.
— Вот именно поэтому от них и нужно избавиться.
— Ты и так сделал достаточно. Даже больше! Может, пора уже пожить для себя?
— Анна, я не могу остановиться в шаге от полного уничтожения проекта.
— Да, я тебя хорошо понимаю, — участливо говорит она. — Но это слишком большой риск. Слишком!
— Будет непросто, но я не отступлю…
— Какой же ты правильный, — раздраженно, но в то же время одобрительно ворчит она. — А знаешь, если понадобится помощь — просто дай знать. Обещаю, что сделаю со своей стороны всё.
— Спасибо, — благодарю ее и завершаю звонок.
Может, Анна и была права, но я не считал, что сделал достаточно. Нет. Пока живы Морозовы и пока род императора в опасности, Империя под угрозой.

⁂

— Аманда, пришел ответ от Имперской Канцелярии? — спрашиваю я через неделю после того, как отправил запрос.
— Секунду, — помощница берет в руки планшет. — Алексей Федорович, да, наконец-то пришел. Император готов принять вас лично.
— Не думал, что это будет так просто, — улыбаюсь я.
— Вы теперь очень влиятельный человек, как и ваш род. Привыкайте, — улыбается Аманда. — Встреча завтра, а значит, сейчас мы поедем выбирать костюм.
— Это настолько важно?
— Вы же встречаетесь с самим императором, Алексей Федорович.
— Да, действительно, — вынужденно соглашаюсь я. В любом случае бы согласился, но так сейчас не хочется размениваться на все эти мелочи…

⁂

— Александр Степанович будет готов вас принять через семь минут и… — серьезная женщина смотрит на женские наручные часы, — и девять секунд.
— Благодарю, — отвечаю я и усаживаюсь в кресло напротив большого зеркала.
Нет, я никогда не страдал любовью к самолюбованию. Но сесть не перед зеркалом здесь сложно, потому как оно во всю стену. Уже не говорю о роскошном темно-красном ковре и стенах, отделанных так роскошно, будто бы я в музее искусств.
Невольно цепляюсь за свое отражение взглядом. На мне классический костюм. Темно-серая ткань, почти угольная. Пиджак тяжелый и плотный, он не мнется, а лежит безупречно, подчеркивая фигуру.
Я провожу рукой по лацкану, стряхивая пылинку. Он идеальной ширины, достаточно широкий, чтобы говорить о статусе, но в то же время не чрезмерно, чтобы как раз этим статусом уж слишком не кичиться.
Мы долго подбирали с Амандой этот костюм…
Под пиджаком белая рубашка. Шелковый галстук темно-бордового цвета, как выдержанное вино. На нем едва заметные узоры. Брюки сидят безупречно, без единой складки. Туфли — самая дорогая часть костюма, надеюсь, они не слишком привлекают внимание, иначе своих денег точно не стоят.
— Алексей Федорович, можете проходить, — женщина добродушно улыбается.
Поднимаюсь с кресла, улыбаюсь себе в зеркало. У меня отличное настроение, ведь после этого разговора я буду еще на шаг ближе к полному уничтожению Морозовых.
Только я подхожу к высоким двустворчатым дверям, как они открываются сами собой. Передо мной красная дорожка, справа и слева высокие резные из мрамора колонны. Александр Степанович сидит на троне в императорском одеянии. Но это отнюдь не значит, что он не использует современные технологии. Справа от него небольшой каменный столик, на котором стоит ноутбук. Причем я такие еще никогда не видел.
— Здравствуйте, ваше величество, — как полагается, встаю на колено и низко кланяюсь.
— День добрый, Алексей, — говорит император, и от одного его голоса мурашки бегут по спине.
Чувствуется в этом человеке не просто невероятная магическая мощь, а железный характер и острый ум. И это он только меня поприветствовал. Что же будет дальше?..
— Из канцелярии мне передали все, что ты подготовил для встречи, Алексей, — говорит император, причем таким тоном, что не знаешь — радоваться или молить о прощении.
Мне вовсе незнакомо раболепие, но аура этого человека подавляет так, что сопротивляться сложно. Одновременно с тем, я не смертник, чтобы продемонстрировать лишь несколько процентов силы от собственных семи Кругов. Это ведь могут посчитать за прямое оскорбление, а то и за нападение.
Визуально стражей в тронном зале нет. Однако что-то мне подсказывает — одно неловкое движение, и вот уже вместо человека лишь пепел, и плевать, сколько у него было Кругов маны, какая история за ним стоит.
— Позвольте спросить, Александр Степанович, что вы об этом думаете? — я добавляю в голос уверенности, но ни в коем случае чего бы то ни было, что можно счесть за агрессию или подобное.
— Мой верный поданный, — улыбается император, но я об этом понимаю лишь по глазам, ведь на его лице густая, темно-каштановая борода, — у меня много мыслей. Некоторые из них тебе совсем ни к чему. Лучше скажи, что ты планируешь делать?
Император смотрит мне в глаза. Не отвожу взгляда секунду, две… Напряжение в моем теле такое, будто бы я пытаюсь сформировать сразу десять Кругов маны. Чудом выдерживаю и понимаю это только по тому, какой, не побоюсь этого слова, ребяческий блеск сверкает в глазах Александра Степановича.
— Убить Морозовых, — спокойно отвечаю, и ведь отдаю себе отчет о том, что нет у императора ближе рода, чем этот.
Однако вместе с тем понимаю, что он прочел материалы, которые я готовил. Надеюсь, очень на это надеюсь.
— И как же ты собираешься это сделать? — переходит он к сути, больше не проверяя мои характер и выдержку.
— Я треб… простите, ваше величество, — одергиваю себя, невольно нахмурившись. Эмоции внутри бурлят, напряжение все еще напоминает бушующий пожар. Я же на приеме у императора, у величайшего человека в империи. — Я прошу у вас разрешения объявить им родовую войну.
— Орловы против Морозовых? Хм, — император едва не усмехается. — Алексей, лукавить не буду: меня, правда, впечатляет история твоего становления. Но ведь ты понимаешь, что они сотрут ваш род в порошок меньше чем за сутки?
— У меня нет выбора. Я спать спокойно не смогу, пока они будут где-то рядом, на горизонте.
— Так переживаешь за императорский род, за императора? — насмешливо спрашивает он.
— В первую очередь за Российскую Империю, — отвечаю я на автомате, совершенно не задумавшись.
— Ясно, — тяжело вздыхает Александр Степанович и задумывается.
— Позвольте мне действовать. Я обещаю преподнести вам и Империи все начинания проекта, которые перешли и перейдут в мои руки.
— Я не вижу в твоем замысле злого умысла, — холодно отвечает император, — но и понять не могу, как ты планируешь победить? Морозовы для твоего рода — все равно, что небожители.
— А я духом сильный, — отвечаю первое, что приходит в голову, за неимением других аргументов и тут же корю себя за это. В то время как внутри шторм из эмоций, на моем лице не дрожит даже самая незначительная мимическая морщинка.
— Духом сильный, говоришь? Ну, может и так, — одобрительно кивает Александр Степанович. — Империя нанесет удар по Морозовым. С тобой свяжутся, Алексей, чтобы закрепить твое боевое формирование, в общем. Хочу еще раз взглянуть на тебя в деле лично, перед тем как… А впрочем, пусть это пока будет моя маленькая тайна.
— О лучшем я не смел и мечтать! — вытягиваюсь по струнке, широко улыбнувшись.
— Да-да, конечно, — лениво отвечает Император, будто его каждый день так благодарят. Хотя почему будто? После своих слов он глубоко задумывается и вдруг спрашивает: — Что тебе известно про операцию «Императорский ген»?
— Впервые слышу, — честно отвечаю я.
— Что же, ступай, у меня полно дел, — отвечает Александр Степанович и взглядом указывает на дверь.
Меня дважды просить не нужно. Резко низко кланяюсь, а затем быстро ухожу. И что это за операция такая? Надо будет потом как-нибудь спросить, если представится такая возможность.



Глава 29

Окраина столицы вот-вот превратится в кромешный ад. Мощнейшие магические куполы виднеются сквозь клубы дыма и пыли. Землю разрывают взрывы снарядов. Звучит оглушительный грохот дальнобойной артиллерии. Он нарушает предрассветную тишину, возвещая о начале штурма.
На подступах к родовому поместью Морозовых, окруженному высокими каменными стенами и древними соснами, воздух дрожит от десятков взрывов, выстрелов и рева множества двигателей.
Колонны бронетранспортеров, похожие с высоты на линии муравьев, выстраиваются в боевые порядки. Они, под шквалом магических атак и падающими бомбами, несутся к точкам, что определяет командование.
Остановившись, стальные монстры извергают из себя потоки солдат. Причем отряды самые разные, в зависимости от аспекта магии, количества Кругов маны, класса ПАДа и типа оружия.
Верные слуги императора спешно занимают позиции. Маги с аспектом земли быстрыми движениями рыхлят почву множеством блиндажей. Имеющие аспект камня — укрепляют их, строят стены и временные убежища.
Лица воинов империи скрыты шлемами, стволы и руки, наполненные маной, уже ищут цели. Скоро куполы рассыплются под натиском, и тогда Морозовым придется туго.
С виду в поместье и рядом почти ничего такого не происходит. Будто Морозовы и их гвардия попрятались в бункер. Но это обманчивое впечатление.
Внутри все бурлит. Маги начального уровня хватают со стеллажей лучшие артефакты и бегут к местам, откуда удобно атаковать и где можно защититься. Элита магических подразделений Морозовых спешно «прыгает» в ПАДы.
Гвардейцы без дара занимают места у автоматических гранатометов и пулеметных гнезд, что вмурованы в каменную кладку. Вооруженные по самые зубы бойцы бегут по мощеным дорожкам, чтобы занять позиции в саду, пока это возможно. Глубже на территории Морозовых заводятся моторы бронированных машин.
Первая атака императорских войск начинается с оглушительного рева моторов, автоматов, ПАДов и всполохов магии! Штурмовые формирования, пригибаясь и прячась за магическими щитами или соратниками в ПАДах, бегут вперед через открытое поле.
Стены поместья и других зданий оживают ровно в этот момент. Внезапно сплошная стена огня обрушивается на наступающих.
Пулеметные очереди прошивают воздух, выкашивая целые группы обычных солдат. Магов в ПАДах даже не задерживают.
Снайперы на чердаках зданий и в колокольне домашней часовни методично находят свои цели. Штурмовики падают как подкошенные. Маги в ПАДах при попаданиях расходуют много маны, лишь бы защита держалась.
Воздух быстро наполняется свистом пуль, гудением ПАДов, хлопками и завыванием магических атак, криками раненых и взрывом снарядов.
— Вперед! Вперед! — звучит в шлемах бойцов голос капитана. Он едва не тонет в какофонии боя.
С неба штурм поддерживают ударные вертолеты с гербами Российской Империи. Они, как железные стрекозы, проносятся над полем боя. Запускают ракеты по оборонительным позициям Морозовых. В некоторых вертолетах маги — они не жалеют маны на мощные заклинания.
Огненные смерчи разрастаются у подножия стен. Они вырывают с корнями деревья и превращают легкие постройки в пепел.
Но и Морозовы не зря считаются одним из самых влиятельных родов. Вскоре и с их территории поднимаются вертолеты. Быстрые, маневренные и с родовым гербом.
В воздухе, как уже давно на земле, завязывается яростное противостояние. Ракеты прочерчивают дымные полосы в небе. Один из них, объятый пламенем, с оглушительным грохотом падает на клумбы в саду, взметая фонтаны земли.
В другом месте земля содрогается под ногами бойцов, ведь в бой вступает тяжелая техника. Бронетранспортеры с обеих сторон ведут прицельный огонь друг по другу.
Орудийные башни поворачиваются, на концах стволов вспыхивают огненные цветы. Бронебойные снаряды попадают по целям с оглушительными взрывами. Морозовы так защищаются. У имперской армии другая цель — пробить цепь обороны, чтобы бронетранспортеры выгрузили воинов в ПАДах ближе к поместью.
И у них получается!
На поле боя, гораздо ближе к поместью врага, появляются они — лучшие маги в ПАДах. Их технологичные доспехи с гербами императорского рода выглядят потрясающе.
Маги в ПАДах стремительно несутся вперед, оббегая препятствия и покрывая несколько метров за шаг. Их титановые подошвы с грохотом стучат по брусчатке, превращая ее в песок.
Их броня и энергетическая защита держит попадания из стволов и магические удары. За ответом лучшие маги в карман не лезут. Они тоже бьют магией — самыми разными аспектами. А еще — отстреливаются из встроенных в предплечья шестиствольных пушек.
Один такой боец, в сверхтяжелом золотистом ПАДе и с гербом Орловых на нем, врезается в ряды защитников, точно стальной носорог, что не видит препятствий на своем пути.
В одной руке он сжимает «Коготь дракона» и орудует им, как безумный берсеркер. Он с легкостью прорубает броню и ломает кости, от его ударов отлетают в стороны тела.
В другой руке он держит новую разработку: антимагический пулемет, который работает по принципу известного револьвера. Пули вылетают из стволов, превращая сильнейших магов в ПАДах в кровавое решето.
В какой-то момент ленты с патронами подходят к концу, а «Драконий коготь» просто разрывает на куски магов в ПАДах. Титановые кулаки и аспекты магии становятся новым оружием великого воина. В сверхтяжелом ПАДе и с семью Кругами маны он представляется противникам сущим проклятьем.

⁂

Пробить оборону оказывается тяжело ровно настолько, насколько мы и предполагали. Сейчас я возглавляю штурмовой отряд, составленный из моих лучших магов и императорских в качестве поддержки.
Гремя боевыми заклинаниями и звонко шумя приводами ПАДов, мы несемся вперед, сокрушая врагов. У меня уже давно нет в руках никакого оружия.
Даже «Драконий коготь», как выяснилось, быстро приходит в негодность, если слишком активно рубить им магов в ПАДах. Уже не говорю про очередную безумную разработку Жезаря — антимагический пулемет, который за двадцать секунд выплюнул все ленту и был таков. И я не жалуюсь, ведь за счет этих патронов удалось выкосить целый взвод сильных противников.
Не зря Яков Савельевич ест свой хлеб. На мне сейчас, пожалуй, одна из лучших его разработок — сверхтяжелый ПАД. Частично сделанный по тем чертежам, что мы нашли в архиве проекта.
Как и планировалось, ПАД, действительно, работает от плодов магического растения Годдар. Благодаря этому управлять такой махиной — одно удовольствие.
Я чувствую себя будто бы не в ПАДе, а в тяжело бронированном танке, который старательно подогнали к телу, как водолазный костюм. Ощущения такой мощи просто непередаваемы. Разве что у меня за спиной нет башни с крупнокалиберной пушкой.
С размаха впечатываю кулак противнику в шлем. ПАД громко шумит усилителями, брусчатка под ногами трескается, а шлем противника превращается в кашу. Перчаткам из титанового композита всё нипочем.
Пробиваемся дальше, я отдаю приказы через канал связи. В какой-то момент мы перебиваем всех, кто так отчаянно кидался на нас, чтобы вступить в ближний бой.
Дальше используем дальнобойные магические атаки. Удивительная вещь, но когда имеешь полноценные семь кругов маны, магическая броня более слабых магов уже не кажется такой уж непробиваемой.
Взмахиваю в высоком прыжке руками. Огненные диски срываются с рук и закручиваются. По пути в цель они растут, а затем врезаются с мощными всполохами и веерами искр.
Глазом моргнуть не успеваю, как два заурядных мага в ПАДах с гербами Морозовых превращаются в горстки пепла. Причем сперва с их брони срывает именно лого в виде снежинки.
Вперед и только вперед. Передо мной и моим отрядом одна простая задача — пробить брешь в обороне, чтобы проникнуть в само поместье Морозовых. На данный момент это и есть наша главная цель.

⁂

Алексей Орлов умело сражается и ведет свой отряд к цели. Бойцы беспрекословно следуют за ним. Они точно знают, что с таким командиром всё будет по плану.
Однако и у Морозовых есть свои маги в тяжелых ПАДах, как в рядах гвардейцев, так и среди членов рода. Один из таких вскоре оказывается на пути Орлова и не то чтобы спешит поскорее уйти.
Наоборот — маг в массивном белом доспехе с синими элементами и родовыми гербами кидается на противника, как бешеный зверь. Аспект льда и невероятный уровень владения таковым — вот что выдает в нем одного из Морозовых.
Орлов заметно удивляется, встретив на поле боя вне поместья одного из Морозовых, скорее всего, это кто-то из сыновей. Однако внешне его удивление никак не проявляется. Что до члена опального рода, так ему за честь убить одного из сильнейших врагов.
Орлов и Морозов встречаются в ближнем бою с таким грохотом, который сравним со звоном стали от столкновения двух бронетранспортеров. Они бьют друг друга кулаками, обмениваются мощными магическими атаками — огонь против льда. Языки пламени против ледяных зубьев…
Настоящий ужас отрядам штурмовиков приносят маги, что появляются на крыше поместья и других зданий. На них крепкие и универсальные синие ПАДы.
Бойцы быстро узнают в магах Морозовых, ведь они настолько сильны, что накрывают отдельные места битвы ледяным штормом. А то, как они превращают за раз по несколько человек в ледяные трупы, еще не скоро выветрится из памяти тех, кто видел это собственными глазами.
И будто этого мало, с небес на атакующих обрушивается ливень из ледяных копий. Они со звонким потрескиванием вонзаются во всё, что оказывается у них на пути.
Ледяные копья пронзают бронетранспортеры и бойцов в ПАДах насквозь. Они разрушают укрытия и заставляют верных воинов империи искать спасения под магическими щитами. Но и они вскоре не выдерживают.
Земля местами превращается в зыбкую трясину, засасывая технику и людей. Вихри ледяных лезвий проносятся над окопами, оставляя после себя кровавое нечто: не все успевают вовремя упасть лицом в грязь или хотя бы пригнуться.
Наступающие маги замедляют темп и используют энергетические щиты. Полупрозрачные барьеры отражают пули и осколки, но главное — ледяные атаки Морозовых. Впрочем, любая защита рано или поздно не выдержит, а потому нужно спешить. И все это прекрасно понимают.
Один из сильнейших магов земли взмахивает руками. Земля перед центральными воротами вздымается волной, разбрасывая наземные цели и повреждая стену.
Воздух трещит от переполняющей его остаточной маны. Маги-штурмовики бьют молниями, что оставляют после себя либо обугленные скелеты, либо заклинившиеся навсегда ПАДы.
Огненные шары размером с машину врезаются в стены поместья и других зданий. Они взрываются с характерным ревом, окутывая всё жарким пламенем. Огромные куски вываливаются из стен, пожар охватывает всё больше и больше.
Всполохи магии — ярко-белые, багрово-красные, ядовито-зеленые, светло-голубые… Все эти цвета нависают над полем боя. Это и есть буйство магических аспектов.

⁂

Постепенно, ценой невероятных потерь, мы наконец-то продавливаем оборону. Мои и императорские маги, объединив усилия, создают нечто вроде гигантского энергетического тарана.
Разогнав его как следует, мы направляем его в здание и… обрушиваем целый флигель поместья. Под обломками гибнут гвардейцы Морозовых.
Через образовавшуюся брешь мы бежим внутрь, расчищая путь для остальных штурмовиков. Ряды обороняющихся уже не такие плотные. Об этом я, как один из лидеров, узнаю через канал связи.
Бронетранспортеры Морозовых превращаются в груды горящего металлолома. Их сбитые вертолеты валяются на лугах и в саду. А уж сколько гибнет ежеминутно бойцов, в том числе и членов рода Морозовых — не счесть.
Поместье теперь больше напоминает пылающие руины. Сквозь пробитые стены видны интерьеры, по которым вытанцовывает пламя. Портреты предков, дорогая мебель, премиальная бытовая техника — всё разрушено или поглощено огнем.
Скульптуры и фамильные реликвии тоже превращены в труху. От высоких башен поместья остались лишь обломки. Сад напоминает не зеленый рай, а скорее, огненный ад. Газоны испорчены воронками и залиты кровью. Фонтаны разбиты, из некоторых хлещет вода, которая быстро леденеет.
Еще немного, и мы победим. Сложнее всего будет перебить оставшихся Морозовых, но всё говорит только о том, что самое сложное позади.
Кровь пульсирует в висках, каждый шаг отдается эхом и скрипом усилителей. Я атакую подходящим аспектом, размахиваюсь кулаками и тем крушу врагов. Нужно пробиться через них к Морозовым и закончить этот кошмар.
Последние боевые формирования Морозовых едва держатся на ногах. Они, как и их выжившие господа в синих ПАДах с родовыми гербами, бьются в руинах, что когда-то назывались поместьем.
Хаос ближнего боя овладевает этим местом. Звон клинков, выстрелы из огнестрельного оружия, удары стальных кулаков… Разве что магические атаки перебивают весь этот шум.
Морозовы явно знают толк в сражениях, а потому именно лед сейчас главная «звезда» магического противостояния. Впрочем, наших всё больше, и скоро холод точно отступит.
— Они в тылу! — кричит один из Морозовых за миг до того, как я набрасываюсь на него с магической атакой и титановыми кулаками.
Разбив в пух и прах последние силы сопротивления, мы наконец-то свободно проникаем в подземную часть поместья. Как раз там должны укрываться последние из Морозовых. Вот уж не думал, что вместо сражения они будут прятаться, не очень это похоже на «Близнецов».
Раздается громкий топот. В тесном потоке стальных воинов я бегу вниз. Звучат редкие выстрелы, чаще бьют боевыми заклинаниями. Выцепляю одного из Морозовых и атакую его. Почти сразу удачно. Позже слышится крик, кто-то звонко бьет по металлу…
А затем наступает практически полная тишина, и она особенно контрастирует с грохотом, который все еще доносится сверху. Тем не менее миссия выполнена. «Близнецы» Морозовы, ради уничтожения которых все это и затевалось, отныне мертвы. С этим родом подменышей покончено.

⁂

После награждения в просторной светлой зале я, по личной просьбе императора, вхожу в его покои. На мне деловой костюм, а в руках маленький красный бархатный кейс, в котором чертовски ценный кусочек драгоценного металла. Он всегда будет напоминать о той битве, что совсем недавно прогремела под столицей.
— Алексей, поздравляю тебя! Орден Георгия Победоносца — это то, чего ты достоин. Достоин даже больше, чем любой из награжденных, — низким, чуть хрипящим голосом говорит император Александр Степанович.
— Ваше величество, но они сражались со мной на равных.
— Эта твоя скромность не перестает меня удивлять, — улыбка вырисовывается под бородой императора. — Верные мне люди недавно кое-что выяснили. Помнишь, я спрашивал тебя про операцию «Императорский ген»?
— Да, припоминаю, — подтверждаю я. — Что это?
— Это то, о чем никто не должен узнать. Основателям проекта удалось выкрасть мою ДНК много лет назад… — признается Александр Степанович, делая глубокий вдох. — И так получилось, что в мои руки попал твой генетический материал…
— Получается… — я невольно хмурюсь, не веря собственным ушам.
— Строго говоря, — император велит жестом мне притормозить, — я тебе, конечно, не отец. Но… мы, как недавно выяснилось, кровные родственники, пусть и таким странным образом.
— Вот этого я точно не ожидал услышать, — озвучиваю искренние мысли, вообще не представляя, как реагировать на подобные заявления.
— Это значит, что в тебе есть, как минимум, часть нужных качеств. Все-таки императорский род самый древний в империи, — медленно проговаривает Александр Степанович, явно на что-то намекая. — Не буду томить, вижу, как ты нервничаешь. Я долго думал и решил, что вместо Морозовых мне нужен новый приближенный род, который готов будет на деле стать защитником Империи. И, как только ты станешь главой рода Орловых, милости прошу в столицу.
— Благодарю за доверие, — отвечаю больше на автомате, еще не до конца осознав услышанное.
— Что? Ты согласен?
— Это большая ответственность… но, конечно, я буду рад служить во благо империи, — последние слова произношу уже стоя, гордо глядя вперед.
Похоже, что с победой над Морозовыми мой путь не заканчивается, а только начинается…



Эпилог

Два года спустя.
Приняв утренний душ, направляюсь из спальни в гостиную. Проходя по широкому коридору с роскошным убранством, не могу не взглянуть в окно.
Вид изумительный, отсюда вся столица как на ладони. Конечно, той природы, как на окраине Новосибирска, здесь нет, зато всё в пешей доступности.
Впрочем, давно я не прогуливался по Белокаменной пешком, у меня же теперь «Жемчужина». Вернее, целый автопарк из «Жемчужин» на любой день недели. Мне бы хватило и одной, но положено по статусу, теперь уже точно.
Выхожу в гостиную и вижу Анну. Будто впервые. Её рыжие волосы как огонь на закате. Голубые глаза, словно две льдинки. Как всегда, очаровательная и приковывающая мой взгляд, она стоит у стола в шелковых шортах и футболке, которая совсем не закрывает элегантную талию.
Подхожу к ней, к своей любимой жене, и приобнимаю. Мы никогда не здороваемся по утрам. Вместо этого у нас объятия и обмен взглядами. Мы с Анной понимаем друг друга даже без слов, это какая-то особенная связь.
— Присаживайся за стол, сегодня на завтрак блинчики с вареньем, — лучезарная улыбка не сходит с лица моей Анны.
— Мои любимые, — улыбаюсь я.
Конечно, могу в очередной раз предложить ей нанять горничных или хотя бы кухарку, но жена своего мнения менять пока не собирается. Она любит для меня готовить, ей это нравится. А вот как надоест, тогда и сделаю «ход конём».
Предложение руки и сердца Анне я сделал лишь три месяца назад, до этого было слишком много дел, которые служили возвышению моего рода. Она тысячу раз сказала: «Да!». Затем было пиршество, на которое собрались все. Отметили мы с размахом. Дальше — род Лазаревых присоединился к роду Орловых.
Вот так я стал главой самого влиятельного рода, если не считать императорский, разумеется.
Я сворачиваю горячий блин в треугольник. Всегда так делаю, и Анна с недавних пор тоже. Перехватываю его и окунаю в темно-розовое варенье с кусочками ягод.
Откусываю, и нежный вкус блина сливается с «прохладной» сладостью клубничного варенья на языке. Вкус настолько яркий, что словами не передать. Анна определенно постигла дзен в приготовлении блинов с вареньем.
А с тех пор, как мы перебрались в столицу, я имею поддержку имперского рода. Да, Александр Степанович сдержал свое слово, и мой род, действительно, занял почетное место приближенных к императору.
Теперь я беру от этой жизни всё. Наконец-то могу себе позволить. Однако гедонизм — это не смысл моей жизни. Я все еще намерен развивать империю, чтобы государство было сильным и мне не надо было заботиться ни о чем в этой жизни.
Звучит стук в дверь. И после моего одобрения входит Аманда. Она приветствует нас добрым словом и низким поклоном.
— Алексей Федорович, император вызывает вас на совет через десять минут.
— Спасибо, Аманда, — отвечаю ей, после чего помощница уходит. Я же перевожу взгляд на Анну. — Ох, блины ну просто объедение. Жаль, мне пора.
— Постой, я забыла кое-что сказать, — она смотрит на меня с подозрительной улыбкой.
— Да, что? — подхожу ближе, приобнимая Анну за талию.
Она смотрит мне в глаза, а затем тянется к уху и шепчет:
— Ты уже придумал, как мы назовем маленького наследника?



Nota bene

        Книга предоставлена         Цокольным этажом        , где можно скачать и другие книги.      
Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN/прокси.
        У нас есть Telegram-бот, для использования которого нужно: 1) создать группу, 2) добавить в нее бота по         ссылке         и 3) сделать его админом с правом на          «Анонимность»         .      
* * *
Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом:
 Проект "Близнец". Том 3